Лорд Конрад Диксон герцог Кэнделл
Внутри трактир выглядел таким же обветшалым, как и снаружи. Еда тоже оказалась так себе, сразу же отбив у Конрада какой-либо аппетит.
Но тот, кого он вез в столицу, брезговать здешним ужином не собирался.
Громко чавкая, Риксон накинулся на жареного худосочного гуся. Захрустел косточками, обсасывая каждую, мыча и закатывая от наслаждения глаза. Запивал все ячменным пивом, то и дело кидая в рот куски подгоревших лепешек.
Устав на это смотреть, Конрад окинул взглядом обшарпанный обеденный зал с парой закопченных окон, через которые, будь они не настолько грязными, в трактир заглядывало бы ночное звездное небо.
Поморщился – вот же скукота! Впрочем, как и его «деликатное» задание, на которое он потратил неделю своей жизни.
Но это была личная просьба императора, поэтому Конрад покорно покинул столицу и отправился в глушь запада Далмарка. После нескольких дней стараний он все же отыскал Риксона, подозреваемого в шпионаже, а теперь вез его в Хейвен.
Они до сих пор еще не выбрались из глуши, хотя до столицы оставалось не так уж и далеко.
Главной его задачей было доставить Риксона в Хейвен живым, но неприятностей в подобном месте Конрад не ожидал – если только его «задание» не подавится ужином.
Остальные в трактире не представляли никакой опасности.
Несколько пьянчуг за соседним столом доходили до нужной кондиции, когда сон в канаве покажется им уютной постелью. С десяток бородатых гномов-лесорубов отмечали удачное завершение дня и то, что никто не пострадал, когда гигантская секвойя упала на бригаду Якуба, а вовсе не туда, куда они планировали.
Иногда гномы косились в их сторону, но Конрада такие взгляды не волновали.
Тут завыли волки, и Риксон застыл с открытым ртом, из которого торчала гусиная нога.
– Не к добру это, милорд! – пробормотал он, плюнув в его сторону едой.
Конрад поморщился, затем брезгливо отряхнул дорожный камзол.
– Кажется, это место называется Волчьим Долом, – произнес он саркастически, – так что все вполне оправдано. Но долго мы здесь не задержимся.
Его верный слуга отправился разыскивать лошадей на смену, и, как только Сильва вернется, они сразу продолжат путь и уже к утру будут на подъезде к Хейвену. В столице он сдаст свою ношу весом под двести килограмм в руки тайной службы императора и отправится отсыпаться.
Конечно, все можно было закончить уже сегодня, а то и вчера – перекинуться в дракона, вцепиться в этого хряка и отправиться с ним по воздуху в Хейвен.
Но Конрад справедливо рассудил, что с двумя сотнями килограммов в когтях или, того хуже, на собственной шее, причем вечно жалующимися на голод, усталость, тряску и опасности, он далеко не улетит.
Либо Риксон загнется по дороге от страха, а он был племянником любимой фрейлины обожаемой всеми императрицы Лауры. Поэтому приходилось терпеть и скучать.
И скучал лорд Конрад Диксон герцог Кэнделл ровно до тех пор, пока не распахнулась дверь и в таверну из темноты ночи не явилась она – прекрасное видение в темном дорожном плаще.
Но девушку заметил не только Конрад.
Пьянчуги за соседним столом напряглись, а один из них даже вытер грязным рукавом усы, которые до этого с безразличным видом макал в пиво. Лесорубы пригладили бороды, а второй забулдыга икнул и пригладил волосы.
Потому что девушка оказалась чудо как хороша, и Конрад, с любопытством уставившись на незнакомку, поймал себя на мысли, что ему самому внезапно захотелось пригладить волосы.
К тому же одет он был как простолюдин, сорочку давно не менял, а на темном камзоле, оплёванном Риксоном, наверное, повсюду были куски гуся. Не самый презентабельный вид!
Риксон тоже дожевал ногу и глядел на незнакомку сальными глазами. Она же, не замечая произведенного в трактире фурора, преспокойно направилась к барной стойке, а за ней семенила маленькая пожилая женщина гномьей наружности.
– Слюни подбери. И гляди, пивом не подавись, Риксон! – недовольным голосом произнес Конрад.
Но сказал он это не к добру, потому что Риксон как раз пивом и подавился. Закашлял, в очередной раз оплевав Конраду камзол, и тот решил, что удавит Риксона сам.
Но не сейчас. Сперва он довезет его до столицы и передаст туда, куда нужно, а потом уже можно будет подумать и о справедливом возмездии.
Тем временем девушка повернулась на кашель Риксона. Улыбнулась – этому хряку, а вовсе не Конраду! – затем произнесла: «Да хранят тебя Боги!» – и пошла себе дальше.
