Ханна действительно не очень любила алкоголь, но в данный момент сидела на диване в углу тускло освещенного бара, крепко обхватив пальцами бокал с водкой и тоником.
– Пять миллионов долларов? Вы с ума сошли?
Логан откинулся на спинку стула и посмотрел на нее с упреком:
– Эй, это не мои деньги. Я обычный посланник.
Она поставила бокал на столик, за которым они сидели, и запустила пальцы в волосы.
– Вы говорите, что мне нужно просто подписать какие-то бумаги, и деньги станут моими?
– Будет немного сложнее.
– Мне придется обжаловать завещание в суде?
– Нет, но есть некоторые оговорки.
Она опустила руки на колени и откинулась на подушки.
– Какие?
– Вы должны подписать акт о неразглашении, до того как станете претендовать на наследство.
– Акт о неразглашении?
– Если вы возьмете деньги, то по закону не сможете никому рассказать о своем родстве с Джоном Дугласом Ласситером.
Она язвительно хохотнула:
– Я отказываюсь это делать. Я всю жизнь стыдилась, что от меня отказался мой биологический отец.
– Значит, у вас есть основания полагать, что Джон Дуглас Ласситер ваш отец?
– Я не знаю наверняка, у меня нет реальных доказательств. Но я не возьму от него ни гроша.
Логан допил кофе, сел на диван напротив Ханны и помолчал несколько секунд.
– Кем вы планируете работать? – спросил он.
– Я собираюсь работать в средней школе, вести уроки физиологии и классы здоровья.
Логан резко выдохнул:
– Вам потребуется много мужества, чтобы стоять перед классом мальчиков-подростков и рассказывать о физиологии. Особенно учитывая вашу привлекательность.
– Уверяю вас, я справлюсь с любой каверзой мальчиков-подростков.
– Не сомневаюсь, – сказал он. – Но вам будет нелегко. Я знаю об этом, потому что сам был трудным подростком.
Ханна подумала, что, вероятно, Логан был очень симпатичным трудным подростком.
– Большинство мужчин остаются в душе подростками, вы не согласны?
Он усмехнулся, и на его щеке снова появилась милая ямочка.
– Наверное. Так, вы уже нашли работу?
Она отвела взгляд в сторону:
– Пока нет. Но я получила диплом меньше двух недель назад и сразу стала искать работу. Надеюсь, что скоро ее найду.
– А если не найдете?
Ханна именно этого и побаивалась.
– Буду жить, как жила после смерти мужа.
Он бросил на нее сочувствующий взгляд:
– Должно быть, нелегко воспитывать ребенка и учиться.
– Пока Кэсси не исполнилось два года, за ней присматривала моя мать. Я жила на пособие за мужа, погибшего в результате несчастного случая на производстве, и социальные пособия. Мне хватало на оплату детского сада и счетов, пока я училась. И еще я получала стипендию и брала студенческие кредиты.
– Если вы не возражаете, я спрошу: вы выплатили все кредиты?
– Последняя выплата в октябре, так что у меня в запасе еще шесть месяцев.
Логан коснулся рукой затылка.
– Вы понимаете, что если возьмете деньги, вам не придется волноваться из-за финансового положения своей дочери?
Если ее интересует будущее дочери, Ханна должна подумать о принятии наследства.
– К восемнадцати годам моя дочь будет хорошо обеспечена благодаря моему свекру и свекрови, которые открыли на ее имя трастовый счет на миллион долларов. Я не сомневаюсь, что эти богачи поставят определенные условия.
– Ну, теперь я понимаю ваше отвращение к богатым людям.
Ханна питала отвращение только к родовитым богачам, вроде Терезы и Марвина Армстронг.
– Родители Даниэля не одобряли выбор своего сына. На самом деле, я никогда им не нравилась. Все дело в происхождении. Им не удалось узнать, подходит ли моя родословная к звездному генофонду Армстронгов. Когда я забеременела Кэсси, они ничего не смогли поделать.
