Дебют магии - читать онлайн

Глава 1. На вес золота

Золотые философы пели.

Их мелодия, что была сродни джазу, лилась сквозь время и пространство.

Они ударялись друг о друга, звенели, падали и пели…

Они пели слово.

П…

Пр…

Пред…

Предпр…

Предприн…

Предпринимательская …

Предпринимательская способность.

Жара. Довольно сильная, но терпимая. Солнце, светившее высоко в небе и грозившееся испепелить все живое, заставляло здания Златногорска отбрасывать тень на брусчатку и заливало весь город глазурью. Мужчина в рубашке в желто-коричневую клетку с завернутыми рукавами шел по улице. Мимо него лилась та самая, похожая на джаз, неслышимая музыка. А вокруг суетились другие люди: мужчины в пиджаках различных ярких цветов и цветных рубашках, иногда в клетку, иногда нет, и женщины в разноцветных платьях или юбках, кто с шляпой, кто с зонтиком (можно было усомниться в адекватности тех из них, кто нес с собой защитное орудие от дождя, всего лишь взглянув на небо).

Мужчина шел, стараясь ни в кого не врезаться, что ему удавалось до сей поры. Он налетел на какого-то молодого парня.

– Извините, – быстро метнул мужчина в желтом и поспешил дальше. А молодой человек направился в другую сторону, теребя в руках бумажник. Бумажник, конечно же, был не его.

Вокруг воришки и мужчины в желтом то появлялись, то исчезали здания бежевого цвета, с крышами из фиолетовой черепицы, которые были выполнены в форме остроконечных шляп. Некоторые такие дома были выкрашены в яркие цвета, а по мере продвижения клетчатого человека в сторону порта иногда виднелись башни, которые и по форме, и по цвету своему напоминали карамельные палочки. Они состояли из спиралей, что закручивались кверху и напоминали толстые сверла, только аккуратные и аппетитные. Спирали эти были обычно двух цветов: красные и белые, желтые и белые, фиолетовые и белые.

Голубоватые морские волны блестели на солнце, разбиваясь о песчаный берег и деревянные балки причала, после чего вспенивались ажурными, словно взбитые сливки, белыми барашками. Чайки, кружившие над бесконечными морскими просторами, периодически спускались ближе к воде, в надежде добыть себе завтрак или обед. Хотя, для чаек это особого значения не имело.

Златногорск расположился как раз около моря, что, к слову сказать, было очень на руку (или на крыло) чайкам. Птицы эти, как, собственно, и люди, делятся на два типа: на тех, кто пашет всю рабочую неделю в поисках этой проклятой рыбы и тех, кто решает схитрить и унести обитателя морского из лавки какого-нибудь пожилого рыбака, выслушивая непонятную, брошенную вслед брань. Непонятную не оттого, что у рыбака что-то плохо с речью, а оттого, что птицы, как ни крути, не разбирают человеческий.

Чайка, которая за последние часы успела досыта наесться рыбой с прилавков, вновь устроилась на крыше, пытаясь переварить трапезу. Как говорится, ничего нет лучше после сытного обеда, как хороший сон. Птица считала так же. И вот она, устроившись в тени крыши какого-то дома, находящегося в узком переулке, уже начала засыпать. Интересно, что снится чайкам? Да и снится ли им вообще что-нибудь? К сожалению, ответ на этот вопрос так и останется загадкой, ведь не успела птица заснуть, как раздался глухой звук ударов, который заставил ее пробудиться.

Звуки напоминали собой клацанье лошадиных копыт о брусчатку. Но лошадь в таком переулке просто на просто не проехала бы. Тем более, кому придет в голову пользоваться лошадью? Оставался лишь один вариант.

Глухие удары тростью о брусчатку все усиливались, издавая громкий «клац». Фигура спокойно шла по переулку, насвистывая что-то себе под нос.

Клац. Клац.

Неожиданные звуки разбудили не только чайку. Какой-то человек, спавший прямо на брусчатке после выпитой бутылки спирта, проснулся и вздрогнул от ударов. Он принял сидячее положение, облокотившись о стену.

– Милчлвек, – запинаясь, сказал он приближающейся фигуре, – помогите денежкой! Ик!

Удары тростью о брусчатку прекратились, и фигура замерла на месте. Звук золота, падающего к ногам пьяницы, залил переулок.

– Спасибо, милчлвек, – произнес счастливец и поднял голову вверх. Лицо его замерло. Затем он опустил голову вниз. Увидев золотые монеты, валяющиеся на полу, пьяница, мягко говоря, обалдел. Этих монет хватило бы на то, чтобы купить себе этаж в доме и открыть свой собственный магазин. Или же, на них можно было купить очень много ящиков чистого спирта. Выбор мужчины здесь вполне очевиден.

Фигура двинулась дальше.

Клац. Клац.

Деньгами тоже надо уметь распоряжаться, особенно если они внезапно падают с неба. Такую вещь, вроде, называют «предпринимательской способностью». Выигрывает в итоге тот, кто этой способностью владеет. Конечно, если такой человек имеется. Ну а в Златногорске, полном магазинов, товаров и, самое главное, продавцов, обладание этой способностью может перевернуть вашу жизнь с ног на голову. Или же с головы на ноги, в случае утраты оной способности.

Щедрая фигура продолжила свой путь. В переулке, по которому человек передвигался, темнота была практически полноправной хозяйкой. Он был гол, как нудист на пляже: тут не встречалось магазинчиков, или хотя бы дверей да окон – просто нагие стены домов, увешанные объявлениями и мусор, мешающий передвижению.

Фигура завернула за угол.

Показалась коричневая дверь. Она располагалась на небольшом крыльце, к которому вели довольно старые деревянные ступеньки. На редких лучах солнца пытались блестеть золотистые перила, но краска уже давно слезла с них, превратив во что-то невзрачное.

Клац. Клац.

Фигура двинулась вперед, беспрепятственно открыла дверь и вошла внутрь.

Свет, падающий с ламп, явил теоретическому наблюдателю человека. Он носил золотой пиджак в крупный фиолетовый горошек с бархатной подкладкой того же цвета, золотистые брюки и не менее золотой цилиндр в такой же горошек. Из-под шляпы торчали уложенные блондинистые волосы. На плечах его висело некое подобие мишуры фиолетового цвета, которое покрывало, помимо плеч, еще и воротник пиджака. На шее красовалась фиолетовая бабочка, а на носу сидели небольшие круглые черные очочки, которые были немного приспущены так, что глаза человека можно было увидеть. Глаза эти были голубые.