Но Конрад все же успел усилить магией зрение и разглядел ее лицо в мельчайших подробностях.
Незнакомка была удивительно красива.
Правильные черты лица, ярко-синие глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами, прямой носик и своевольные губы – признак упрямого нрава и сильного характера. Черные как смоль волосы давно уже совершили побег из строгой прически и обрамляли ее лицо непокорными волнами.
К тому же девушка оказалась магичкой.
Конрад не до конца разобрался в вибрациях ее дара, но вибрировало знатно; да так, что отдавало ему куда-то в район сердца. Заодно он усилил слух, чтобы разобрать, о чем девушка станет говорить с хозяином трактира.
Но к этому времени лесорубы пришли в себя, вернувшись к обсуждению счастливой судьбы бригады Якуба, поэтому разговор то и дело прерывался их выкриками, смехом и стуком глиняных кружек о столешницу.
– Две комнаты на ночь… Да, для меня, моей нянюшки и кучера… Вы правы, мы едем в столицу… Нет, дороги неплохие… Волков мы не видели… Все прошло спокойно, слава Старым Богам!
Оказалось, помимо ночевки, девушка собиралась спуститься в зал и поужинать, нисколько не смущаясь присутствия глазеющей на нее толпы. Наоборот, не обращала внимания ни на лесорубов, ни на пьянчуг. На Конрада тоже внимания не обратила, но он собирался это исправить.
– Ешь помедленнее, Риксон! – приказал он своему «заданию».
– Да, милорд! – отозвался тот и понятливо оскалился.
– И вот еще, не называй меня милордом.
Конраду не хотелось спугнуть удачу своим титулом.
– Слушаю, ваша светлость!
– Не выводи меня из себя, Риксон! А то ведь я могу и не довезти тебя до столицы!
Тот сразу же перестал ухмыляться и закрыл рот. Но потом открыл его для того, чтобы попросить еще одного гуся, потому что одним он не наелся и его якобы терзал жуткий голод.
– Меня не оставляют мысли, Риксон, что ты все-таки засланный шпион из Эскара и сумеречные драконы решили таким образом разорить нашу казну, – пробормотал Конрад.
– Она на последнем издыхании и без меня! – хохотнул тот. Затем принял жалобный вид: – Я умираю от голода, милорд!
– А как же гусь, которого ты только что съел?
Оказалось, Риксон его и не заметил – слишком уж худосочная попалась птица.
И Конраду ничего не оставалось, как только смириться.
Деликатное задание на то и было деликатным, потому что ему следовало доставить Риксона в столицу живым и, желательно, в добром здравии. Мысленно вздохнув, он махнул рукой, подзывая парнишку-разносчика, после чего «подрыватель экономики Далмарка» заказал еще одного гуся.
И два литра пива.
И мясной пирог.
Ах, у них есть сладкие пирожки? Тогда пусть несут все, а заплатит вот этот господин!..
Но колкость все же застряла во рту Конрада, и он решил, что пусть обжирается. Главное, чтобы не сдох от несварения желудка!
После этого отвернулся и принялся смотреть на то, как спускалась по лестнице незнакомка. Похоже, она успела осмотреть полученные комнаты и теперь собиралась поужинать вместе с няней. Сбежала легко; ее маленькие ножки едва касались лестницы, словно девушка парила в воздухе.
Улыбнулась пьянчуге, поднявшему за ее здоровье кружку, дождалась свою няню и повела ту к свободному столику в конце зала.
И снова не обратила на Конрада внимания.
Это требовалось немедленно исправить, чем герцог Кэнделл и занялся. Но сперва накинул на свое «задание» магическую защиту, а заодно и Сеть, чтобы тот не вздумал сбежать. Впрочем, Риксон и не собирался, пируя – жируя! – за счет императорской казны.
Конрад направился к девушке, но именно в этот момент на них напали.
Вот так, трое арбалетчиков ввалились в двери, еще двое вышибли окна, довольно неуклюже протиснувшись внутрь, хотя на месте владельца трактира Конрад давно бы сделал это сам – выбил их и поставил нормальные стекла!
Вместо этого трактирщик с обреченным видом полез под стойку, не забыв прихватить с собой здоровенную бутыль самогона. Пьянчуги тоже попадали на пол и закатились под лавки, словно привыкшие к подобным поворотам, а гномы дружно схватились за топоры.
Интересная особенность северо-запада Далмарка, отстраненно думал Конрад, вскидывая руки и обращаясь к магии – к своей и своего дракона. Местные здесь ходили не с мечами, как в столице или центральных районах страны, а с топорами.
