Я любил вечера. Во дворе после работы собирались мужики. Я представлял, что вырасту и так же:
– Ну что, забьем козла? – скажу, усаживаясь за стол со столешницей из фанеры…
Наступил ещё один вечер. Я с любопытством вслушивался в разговоры за жизнь тех, кто «отдыхает от семейных проблем и сварливых жен»
Папа сегодня был другим. Он был здесь и как будто не здесь. В его глазах пробегали хитринки. Наверно что-то задумал. Мама бы сразу догадалась. Папа говорит, что женщины умеют читать мысли. Вот бы мне тоже уметь.
– А ну-ка, загляни в карман! – неожиданно сказал папа.
Мама конечно учит не лазить по чужим карманам, но раз папа сам разрешил…
В кармане важно сидел большой толстый хомяк. «Хомячина!» – сказал папа.
Я осторожно взял его на руки, но играть с ним побоялся. А вдруг убежит? Так и держал его крепко, пока не пошли домой…
Я любил дразнить Хомячину: засовывал карандаши в его дом и водил перед носом. Он был шустрый. Перегрыз мне почти все длинные карандаши. А руки в банку я не просовывал. Укусит же! Он похоже меня не очень-то любил. А бабушку к себе подпускал: она соорудила для него дом из трёхлитровой банки, кормила его, даже шепталась о чём-то. Наверно на меня жаловалась. И рассказывала про тот самый случай…