Все, кого я хотел опросить, сошлись сами. Обычно все, кто желал доложить о чем-то срочном, оказывались прямо в тронном зале. Для этого им было даже не нужно миновать ворота замка. Они вырастали, будто из-под земли. В этот раз пострадавшие действовали с большей опаской. Вначале они возникли откуда ни возьмись во внутреннем дворе замка. Кто-то принес с собой скирды спаленной соломы, кто-то обугленные кирпичи от своего сожженного жилья, одна нимфа пришла с разорванными ушами, в которых не хватало сразу двух сережек. Тут я сразу понял, в чем дело.
Красавица присела в реверансе, как бы случайно указав на чуть обгоревший подол лазурного платья. Оно напоминало по цвету ее кожу и восстанавливалось очень медленно. Обычно все раны на одежде нимф и фей заживали так же быстро, как и на их теле. Что поделаешь – наряд часть их кожи.
Лепрехуны начали жаловаться мне наперебой. От их хора звенело в ушах. Гномы опасливо смотрели на колья с отрубленными головами моих врагов, расставленные полукругом во дворе. Каждая из них практически не тлела, чтобы напоминать о моих победах. Я сам называл этот круг Триумфальным Кольцом и весьма им гордился, но гостей при виде него бросало в дрожь. Драконьи трофеи не та вещь, которая способна порадовать слабонервных.
Кроме Хлои пришли еще несколько обожженных дриад, которые, по-видимому, также остались без жилья. Они чинно представились мне и присели в реверансах. Имена, названные по очереди, вводили в легкое недоумение. Их звали: Кипарис, Ясень, Бук, Осина, Ива, Ракитник, Береза, Вяз и Сосна. Очевидно, имена повторяли названия деревьев, в которых жили прелестные создания. Об их древесном происхождении напоминали лишь листья в волосах и немного коры на нежной коже. Обожжены они были не так сильно, как Хлоя, но корни, тянущиеся у них из-под платьев на подобие шлейфов распространяли запах гари и пепел. Мне эти корни показались живыми и тихо стонущими от боли после полученных ожогов. Каких только чудес нет в моей Империи. Но пострадавших красавиц жалко. Они собрались нарядным кружком, похожим на зеленый венок, так как платья у всех были зелеными, искусно пошитыми из листьев. Только две последние дриады Пальма и Бамбук по одеяниям напоминали экзотических восточных царевен. Огромные зеленые листья в их нарядах были похожи на зеленоватые павлиньи хвосты.
– Все наши дома – сплошной пепел. Нам негде теперь жить, – жаловалась Кипарис. – А еще вчера у нас было комфортное жилье в стволах. Мы зачахнем без них, даже если вы предложите остаться нам в вашем замке.
– Я мог бы высадить для вас деревья и во дворе, – учтиво предложил я. Как прогнать таких прелестниц? Пусть остаются, чтобы скрасить мое одиночество. Я сжал руку в кулак, и из гальки, усыпавшей двор, начали расти громадные деревья. Жаль, что я не учел, что рощу их на месте массовых казней. Стволы поднимались и крепли быстро, но из них текла кровь. Ветви стонали, а наросты на суках принимали формы отсеченных голов.
Наблюдавшие за колдовством сильно перепугались.
– Пощадите нас, монсеньор, – Бамбук бухнулась ниц прямо на гальку двора. Я совсем забыл, что в восточных странах приняты не реверансы, а такие вот преклонения перед султанами или шейхами. Дриада просто растянулась на земле, подметая двор листьями своего наряда. – Мы не хотим превратиться в кровоточивые деревья.
– И не хотим погибать, – робко добавила Пальма. Она ниц не падала, лишь застенчиво опускала глаза. Какой только колдовской ветер занес этих диковинных восточных фей в мою Империю? Но я был им рад. Как и всем красивым созданиям, которые смогут меня развлечь в отсутствии Розы.
Я был в курсе, что дриады способны жить лишь в стволах своих деревьев, и я бы мог с помощью чар за считанные минуты вырастить для них раскидистые деревья прямо в полу бальных покоев моего замка. Но если им привольнее обитать где-то в рощах или лесах, то так тому и быть. Выращу для них новые деревья и там. А излечить их ожоги для меня дело одного момента. Я исцелял так же запросто, как испепелял. Нужно успокоить красавиц и пригласить их всех на вечерний пир. А после нас, быть может, ждет жаркая ночь с драконьим огнем, который лишь зажжет свечи, но не спалит дриад, и с любовными играми. Я устал от жены-недотроги и хотел развлекаться, но вначале нужно разобраться с другими просителями: гномами, лепрехунами и даже парой обожженных троллей.