Комната, в которой оказался человек, была похожа на чулан – маленькая, тесная, сплошь заваленная какой-то ерундой. Вперед, подобно толстой кишке, вел узкий коридор. Фигура, подкинув вверх трость с набалдашником в форме граненого алмаза и тут же поймав ее, направилась прочь из комнатушки.

Глава аукциона, и он же – главный судья Златногорска Штульц находился в центральном зале, готовясь к очередному мероприятию купли-продажи. Зал этот выглядел так: выше всего находилось место Штульца, окруженное перилами. Чуть ниже, по правую и левую сторону от судьи, виднелись две другие платформы, уставленные стульями. К ним ступеньки вели со стороны главного входа. С противоположной же стороны лесенкой стояли другие скамейки, да так, чтобы люди, сидящие на них, смотрели на Главу Аукциона.

Говоря проще, все помещение напоминало театральный зал, хоть и отдаленно.

Сам же Глава Аукциона выглядел как… гора жира. Ну, или как тюлень. Он был толстым, и это еще слабо сказано – он был очень толстым. Полные сосиски-пальцы на обеих руках венчались перстнями с различными драгоценными камнями. Голова практически облысела, но отсутствие растительности прикрывал черный цилиндр, инкрустированный мелкими драгоценными камушками, а в центре головного убора красовался большой изумруд. Серые брюки, белая рубашка в зеленый горошек и жилет в черно-зеленую полосу – все это как-то скрывало вываливающиеся бока, придавая им некую солидность. Трость с круглым золотистым набалдашником стояла рядом.

Ну так вот, Штульц готовился к чему-то, стоя на своем привычном месте, которое возвышалось над главным залом.

– К очередному аукциону готовишься? – раздался голос.

От неожиданности, главный судья подскочил вверх. По крайней мере, он предпринял попытку.

– Опять ты через черный ход заходишь?! – возмутился тот, пытаясь отдышаться. – Почему нельзя просто войти через главный?

– Просто не хотелось, – ответил голос. Мужчина в золотом поднялся к Штульцу. – Ну так что, аукцион?

– А? – отозвался главный судья писклявым голосом. – А! Нет! Суд. Эдрик лишней работы подкинул.

– Ну, работу свою ты всегда выполняешь хорошо! – улыбнулся человек в бабочке.

– Что правда, то правда, – усмехнулся Штульц. – И кстати, Платз, ты чего это вдруг наведался?

Платз положил руку главе Аукциона на плечо.

– Как что? Разве я просто не могу навестить старого друга?

– Да брось, у тебя наверняка есть, что мне сказать.

Человек в золотом ухмыльнулся и что-то прошептал судье на ухо.

Глаза Штульца расширились.

– Да неужели?! И ты хочешь это… Прям это?! Прям…?! – воскликнул он.

– Да! Все складывается как нельзя лучше. – Платз поправил очочки, которые блеснули. – Что скажешь?

– Как что, – ухмыльнулся глава Аукциона. Розовые щечки его поднялись вверх, – такое нельзя пропустить. И никто такого не пропустит!

– Эх, ну вот и отлично! – Платз похлопал гору жира по плечу. – Я пока пойду, надо еще кое-какими делами заняться. А тебе удачи с заседанием!

– Удача, неудача! – фыркнул Штульц. – Все равно все будет так, как я захочу!

Аукционист довольно хрюкнул.

А Платз пошел к выходу, и что-то, назревшее в его голове, благоухало…

Морские волны продолжали колыхаться, создавая рябь. Чайка, которой не удалось поспать, ликовала. Она стащила рыбешку и изо всех сил летела прочь, выслушивая ругань старика, бежавшего за ней. Внизу суетились люди, но для чайки все это сейчас представляло лишь кучу цветных пятен. Взлетев достаточно высоко для того, чтобы камнем (или любым другим колющим, режущим, тупым или, проще говоря, несъедобным предметом) сбить ее было нельзя, птица уселась на отвес одного здания.

Бежевые кирпичи раскалились настолько сильно, что на них в буквальном смысле можно было зажариться.

Глупая чайка села бы на кирпичный отвес и тут же превратила бы свои лапки во вкуснейший жареный деликатес, но наша чайка была умной. Она села на затененную часть отвеса. Тень, в свою очередь, падала с крыши, которая была выполнена в форме остроконечной шляпы. Белая птица грациозно улеглась, уже собираясь приступить к трапезе, но тут что-то внезапно упало и издало такой грохот, как будто трехметровый дубовый шкаф свалился на пол, пробив при этом еще два-три этажа. Из-за внезапного шума чайка раскрыла клюв и издала громкий визг, заглушив им трехэтажные ругательства, доносящиеся из окна дома, на отвесе которого и пристроилась воровка.

Что сказать, одним словом, не повезло!

Инфион относился как раз к типу людей, которым, откровенно говоря, не везет. Нельзя сказать, что он был неуклюжим. Скорее он иногда был неуклюжим. Но и нельзя сказать, что он был рассеянным. Скорее, у него все валилось из рук. В общем, любая банка при контакте с ним была обречена на погибель. Руки, как любят выражаться, у него росли определенно не из того места, и из-за этого его не хотели брать ни на одну работу. Ну, практически ни на одну. Нашелся человек, который предложил ему самую неожиданную должность.

Звали этого человека Бурт Буртсон. Хотя многие считали, что Бурт – это не человек, а сам Дьявол во плоти. В основном мнение это складывалось из-за того, что господин Буртсон был алхимиком вне понимая – лучшим алхимиком в Златногроске, и вторым лучшим в мире. Старик мог изготовить любую алхимическую смесь за самый короткий срок. Исключение составляли лишь эликсиры молодости, но вовсе не потому, что такие эликсиры были чем-то необычным, их можно было купить практически в любой алхимической лавке (другое дело, что одни продлевали жизнь, а другие могли расплавить ваш мозг. Тут все зависело от качества). Бурт принципиально не готовил их. Он откровенно говорил, что продлевать жизнь с помощью какой-то жидкости – это полный бред. Хотя, глядя на него, в эти слова трудно верилось. Буртсон был человеком не просто пожилым, а чрезвычайно пожилым. Одет он всегда был в какую-то мантию сомнительной давности, а на спине торчал большой горб. Глаза казались (или же были) разных размеров, острый нос выпирал из морщинистого лица как сук из дерева. Во многом, всякие сплетни и слухи о нем брали свое начало в его возрасте и внешности. Но, кто бы что ни говорил, алхимиком он был действительно великим.