Казалось, его не волнует ее цинизм.
– Они воспитывают вашу дочь?
– Тереза посылает Кэсси деньги на день рождения и коллекционных кукол на Рождество, требуя, чтобы их не вынимали из коробки, ведь иначе они потеряют ценность. Но для чего нужны куклы, с которыми нельзя играть?
– Родители Даниэля когда-нибудь видели девочку?
– Только один раз. – И того раза было вполне достаточно. – Когда Кэсси было два года, мы полетели к ним в Северную Каролину. Сразу стало понятно, что моя свекровь не выносит активных малышей. После Тереза обвинила меня в том, что я воспитала звереныша, а я пообещала ей привезти с собой подходящую клетку для Кэсси во время следующего визита. К счастью, следующего раза не было.
Логан рассмеялся:
– У вас невыносимый характер.
Она отпила коктейль, чтобы избавиться от привкуса горечи во рту.
– У беднячки безотцовщины не может быть другого характера. Кроме того, моя мать была очень необщительной и не особенно радовалась перспективе воспитывать дочь в одиночку, если не сказать больше. Поэтому я решила стать общительной оптимисткой.
Логан усмехнулся:
– Могу поспорить, вы были чирлидершей.
Ханна улыбнулась:
– Да. И я делала приличное сальто.
– Думаю, вы и сейчас его сделаете.
– Я не знаю. Прошло много времени. Но я, наверное, сумею втиснуться в юбку чирлидера и тряхнуть стариной.
Логан подмигнул ей, и по ее спине пробежала приятная дрожь.
– Хотел бы я на это посмотреть.
– Если вы похожи на большинство мужчин, то вам просто не терпится заглянуть мне под юбку. – Ханна не понимала, как могла такое ляпнуть.
Он хитро ей улыбнулся:
– Я обожаю гибких женщин.
Некоторое время оба молчали. Ханна не помнила, когда в последний раз флиртовала с кем-то, кроме мужа. А сейчас она флиртует с незнакомцем. Очень красивым и успешным незнакомцем.
К ним подошла молоденькая и энергичная официантка-блондинка и улыбнулась:
– Принести вам еще что-нибудь, сэр?
– Принесите мне колу, – без улыбки сказал Логан.
Девушка посмотрела на Ханну:
– А вам, мэм?
– Ничего. Спасибо.
– Вы уверены? – спросил Логан. – Я отвезу вас домой.
– Не хочу доставлять вам хлопоты, – ответила Ханна, зная, что, если впустит его в свой пустой дом, совершит колоссальную ошибку.
– Никаких хлопот.
Как только официантка ушла, Ханна решила сменить тему:
– Обо мне вы узнали. Расскажите о себе.
Он отодвинул пустую кофейную чашку.
– Что вы хотите знать?
– Я читала, что вы холостяк. Вы когда-нибудь были женаты?
Он вдруг помрачнел.
– Один раз. Я развелся восемь лет назад.
– Но после у вас были женщины?
– Ничего серьезного.
Она постучала пальцами по подбородку, притворяясь, что размышляет:
– У вас наверняка любовниц пруд пруди.
Он слабо улыбнулся:
– Не угадали. Я много работаю, у меня не так много времени на развлечения.
– Вы дали обет безбрачия? – Алкоголь окончательно развязал Ханне язык.
Официантка принесла колу, и Логан протянул ей платиновую банковскую карту:
– Счет пока не выписывайте.
Когда официантка ушла, Ханна пошла на попятную:
– Забудьте, что я спросила. Я лезу не в свое дело.
– Все в порядке, – сказал он. – У меня было несколько романов без обязательства. А у вас?
– Как и у вас, у меня мало времени на развлечения. В прошлом году я пару раз ходила на свидания, но они были ужасными. Один парень по-прежнему жил в доме своей матери, в подвале, а другой был помешан на учебе. У него уже было три высших образования.
– По-видимому, последний парень был умным, – произнес Логан.