– Мы были бы рады, если б налеты прекратились, – один гном, робко мявший в руках свою шапку, взял на себя ответственность говорить за всех. Остальные лишь согласно кивали.
– Я бы тут же их прекратил, если бы это был я. Не в моих правилах палить собственное государство.
Не все мне поверили. Кто-то даже зашушукался. В стране еще помнили о появлении моего колдовского двойника Симона, который ловко отдавал приказы за меня, и никто долгое время не мог его разоблачить. Правда, он не обращался в дракона. Но на это вначале никто не обратил внимания. Подданные предпочитали видеть меня в красивом человеческом обличии. Никому не пришло в голову попросить, чтобы я обратился на их глазах и всех таким образом напугал, вероятно даже сжег бы. Поэтому Симону долго удавалось скрывать свою сущность. Но теперь все встало на круги своя. Симон занял место в Рошене в союзе волшебных созданий, изгнанных из Империи мной. Здесь они были бы местной знатью, но в мире людей претворялись всего лишь актерами, разыгрывавшими из себя нечисть. Их сообщество называлось «Союз Колдовских Талантов». Я любил в шутку именовать их союзом существ, обиженных Эдвином, то есть мной. Раньше таких существ было немного. Можно было сосчитать их по пальцам одной руки, особенно, если пальцев у тебя шесть или семь, как драконьих когтей. Но сейчас обиженных и обездоленных собрался целый двор. И все они почему-то считали, что обидел их не кто иной, как я. Даже лазурная нимфа дулась, хоть я давно уже прикоснулся к ее щеке и легко исцелил некрасивый ожог.
– Дракон, который напал на нас, тоже был золотым, как вы, – заикаясь, пояснила Кипарис. – До сих пор мы думали, что лишь особы с волшебной царственной кровью могут становиться золотыми после превращения. Ведь цвет – ваш отличительный знак. Он символизируют привилегию и высокое происхождение – от самого Мадеэля.
Далеко в небе блеснула багряная молния, напоминая о том, что произнесено вслух запрещенное имя. У Кипарис даже кровь выступила в уголках губ, будто один из незримых демонов Мадеэля дал ей когтистым кулаком по губам за нарушение разговорных правил. Девушка виновато потупилась и стала мять в руках зеленый лиственный шлейф, как будто других забот у нее и не было.
– Я точно на вас не нападал, – с каких это пор я должен перед ними оправдываться или что-то им объяснять. Интересно, что за дракон поставил меня в такое неловкое положение? Наверное, какой-нибудь диковинный заморский зверь, вырвавшийся из клетки какой-нибудь восточной султанши и залетевший к нам. Я вспомнил свои путешествия по восточным странам, когда искал союзников и врагов для королевы Серафины, которую недолгое время любил. Шейхи, раджи, рани, султаны или их визири иногда заводили у себя в специальных жемчужных клетках речных и морских драконов. Их долго было не удержать в плену и не подкупить ласками. Такие создания дышали обычно не огнем, а ядовитой водой, которая усыпляла и сводила с ума. Одна дочь султана умерла благодаря такому питомцу. Те страны простирались далеко за океанами, но они были единственными неисследованными мной краями, где существовало волшебство. Если какой-то неизвестный мне дракон и прилетел, то, наверняка, оттуда. Правда, я его еще не видел.
– Я все улажу, – пообещал я. Но никто мне особо не поверил. Такого неуважения ко мне еще никогда не проявляли, а тут собралась лишь ничтожно малая горстка моих подданных. Может, стоит дохнуть на них огнем для острастки. Будут знать, как не почитать своего императора.
– Вдруг, вы просто не помните, – неуверенно пролепетала Пальма. – Есть средства, одуряющие даже наш разум, чтобы мы забыли что-то или кого-то…
– Восточные средства? – оживился я. Они были мною еще не изучены в отличие от местных, но мне бы такое очень пригодилось, чтобы забыть Розу. – А ты умеешь их готовить?
Пальма даже испугалась.
– Я ничего такого никому не давала, – тут же начала оправдываться она.
– Я не об этом. Мне нужна повариха, которая способна изготовлять такие настойки на замковой кухне. Знаешь, о скольких кровавых деталях хочется забыть после ночных налетов на земли смертных.