Бурт держал свою лавку, а по совместительству и дом, с простым названием «У Бурта». Это было средних размеров двухэтажное здание, выполненное из бежевого кирпича, с фиолетовой черепичной крышей, широким крыльцом и деревянной вывеской над дверью. На вывеске красовалось название лавки и причудливое изображение какой-то склянки.

– Эй, Инфион, тащи сюда экстракт колкоцвета! – послышался внутри магазинчика хриплый голос Бурта. Голос этот отдавал небольшой скрипотой, подобно деревянному полу в старом доме. Но скрипота эта вовсе не резала слух, а была даже немного приятной.

– Одну секунду! – последовал ответ. Инфион взял большую деревянную лестницу, прислонил к огромному шкафу и начал постепенно забираться по ней, оставляя позади колбы причудливых цветов с бирками: например «Кровь летучей мыши» или «Желчь больной гастритом лягушки». Хотя, на самом деле, это был не совсем обычный шкаф. Он занимал половину комнаты и был не только чрезвычайно высоким, но и широким. Таких шкафов тут стояло три: один у задней стенки и два – у боковых.

Увидев нужную банку, Инфион схватил ее и начал поспешно спускаться вниз, чтобы не свалить ничего ненароком. Он до сих пор не мог осознать, как господин Бурт вообще решился взять его на эту работу, с его-то умением ронять все из рук. Но дела, в принципе, шли довольно хорошо. За время работы в лавке Буртсона мужчина практически не натворил никаких катастроф.

Инфион наконец-то спустился с лестницы. Свет, падающий от желтых магических ламп, осветил его лицо. Лицо это было определенно подходящим для тридцатилетнего мужчины, но единственное, что его выделяло – это белая борода, трапецией покрывавшая лицо, но не свисавшая вниз. Волосы его не отличились оригинальностью от бороды – такие же белые, аккуратно зачесанные назад и немного «совиные» в районе шеи.

Волшебник двинулся к выходу из комнаты, и тут свет добрался до его тела, явив миру синие брюки и светло-синий жилет, украшенный желтыми звездочками и очень хорошо сидящий на своем приятной внешности хозяине.

Инфион вошел в менее заставленное помещение. Эта комната была первой, в которую попадали клиенты, войдя в лавку. Тут расположился небольшой стол, за которым приходилось стоять и Инфиону, работая кассиром, а в стороне ютилась пара маленьких шкафов и несколько стульев.

Бурт принимал какого-то клиента.

– О, а вот и ты! – произнес хозяин лавки, завидев Инфиона. Бурт встал и неспеша пошел на встречу мужчине в синем.

– Посмотри-ка пока за нашим покупателем, а я пойду приготовлю его заказ, – проскрипел Бурт и, взяв колбу из рук Инфиона, выдал некое подобие улыбки и направился куда-то вглубь лавки.

Волшебник же направился к покупателю. Лицо клиента выражало явное удивление с нотками первобытного ужаса, ведь если вы не привыкли к Бурту, то можете быть весьма шокированы его внешностью. Это практически то же самое, что увидеть черта посреди белого дня, и именно поэтому клиентов обычно встречал Инфион.

– Не беспокойтесь, – обратился мужчина в синем к клиенту, – он может выглядеть пугающе, но он не жуткий. Если не выводить его из себя, конечно. Так что вы хотели купить?

А главная площадь Златногорска продолжала кипеть. По брусчатке проносилось бесчисленное количество людей, которые либо спешили на работу, либо пытались что-то продать другим. Площадь украшали ажурные фонари, похожие на леденцы-палочки и работающие на магическом пламени. Но сейчас они были выключены и служили своеобразными «сиденьями» для чаек.

Но, как и многие другие места, этот город не всегда был таким людным. Свою славу он приобрел в Эпоху Философов, период истории, когда каждый алхимик был одержим созданием Философского Камня – вещи, которая могла превращать другие породы в золото. Но удача улыбнулась Златногорску, и такой алхимик нашелся именно в этом прибрежном городке.

Звали его Фустом.

Но, к его великому сожалению, правительство конфисковало Философский Камень и сожгло все наработки по этому вопросу, а также каким-то образом стерло воспоминание о создании так называемого «Алхимического Чуда» из памяти Фуста. Зато, золотые монеты теперь стало чеканить намного проще, ведь именно для этого и использовался Философский Камень. Сам алхимик тоже не остался без почестей: правительство постоянно обеспечивает его золотом. Ну и, конечно же, именно благодаря Фусту Злантогорск обрел столь большую популярность. Но алхимик все еще пытается вспомнить, как же он создал Камень, чтобы сделать копию лично для себя.

Дверной колокольчик зазвенел, и в лавку Бурта зашел пожилой человек. На нем красовалась, хотя, в случае конкретно этого человека скорее торчала фиолетовая мантия с высоким воротом, как у консервативных вампиров, придерживающихся склепов, темных плащей и тонких рук, а не накачанной груди. Под мантией виднелась желто-золотая рубашка с черными пуговицами. На лысой голове свой лагерь разбил гарнизон волдырей, не самым успешным образом заменявший волосы. С острого и крючковатого носа, напоминавшего клюв коршуна, свисала капля какой-то жижи.

– Добрый день, господин Фуст! – поприветствовал неожиданного гостя Инфион. Он знал создателя Философского Камня по двум причинам: во-первых, потому что каждый человек в городе знал его, а во-вторых, господин Фуст и Бурт Буртсон были знакомы и довольно часто проводили свои стариковские дни за чашкой чая, беседуя о том, о сем, периодически на что-то ворча (ворчал, в основном, Фуст).

– Добрый, – ответил гость. Голос его хрипел, – а где начальство, а?

– Начальство за работой! – раздался из-за стены голос Бурта. – Проходи пока, устраивайся.

– Я догадался, – съязвил алхимик.