Впрочем, удобно – можно и дров нарубить, и секвойю повалить. А можно и засадить кому-то промеж глаз.
Как одному из арбалетчиков, который вскинул оружие, целясь…
Конечно же, целился он в Риксона, но гномы решили, что тот серьезно их оскорбил, помешав застолью и радости за бригаду Якуба, поэтому в сторону арбалетчика уже летело несколько топоров.
– Твою мать, живее вниз! Неповоротливая ты скотина! – заорал Конрад на Риксона, заслышав звук спусковых механизмов.
Потому что жирное чудовище решило лезть под стол с комфортом, прихватив с собой блюдо с гусем и кружку пива.
Два арбалетных болта Конрад спалил на подлете, выставив стену драконьего пламени. Зато третий из нападавших явно был магом и… Но тому прилетело со стороны, откуда не ожидал ни он, ни Конрад.
Сбоку, угодив чем-то тяжелым в бритую голову наемника.
Оказалось, незнакомка кинула в того кружкой и попала. Затем последовало блюдо, несколько вилок, нож и…
Тут еще один из нападавших вскинул руки, видимо, решив, что девушка куда более опасна, чем Конрад со всей его драконьей магией. В сторону девушки полетела боевая молния, но с ладоней Конрада уже сорвалось защитное заклинание.
Оно не понадобилось, потому что незнакомка уверенно справилась со всем сама. Ее магия была людской, не драконьей; она окружила себя и пожилую женщину невидимым кольцом защитного поля раньше, чем до них долетело заклинание Конрада.
Он же, решив ничего не затягивать, быстро разобрался с нападавшими.
После двух военных кампаний и года патрулирования возле Купола нападение на трактир в Волчьем Логе показался ему детским лепетом.
Двоих Конрад все же оставил в живых, остальных без жалости отправил к праотцам.
– Кто тебя послал? – спросил у распластанного на полу арбалетчика, сдавив тому Ледяными магическими Пальцами горло. – Что вам нужно?
– Убить меня! – чавкая, с гусиной ногой в руке, подошел к ним Риксон. – Говорю же, никакой я не шпион, раз они собирались меня прикончить.
На это наемник захрипел и закатил глаза. Но Конрад умел быть настойчивым, так что очень скоро тот называл ему имя.
Легкое касание магии, и наемный убийца потерял сознание.
– Уберите падаль! – приказал Конрад трактирщику, кинув тому на стойку несколько золотых. – А заодно вызовите жандармов. Ах, здесь нет жандармов? Тогда старосту… Мне все равно, кого вы вызовете, но чтобы уже сегодня отправили этих двоих в столицу! А пока что уберите их с глаз долой!
Повернулся, чтобы увидеть, оценила ли незнакомка, насколько ловко он решил все проблемы, но, к огорчению Конрада, она не стала восхищаться его магическими талантами. Вместо этого покинула обеденный зал.
Конрад догнал ее на лестнице. Заслышав его шаги, девушка повернулась и уставилась на него удивленным взглядом.
Вблизи она показалась Конраду еще красивее.
– Спасибо за вашу помощь, мисс… – он выдержал паузу, не особо надеясь на удачу.
Но повезло, девушка назвала свое имя, а затем еще и ему улыбнулась.
– Лирри Милтон. А вы сильный маг! – добавила она с восхищением. Голос у нее был приятным и мелодичным, с едва уловимым западным акцентом. – Вы ведь дракон? Впечатляет!
– Вы не ошиблись, – отозвался Конрад. – У меня есть вторая ипостась.
Ну что же, ее зовут Лирри.
Лирри Милтон.
Обычный человек, но вибрации магического дара сильные и чистые. Она обладала Земной магией, в этом у Конрада не было никаких сомнений. Как и в том, что подобный дар считался большой редкостью в Далмарке.
Тут девушка, изобразив поклон, засобиралась уже отправиться по своим делам, не выказав интереса к продолжению знакомства, и это немного его задело. Как и то, что Риксон, подкравшись сзади, потребовал себе третьего гуся.
Еще одного гуся я не переживу, решил Конрад.
К тому же в дверях таверны показался Сильва, которого он отправил искать смену лошадям, и это означало, что пришла пора двигаться дальше. Уезжать отсюда во имя Драконьих Богов, пока Риксон не объел императорскую корону или не лопнул от обжорства!
– У меня мало времени, – произнес Конрад, посмотрев на Лирри Милтон, но перед этим негромко посоветовав Риксону проваливать к демонам.
Сам же запоминал ее лицо, заодно показал своему дракону, и тот заинтересовался, и еще как! Зашевелился внутри, требуя взглянуть на нее собственными глазами.
«Не сейчас, – сказал он своей второй ипостаси. – Не будем ее пугать».