– Верно. Но оба заявили, что не очень любят детей. А я не собираюсь оставлять своего ребенка с человеком, который не заслужил моего доверия.
Логан провел большим пальцем по краю бокала.
– Это логично, что вы беспокоитесь о ребенке.
– Скажу вам честно, я очень ее опекаю. Некоторые скажут, что даже чрезмерно. – Лучшая подруга Ханны, Джина, тоже очень опекала девочку.
Логан допил колу и поставил бокал в сторону.
– Я и не думал, что в наше время родители бывают такими заботливыми.
– Я иногда дохожу до крайности. Мне даже хочется упаковывать ее в пузырчатую пленку, отправляя каждый день в школу.
Казалось, Логан не заметил ее попытки пошутить.
– На самом деле детей не защитить ото всего на свете, и это очень печально.
Его серьезный тон пробудил любопытство Ханны.
– У вас есть дети от предыдущего брака?
Он тут же отвел взгляд:
– Нет.
– Это было ваше обоюдное решение с женой? – Понимая, что становится навязчивой, Ханна подняла руки. – Простите. Я вас уже достала.
– Моя жена тоже была адвокатом, – произнес Логан, словно его не беспокоило любопытство Ханны. – Мы оба не хотели детей.
– Как долго вы были женаты?
– Чуть более семи лет.
Она едва не задала ему стереотипный вопрос о кризисе после семи лет в браке.
– Очень жаль это слышать. У вас наверняка был тяжелый бракоразводный процесс.
– Он был нелегким. Но его не сравнить с потерей близкого человека.
Логан говорил так, словно действительно понимал ее.
– И в первом, и во втором случае человек переживает потерю. Но мне повезло больше. Кэсси помогла мне пережить трудные времена.
– Сколько ей было лет, когда умер ваш муж? – спросил он.
– Я была на пятом месяце беременности, поэтому он даже не видел, как она родилась. – Ханна немного удивилась тому, что так разоткровенничалась. Возможно, она просто наконец поняла, что не стоит горевать всю жизнь.
– По крайней мере, у вас осталась от него дочь, – резко сказал Логан. – Она вас утешила.
Ханна редко встречала одновременно красивых и рассудительных мужчин.
– Вы такой понимающий, мистер Уиттакер. Чаще всего на меня смотрят с жалостью, узнавая подробности моей жизни. Я ценю их сочувствие, но ведь я не отчаялась.
– Вы не похожи на отчаявшуюся женщину, Ханна. И вам не нужна жалость. Вы заслуживаете уважения и восхищения за то, как справляетесь со сложной ситуацией.
Обрадовавшись его комплименту и услышав, как он обращается к ней по имени, она принялась теребить уголок салфетки.
– Поверьте мне, первые два года было особенно тяжело. Я много плакала и жалела себя. Но когда Кэсси начала ходить и впервые назвала меня мамой, я поняла, что должна быть сильной ради нее. Я стала воспринимать каждый день как шанс начать жизнь сначала.
Официантка вернулась к их столику и посмотрела на пустой бокал Ханны:
– Принести вам еще порцию?
Ханна взглянула на часы над баром – почти десять вечера. Как быстро пролетело время.
– Вообще-то уже поздно. Мне, наверное, пора уходить.
– Совсем не поздно, – сказал Логан. – Если хотите еще выпить, не стесняйтесь. Я отвезу вас домой.
Ханна задумалась на несколько секунд. Ее дочь ночует у подруги. У нее нет никакого желания сидеть дома и смотреть телевизор, зато есть шанс пообщаться с привлекательным и внимательным мужчиной, который обещает отвезти ее домой. Почему бы не выпить еще бокальчик?
– Не надо было заказывать вторую порцию.
Логан посмотрел на Ханну, остановив машину на дороге у ее дома:
– Это я виноват, что вас спровоцировал.
Она убрала руки от лица и попыталась улыбнуться:
– Вы же не заставляли меня пить под дулом пистолета. И вы не знали, что я так быстро пьянею.