Неспешно передвигаясь по полу лавки, создатель Философского Камня дошел до деревянной лестницы, ведущей наверх, и не спеша стал подниматься по ней. Ступени поскрипывали под его ногами. Хотя, возможно, скрипел и сам Фуст, ведь возраста он был уже весьма и весьма солидного.

Оказавшись на втором этаже, он тут же, как на автопилоте, отправился в уютный уголок. Там стоял чайный столик, по обе стороны от которого располагались два солидных кресла, обитые алым бархатом. Старик с большим удовольствием плюхнулся в одно из них, а спустя пару минут на второй этаж поднялся и Бурт, занявший второе кресло.

А Инфион, который не первый раз присутствовал во время визита Фуста, уже заваривал чай, заливая листья кипятком. На кухонном столе в лучах света, проникающих сквозь окно, блестела металлическая банка зелено-розового цвета, на которой мерцала надпись «Чайное блаженство». Струя пара вырвалась из чайника, не желая больше оставаться взаперти, и воздух наполнился приятным лимонно-мятным запахом. Инфион взял металлический поднос, поставил на него две фарфоровые чашки, чайник и, убедившись, что на подносе именно чай, а не что-либо другое, отправился на второй этаж.

Главный закон в доме алхимика – не перепутать реагенты с тем, что пригодно для пищи. Если кто-то думает, что для человека в здравом уме перепутать слизь лягушки с чашкой чая невозможно, то он просто забывает, что не все алхимики находятся в здравом уме. И даже те, кто еще не страдает маразмом, иногда по неосторожности выпивают прозрачный яд собственного изобретения вместо стакана воды. Но Инфион уже приноровился в этом деле, поэтому заварку чая Бурт доверял ему целиком и полностью.

Работник Бурта поднимался по лестнице как можно осторожнее, чтобы ничего ненароком не разбить. И вот, перед глазами его появилась нужная комната. Большую ее часть занимали шкафы, но на этот раз небольшие и книжные. К слову, пыль покрывала эти стеллажи целиком и полностью – Бурт запрещал вытирать ее, словно стараясь превратить свою домашнюю библиотеку в великую (и не менее пыльную, зато не сгоревшую) библиотеку древности.

Аккуратно подойдя к столику около двух кресел, Инфион снял с подноса чашки и поставил их перед стариками, затем неспешно разлили горячий напиток и оставил чайник на столе. Пока волшебник занимался этой небольшой сервировкой, двое «коллег по цеху» о чем-то оживленно беседовали.

– А вот если у кого-нибудь получится переплюнуть меня и сотворить еще одно Алхимическое Чудо, скажем, Эликсир Вечной Жизни…

– Опять ты за свое! – возмутился Бурт. – Вечно ты несешь какую-то муру!

– Это не мура, это истина! – с важным видом ответил Фуст.

Инфион собирался удалиться, но тут его окликнули.

– Эй, Инфион, не уходи! Подойди-ка сюда! – позвал работника Бурта создатель Философского Камня.

– Что-то случилось? – поинтересовался мужчина.

– Выключи свой официоз, будь так любезен! – вспыхнул Фуст. – Лучше скажи нам, как ты считаешь, что есть магия?

– Ээээмммм, – Инфион задумался. Не оттого, что вопрос был сложным, а оттого, что ответ на него был банальным, – магия – это смесь стабильности и нестабильности?

А вот тут стоит сделать паузу. Иногда, некое подобие университетской лекции, хоть и в сжатом объеме, просто необходимо.

Дело в том, что мироздание определяют две силы: стабильность и нестабильность. И эти силы, сливаясь между собой, создают три «ткани», которые как нитки сшивают все вокруг.

Это время, материя и магия.

Время содержит в себе 70% стабильности и 30% нестабильности. С магией же все обстоит ровно в обратной пропорции, а вот в материи, как говаривал Винни Пух, и того, и того понемножку. Стоит сказать, что нестабильность обладает одним важным свойством – она может меняться, она непостоянна. Возьмем, например, карандаш. Карандаш создан из материи и, если он просто лежит на столе, то не меняет свою форму, цвет, не ломается и не растекается – этому способствуют те 50% стабильности, что присутствуют в материи. Но если вы в порыве гнева решите сломать его, он поддастся вам и расколется на несколько частей. Тут уже играет роль нестабильность. В случае же с магией, нестабильность составляет большую ее часть. И именно поэтому волшебство так просто менять, подстраивать под себя, ковать из него все, что душе угодно (хотя на самом деле – не все). Проще говоря, магия – это сырой материал, и для всех жителей Златногорска – вещь обыденная. По сути, магию можно сравнить с кулинарией – готовить может каждый, но только повара делают это в совершенстве. Так что зажечь магический фонарь, как и приготовить яичницу, может любой. И лишь волшебникам или алхимикам подвластно что-то более изящное, хотя вторые обычно взрывают все, что видят.

– Да, да, так оно и есть, – закачал головой Фуст, – но что ТЫ понимаешь под словом «магия»?

– Эээээээ…. Магию?..

– Да, да, все с тобой понятно. Видимо, в таком возрасте вы не придаете этому слову смысла. Так вот, послушай меня, – Фуст перешел на так называемый театральный шепот, – магия начинается с жадности. Не будь жадности, не было бы и магии! И поверь мне, парень, будешь так же жаден, как я, и сможешь создать Эликсир Вечной Жизни или, того круче, Искусственного Человека!

– Не слушай его, – встрял в разговор Бурт, – вечно он несет всякую ерунду только потому, что считает себя гением. А Эликсир Вечной Жизни – сказки…

– Снова ты за свое! – начал ворчать создатель Философского Камня. – Философский Камень реален, и его создал я! Так почему бы не быть и этому треклятому Эликсиру?!

– Эээээ, мне кажется, – попытался разбавить беседу Инфион и тут же поймал на себе два стариковских взгляда, – что тут все зависит от взгляда конкретного человека на магию…

– Хм, – издал звук Фуст, – мудрая мысль! Но я все равно считаю, что жадность – это неотъемлемая часть!

