Достал табачку, а вокруг – тишина.
Умолкла кукушка, лишь – эхо…
…Я струсил в бою, но прикрыл старшина
В то страшное жаркое лето.
Учили штыком бить да шашкой рубить,
А смерть шла грохочущим танком!
Не дал от позора мне заживо сгнить
И силу вернул, как подранку.
В статуте медальном поступок не в счёт,
Что, в сущности, спас ты солдата
От пули своих же, больнее что бьёт
Эсэсовского автомата.
А после Смоленск был, Москва, вновь – Смоленск
И первые наши медали,
Днепровской волны окровавленной всплеск
Мы ртами с тобою хватали.
Как долго мы шли, а за нами земля
В дыму зарастала крестами…
Я – жив, над тобою винтовки палят,
Да каска обнята цветами.
На куцем обрывке простого сукна
О чём-то шептались медали.
Им звякнуть бы, крикнуть: «Вставай, старшина!»
Но… голос они потеряли…