Сегодня уже ровно две недели, как я нахожусь в этом доме. Четырнадцать самых отвратительных дней в моей жизни. Но в этот день что-то должно поменяться. Я чувствовала это нутром. Возможно потому что сегодня мы летим в Москву.
Смешанные чувства. С одной стороны, у меня появлялась надежда на спасение, но с другой стороны, на кону стояла жить моего отца. Что, если Шервуд и его люди найдут папу? У меня уже была возможность прочувствовать ту животную ненависть, с которой Аэрон относится к моему родителю.
Если этот яростный мститель так мерзко поступил со мной, то от отца точно не останется и живого места. От этой мысли по всему телу пробежала дрожь. Я не была привязана к своим родителям. Почти все детство я провела одна или на попечении у многочисленных теток, нянек, подруг семьи и прочих. Но меня всегда согревала мысль, что родители, пусть не рядом, но все равно где-то есть, и я не одна в этом мире. Потерять одного из них было и есть для меня огромной трагедией.
Последний раз я связывалась с отцом около полугода назад. Это был трехминутный телефонный разговор. Папа сказал, что отправляется на Балканы. У него в планах была целая культурная программа путешествия в рамках его работы: посетить Сербию, Румынию, Болгарию и другие страны этого полуострова.
Работа, есть работа. Он всегда мотался по свету в поисках новых экземпляров для своей коллекции или с целью заключения выгодных сделок. Я привыкла и поэтому, услышав фразу, – «Не жди меня в этом месяце и в следующем тоже. Пользуйся карточкой, которую я тебе оставил» – я не особо удивилась.
Мама прилетала в прошлом месяце. Она недавно в очередной раз вышла замуж, а затем переехала со своим суженным в Испанию. Мы общались крайне редко, а последний наш разговор она оборвала фразой – «Дорогая, я собралась по магазинам. Перезвоню через часик, хорошо?»
В итоге, через часик она мне не перезвонила, а через два дня меня объявили умершей. Интересно, что она почувствовала в этот момент? Меня снова пробрала дрожь. Пусть моя мама, даже во взрослом возрасте, не отличалась ответственностью и была скорее ветреной и легкомысленной, но я представляла, какую боль ей доставила эта новость.
Изучив свое отражение в зеркале, я отметила, что для пленницы выгляжу вполне приличны. Меня кормили достаточно вкусной едой, я спала на мягкой кровати, а синяки, оставленные Шервудом, скрывались за одеждой. Поразительно, но у меня даже волосы стали выглядеть более живыми, и появился блеск, которого раньше на них не было. Я усмехнулась, а затем отвернулась.
– Господи, сделай так, чтобы я видела эту комнату в последний раз, – сложив руки вместе, прошептала я.
Внизу меня уже ждал Шервуд в сопровождении своих людей, среди которых был и Дерек. Аэрон оглядел меня с ног до головы, и его взгляд стал еще более раздраженным. Глаза сузились, брови чуть нахмурились, а губы соединились в тонкую полоску. Его окружение носило на себе равнодушный вид. Словно безмолвные статуи, они стояли возле своего хозяина, не имея права при нем открыть рот.
Только Дерек бросал на меня выразительные взгляды. Он не решался улыбаться. Этим бы он нарушил атмосферу мрака, что царила вокруг. Но в его глазах плясали огоньки, и я была уверена, что мыслями сейчас он точно улыбается.
– Мы что, полетим все вместе? – вырвалось у меня, когда я поняла, что людей Шервуда здесь порядком десяти. Снова все в черном. Как на поминки, ей богу.
Аэрон взглянул на меня так, словно я ничтожество, задавшее наиглупейший вопрос.
– Да, – от его ответа меня обдало холодом, но я не остановилась.
– В таком случае, в аэропорте мы долго не задержимся. Нас сочтут подозрительными и попросят документы. Уж в этот момент я изо всех сил закричу, что вы меня похитили и насильно удерживали здесь! – меня понесло так, что сама того не заметив, я оказалась в двух шагах от мистера Шервуда, а мой указательный палец утыкался ему в грудь.
Аэрон улыбнулся самой кровожадной улыбкой, на которую только был способен. Я сглотнула. Начала отходить назад, но он схватил меня за запястье и сильно надавил, от чего я поморщилась.
– Еще одна такая вольность, и мне придется вести труп.
Он резко выпустил мое запястье, на котором теперь красовался красный браслет от его прикосновений. Сзади послышались смешки.
Я оглянулась. Несколько головорезов не смогли сдержать улыбки от того, как их босс меня приструнил. Не желая показывать, как побледнело мое лицо, я растрепала волосы, а потом, гордо подняв подбородок, прошествовала за Шервудом.
До аэропорта я ехала в машине с Дереком и еще двумя мужчинами. У парня был хмурый вид, он даже не смотрел на меня. Я задумалась: он злится на меня или на своего босса?
Несомненно, секс с Дереком – это грубая ошибка. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, я бы так не жалела. В моей жизни было несколько одноразовых связей, и я относилась к этому абсолютно спокойно.
Однако тот факт, что у меня был секс с одним из мафиози, не очень прельщал. Да, он в сто раз лучше Шервуда и его приспешников, но так или иначе, Дерек был одним из них. У нас еще не было возможности, чтобы обсудить случившееся между нами. Да и честно говоря, мне бы этого и не хотелось.
