Для начала прекратим паниковать. Как учил отец? Решай проблемы по мере их поступления и не беги впереди паровоза. Тотемовец жив, но без сознания. Ждать, пока он очнется? Полагаю, не стоит. Вряд ли он пришел к Майорову с миром, раз тот сбежал, а значит, и мне от него ничего хорошего не светит. Пусть уж Бунша со своим соратником разбирается, а я лучше найду хоккеиста и от него узнаю, что тут случилось. Но сначала бы выбраться отсюда…
Судя по шуму на лестничной клетке, который слышно даже здесь, полицейские отрабатывают сигнал о взломе квартиры – топают, громко переговариваются, что-то роняют… Похоже, Майорову, когда он вернется, придется наводить порядок. А еще объясняться с полицией, куда он делся и откуда в его доме кровавая лужа. Ну да это будет меньшей из его проблем.
В этот момент лежащий на полу тотемовец застонал и начал елозить ногами в попытке встать. Черт, а я ведь так не хотел с ним общаться.
Хакинг пространства
Как назло, кротовья нора тут только одна – та самая, через которую я пришел. Значит, выходить мне отсюда обычным способом, через дверь. В окно совсем не вариант – жил бы мой хоккеист этаже хотя бы на втором, а так…
– Майоров?.. – позвал Сайлент, он же-Семен. – А ты кто?
Приподнявшись на локтях, он посмотрел на меня затуманенным взглядом.
– Твоя фея-крестная, – отрезал я. – Уже улетаю отсюда и тебе советую.
– Помоги… – голова Семена дернулась, глаза закрылись, он тяжело вздохнул. – Сейчас это нужно нам обоим.
То ли он слишком слаб, чтобы нападать, то ли пытается меня запутать. А может и то, и то? Все может быть, учитывая наши отношения с «Тотемом», вот только от этого понимания ситуация не становится лучше. Я в чужой квартире вместе с враждебным раненым игроком тридцатого уровня, за стеной – полиция, в коридоре, как я понимаю, тоже. Густым мужским басом кто-то опрашивает поднявшую тревогу соседку.
– Как ты понимаешь, мне это точно не нужно, – сказал я. Сбежать прямо сейчас не получится, так что почему бы не позадавать тотемовцу вопросы, пока он в таком состоянии. Только сначала немного на него надавим. – А вот тебя я как раз могу сдать ментам, у которых наверняка будут к тебе вопросы. И откуда кровь в квартире Майорова, и почему ты ранен, и как оказался здесь.
Главное, чтобы он не начал писать своим в чат, прося помощи. Хотя Сайлент мог сделать это еще раньше, когда столкнулся с хоккеистом. Но подкрепления нет до сих пор, то есть с этим у него какие-то проблемы. Кстати, чем же Майоров этого парня так отделал?
– Тебе, между прочим, такие же вопросы могут задать, – он повернулся на бок и попытался встать. Его явно мутило. – Слушай… Давай откровенно: я провалил задание, и мне теперь… в общем, по головке меня не погладят.
Я припомнил бесконечно бродящих по залам подземелья гулей…
– И почему ты мне об этом рассказываешь? Жалеть я тебя не буду, помочь не смогу.
Сайлент поморщился, и его снова замутило. Да он, похоже, контуженный. Интересно, а могут от травм нарушаться и крипто-возможности? На себе проверять точно не хочется.
– Мне все равно, – махнул он рукой и, так и не сумев встать, тяжело откинулся на стоящий у окна письменный стол. – Это уже не первый мой косяк, так что точно накажут. Всерьез. Говорят, это ненамного лучше смерти… Можешь, конечно, меня тут оставить, но… чисто по-человечески, а? Помоги выбраться. Менты уйдут, и придут мои. Тогда ни мне, ни тебе не поздоровится.
Все интересней и интересней. Если Сайлент не водит меня сейчас за нос, то он в плачевной ситуации. То есть, как я понял, «Тотем» и вытаскивать его отсюда не будет? Вернее, не станет спешить с этим, чтобы Сайлент успел прочувствовать весь позор своей ситуации. А ведь жесткие, получается, отношения среди соратников Бунши. Но, в принципе, не вижу в этом ничего странного – если у них тренировочное подземелье такое, что там людей нужно убивать… Пусть и бывших.
С другой стороны, а не наплевать ли мне на него?
– Могу уйти один, поверь, у меня получится, – сказал я, думая о режиме форсажа. Наверняка заполучу штраф от «Крипты», зато проскочу мимо полиции. Главное, чтобы они какой-нибудь план-перехват не объявили. И еще ведь наверняка внизу кто-то остался – к примеру, водитель, который также постарается меня задержать. А еще Сайлент наверняка сможет поделиться со мной информацией не только о своих грустных перспективах…
– У меня есть артефакт, – неожиданно сообщил тотемовец. – Временный, действует один раз. Повышает харизму на сорок единиц, так что есть шанс убедить свидетелей, что все в порядке, когда будем уходить. Главное, продумать хорошую легенду… Сам я не ходок пока, как видишь, так что предлагаю обмен: ты вытаскиваешь меня, я помогаю нам обоим.