– Меня зовут Конрад, – представился он мисс Милтон. – Конрад Диксон. Буду рад нашей встрече в столице. Краем уха я слышал, что вы отправляетесь именно туда.
В глазах девушки промелькнуло сожаление.
– Не думаю, что мы с вами встретимся, господин Диксон! В Хейвене я буду лишь проездом. День, может, два, не больше. Постараюсь побыстрее закончить свои дела и вернусь домой.
– Где же ваш дом, мисс Милтон?
На секунду ее красивых губ коснулась мечтательная улыбка.
– Скалл, – произнесла она. – Мой дом в Скалле.
И демоны его побери, если он когда-либо слышал о таком месте!
Затем Лирри Милтон вежливо попрощалась и стала подниматься на второй этаж, где ее ждала няня. Крохотная старушка смотрела на Конрада недовольным взглядом – так, словно видела насквозь со всей его второй ипостасью.
Но если мисс Милтон считала, что они попрощались навсегда, она серьезно ошибалась.
Драконы своего не упускают, а уж тем более из рода Кэнделлов.
Именно об этом размышлял Конрад, сидя в карете напротив храпящего и портящего воздух Риксона. Затем, не выдержав, стукнул кулаком в стену, и Сильва придержал лошадей.
Выйдя, он перекинулся и поднялся в воздух, но даже во второй ипостаси, паря над каретой, Конрад размышлял о том же – о будущей приятной встрече в Хейвене.
Потому что он поставил на Лирри Милтон магическую метку. Хорошо постарался, вспомнил все то, чему его учили в академии, а потом и то, что ему доводилось применять на практике. Прикинул величину магического дара Лирри Милтон, заодно вспомнив, что тот был Земным.
Его метку заметить девушка была не должна.
Вот и сейчас Конрад чувствовал, как та пульсировала.
Повернув драконью голову, Конрад высмотрел вдалеке светящиеся огоньки нескольких домов Волчьего Дола. Лирри Милтон все еще оставалась в трактире, но когда он закончит с Риксоном, то обязательно разыщет ее в столице!
Город вырос словно из ниоткуда, и я прозевала первое его появление.
Сперва вдали виднелась лишь синяя туманная дымка, в которой мне чудилось бесконечное море, убегающее далеко за горизонт. Издалека оно казалось теплым и ласковым, похожим на пушистого котенка; совсем не таким, как моих в родных краях, где темные свинцовые волны с яростью обрушиваются на серые скалы и выходить на рыбацкий промысел решаются только самые отважные.
Здесь все было другим.
Сочная зелень приятно радовала глаз, луга по обе стороны Западного Тракта пестрели цветами, словно украшали дорогу к столице, а затем я рассмотрела в синей дымке море и… пропустила появление самого Хейвена.
– Нянюшка, ты только погляди! – воскликнула я, когда наконец заметила столицу. Затем высунулась по пояс из нашей повозки (называть ее каретой даже мысленно у меня не хватало совести). – Ну какая же красота!
Белокаменная, сверкающая на солнце золотыми куполами, встроенная на груди у синего моря, великолепная жемчужина Далмарка – именно таким мне увиделся славный город Хейвен.
Затаив дыхание, я разглядывала высоченные защитные стены, в два рядаокружавшие столицу, острые шпили стел в честь драконьих Богов и, словно подсвеченный солнечными лучами, королевский дворец, выстроенный, вернее, вырубленный в скале.
Я читала о нем – его построили больше пяти сотен лет назад мастера из гномьего народа, и их непревзойденное мастерство поражало воображение. Настолько сильно, что сейчас я долго не могла прийти в себя от восторга.
Но нянюшка моих чувств не разделяла. Даже смотреть не стала, пробормотав, что в гробу она видела эти столицы и что лучше Скалла все равно города нет, после чего углубилась в свое вязание, поудобнее пристроив возле ног корзинку с рукодельем.
Я же снова высунулась из окна и принялась смотреть на то, как приближался Хейвен. Иногда возвращалась в повозку и задергивала шторки, чтобы окончательно не пропылиться, когда мимо нас проносились всадники или же дорогущие экипажи.
В некоторые были запряжены четверки, а то и шестерки лошадей, а вовсе не старый мерин Дьюки и его лягающийся собрат Тимон, как в нашу. Ясное дело, в скорости мы им были не ровня!
Зато с горки мы покатились намного быстрее и даже обогнали несколько телег с овощами, из-за чего я почувствовала себя почти победительницей.
Но в целом, чтобы победить, мне нужно было поскорее разобраться с делами в столице, заявить права на свое наследство, получить новый паспорт и отправиться назад, в родной Скалл.