Он дал мне возможность хоть на какое-то время забыть о страхах и переживаниях, почувствовать успокоение. Однако теперь я не хочу даже с ним разговаривать.
Естественно, мы ехали не в аэропорт. Глупо было с моей стороны полагать, что мы полетим со всеми людьми. Конечно, у Шервуда был свой собственный самолет. Как иначе?
Оказавшись на борту, я почувствовала, как мои руки начали дрожать. Внезапная паника подступила к горлу. Я положила руку на грудь, с ужасом понимания, что не могу нормально дышать.
Со мной никогда не происходило подобного. Да, я не любила самолеты, больше предпочитая поезда, но всегда переносила полеты нормально. Что случилось на этот раз, для меня было загадкой.
Я сделала пару шагов, а затем упала на колени. Теперь дрожали не только руки, а все тело.
– Отошли! Я сам, – до меня донесся грозный голос Шервуда.
Мужчина оказался рядом со мной. Он дотронулся до моих щек, а потом до глаз, чтобы проверить зрачки.
У меня уже заложило уши, я с трудом понимала, что происходит вокруг.
– Ана! – голос Аэрона зазвучал слишком громко. Я закрыла пальцами уши, а потом сами по себе прикрылись глаза, – Ана…
У меня было так мало сил, что, когда Шервуд подхватил меня на руки и куда-то понес, я даже не стала удивляться.
Кажется, я была в полуобморочном состоянии. С большим трудом, но я все-таки прибывала в сознании. Отрывки фраз и расплывчатые картинки до меня доходили.
Я почувствовала, как меня опустили на какую-то поверхность, а затем положили под голову подушку. Чьи-то мокрые пальцы коснулись мои щек, которые сейчас горели самым жарким пламенем. Мне на лоб положили влажный платок. Приятный холодок распространился по лицу.
– Босс?
– Не сметь подниматься в небо, пока ей не станет легче! – рявкнул Шервуд.
* * *
Через полтора часа воздушное судно поднялось в небо. Аэрон расположился в кожаном кресле с ноутбуком. Напротив него, накрытая одеялом, лежала девушка, чья кожа была практически в один тон с цветом ее волос.
Аэрон иногда поглядывал на нее, чтобы убедиться, что все хорошо. Каждый раз, поднимая голову, мужчина хмурился и одергивал себя, но через несколько минут повторял это действие заново.
Раздалось деликатное покашливание. Шервуд повернулся, а затем прищурился. Он не ожидал увидеть этого человека.
– Что ты здесь делаешь? – резко спросил Аэрон.
– Хочу тоже присутствовать при казни Бельского, – самодовольно улыбнулся Томас.
Шервуд бросил взгляд на спящую девушку, что не укрылось от его собеседника.
– Или ты передумал? – вкрадчиво спросил Томас.
Мужчина встал и вплотную подошел к нему.
– Никогда. Очень скоро Бельский ответит за все, – выговаривая каждое слово, произнес Аэрон.
– Тогда зачем ты так носишься с ней?
На лице Шервуда заиграли желваки. Руки сжались в кулаки. Любого другого он бы уже снес с ног, но уважение к старшим в их семье было заложено с раннего детства. Даже, если этот человек занимал низшее место в семье его все были обязаны уважать, включая главу семьи. Прекрасно это понимая, Томас улыбнулся еще нахальнее.
– Единственное условие Бельского. Она должна быть жива.
Томас кивнул, а после удалился.
* * *
Открыв глаза, я чуть не закричала. Сам Аэрон Шервуд сидел в метре от меня. На мне лежало одеяло. Тупо водя зрачками туда-сюда, я пыталась осознать, что происходит.
Первая мысль была, что эти люди все-таки решили меня травануть. Ну да, а Шервуд лично захотел посмотреть на то, как я отдаю богу душу. Закатив глаза от собственной глупости, я откинула голову назад.
Шервуд был так сосредоточен и увлечен, что я невольно на него засмотрелась. Но как только в моей больной голове начали восстанавливаться события в хронологическом порядке, меня передернуло от отвращения, и я отвернулась.
Решила делать вид, что еще сплю. Мне не хотелось сейчас объясняться с ним. Все мои разговоры с Шервудом заканчиваются одинаково. Хотя, пардон, иногда они заканчиваются тем, что он берет меня силой. Кстати, это еще одна причина, чтобы притворяться сонной.
Шервуд – чудовище, но, кажется, он только что совершил вполне человеческий поступок. Не бросил же он меня умирать!
– Я знаю, что ты не спишь, – холодным тоном, не отрываясь от ноутбука, – произнес мужчина.
Я широко распахнула глаза и уставилась на него. Нет, это в самом деле было чудовище, робот, настоящий холодильник, вернее, айсберг, но только не человек.
Мне никак не удавалось понять, что происходит в душе такого человека, как этот бандит? Почему такие люди настолько безжалостны? Он родился таким, или это плод воспитания?
Шервуд на меня не смотрел, все его внимание было отдано небольшому экрану.
Закутавшись одеялом, я поджала ноги под себя и отвернула голову. Мы долго молчали. Не произнесли ни слова до тех пор, пока не зашел парень в одежде стюарда, чтобы сказать, что через несколько минут самолет садится на посадку.
Не знаю, возможно ли такое, но в Москве мне даже стало дышать легче. Выходя из самолета, я чуть ли не вприпрыжку спускалась по лестницы, а когда спустилась, вдохнула в легкие целый литр московского воздуха. Боже, неужели я дома?