– Вы хорошо себя чувствуете?
– Немного кружится голова. И я беспокоюсь о своем автомобиле. Он недорогой, но это все, что у меня есть.
Логан заметил, что ее седан уже очень старый.
– Его поставили в надежный гараж. Завтра утром я пригоню его к вашему дому.
– Вы и так уже сделали слишком много, – сказала Ханна. – Мне надо было вызвать такси.
На самом деле Логану не хотелось с ней расставаться, хотя он не понимал почему. А может, понимал, но не хотел в этом признаться.
– Никаких проблем. В наши дни не всем можно доверять, особенно если вы красивая женщина.
Она одарила его улыбкой победителя:
– Бьюсь об заклад, вы говорите это всем женщинам, которые отказываются от наследства в пять миллионов долларов.
– Вы первая. – Ханна действительно была первой женщиной за долгий период, сильно заинтересовавшей Логана при первой встрече. – Я надеюсь, вы не откажетесь от денег.
– Откажусь. Хотя вы наверняка считаете меня сумасшедшей, я не просто так отказываюсь от наследства.
Он понял, что она отказывается из-за принципа.
– Ну, я не собираюсь на вас давить, но я снова заеду к вам завтра, когда вы хорошо обо всем подумаете.
Она моргнула и прикрыла рот рукой, пряча зевок:
– Я ужасно устала. По-моему, нам пора прощаться.
Когда Ханна потянулась к ручке дверцы, Логан коснулся ее руки, привлекая ее внимание:
– Я открою.
– Подумать только! – воскликнула она. – Похоже, рыцари еще не перевелись. – Она сопроводила свой комментарий приглушенным смешком, будоража воображение Логана.
Стараясь держать себя в руках, он вышел из машины, обогнул капот и открыл дверцу для Ханны. Она с трудом выбралась наружу, и Логану пришлось взять ее за руку, а затем приложить немало усилий, чтобы отпустить.
Он шел следом за ней к дому, стараясь смотреть на ее слегка развевающиеся шелковистые каштановые волосы, а не на чуть покачивающиеся бедра.
У крыльца Ханна обернулась и улыбнулась Логану:
– Уже хорошо, что я не упала. – Она тут же споткнулась.
Логан схватил ее за локоть:
– Осторожно.
– Я просто неуклюжая, – сказала она, когда он помог ей подняться к входной двери.
Он отпустил руку Ханны, и она сонно улыбнулась ему:
– Я провела замечательный вечер, Логан. Пришлите мне документы, которые нужно подписать, чтобы отказаться от денег. Я сразу же отправлю их вам по электронной почте.
Логан сомневался, что сейчас она здраво рассуждает.
– Мы поговорим об этом позже. Сейчас вам нужно лечь в постель.
– Зайдете? – спросила она, застав его врасплох.
– Я не думаю, что это уместно. – На самом деле Логану понравилось предложение Ханны, но он опасался, что не сможет контролировать внезапно вспыхнувшее влечение к ней.
Она прижала сумку к груди.
– О, я понимаю. Вы боитесь зайти к бедной матери-одиночке, у которой почти семь лет не было секса.
– Совсем не так. Я просто вас уважаю и не хочу, чтобы мы оба сделали то, о чем пожалеем. Оставаться с вами наедине опасно.
Она оперлась плечом о дверной косяк и наклонила голову:
– В самом деле?
– Да. Если вы не заметили, скажу, что сегодня вечером я не сводил с вас глаз.
Она рассмеялась:
– Извините, но я не верю, что вы мной заинтересовались.
– Почему вы исключаете такую возможность? Вы умная, рассудительная и чертовски храбрая женщина. Вы одна воспитываете ребенка и окончили университет.
– Продолжайте.
– Вы боец по натуре. Вы очень красивая, хотя, кажется, об этом не подозреваете. И это меня в вас привлекает.
– И что?
– Прямо сейчас я хотел бы вас поцеловать, – выпалил Логан, не подумав, – но я этого не сделаю.