Чайка плавно летела по Златногорским улочкам, и целью ее маленького путешествия был послеобеденный перекус. Она внимательно осматривала улицы своими небольшими черными глазками, пытаясь найти рыбешку покрупнее на одном из прилавков. Но даже самые умные чайки не могут противостоять своему главному врагу – прозрачным стеклам. Потеряв бдительность, бедная птица с грохотом врезалась в окно и свалилась на подоконник, в гущу цветочных горшков. Через несколько секунд, немного покачиваясь, она встала на лапы и взглянула на стекло. За ним был небольшой стол, запачканный чернилами, а на столе лежала газета, напечатанная на желтоватой бумаге. В верху страницы, на которой эта газета была открыта, красовалась напечатанная большими буквами надпись «Сплетник Златногорска». Если бы чайка понимала человеческий, она бы догадалась, что это название газеты. Ниже была другая, более мелкая надпись, которая гласила: «Главный редактор – Денвер». В центре же страницы расположилась огромная зарисовка какого-то магазинчика, а над ней – строка: «Новая карамель от Ля’Сахра! Все, что мы знаем!». Под статьей, написанной более мелким шрифтом, снова пристроилось уже известное чайке имя – Денвер.

Сплетни – это такая штука, которая разлетается по городам со скоростью света. А когда все сплетни печатаются в газете, то скорость их передачи увеличивается в сотни раз. В общем, Денвер сделал невозможное – сплетни в Златногорске разлетались со скоростью, многократно превышающей скорость света.

В небольшом переулке, где пировали густые и отъевшиеся тени, кто-то чиркнул спичкой, облокотившись о кирпичную стену. Небольшое пламя прожгло мрак, как бумагу, и осветило высокую и тощую фигуру. Табачный дым начал подниматься вверх, завиваясь плющом.

Денвер закурил трубку.

Он был тем человеком, до которого сплетни в городе доходили быстрее всего – и это просто невероятно удобно, особенно когда ты главный редактор газеты. Денвер не был в числе «элиты», но благодаря газете его знали практически все, и не просто знали, а знали и уважали. И это дорого стоит, в некоторых случаях – в буквальном смысле. Сейчас же главный редактор просто стоял у стенки и потягивал трубку.

Внезапно, внимание его привлек человек, спокойно идущий по переулку. Денвер многое научился понимать о ком-то, лишь взглянув на него. Правда, такой трюк практически невозможно провернуть с местными. Стало быть, этот – неместный. Вот и чудно, лишний способ заработать денег, а они лишними не бывают.

Человек, привлекший его внимание, действительно был неместным. Звали его Ромио. Одет он был довольно просто, но в то же время элегантно. Коричневые брюки с кожаным ремнем, легкая белая рубашка, не заправленная в брюки и расстегнутая на две верхние пуговицы, чудесные лакированные ботинки. Блондинистые и слегка сверкающие волосы были аккуратно уложены и немного потрепаны для эффекта. Выглядел Ромио довольно молодо, хотя, забегая вперед – его реальный возраст отличался от внутреннего. Этот самый «неместный» спокойно шагал по переулку, и тут из темного угла к нему поднырнул Денвер. Ромио аж вздрогнул.

– Добрый день! – улыбнулся Денвер и снял цилиндр в серо-фиолетовую полоску. Сейчас, когда главный редактор газеты вышел из теней, наконец-то стало возможным разглядеть его одежду. Фиолетовый фрак немного шевелился после резкого скачка, а вот полосатые серо-фиолетовые брюки были неподвижны.

– Добрый… – настороженно, но дружелюбно ответил Ромио

– Вижу, вы неместный! Позвольте мне побыть вашим гидом по нашему прекрасному городу!

– Ну, в принципе, – собираясь с мыслями говорил «неместный», – я не против!

– Вот и отлично! Не бойтесь, для меня вовсе нет никакого смысла вас грабить или, того хуже, убивать! – будто прочитав мысли, которые крутились в голове у Ромио, ответил свежеиспеченный гид. – Такими грязными делами я не занимаюсь!

Наткнуться на убийцу в Златногорске невозможно, но взять гида – хорошая идея, ведь на улицах действительно можно заплутать. Конечно, кого-нибудь могут прикончить, но сделают это уж точно не из-за желания ограбить, а, например, из-за не отданного вовремя долга. Ведь грабить можно намного более элегантным способом, который называется торговлей. Достаточно лишь придумать, как это делать правильно, вот и все.

– Прошу, сюда! – Денвер и его компаньон вышли из узкого переулка на главную площадь Златногорска. Народу тут так и не убавилось.

– Тут всегда так много людей? – спросил «неместный».

– О да, это же наша главная площадь! – объявил Денвер, резко разведя руки в стороны.

– Но раз это главная площадь, то тут должна быть и Мэрия, или что-то наподобие? – продолжал задавать вопросы Ромио.

На лице Денвера появилась ехидная улыбка.

– Мэрия? Нет, наш мэр предпочитает жить в своем уютном Дворце среди роскоши и блаженства!

– И почему же она тогда главная?

– Здесь находится аукцион! – Денвер указал на большое здание с большим цветным, «карамельным» куполом в центре и двумя, более маленькими и вытянутыми по сторонам. Немного выступавший широкий козырек, который расположился над входом, подпирали две колонны, по стилю и цвету повторяющие купола. Это было одно большое и массивное здание с крупными ступенями, ведущими к двери, и вывеской «Аукционный Дом»

– Тут с одного молотка уходят товары и судьбы людей! – добавил главный редактор.

– В смысле? – Ромио удивленно приподнял брови.

– Наш аукционный дом по совместительству еще и городской суд! – гид сделал паузу. – Удобно, не правда ли?

Что-то внезапно заурчало.

– Ооооооо, – произнес Ромио.

– Вижу, что вы бы не отказались от сытного обеда! Что ж, было б грехом не показать вам наш лучший кабак! Прошу, за мной! – Денвер плавно развернулся и, положив руки в карманы брюк, стал неспеша уходить с площади. «Неместный» последовал за ним.

Аукционный дом, как огромная конфета, сделанная специально на заказ, торчал на городской площади, и вправду впечатляющей своими масштабами. А вокруг кто-то разбросал фонари, некоторые – со стрелками-указателями. Их можно было бы сравнить с маленькими леденцами, которые раскидал добрый волшебник. Но это, конечно, не более чем метафора.

Ромио и Денвер пошли в том направлении, о котором кричал указатель с надписью «Пузатый Ворчун». На фонарном столбе висело еще несколько стрелок. Одна из них глядела противоположно от «ворчуна» и показывала на некий «Квартал Жандармов». Другие два указателя, направленные в разные стороны, подсказывали дорогу к «Порту» и «Жилому Кварталу».