Ведь именно для этого мы тащились в Хейвен четыре дня подряд!
Тут повозка снова въехала на холм, затем покатилась вниз, набирая скорость, и я внезапно осознала, что огромная очередь из карет и телег, а также всадников и пеших – это все неспроста, и они тоже хотят попасть в столицу!
А тот черный рой – вовсе не гигантские пчелы, атакующие Западные Ворота Хейвена, а те, кто добрался до города раньше нас.
– Вот это давка! – устрашившись, пробормотала я. – Уж и не знаю, сможем ли мы попасть в столицу до вечера.
На это няня вполне резонно заявила, что на все воля Богов.
Выходило, что по их воле нам следовало состариться и умереть в очереди, чем мы и занялись. Правда, до «умереть» было еще довольно далеко, а вот «старились» мы долго, встряв между телегой с кабачками и повозкой с медом.
Я снова высунулась из повозки, подставляя лицо жаркому южному солнцу, нисколько не беспокоясь из-за того, что у меня могут обгореть щеки.
В прошлой жизни, когда мои родители были еще живы, мама учила меня, как стоит вести себя настоящей леди, потому что мы принадлежали к знатному роду.
А леди, по ее словам, не ходят с загорелыми лицами.
Зато сейчас я просто радовалась солнцу, а еще почему-то размышляла о вчерашней встрече в трактире в Волчьем Доле.
Тот темноволосый молодой мужчина с серьезным взглядом серо-зеленых глаз показался мне не только привлекательным, но и обаятельным сверх меры. К тому же он был искусным магом.
Произвел на меня впечатление, что уж тут скрывать!
Заодно у него имелась драконья ипостась, что еще сильнее подогрело мой интерес, потому что подобные ему в наши края не залетали. Наоборот, держались от Скалла и окрестностей как можно дальше, чему было вполне разумное объяснение.
Того мужчину звали Конрад Диксон.
Жаль только, что мы больше никогда с ним не увидимся, несмотря на его обещание, потому что встретиться в столице, в которой живет несколько сотен тысяч человек, совершенно нереально!
Тут повозка тронулась, и я возрадовалась.
Но ненадолго – мы снова застряли.
– Какой-то Карнавал Четырех Стихий. Поэтому и стоим, мисс Лирри! – через несколько минут, заглянув в повозку, сообщил Роберт, наш возница, а заодно и мой охранник.
Седовласый, с множеством шрамов на бритой голове, бывший центурион Второго Легиона, Роберт на многих действовал устрашающе.
Но только не на меня.
– Правильно его называть Элтейн, – авторитетным голосом произнесла нянюшка. – Но я уверена, здесь празднуют не так, как в Скалле. Куда им до нас! Здесь все совсем другое…
– Какое? – поинтересовалась я, но нянюшка этого не знала, а Роберт ничего добавить не мог.
Кроме того, что мы отстояли еще четыре часа, а потом, когда уже добрались до ворот и у меня появилась надежда все-таки выжить в этой очереди, снова все застопорилось.
Оказалось, мы пропускали делегацию из Эскара.
Мимо нас одна за другой прокатили мрачные черные с золотом кареты, зашторенные так, словно внутри везли кровососов, которым вредит солнечный свет.
Карет было так же много, как и охранявших их стражников, одетых в цвета Эскара – черное с золотым. Зато сопровождающих процессию наших стражников в темно-зеленой форме императорской гвардии было даже больше.
Со всех сторон тотчас же раздался недовольный гул – за долгие столетия вражды с Эскаром пролилось слишком много крови, и в Далмарке не особо верили в «чудесное» примирение двух государств.
Но прямых провокаций с той стороны давно уже не было, так что делегация спокойно попала в город, а еще через полчаса Западные Ворота миновали и мы.
К этому времени уже начало темнеть, и я выяснила, что Элтейн, еще называемый Карнавалом Четырех Стихий, в столице празднуют не менее весело, чем в Скалле. Возможно, даже веселей – потому что со всех сторон раздавалась нестройная музыка, а питейные заведения стояли с распахнутыми дверьми.
В них толпился народ, который время от времени выбегал наружу и бросался под колеса нашей повозки, пугая мулов и раздражая Роберта. Да так, что до нас доносились его ругательства и настолько крепкие словечки, что нянюшка хваталась за сердце, а я закатывала глаза, пытаясь не рассмеяться.
Но если бы пьяные горожане были единственной нашей проблемой этим вечером!
Гостиница, в которой я планировала остановиться и даже привезла с собой рекомендательное письмо из Скалла, оказалась заполнена под завязку – не осталось ни единой свободной комнаты.