– Ну и с чего мне тебе верить?
– На, бери, – тотемовец закряхтел, морщась, снова попытался встать, но бессильно рухнул обратно, – сам проверь.
Из подрагивающей руки вылетел светящийся шарик с двумя точками-глазками и изогнутой линией – подобием улыбки – и повис в воздухе, медленно вращаясь. Простенько, зато наглядно. Я подхватил артефакт и прочел выскочившее над ним описание:
Усилитель харизмы +40
Действует в течение 1 минуты
Ограничения: один человек
Бросить Сайлента и уйти? С артефактом не обманул, даже сам его отдал. Я этому Семену-Сайленту ничего не должен, так что спокойно могу выйти из квартиры и оставить его здесь. Вот только… Семен молча смотрел на меня, ждал…
«…уйдет. Зря отдал. Теперь конец».
Пойманные мной размышления тотемовца подтвердили, что он не врет. Еще несколько дней назад я бы все равно наплевал и ушел, но теперь не мог. И причин бросать его тут не осталось. Разве что из принципа – но вредить людям исключительно по идейным соображениям я что-то не горю желанием. Лучше его еще порасспрашивать…
– Что от Майорова хотел?
– Приказали доставить его к старшим на допрос, – как я и думал, тотемовец не стал скрытничать. – Больше ничего не знаю.
– Это он тебя так отделал? – я показал на рану, которая до сих пор кровоточила.
– Похоже, что ревенант, – ответил Семен и скривился от боли, держась за бок. – А Майоров твой под шумок скрылся.
Ого, вот как. Пока что я об этих загадочных игроках (или монстрах?) слышал мало и разрознено. Интересно, по чью душу он пришел – к Майорову, случайно наткнувшись на тотемовца, или следил именно за Сайлентом? В любом случае, Гена молодец, что сориентировался.
– И что этот ревенант от тебя хотел?
– Без понятия.
Разговаривая с Сайлентом, я прикидывал, как все-таки отсюда выбраться. Не выходить же на лестничную площадку с наглым видом – наверное, такое даже с бустером харизмы не прокатит. Это же не магия, а просто усиление твоего образа, заставляющее верить тебе. Ладно, глянем подсказки от системы.
Хакинг информации
Способность, которая досталась мне совсем недавно, но уже успела пригодиться, может принести пользу и в этот раз. Я осмотрелся в поисках возможных зацепок для побега и… ничего не обнаружил. А, может, в прихожей что-то будет?
Перехожу туда, но оба хакинга опять ничего не дали – ни подсказок, ни кротовьих дыр. Пол здесь был завален мешками с цементом, плиткой и рулонами обоев, рядом лежали инструменты. Хозяева делали ремонт. Судя по спецовкам и промасленной газете, которую использовали как импровизированный стол для закусок, тут трудились наемные работники, которые сегодня отлынивали от своих обязанностей. А что, если воспользоваться этим?
– Надевай, – кинув тотемовцу перепачканную робу, я стал натягивать комбинезон прямо поверх одежды. Ее потом придется стирать, но ничего не поделаешь. Так, похоже, без моей помощи Сайлент действительно не справится…
Пришлось помочь, хотя тотемовец и пытался напялить робу самостоятельно. Ему уже было получше, но рана явно болела. Главное, чтобы до лифта дошел более-менее ровно, а дальше не буду с ним возиться. На большее мы не договаривались.
Ну что, идем? Нет, для начала последний штрих – респираторы на лица, чтобы нас сложней было срисовать. По-любому ведь обратят внимание, но так даже с помощью камер соотнести с реальными людьми не получится. Я уже подошел к двери, когда вдруг сообразил, как можно еще больше повысить шансы на наш успешный исход из квартиры.
Подхватив с пола внушительный перфоратор, я подключил его к сети и с упоением вгрызся в стену. Грохот поднялся невообразимый, в стороны полетела цементная пыль, и я отметил, что респираторы точно не были лишними. Сверлил я от души, и вскоре со всех сторон начали стучать. Кто по батарее, а кто и просто в перекрытия.
– Да что такое! – плаксивый женский голос стал слышен, когда я сделал небольшой перерыв. – Просила же их – у меня ребенок в это время спит!
Посверлив еще раз пару минут, чтобы наверняка всех выбесить, я отключил перфоратор и кивнул прижавшемуся к стене Сайленту – мол, пора. Он подобрался, хотя было видно, что это дается ему с трудом. Не упал бы прямо там, в коридоре…
– Все-все, заканчиваем! – проорал я. – Перерыв!
Вы применили усилитель харизмы
Соответствующая характеристика повышена на 40 единиц в течение 1 минуты
Оставшееся время: 00.59
Замок на двери самый подходящий – захлопывается без ключа, что нам на руку. Теперь просто выходим на лестничную клетку и покидаем дом. Семен, было видно, держится из последних сил, вот-вот рухнет. Пришлось обнять его за плечи, как закадычного друга, и потащить к лифту.
