Руки согнуты и сжаты,
Так стоит монах молясь.
Все его мечты распяты,
Горькое щемит, глумясь.
Он оставил то, что было,
Боль, грехи и суету.
Всё, что ранило – губило,
Выбрал новую стезю.
К Богу, к вере – здесь спасенье,
Для истерзанной души!
Только к этому стремленье,
Отмолить всё тут в тиши.
А она, – его икона,
Молится сама же с ним.
Слёзы показала мирра,
Очищает тьму глубин.