– Карнавал Четырех Стихий, – извиняющимся голосом произнес управляющий. – Мне жаль, мисс Милтон, но вы приехали прямиком в разгар любимого праздника в Хейвене. Конечно же, речь не идет о знати, – с этими словами он поднял глаза к небу, а потом скосил их куда-то вправо.
Наверное, в сторону богатых кварталов, располагавшихся за Королевским Каналом, где и селилась местная знать.
– Драконы подобным брезгуют, – добавил управляющий. – Считают Карнавал праздником для черни, но в Хейвене этой ночью будет весело без них.
– Но что же нам делать? – растерянно спросила у него.
В отличие от жителей столицы, весело мне нисколько не было – мы порядком устали в дороге, и мне вовсе не хотелось провести эту ночь на улице.
Конечно, еще можно было заявиться в дом к моему дяде и поставить его перед фактом, что я не умерла шесть лет назад, как он надеялся. Но это грозило сорвать мои планы, к тому же, подозреваю, подвергало меня серьезной опасности.
– Я дам вам один адресок, – сжалился управляющий. – Маленькая гостиница, открылась всего неделю назад. Думаю, там еще могут быть свободные номера.
Поблагодарив его, я вернулась в повозку и пообещала нянюшке, что скоро все разрешится. Но как именно – не сказала, потому что мы уже потащились в новое место, спрашивая дорогу у тех, кто кидался под наши колеса.
Людей с каждой минутой становилось все больше, ехали мы все медленнее, потому что на улицах стало совсем уж не протолкнуться.
Оказалось, мы подъезжали к кварталу Итуваре, или так называемому Старому Хейвену. Месту, где располагались Священная Роща и Камни Памяти наших предков.
Несмотря на слова нянюшки, считавшей Скалл лучшим местом на земле, где традиции чтили с подобающим уважением, я читала, что столичным друидам и шаманам все же удалось отстоять Рощу и Святилище. Они сохранили места поклонения Старым Богам в первозданном виде, несмотря на то, что драконий пантеон уверенно завоевывал умы и сердца граждан Далмарка.
Старая вера здесь до сих пор была жива, и мне захотелось посмотреть, как все устроено в столице. Заодно и взглянуть на Карнавал Четырех Стихий, почему бы и нет!
Но сперва стоило разобраться с насущными проблемами.
Кое-как дотащились. За несколько звонких монет – я пока еще не разорилась, но уже была к этому близка, – мне удалось снять два номера, размером чуть больших, чем собачья конура. В первом стояли две отдельных кровати, на одну из которых я уложила нянюшку, потому что она совершенно выбилась из сил.
В соседней комнате должен был ночевать Роберт, но тот, постучав в дверь и заглянув к нам, негромко заявил, что одну он меня никуда не отпустит.
– По глазам вижу, мисс Лирри, вы собираетесь улизнуть из гостиницы и отправиться на карнавал. Запретить я вам не смогу, но пойду вместе с вами.
Отказываться от его сопровождения я не стала – было бы глупо разгуливать на ночь глядя по незнакомому городу, а под охраной Роберта я чувствовала себя словно за каменной стеной.
Как и нянюшка, однажды он дал обещание моим родителям за мной присматривать и с тех пор ему следовал.
– Конечно, Роберт, буду только рада, – сказала ему. – Но сначала я накормлю няню, да и тебе самому не помешает поесть.
Общий зал оказался переполнен – похоже, гостиницу «Три Петуха» заодно использовали и как питейное заведение. Пока я дожидалась заказанного ужина – и ждать мне пришлось порядком, – краем уха услышала, как за столом неподалеку разглагольствовал за кружкой эля седовласый маг, назвавший себя ученым.
Прибыл он, по его словам, из Бейтрита и всю жизнь занимался изучением влияния мира духов на мир людей.
По его словам, в эту ночь из-за особого расположения планет глубинные магические слои не только сдвигались, но и частично проникали друг в друга. В результате этого мир мертвых становился настолько близко к нашему, что с заката до рассвета духи могли свободно просачиваться в обитель живых.
Но только в тех местах, где существует свободный проход.
– Здесь, в Хейвене, этот проход как раз вокруг Священной Рощи, – вещал маг.
И чем ближе к ней, тем чаще и заметнее следы проникновения мира мертвых, потому что именно из энергии Рощи духи черпали свои силы.
На это я удивилась – в Скалле ничего подобного не происходило.
Оказалось, чем древнее Роща и намоленнее это место, тем больше сил у духов.
К тому же в Хейвене в их честь проливается так много вина, что духи являются к нам уже в самом веселом расположении духа, поэтому меняют внешность людей как им вздумается.
– Все ясно! Они так же пьяны, как и все горожане, – воскликнул кто-то за соседним столом, и завсегдатаи «Трех Петухов» дружно опрокинули в себя чарки.