О том, что хочу забыть всего лишь Розу, я естественно не упомянул. Зачем кому-то знать о моих сердечных травмах?
Моя коварная и прекрасная подруга королева Серафина, покойный муж которой познакомил ее со сложной восточной магией, открыла мне глаза на то, как много волшебства скрыто даже от меня в далеких заокеанских владениях. Но Пальма, видимо, хоть и была землячкой местных факиров и колдунов, а ни о чем таком не знала. Вероятно, ее дерево вывезли оттуда, когда оно было еще слишком юным, а сейчас мне и вовсе предстояло создать для нее новое жилье силой магии. И все потому, что какой-то дракон, будь он неладен, стал нападать на мои владения. Я даже заподозрил вмешательство княжны Одиль. Вдруг она решила отомстить мне за расстроившуюся когда-то помолвку, выждала века, и что-то наколдовала. Не то, чтобы она сильно хотела за меня замуж, но мысль о том, что она по наивности упустила вместе со мной все мои драконьи клады, до сих пор не давала ей покоя.
А я, простачок, даже начал подумывать, не оказать ли ей финансовую поддержку. Дело в том, что я не раз летал над ее королевством и стал замечать, что с веками оно заметно обнищало. Все дело было в том, что смертный супруг Одиль король умер и не мог уже поддерживать богатствами из усыпальницы свою бессмертную и вечно молодую жену, которой денег вечно не хватало.
Хоть я и был драконом, но обожал заниматься благотворительностью. Поддерживал не только друзей, но и бывших недоброжелателей. Например, общество Симона и даже охотившихся на меня когда-то в Рошене Батиста де Вильера и сыщика Габриэля. Но того, кто натравил на меня такую напасть, как огнедышащий зверь, жегший мои владения, я измельчу в порошок собственными руками. К черту благотворительность и сострадание, пора наводить порядок. В первую очень я император в своей Империи и обязан ее защищать.
– Как выглядел налетевший на вас дракон? Он абсолютно похож на меня? Или только цветом.
Молчание стало долгим.
– Ну, – лазурная нимфа повела плечами. Обнаженная кожа на них напоминала текущую воду. – Мало что можно рассмотреть, когда на тебя низвергнут огонь с небес. Мне с трудом удалось выскользнуть из горящего ручья. Вода горела! Представляете? Где был ручей, осталась лишь ядовитая черная жижа.
– Сочувствую, – кивнул я. – Но такое описание мне мало поможет в поисках налетчика.
– Мне показалось, тот дракон был чуть меньше вас размером, – встряла Кипарис. – Хотя я не успела точно рассмотреть. И я не настолько зоркая, как драконы. Людям, чтобы заметить налетчика, вообще нужна подзорная труба.
– Меньше? – это определение тоже мало чем помогало.
– Ну, изящнее. И сверкал не так ярко, как вы. Вы, как солнце, а его сверкающая чешуя больше напоминала о лунном сиянии. Я обернулась, когда убегала от него по полю, и заметила, что глаза у него изумрудные, а не аквамариновые, как у вас, когда вы обращаетесь. Едва я заглянула прямо в них, он почему-то прикрыл пасть, хотя уже собирался дохнуть на меня огнем. И еще у него шипы на голове срослись в форме короны. Я никогда ничего такого не видела. Настоящий венец из шипов. Даже у вас такого вроде нет. Если только вы не решили сами себя немного преобразовать магией.
Кипарис не знала, чем меня можно оскорбить, а чем нет, поэтому на каждой фразе заикалась.
– Коронованный дракон! Это воистину поразительно, – я даже ей не поверил, но если она точно рассмотрела, то теперь у меня есть примета, по которой его искать. Нужно посмотреть в старинных томах у меня в библиотеке. Вероятно, где-то упоминается такое существо. Оно могло долгое время пребывать в спячке, например в горах, а сейчас проснуться. Такие звери просыпаются либо от столетнего голода, тогда насытившись парой деревень, они снова засыпают. Хуже, если они дремали в жерлах вулкана, и огонь внутри них накалился до нестерпимого жжения. Тогда дракон не успокоиться, не спалив большую часть мира. Пора принимать меры. Только странно, почему напав пару раз, он куда-то исчез, и о новых пожарах пока не слышно.