Внимание Ромио привлек указатель «Квартала Жандармов»

– А что это за Квартал Жандармов такой? – задал он вопрос, остановившись.

– О! – издал звук Денвер, остановился и спокойно обернулся, не вытаскивая рук из карманов. – Это один из самых элитных кварталов. Понимаете, наш город можно условно поделить на четыре этих самых квартала: Торговый, Жилой, Квартал Жандармов и Порт. Ну так вот, Квартал Жандармов – самый элитный из них!

– Потому, что там живут стражи порядка? – попытался поймать мысль «неместный».

– Ну, с какой-то точки зрения, да, – улыбнулся гид. – Только вот дело в том, что этих самых жандармов у нас в городе водится в количестве одной штуки.

– И как, хватает?

– Очень даже! И да, чуть не забыл. Наш великолепный мэр живет практически там же!

– Но вы говорили, что он живет в своем, как его там… особняке, или дворце.

Денвер взял романтика за плечи и повернул лицом к Кварталу Жандармов. За многочисленными зданиями, крыши большинства которых были выполнены в форме остроконечных шляп и торчали, как горный хребет, виднелась вершина белого особняка. Его силуэт маячил там, как призрак, такой неестественно бледный среди пиршества красок Златногорска…

– Мэр называет это место «Дворцом Удовольствий», – сказал Денвер, подойдя ближе к Ромио, который все еще не мог оторвать взгляд от огромного особняка.

– А на деле?

– Никто не знает, – пожал плечами гид. – Никто там еще не был. Только так, забегают иногда поглазеть около забора.

– Я уверен, что там есть куча красивых девушек! – восторженно произнес Ромио. Глаза его засверкали, а если бы это был мультфильм, то они наверняка бы превратились в розовые сердечки.

– О да! И уверен, что они исполнят любое ваше пожелание.

– Жаль, что туда не попасть…

– Ну, не только там есть множество прекрасных девушек, – ближе к концу фразы голос Денвера стал невероятно игривым.

– Правда? – глаза романтика вновь засеяли, и что-то громко заколотило.

Возможно, это было его сердце, а возможно, кто-то на площади просто нашел удачный момент, чтобы попробовать себя в роли барабанщика.

– Конечно! Но, думаю, мы сошли с курса! Не отчаивайтесь, там, куда мы направляемся, тоже множество прекрасных дам!

– Отлично! Тогда предлагаю поторопиться!

И Ромио со своим гидом отправились к «Пузатому Ворчуну».

Хорошо быть стражем порядка, когда ты в городе один. Никакой конкуренции, да и все лавры автоматически достаются тебе. А главное – почти все дамы сходят от тебя с ума, ты для них идеал статного героя. И при этом, в реалиях Златногорска, можно ничего и не делать.

Единственный (и неповторимый) Жандарм Златногорска, Эдрик Блестящий, которого еще иногда называли «Эдрик Леденцовое Копье», направлялся в Торговый Квартал. Шаги его под весом брони эхом разносились по улицам, хоть она и была довольно легкой. Звук, издаваемый идущим, был похож на удары консервных банок друг о друга. Золотых банок. Да, броня его была полностью золотого цвета, а за спиной у Эдрика развивался белоснежный плащ. Находясь на солнце, Леденцовое Копье буквально превращался в ходячий светильник, настолько хорошо были начищены его доспехи. Возраст не пощадил цвет его волос, и они уже изрядно поседели. На лице пристроилась седая, лишь в одном месте сохранившая свой былой цвет бородка, которая заключала рот жандарма в мохнатый и неаккуратный прямоугольник. А апогеем всего этого блестящего великолепия был золотистый лавровый венок, красовавшийся на голове. В руке он нес большое копье, которое волнистыми полосами было окрашено в красный и белый. Оно и вправду было похоже на огромную карамельную палку. Или оно ей и было?

В это же время, Ромио и его гид оказались на довольно узкой улочке. Первое, что бросалось в глаза – это одна, а иногда даже несколько вывесок на каждом доме. Торговым лавкам, домам по услугам, алхимическим магазинчикам просто не было конца. И все эти торговые точки были далеко не на одно лицо, как это обычно бывает.

Они были разными.

Конкуренция требовала яркой индивидуальности. Вот, например, лавка, на которой красовалась вывеска «Рубины Скратча» с изображением драгоценного камня, окруженного искрами, выглядела так: красно-оранжевые окна по обе стороны от двери, а над дверью – несколько левитирующих свечей. Из бежевых стен около входа торчали какие-то прозрачные колбы с алыми молниями, что сверкали внутри. А вот соседняя лавка, на которую Ромио бросил взгляд миновав «Рубины Скратча», выглядела уже совсем по-другому. Для начала, часть ее стен была выкрашена в желтый цвет. Около входа хозяева решили сделать прозрачные витрины, плавно переходящие в окна. Там уютно себе лежали разнообразие алхимических реактивы. Вывеска же, висящая над дверью, гласила «Рай Алхимика». Под надписью замерла и, наверняка, грелась на солнышке нарисованная ящерка.

К стенам разных домов были приклеены яркие объявления, приковывающие взгляд так же, как мухоловки пленят назойливых насекомых. Та рекламная афиша, мимо которой проходил гид и «неместный», гласила: «Избавим вас от магических аномалий! Быстро и дешево! Как будто их и не существовало!». Под надписью было нарисовано что-то наподобие пылесоса.

Увидев эту листовку, Денвер улыбнулся. Не по тому, что вывеска была смешной, а потому, что главный редактор вспомнил, как иногда люди боролись за то, чтобы разместить рекламу в «Сплетнике Златногорска». Газету читал весь город и порой, реклама, занимающая добрую половину страницы, очень недурно повышала продажи.

По мере продвижения пары, но вовсе не влюбленной, узкая улочка влилась в перекресток, состоявший из точно таких же, богатых магазинчиками улиц. Тут народу было уже больше. Волшебники и алхимики бегали от лавки к лавке в поисках нужных им вещиц, дамы в цветных платьях хвастались друг другу только что купленными шляпками, зонтиками, туфлями и прочими аксессуарами. Кто-то просто выходил из магазинчиков, увешенный различными приобретениями, как елка в канун праздника. Денвер и его спутник искусно лавировали между людьми. Ромио попутно оглядывал глазами всех особей женского пола, что попадались под его взор. Те же отвечали ему либо покрасневшим, либо злым лицом, вопящим: «Не пройдет, я уже за мужем», но самое частое выражение лица говорило: «Пшел отсюда, извращенец!».