– Не нравится мне все это, мисс Лирри! – нахмурился Роберт. – Пьяные духи… И как вы прикажете мне вас от них защищать?!
– Тебе не придется меня ни от кого защищать, – вздохнула я. – Ты же сам слышал, Духи просто веселятся и не причиняют людям вреда. К утру все стихнет само по себе и вернется на свои круги.
Маг тем временем продолжал разглагольствовать.
По его словам, если этой ночью в шутку обвенчаться с незнакомцем или незнакомкой в Священной Роще, то это гарантированно обрадует духов, а те в свою очередь подарят удачу в делах и любви на целый год вперед.
– Скоро они уже появятся, – авторитетно добавил старый маг. – Я вижу их почти каждый раз – они похожи на светящиеся летающие точки. Но в этом году их будет значительно больше, так как на время сегодняшнего Карнавала Четырех Стихий планеты выстроятся в один ряд…
Тут принесли ужин – и ему, и нам, – так что свой рассказ маг променял на горшок с мясной похлебкой. Принялся уплетать ее за обе щеки, мыча от удовольствия.
Наш поднос с едой забрал Роберт, мне же достался чайник и кружки, после чего мы отправились наверх.
– Вы же не собираетесь выходить замуж, мисс Лирри?! – по дороге давящим голосом поинтересовался у меня Роберт.
Так, словно был моим отцом, а я, его глупое дитя, думала сбежать с каким-то пройдохой без вэлла за душой, зато красиво играющим на скрипке.
– Обещаю, у меня нет того в планах на ближайшие лет десять, – уверенно заявила ему. – Никакого замужества, Роберт!
С другой стороны…
Любовь меня не интересовала, а вот заручиться поддержкой духов я бы не отказалась, даже если ради этого мне придется пройти через фальшивый ритуал.
Главное, чтобы помогло, потому что испытания впереди меня ждали нешуточные.
Вскоре я поставила на маленьком столике перед нянюшкой мясную похлебку и горшочек с кашей. Помогла ей подняться, настояв, чтобы она обязательно поела.
Я была очень к ней привязана, втайне считая своей второй мамой. Когда случилось несчастье с моими родителями, нянюшка забрала меня из опустевшего поместья. Увезла на свою родину, справедливо рассудив, что следом убийцы могут прийти за мной.
И не факт, что Роберт с ними справится, раз уж мой отец не смог.
Тогда мне было двенадцать, и меня спрятали так, чтобы никто не нашел. Скрывали долгих шесть лет, которые я провела в Диких Землях.
Но когда мне исполнилось восемнадцать, я все же решила вернуться домой и вступить в наследство.
Только вот, оказалось, дядя за это время успел объявить меня мертвой, хотя ему много раз сообщали в письмах, что я жива и здорова. Правда, тела моего предъявить он так и не смог, хотя, по слухам, Шарль Деклар пытался выдать за меня безымянный труп.
Но у него не вышло, поэтому он подал новое заявление, и в Королевском Регистре теперь я значилась как пропавшая без вести.
Чтобы наложить руки на мой дом, земли и счета, дяде нужно было прождать отведенные законом шесть лет.
Они истекали в конце этого месяца, и, чтобы избежать еще большей бумажной волокиты, а также не потерять ничего из своего наследства, мне следовало отправиться в столицу и уладить вопрос с регистром.
Заодно я собиралась получить новые документы и навестить поверенных нашей семьи, которые за эти годы успели перебраться в Хейвен, закрыв свое дело в Скалле.
Также я думала явиться в дом к своему дяде и узнать, спокойно ли ему жилось все эти годы. После этого спросить, почему по Скаллу до сих пор ходят слухи, что карета моих родителей сорвалась с той скалы не просто так.
Особенно учитывая то, что дядя не был в ладах с моей семьей.
Да, в тот вечер разразилась ужасная непогода. Я приболела и осталась дома, поэтому родители закончили со своими делами в Скалле и спешили в наше поместье. Но лошади понесли буквально на ровном месте.
Мой отец считался великолепным магом и непревзойденным артефактором, так что с такой неприятностью он бы обязательно справился.
Но он не справился.
Поговаривали, что это было заказное убийство и наемников-магов подослал именно дядя, который не явился даже на их похороны. Причина могла быть довольно проста – такое вот косвенное признание своей вины!
Дело в том, что мы жили вполне обеспеченно. Дела шли хорошо, отец, единственный в наших краях Высший маг-артефактор, был завален заказами, заодно он собирался восстановить давно заброшенные шахты, бывшие в приданом моей мамы.
