Глава 2 Обида Куки
– Да, дорогая, – ответил супруг, не отрывая глаз от толстой книги, которую держал в лапах, – ты совершенно права!
Феня растерянно взглянула на Мулю. Та подошла к Черчилю и забрала у него том.
– Что случилось? – удивился самый умный мопс.
Собачки наперебой стали рассказывать про то, как Куки чистила буфеты Аманды и вместо обещанного платья получила от пуделихи книгу.
– Куки, сообщи ее название, – попросил Черчиль.
– Даже читать ее не хочется, – протянула мопсишка и положила на стол старую грязную книгу, которую до этого держала на коленях.
– У нее обложка в пятнах от кетчупа, – сообщила Зефирка и потрогала книгу пуделихи лапкой.
– Заглавие невозможно разобрать? – уточнил мопс. – Присмотрись, вдруг получится.
– «Как воспитать из орангутанга хорошего мужа», – громко прочитала Куки.
Все рассмеялись, но Черчиль сохранил серьезность.
– Дорогая, ты полюбила обезьяну?
– Милый, Куки рано думать о свадьбе, она еще в школе учится, – остановила супруга Феня.
– Никогда не встречала орангутанга, – призналась Куки, – живьем! На картинке видела. Мне нравится пекинес Трюфель! Он добрый и красивый. Веселый, всегда меня угощает вафлями, которые сам печет.
Феня потерла лапками виски.
– Дорогая! Трюфель счастливо женат на Малышке, болонке. У них прелестные дети. Нельзя мечтать о свадьбе с чужим мужем. Это непорядочно. Тебе надо упорно учиться в школе. О женихе думать будешь потом, когда повзрослеешь.
– И как только Аманде не стыдно обманывать ребенка! – покачал головой Черчиль.
– Ура! – завопила Мафи. – Черчиль на нашей стороне! Предлагаю сбегать к черепахе Зое, набрать у нее в гостиной пыли и насыпать ее на буфеты Аманды.
– Я могу ватной палочкой мусор назад в завитушки запихивать? – спросила лучшая портниха Прекрасной Долины. – Или лучше взять зубочистку?
– Зефирка! – закатила глаза Феня.
– А что? Я только спросила, – стала оправдываться черная мопсиха.
– Ты уже взрослая! – возмутилась Феня. – Давно работаешь! Прекрасный модельер!
– Конечно, – согласилась Зефирка, – поэтому и решила ватной палочкой поорудовать. У меня когти приучены к тонкой работе: вышивка золотыми нитями, бисером. Я так назад грязюку засуну в деревянные кренделя, что никто ее оттуда не выковырнет! Куки, не плачь. Быстренько объясни мне, какое платье ты хочешь, и получишь его завтра утром.
– Ты такое не сошьешь, – грустно ответила Куки.
Глаза Зефирки выкатились из орбит.
– Я? Не сошью? Я? Не сумею сшить по рисунку наряд? Я? Неси картинку! Сострочу что угодно!
– Она у тебя в комнате с утра уже лежит, – сообщила Куки.
Зефирка заморгала и взяла с красивого блюда апельсиновый кекс.
– Ты имеешь в виду комбинезон из розовой парчи, расшитый зелеными камнями?
– Да, – кивнула мопсишка.
– Никогда в жизни не сошью такое, – отрезала лучшая портниха.
– Я же говорила, – жалобно пропищала Куки, – а ты спорила: «Сострочу что угодно». И вот! Не умеешь!
– Еще как умею, – возразила Зефирка, – там дел на пару часов. Но не хочу, чтобы ты походила на сардельку, которую опустили в клей и обваляли в стразах. Одежда должна скрывать недостатки и подчеркивать достоинства! Где вообще ты этот розовый кошмар увидела?
– Кошка Ляля, которая в мире людей бережет Алину со всей семьей, читает модные журналы, – зачастила Мафи, – ей их почтовый жаб притаскивает. Куки с Лялей дружит, постоянно бегает к ней, смотрит картинки!
– Куки, то, что привело тебя в восторг, предназначено не для обычной жизни, – заметила Фенечка, – такой наряд надевают на Новый год. Один раз!
– Никогда не надо ей походить на сардельку в стразах, – отрезала Зефирка, – ни на Новый год, ни на день рождения. Все обхохочутся.
– Почему? – дрожащим голосом осведомилась Куки.
Зефирка быстро запихнула в себя еще один кекс.
– Объясняю. У тебя короткие задние лапы, широкая попа, а часть от шеи до грудки очень тонкая со стройными лапками. По строению тела ты смахиваешь на арбузик, из которого с одной стороны торчат хвост и маленькие лапки, а с другой к нему приделали шланг с конечностями чуть меньше, чем у страуса, плюс голова. В этом случае нужен свободный низ и…
Куки вскочила.
– Я не арбуз! А ты… ты… ты… Мама сказала, что нам надо дверь в гостиную расширять, потому что Зефирка в проеме застревает! Ты обжора! Вот! И…
Куки всхлипнула.
– Муля! Ты произнесла эти слова? – опешила Зефирка. – Ушам своим не верю!
– Дорогая, доктор бурундук Паша давно велел тебе сесть на диету, – заметила хозяйка.
– Кто-то сейчас пять кексов слопал, – наябедничала Мафи.
– Вот вы, сестры, какие! – закричала Зефирка. – Жадные, злые! Не хочу с вами дела иметь! Никогда!
– И я, – подхватила Куки. – Феня вечно замечания делает!
Зефирка вздыбила шерсть.
– Черчиль постоянно на стороне жены! Мама меня сейчас не защитила, – зарыдала Куки.
– Дорогие, что стряслось? – испугалась Муля. – У нас в доме никогда не бывает скандалов. Успокойтесь!
– Меня обозвали толстухой! – взвизгнула Зефирка. – Не хочу тебя больше видеть!
– Зефирушка, – покачала головой Мульяна, – я просто советовалась с Феней о том, как тебе умерить аппетит.
Феня повернулась к Куки.
– Мы ни слова не сказали про дверь. Решили, что мама больше не станет печь кексы, чтобы Зефирку в соблазн не вводить. Потому что она видит вкусное и мигом теряет силу воли.
– Не хочу ничего больше слышать и видеть, – затопала Куки.
– Убедительно прошу всех взять себя в лапы и прекратить словесную перепалку, – произнес Черчиль.
Куки не дала самому умному мопсу договорить, закричала:
– Хочу, чтобы все исчезли. Все надоели. Черчиль с Капитолиной у меня поперек горла встали! А Зефирка… Пусть у нее с хвоста вся шерсть вылезет! И бока в два раза жирнее станут.
– Чем это пахнет? – вдруг спросила Жози.
– Тухлой рыбой, – поморщилась Мафи.
– Нет, – мигом возразила Куки, – в комнате стоит аромат шоколадных конфет.
– Да ты что, – заспорила Мафи, – мой нос чует отвратительную вонь испорченной селедки!
У Куки вся шерсть встала дыбом.
– Не смей со мной спорить! Еще словечко поперек вымолвишь… и… и… провалишься в колодец.
– Куки, – ахнула Марсия, – и как только тебе такое в голову пришло! Немедленно извинись перед Мафушей. Иначе не избежать беды! Есть закон возвращения злых слов, он…
– А тебя пусть на самое высокое дерево закинет, и сиди там, – гавкнула Куки, почувствовала, как у нее заледенело все тело, а уши, наоборот, стали горячими, и убежала.