Пронзительный женский крик вдруг взбудоражил всю улицу. С той стороны, откуда этот крик доносился, бежал молодой человек, расталкивающий людей на своем пути.

– Украли! – кричала женщина. – Сумка! Кошелек!

Мужчина начинал ускоряться. Ромио внимательно смотрел за происходившим действом и хотел было уже рванутся навстречу грабителю, но тут…

Раздались шаги. Шаги, звучащие как удар металла о камень.

Что-то сверкнуло на одной из улочек перекрестка.

Грабитель, по своей неосторожности, споткнулся и шлепнулся на землю, а сумка выпала из его рук на брусчатку.

Блестящая фигура подошла к нарушителю порядка и подобрала краденый предмет. Жертва преступления, женщина уже далеко не бальзаковского возраста, подоспела к месту, где валялся преступник. Фигура протянула ей сумку.

– Огромное вам спасибо, господин Эдрик! – возбужденно произнесла она. Солнце скрылось за небольшим облаком, и свечение вокруг фигуры пропало. Там действительно стоял жандарм Златногорска.

– Всегда к вашим услугам! – басистым голосом ответил он.

– А можно мне, – женщина хихикнула, -дотронутся до вас?

Жандарм задумался.

– Можно, но только аккуратно!

С глазами, сияющими от счастья, женщина протянула руку к жандарму и коснулась теплых металлических доспехов.

– Ну все, хватит! – рявкнул тот спустя мгновение и резко повернулся в сторону. Рука дамы соскочила с доспеха. Эдрик наклонился к нарушителю закона, что все еще валялся у его ног, взял за шкирку и заставил приподняться.

– Славься, наш блестящий страж порядка! – крикнул кто-то.

– Кто, если не он! – крикнул другой неопознанный прохожий.

– Благодаря ему мы спим спокойно!

– Великолепный!

– Неотразимый!

– Погромче, господа, погромче! – стал подогревать «публику» Эдрик. – Чего вы стесняетесь?

– БЛЕСТЯЩИЙ!

– ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ!

– ПОТРЯСАЮЩИЙ!

Единственное, чего Эдрику Блестящему не хватало на данный момент, это лепестков роз, падающих с неба, и белого коня.

– Хорошо бы приобрести белоснежную лошадку, – мелькнуло у него в голове, но мысль прервалась, как только жандарм вспомнил о преступнике.

Леденцовое Копье взглянул в лицо молодому человеку.

– А с тобой, – сурово процедил он, – мы будем разбираться в суде!

Жандарм поставил парня на ноги и, подталкивая, повел по одной из улиц.

– Можно вопрос? – обратился Ромио к своему гиду.

– А почему нет? – отозвался тот.

– Он же, ну этот жандарм, эм… Ничего не сделал. Тот вор сам упал. Что его все так почитают?

– А так происходит всегда, – ответил Денвер. – Он никогда ничего не делает. Ну, практически. В нашем городе, за порядком следят… другие люди. Но все лавры все равно уходят ему.

– Эм… ну как-бы… почему?…

– Потому что он – страж порядка. Единственный и неповторимый! Кто, как не он, может быть ответственен за спокойствие в городе? Да и к тому же, он умеет появляться в нужном месте в нужное время.

– Но это же не он…

– Нет, – вновь ехидно улыбнулся Денвер, – но, мы отвлеклись от темы! «Пузатый Ворчун» сам к нам не придет!

Денвер хлопнул в ладоши. К сожалению, принцип «гора-Магомед» работает только с горой и… Магомедом.

– Господин Бурт! – раздался голос с первого этажа алхимической лавки. – Я вам в ближайшее время больше не нужен?

– Думаю, нет, – отозвался Бурт Буртсон. – А что такое?

– Тогда, с вашего позволения, я пойду прогуляюсь, – вновь крикнул Инфион.

– Да, конечно, иди. Считай, что сегодня короткий день.

– Постараюсь вернуться как можно скорее!

Получив одобрение начальства, Инфион выскочил из лавки и спокойным шагом начал спускаться с крыльца. Он знал, насколько обычно затягиваются разговоры двух старых алхимиков. А еще он знал, что обычно они так увлекаются, что никого больше не замечают. Выдался отличный повод подышать воздухом и утолить жажду.

– Итак, приготовьтесь окунуться в мир прекрасной еды, выпивки, азарта и других причуд! – взмахнул руками Денвер, когда он и его компаньон подходили к порогу «Пузатого Ворчуна».

Вход в кабак находился чуть ниже по улице, где Эдрик арестовал воришку.

Гид подошел к двери, над которой висела большая вывеска с названием кабака и изображением лежащего на спине пузатого мужчины, толкнул дверцу и указал в открывшийся проем рукой.

– Прошу вас!

Ромио шагнул через порог. В нос тут же ударил запах только что приготовленный еды, но, на удивление, здесь вовсе не пахло перегаром. Все внутри было залито приятным, теплым, желтовато-оранжевым светом, словно помещение заполнили персиковым компотом. Один из больших плюсов магических ламп заключался в том, что цвет пламени можно было менять на какой угодно. Хотя, обычно уличные фонари горели голубовато-синим пламенем, а лампы в зданиях – уютно-желтым.

Если нос при входе в кабак улавливал приятный запах, то уши в свою очередь подмечали смех, шум и гам.

«Пузатый Ворчун» был двухэтажным зданием. Денвер и Ромио находились на втором этаже, который был заполнен приличными деревянными столами со скатертями, а также стульями и скамьями, обитыми мягкой тканью. В конце зала, у стены, стояла барная стойка, за которой сам бармен что-то усердно протирал. Первый же этаж представлял собой подвал со стратегическими запасами.

– Предлагаю нам присесть воооон там, – Денвер указал рукой на дальний столик у барной стойки. Романтик одобрительно кивнул головой.