На всякий случай я разослал своих шпионов-духов во все концы империи. Пусть все разнюхают, расспросят и донесут мне. Чтобы восстановить жилье для гномов и прочей нечисти, а также дать им исцеляющие эликсиры, хватит и усилий Перси, моего управляющего. Ну, а меня ожидает вечерний пир с дриадами и лазурной нимфой. Я пригласил их в замок, воспламенил своим дыханием многочисленные свечи. Яства сами появились на столе. Вино, чуть разбавленное огнем, быстро развеселило всех и разожгло непомерную страсть. В моей новой спальне были широкие восточные ложа, и больше не было императрицы. Я собирался пригласить к себе на ночь всех дам. Моя красивая внешность обычно настолько пленяла женщин, что они сами кидались в мои объятия, невзирая на риск в них сгореть. Только сейчас в меня будто вселился коварный джинн. Мне захотелось обольщать с помощью приворотов, обманывать, завлекать в любовные сети и убивать. Какой-то демон словно проник сквозь окна в пиршественную залу и спрятался за шторой, приняв очертания женщины в золотом платье с высоким ажурным воротником и обручем из лунных камней на лбу.
Я не мог рассмотреть лунное видение, как следуют, поскольку был сильно пьян, а прелестные дриады уже висли у меня на руках и плечах, целуя наперебой и шумно выражая благодарность за великолепный ужин. Кипарис предложила сыграть на лютне, Ясень – спеть, другие – станцевать.
– Жаль, мы не пригласили наших сестер: Черемуху и Сирень, – пожаловалась Ракитник, – но их дома пока не сгорели, и у них не было повода сюда прийти. Может, пригласим их в следующий раз.
– Разумеется, – я охотно кивнул и допил бокал огненного вина. Внутри все вспыхнуло. Я обнял Ракитник и начал расшнуровывать ее корсет. Шнурки оказались тонкими зелеными лианами. На груди вместо сосков росла кора, но мне ее необычность понравилась.
– Черемуха и Сирень, наверное, еще обворожительнее вас всех, – пьяно пробормотал я. До чего я опустился без Розы. Раньше я никогда не пьянел и не цеплялся к женщинам. Правильно говорят, что примерным может быть только тот муж, у которого хорошая жена. Моя жена хорошей не оказалась, и я распустился. Кожа с примесью листьев и коры начала меня возбуждать, я ласкал ее, чуть обжигая огнем, но дриадам нравилось все равно. Лишь нимфа боялась сгореть, поэтому я прямо сейчас хотел попросить ее уйти. Ведь тут и без нее чаровниц хватает, но она не уходила. И в ее лазурных глазах затаилась ревность.
С одной стороны я мог испытывать наслаждения, как султан в гареме. Кстати, один восточный правитель, советовал мне гарем завести. Думаю, он был не так уж неправ, как я решил вначале. С другой стороны внутри сознания затаилась ноющая жалось к себе. Почему я должен искать утешение во временной компании, как смертный король. Мне не повезло с супругой, до этого мне не повезло с матерью. Ни одна из них не выполнила свой долг передо мной, изящно отговорившись тем, что я дракон, и они на такое не рассчитывали. Свою мать я так и не увидел, ее мнение мне передали через случайных посыльных. Сама Рианон так ни разу и не удостоила меня своим визитом. Была бы она хорошей матерью и радеющей о благополучии семьи свекровью, так притащила бы Розу сюда назад хоть за волосы. У кого-то может не хватить сил, чтобы справиться с земной волшебницей. Но Рианон королева ада. Она способна на все. Но она обо мне просто забыла. В отличие от любящего отца, который сам когда-то так сильно пострадал от безразличия возлюбленной, что теперь яро сочувствовал мне. Но на сочувствии его помощь мне и кончалась.
Его сострадание выражалось в буре, ветрах, наводнениях и ненастьях. От избытка его чувств земля разрывалась вулканическими извержениями и ураганами. Так, что спокойно на земле не было, когда побеспокоишь его. Но все эти ненастья касались в основном мира, где жили смертные. А вот дракон в моем царстве стал лишь моей проблемой.
Я обнял сразу несколько дриад и хотел потушить канделябры, но пламя в них вдруг запело, принимая очертания танцующих фигур.
– Как же ты можешь дальше пировать здесь без Розы?
Слышали ли это мои подруги? Даже если слышали, не подали вида. Я пьянел от их поцелуев больше, чем от вина, хоть они отдавали вкусом коры.
– Так же, как она может дальше без меня, – парировал я. И пламя потухло. А лунный силуэт призрака все еще мерцал за шторой. Возможно, ему надоест там прятаться, и он присоединиться в императорской спальне ко мне и к дриадам.