– Почему нет? – спросила Ханна, выглядя крайне разочарованной.
– Потому что, если я вас поцелую, я не захочу останавливаться. Я уже сказал, что уважаю вас, и…
Ханна не позволила ему договорить. Обняв Логана за шею, она поцеловала его в губы.
Он услышал, как она уронила сумочку, продолжая страстно его целовать. Он коснулся ее талии и услышал, как Ханна ахнула. Буквально через секунду она резко отстранилась от него, сделала шаг назад и коснулась своих губ кончиками пальцев. Ее лицо покраснело, она широко раскрыла изумрудные глаза.
– Что же я натворила! Я даже представить не могу, что вы сейчас обо мне думаете.
– Эй, нас просто тянет друг к другу. Такое бывает. Прибавьте к этому пару коктейлей…
– …и вы получите тридцатилетнюю женщину, которая ведет себя как идиотка.
Логан заправил прядь волос ей за ухо.
– Не надо стыдиться, Ханна. Лично я польщен тем, что вы меня поцеловали.
Она подняла сумочку и снова крепко прижала ее к груди.
– Я просто не оставила вам выбора.
– Вы просто сделали то, что хотел сделать я. – Проблема в том, что Логан жаждал продолжения. Мечтал о том, чтобы снова поцеловать ее. И не только. – Между прочим, я считаю вас чертовски сексуальной женщиной и очень хочу поближе с вами познакомиться.
– Мы живем в разных городах.
– Их разделяет только девяносто миль.
– Вы занятой человек, а у меня пятилетний ребенок. Кроме того, я еще не нашла работу.
– Весь вечер я хотел задать вам один вопрос.
– Готова ли я к любовным приключениям?
Логан оценил ее остроумие.
– Речь о вашем биологическом отце.
Казалось, она сразу протрезвела.
– Что с ним?
– Мне просто интересно, знаете ли вы подробности его жизни.
Ханна вздохнула:
– Я знаю только, что моя мать познакомилась с каким-то парнем, который бросил ее, когда она забеременела мной. По ее словам, он был безжалостным и избалованным.
Кое-кто описывал Ласситера именно так.
– Она называла его имя?
– Нет. А я не спрашивала. Я решила: раз он не желает иметь ничего общего со мной, я не хочу иметь ничего общего с ним. – Она говорила с ложной бравадой.
Логан с трудом верил, будто Ласситер оказался настолько холодным и безразличным человеком, что не признал собственного ребенка независимо от обстоятельств.
– Возможно, что-то помешало ему участвовать в вашей жизни.
– Вы имеете в виду, он был абсолютной сволочью? Или он был женат?
– Вы знали насчет последнего?
– Моя мать намекала на это, но я не уверена, что это правда.
– Тогда вам, возможно, пора выяснить о нем всю правду. Вы обязаны сделать это ради себя и своей дочери. Потому что, если Джон Дуглас Ласситер на самом деле ваш отец, у вас есть родственники.
Ханна подумала прежде, чем спросить:
– Как вы предлагаете мне это сделать?
– Я вам помогу.
Она нахмурилась:
– С какой стати вам мне помогать?
– Потому что у вас возникнет много вопросов, на которые вы не найдете ответов. И потом, я адвокат и лично знаю семью Ласситер. Я могу навести справки, не привлекая внимания.
– Мне кажется, вы слишком заняты, чтобы взяться за это дело.
– Вообще-то на этой неделе у меня мало работы. Но я очень хочу, чтобы вы активно мне помогали с поисками.
– Как я буду этим заниматься здесь?
– Не здесь. В Шайенне. Вы проведете со мной несколько дней, и я покажу вам достопримечательности и кое с кем познакомлю. Вы будете проводить расследование днем, пока я на работе.
От удивления Ханна слегка приоткрыла рот, потом резко сжала губы.
– Провести с вами несколько дней?