Толстый полицейский, все еще опрашивающий соседку, скользнул по нам взглядом, зачем-то уважительно кивнул (похоже, сам удивившись своему поступку) и вновь уткнулся носом в бумаги на потертом планшете. А вот бдительная женщина посмотрела на нас с неприкрытым недовольством – ей соседский ремонт точно поперек горла, и никакая харизма, похоже, не сможет остановить волну праведного гнева.
– Вы бы еще этими занялись! – она схватила полицейского за руку и показала на нас. – Сверлят целыми днями, стучат! Соседи на юг уехали, отдыхают, пока им квартиру делают. А наняли черт-те кого!
– Ночью сверлят? – спросил полицейский.
– Еще как! – возмутилась соседка. – Бывает, что и в полночь долбят! Как издеваются, ироды!
– Тогда это к вашим соседям больше вопрос, – резюмировал страж порядка. – Их квартира, за соблюдение закона о тишине отвечают они. Позвоните вашему участковому, он такими проблемами должен заниматься. Хотя не думаю, что столь воспитанные люди стали бы себя так вести.
Ого, как харизма действует! «Воспитанные люди» – надо же. Женщина в шоке замолчала, не зная, как реагировать, и я уж было решил, что все позади, как нас все-таки окликнули.
– Молодые люди! – басил полицейский, указывая в нашу сторону авторучкой. – Вы что-нибудь слышали в соседней квартире?
– А? – спросил я, приподняв респиратор и слегка изменив голос. – Нее, мы, если без перфоратора, то радио слушаем. Обои клеим под музыку, а то от шороха с ума можно сойти.
– Да что у них спрашивать! – в сердцах воскликнула соседка, махнув разгоряченно рукой. – Гастарбайтеры! При них убивать кого-то будут, они даже не пошевелятся.
Я аж поперхнулся, а Сайлент что-то тихо пробормотал. Нет, так меня еще никто не называл…
– Мы не гастарбайтеры! Мы узбеки! – гордо сказал я, чем вызвал гневный взгляд соседки и едва заметную улыбку толстого полицейского.
Придерживая висящего на мне Семена, я вошел в кабину. Повезло, бустер сработал, и полицейский нас отпустил, а по-хорошему стоило допросить потенциальных свидетелей по полной. С другой стороны, на подозреваемых мы точно не тянули… Эта тетка говорила ведь про кого-то одного, который ей якобы пистолетом угрожал и в квартиру Майорова забежал… Балкона, с которого злоумышленник мог бы перелезть к соседям, тут нет, а о возможности пройти сквозь стену полиция как-то не думает. Главное, чтобы эта скандалистка меня не запомнила, могла ведь подглядывать в «глазок», когда я только входил в квартиру Майорова. Впрочем, я тогда по привычке накинул капюшон худи на голову. Меня еще помог бы опознать яркий рюкзак с черепом на клапане, но сейчас я его предусмотрительно держал под мышкой, прикрывая рукой и распустив одну лямку – будто бы порвалась…
– Прямо тут не скидывай, – сказал я Сайленту на площадке второго этажа, побыстрее стягивая с себя комбез и заталкивая его в рюкзак. Хоккейную экипировку, кстати, тоже лучше следом отправить. – Меня консьерж помнит, а у тебя одежда в крови, поэтому пока оставайся в спецовке. Выкинешь потом.
– Спасибо, Лис, – сначала такое обращение меня смутило, но потом я понял, что тотемовец видит мой ник, вот и обращается по нему. – Уходим по одному. Дальше я уж как-нибудь сам…
– Слушай, – решился я наконец задать еще один вопрос, – ты что-нибудь знаешь о Марине Бобиной?
– Первый раз слышу, – мотнул головой Семен.
Вполне вероятно, что и не врет. Все-таки он простой исполнитель, да еще и, как оказалось, не особо удачливый. Можно было бы его прижать, пользуясь слабостью, но теперь поздно, мы уже не в квартире. Сейчас мне остается пристально всматриваться в его лицо, надеясь уловить хотя бы обрывок мысли… Пока ничего. И все равно он мне пригодится, пусть сам тотемовец об этом не знает. И поможет мне жучок, незаметно сунутый Сайленту в карман джинсов, когда я помогал ему облачиться в комбинезон… Если все происходящее было спектаклем с его стороны, я обязательно узнаю. Если же нет – в любом случае свои его в покое не оставят, и мне хотя бы станет известно, кто еще замешан в происходящем.
– Справишься? – не знаю, почему мне захотелось об этом спросить.
– Иди уже, – поморщился Семен. – И не высовывайся.
– Спасибо, сам решу, – сказал я и спустился в холл.
Улыбнувшись консьержу, я направился к выходу, а затем прочь из ставшего опасным района.