«Пузатый Ворчун» слыл очень популярным кабаком не только из-за вкусной, качественной и недорогой еды, но и из-за того, что здесь было спокойно. Находясь внутри, не создавалось ощущения, что сейчас фитилек какого-нибудь гуляки вот-вот догорит, и начнется потасовка, в которой вам ненароком выбьют пару зубов и утащат кошелек.

Проходя мимо других столов, Ромио оглядывал остальных посетителей. Да, они веселились. Да, многие из них были пьяны. Но не один, по крайней мере, с виду, не представлял собой угрозы стать зачинщиком заварушки.

Дойдя до нужного места, Ромио устроился на одном из стульев. Денвер же отошел к барной стойке, снял свою полосатую шляпу и, поставив ее на деревянную поверхность, облокотился о стойку.

– Дорогой Щтопор, – обратился гид к бармену. Тот повернулся в сторону главного редактора, и, увидев там Денвера, протянул ему руку.

– Налей-ка нашему гостю чего-нибудь необычного! А мне, будь любезен, как обычно.

– Ага, – сказал бармен и отошел к шкафу с напитками.

Поставив на стол две кружки, Щтопр налил в одну из них некий напиток, который моментально запенился, а в другой намешал различных жидкостей из бутылок (что являлось, к слову, излюбленным занятием многих алхимиков). После этого, он толкнул кружки в сторону Денвера. Тот взял ту из них, в которой было намешано содержимое разных бутылок. Получившийся коктейль немного искрился. Подойдя к столику, за которым сидел Ромио, гид поставил кружку на стол. Романтик взглянул на искры.

– А это пить можно? – романтик вглядывался в напиток, словно в бездну.

– Да вы шутите, конечно, можно! Это знаменитый коктейль «Золотая Жила»! – огласил гид. – Попробовать такой можно только тут.

Денвер вернулся за шляпой и своей кружкой, а Ромио решился сделать глоток. На вкус «Золотая Жила» оказалась очень приятной: она отдавала персиком и клубникой и при этом была практически безалкогольной.

Оторвавшись от кружки, романтик поднял голову. Его гид сидел напротив, положив ногу на ногу и потягивая свой напиток. Денвер сделал жест, говорящий о том, что рот у «неместного» был испачкан пеной. Поняв намек, тот достал из кармана платок и вытерся.

– Очень неплохо, – сказал Ромио, убирая платок в карман, – а как тут дело обстоит с едой?

– Сейчас узнаете, – гид подал бармену какой-то знак.

Щтопор куда-то удалился, но вскоре вернулся. Правда, еды с ним еще не было.

– Надо подождать, – пояснил Денвер

– Чего-чего, а еду я подождать смогу.

Спустя некоторое время, к столу подали мясное блюдо, которое Ромио моментально съел.

– Помнится, вы говорили, что тут можно познакомиться с девушками… – сказал романтик, подойдя к Денверу, который стоял у барной стойки.

– О да, пожалуйста, все в вашем распоряжении, если конечно не заняты! – ответил гид, помахивая рукой. – Хотя, у нас в городе есть куда более лучшее место для таких дел…

– Думаю, что я попробую.

– Ну, воля ваша! Только вот…

Ромио постоял немного, как столб, пока в голове не нажалась нужная педалька, после чего «неместный» наконец-то понял намек, достал из кармана пару золотых монет и ударил ими о барную стойку. Денвер подкинул к ним еще парочку.

Ромио пошел к входу в кабак, маневрируя между столами. Он о чем-то задумался и не заметил, как врезался в какую-ту девушку.

– Прошу прощения, – извинился он, поднимая голову. Перед ним стояла дама, которая тут же стала дамой мечты в рамке из ауры любви. Если бы в тот момент в поле зрения романтику попалась бы любая другая женщина, то тоже стала бы предметом желаний.

– А что это такой красивый молодой человек делает без спутницы, а? – ухмыляясь, спросила она.

– А молодой человек вовсе и не против компании, – ответил романтик и обхватил девушку за талию.

– Ох-о, – издала она звук удивления, -ну что ж….

Девушка увела его в угол. Там, она легонько прижала его к стене.

– Ну, ты готов, паренек? – ухмыльнулась она.

– Готовность – мое второе имя, – с улыбкой на лице сказал Ромио.

Мгновение, и в руке девушки что-то сверкнуло. Металлическая игла набирала скорость, и уже была готово впиться в грудь романтика, но тут руку незнакомки что-то остановило. Инфион резко вытянул «неместного» из смертельной хватки.

– Она что, пыталась меня убить?! – опешил Ромио

– Эээ, как видишь. Неосторожно ты, конечно, себе дам выбираешь, – волшебник вывел Ромио из страшного угла.

– Ну, ничего не могу с собой поделать, – ответил тот, поправляя волосы, – А еще меня предупредили, что просто так тут никого не убивают, и даже ради денег!

– На каждый Златногорск найдется идиот, – вздохнул работник Бурта

– А может, это была суккуба?

– Нет, суккубы иглами не пользуются. Их методы боле… кхм… изощренные.

– Оооооо. Никогда их, кстати, не встречал.

– Вот и хорошо, что не встречал.

– Хотя говорят, что они прекрасны, – глаза романтика закатились вверх от красоты той картины, которая появилась у него в голове.

– Ага. До того, как решат прикончить тебя. Слушай, мой тебе совет – если тебе нужны девушки, то тогда тебе прямая дорога к Доне Розе.

– К какой розе?

– Доне «Чайной» Розе! – Денвер подоспел тут как тут. – Она держит самый пикантный и единственный бордель в нашем городе!

– А еще там подают прекрасный чай! – добавил Инфион

– Ох, – Ромио уже начал таять от предвкушения, -отведете меня?

– Конечно! – отозвался гид.

– Ну и славно, – уселся работник Бурта, – Хорошего дня в борделе.

– Может, с нами? Я угощаю чаем!

Уломать усталого Инфиона было проще пареной репы. К тому же, грех было отказываться от бесплатного чая.

– Но только быстро.

– Отлично! А как зовут моего спасителя?

– А это имеет значение? – поморщился волшебник.

– Да! Я, вот, Ромио!

– Эээ… ладно. Инфион. Очень приятно, наверное.

– Господа, я предлагаю отправляться! – прервал беседу Денвер.

– Да, хорошая мысль, – подтвердил волшебник.

Романтик, его гид и работник Бурта вышли из кабака.