– Слушайте, у меня огромный дом с пятью спальнями и семью ванными комнатами. Вас никто не потревожит. Хозяйская спальня находится на первом этаже, а гостевая наверху. Мы можем прожить в доме несколько дней, даже не встречаясь.
– А зачем убежденному холостяку такой огромный дом?
– Я купил его по выгодной цене у семейной пары, которая уехала из штата. И я люблю развлекаться.
– У вас есть гарем?
Логан не мог удержаться от смеха. Во второй раз за вечер. Что за последние несколько лет редко с ним случалось.
– Гарема у меня нет. Но у меня есть несколько гектаров земли и пара лошадей, а также изысканная кухня для гурманов. Моя домработница приходит дважды в неделю и готовит еду впрок на случай, если я не захочу готовить.
– Вы умеете готовить? – с сомнением спросила она.
– Да. Умею.
Ханна улыбнулась:
– Гамбургеры с сыром? Бутерброды? Или даже омлет?
– Я предпочитаю итальянскую кухню.
Она надела ремень сумочки на плечо.
– Предложение заманчивое, но я не могу поехать в Шайенн без дочери. Школьные каникулы начнутся только через пять недель.
– За ней может кто-нибудь присмотреть несколько дней? – Проклятие! Он говорит так, словно совсем отчаялся.
– Возможно. Но я ни разу не расставалась с Кэсси больше чем на одну ночь, – сказала Ханна. – Не знаю, как она будет без меня. И не знаю, как я буду без нее. Кроме того, я сомневаюсь, что успею провести расследование всего за несколько дней.
Пусть Логан проигрывал битву, но он был намерен выиграть войну.
– Вы могли бы приезжать в Шайенн каждый день, но тогда вам придется много времени проводить за рулем. Если вы останетесь у меня на пару дней, мы познакомимся поближе.
– Жить в доме чужого человека можно только тогда, когда безоговорочно ему доверяешь.
Логан подошел к ней вплотную и обнял ее лицо ладонями:
– Мы больше не чужие. Не после того, что вы сделали… – И он припал к ее губам в нежном и соблазнительном поцелуе. Потом шагнул назад, пристально глядя в ее глаза. – Мы можем не ограничиваться поцелуями, если захотите. Опять же, никакого принуждения. Я просто прошу вас об этом подумать. Вы узнаете подробности своего наследства, и нам с вами может понравиться общество друг друга. Если только вы не боитесь последствий…
Логан понял, что задел Ханну за живое – в ее глазах вспыхнул воинственный огонек.
– Я не из трусливых. Но я должна быть осторожной. Я подумаю над вашим предложением и отвечу вам завтра.
– Вы можете дать мне номер своего телефона? Я позвоню вам и скажу, когда пригоню ваш автомобиль.
Ханна порылась в сумочке, достала оттуда ручку и написала номер телефона на обороте квитанции:
– Вот номера домашнего и мобильного телефонов. Можете прислать мне сообщение.
Логан убрал квитанцию в карман. Ханна открыла дверь и вошла в дом, не сказав ни слова.
Он стоял на крыльце, задаваясь вопросом, почему ему так важно снова встретиться с Ханной. В Шайенне полно красивых женщин, но его влечет именно к Ханне Армстронг.
Можно списать это на обычное физическое влечение, но причина не только в этом. Ему нравились ее тонкое чувство юмора, роскошная фигура и выразительные зеленые глаза, которые способны свести с ума любого мужчину. Он восхищался ее независимостью и стремлением опекать своего ребенка. В определенном смысле материнская заботливость нравилась ему в ней больше всего. Кроме того, она потеряла близкого человека, а это их роднило.
Ханна сможет понять его горе, потому что сама настрадалась. Но, возможно, она отнесется к нему иначе, если он расскажет ей свою историю. Не исключено, что она от него отвернется, когда узнает правду.
Только время покажет, сможет ли он набраться смелости, чтобы признаться в своем величайшем грехе.
В том, что отчасти виноват в смерти своего единственного ребенка.