Зато в разговорах за столом я то и дело слышала, что мой дядя Шарль испытывает денежные затруднения. Он постоянно просил деньги взаймы, и мама тайком ему их посылала, пока папа об этом не узнал и ей не запретил.
Сказал, что в этом нет никакого смысла, потому что дядя – карточный игрок и аферист, и на пользу ему это все равно не пойдет.
А потом родители погибли.
Но дядя, если это был он, все равно прогадал. Запустить руки в счета нашей семьи ему так и не удалось.
Тут я заморгала, потому что оказалось, что сижу над полной тарелкой, уставившись в пространство, а в углу комнаты рядом с кроватью нянюшки промелькнул огонек.
Потрясла головой, но огонек пропадать не спешил. Наоборот, он раздвоился, затем растроилсяи…
Вскоре маленькие светлячки носились уже по всей комнате, а я смотрела на них с раскрытым ртом, не понимая, что это такое.
Наконец, догадалась.
Неужели это и есть тот самый мир духов, который оказался слишком близко к нашему? Одни магические слои проникли в другие, и результат этого теперь резвится над нянюшкиной кроватью и еще немного рядом со мной?
Я протянула руку, но светлячки тотчас же кинулись врассыпную.
Улыбнулась – забавные, нашли кого бояться! Я не собиралась причинять им вреда.
Еще немного посмотрев, а затем убедившись, что няня поела и заснула, я быстро переоделась. Вытащила темное платье из саквояжа, провела рукой по подолу, совсем немного воспользовавшись магией, чтобы разгладить складки.
Закончив с одеждой, переплела косы и накинула плащ – вот и все, я готова!
Хотя нет, оставалось последнее – вытащив за цепочку, я раскрыла небольшой золотой медальон, который всегда висел у меня на шее. Внутри были портреты моих родителей.
Собиралась было их уже поцеловать, как делала всегда перед началом нового дела или же отправляясь в незнакомое место, но отшатнулась, потому что из медальона в разные стороны ринулся рой светлячков.
Ахнула – портреты тоже изменились, и теперь оттуда на меня смотрели…
Поморгала. Так и есть, показалось!
– Понимаю, что вам весело, – сказала я светлячкам. – А вот мне, в отличие от вас, нисколько!
Но они продолжали веселиться, потому что перед выходом я все-таки взглянула на себя в зеркало и застыла, вытаращив на свое отражение глаза.
Оказалось, изменения коснулись еще и меня.
Волосы в зеркале у меня почему-то оказались распущенными, хотя я чувствовала тяжесть кос на голове. К тому же половина волос – ровно до плеч – была синей, а ниже – голубой, заодно они еще и переливались.
Не только это – губы стали такими полными, словно меня покусали дикие пчелы, а ресницы – длиннее, чем у коровы Зориэль, хотя ее хозяин утверждал, что та эльфийских кровей.
Бюст тоже стал как минимум в два раза больше привычного. Талия – настолько тонкой, что, учитывая законы природы, с таким «богатством» при беге мне грозило упасть и переломаться пополам.
Не выдержав, я отвела глаза от зеркала. Решила, что не стану больше в него смотреться, а то мне там и не такое покажут!
– Лирри, детка! – раздался сонный голос няни, и она завозилась на кровати. – Куда ты собралась?
– Все в порядке, нянюшка! – сказала ей уже от двери. Решила не подходить, чтобы ее случайно не хватил удар. – Мы с Робертом ненадолго выйдем… Туда и обратно, обещаю!
– Ну раз так, то пусть Старые Боги будут на твоей стороне, а Духи-Защитники не спускают с тебя глаз! – пробормотала няня, после чего, не поднимаясь, осенила меня знамением.
Ее глаза сонно закрылись, и я вышла из комнаты.
Оказалось, Роберт уже поджидал меня снаружи. Стоял в коридоре, и его тоже окружили светлячки.
Он отмахнулся от них с самым недовольным видом – конечно же, топором, с которым не расставался, – на что его голова тотчас же стала медвежьей, а я закатила глаза.
Учитывая то, что я стала похожей на девицу из дома разврата, а мой охранник – на здоровенного гризли на человеческих ногах… Хорошая же из нас вышла парочка на карнавал!
– Это я, Роберт! Твоя Лирри, – ласково сказала ему, потому что он посмотрел на меня с сомнением в медвежьих глазах. – Похоже, духи надо мной хорошо позабавились.
– Очень хорошо позабавились, мисс Лирри! – прорычал медведь недовольным голосом. – Не думаю, что вам стоит куда-то идти в таком-то виде!
– Вид как вид, – пожала я плечами. – К тому же мы быстро. Туда и обратно, обещаю! Посмотрим на карнавал одним глазком и сразу же вернемся.