Мария
Меня разбудил аппетитный запах жареных котлет. Только было почувствовала себя как дома, но стоило приоткрыть глаза, и прекрасная иллюзия рассыпалась яркими кусочками калейдоскопа, скрылась из вида, словно те цветные стеклышки провалились в глубину маленькой тубы.
Пригладила руками непослушные волосы и уже почти привычно вышла в коридор. Дверь в кабину была приоткрыта. Пиксель выбежал мне навстречу, радостно виляя хвостиком.
– Ну что, пушистый шпион… Совесть замучила? Пришел покаяться? – я присела и погладила его по голове.
Глупо дуться на собаку.
На руки взять его не рискнула. Чего доброго, снова грохнусь на ровном месте. Но лучше не надо. Пора закалять нервишки и думать о собственном выживании.
Мой зубастый похититель организовал в середине просторной кабины компактную кухню. Робот переворачивал большие поджаристые котлеты на черной варочной панели. Она была установлена на низком столе, похожем на трибуну. Наряду с неожиданно для меня появившимся столом интерьер кабины также пополнился низким узким креслом, явно предусмотренным для ходячей земной закуски. Хозяину летающей тарелки в нем было бы неудобно и тесновато.
Сам Теару вальяжно развалился в широком кресле пилота, повернутом вполоборота к столу.
– Приглашаю к обеду, – он сделал открытый жест рукой и улыбнулся, пряча клыки под губами.
– В каком качестве? Участника или следующего блюда? – я сглотнула накопившуюся слюну.
Котлеты пахли уж слишком заманчиво. А я жутко проголодалась. Ничего не могла с собой поделать. Самоконтроль убежал в какую-то дальнюю даль, откуда его не скоро выловишь.
– Байт приготовил пищу для тебя, Маша.
Теару благодарно посмотрел на робота, начавшего перекладывать котлеты на белый поднос – пластиковый или керамический. Всего их насчитала десять штук.
– Спасибо тебе, Байт, – я улыбнулась роботу, и тот довольно скрипнул в ответ.
Пиксель поскреб мою ногу лапкой, намекая, что не откажется от вкусного кусочка.
– И тебе спасибо за заботу обо мне, Теару, – я решила поблагодарить и похитителя.
Первая цель – заговаривать ему зубы. Нужно придерживаться плана и готовиться к побегу на первой же остановке.
– Не хочу, чтобы ты истощилась, стала жесткой, сухой и невкусной, – в привычной манере выдал синеволосый хищник.
Я, кажется, начала привыкать к его своеобразной манере общения. В обморок не свалилась, и то дело. Или включились защитные механизмы подсознания. Еще пару-тройку дней проведу на борту летающего блюдца, и, наверное, мне станет все равно, какой начинкой меня фаршируют и под каким соусом подадут к столу.
Спокойствие, только спокойствие, как говаривал Карлсон.
Для побега нужны силы, а для их подкрепления необходимо регулярно питаться. Главное, чтобы не человечиной… Бррр.
Решила спросить напрямую, кого порубили в фарш, сдобрили душистой приправой и поджарили.
– Надеюсь, это был не мой сородич.
Я, не касаясь, почти ткнула указательным пальцем в котлету.
– Дикий кабан, – равнодушным тоном ответил Теару и, чуть помолчав, уточнил, – из твоего леса.
Мой лес… Разумеется, я не была владелицей лесов, полей и прочих гектаров земли. Граничащий с дачным кооперативом лесопарк считался муниципальным. Я вспомнила, как зимой туда торжественно выпустили стадо кабанов, переселенное из заповедника. Выходит, одному из них не повезло. Зато повезло мне. Если кабан большой и хозяину тарелки его хватит надолго, у меня в запасе достаточно времени для побега. Главное, чтобы Теару снова не полез в мою голову и не прочитал там еще только намеченные, но уже вполне себе живые и вдохновляющие планы спасения.
Я села в кресло. Услужливый робот Байт подал мне влажное полотенце, очищающее и дезинфицирующее кожу. Я вытерла руки, отложила себе с подноса на предложенную Байтом пластиковую тарелку две котлеты. Чуть подумав, добавила к ним третью – лишней не будет – и обратилась к Теару, окинув широким жестом семь котлет, оставшихся на подносе.
– А эти котлеты все твои. Мне хватит трех штук. Присоединяйся к обеду.
Понадеялась, что чем сытее он будет, тем спокойнее – и ему, и мне. Может, в нем даже проснется некоторое подобие добродушия после плотного перекуса. При условии, что такое чувство включено в его “программные установки”.
– Для меня непригодно мясо, подвергнутое любому типу обработки, кроме заморозки, – Теару отвел взгляд от предложенных мной котлет. – Байта мне подарил старый пират. Это многофункциональный робот-помощник. В числе основных умений – приготовление пищи для различных существ.
Байт замигал “глазами”. Робот был явно рад тому, что кому-то пригодился его кулинарный талант.
– Значит, ты ешь сырое мясо и грызешь кости? – я решила поэксплуатировать Капитана Очевидность, следуя плану по заговариванию кое-чьих острых зубов.
– Кости – по настроению.
– Прости, я возьму обратно свои слова о приглашении к столу. Ешь лучше не при мне. Иначе у меня напрочь отобьет аппетит, и я стану тощей, жесткой, невкусной.
Сама удивилась, с какой легкостью произнесла эту фразу. Чувствовала себя так, будто все происходящее становилось занятной игрой, не представляющей опасности для жизни. А ведь если подумать, моя жизнь по-прежнему висит на волоске. Пикселю, похоже, ничто не угрожает. На борту летающей тарелки он стал своим в доску. Возомнил себя опасным хищным зверем. Вот хитрюга!
Теару промолчал, загадочно наклонив голову к правому плечу. То ли подумал: “Ишь, какие мы нежные”, то ли недопонял, как можно взять обратно уже произнесенные слова.
Я взяла котлету рукой за отсутствием вилки или хотя бы ложки, которой тоже можно было бы отколупать кусочек нужного размера. Не обращая внимание на крутящегося у ног Пикселя, попробовала приготовленный специально для меня обед. Дикий кабан был жестче и жилистей домашней свиньи, но робот Байт справился с непростой задачей не хуже земного шеф-повара. Котлеты получились невероятно вкусными. Стараясь не замечать любопытного взгляда Теару, я съела все три выбранные и поблагодарила за прекрасный выбор приправы.
– Пищевые добавки мне не нужны, – мой похититель стал на удивление словоохотливым. Наверное, котлетный аромат и на него подействовал вдохновляюще. – Наборы специй приобретал прежний владелец корабля.
Я не рискнула спросить о судьбе предыдущего хозяина летающей тарелки. Вероятнее всего, тот несчастный гурман был съеден в сыром виде без кулинарных изысков.
– А тебе нельзя жареное, – я развела скользкие масляные ладони, обращаясь к Пикселю. – Грызи косточки со своим новым приятелем.
– Байт уберет оставшуюся твою пищу в охлаждающий контейнер, – сказал Теару. – Попросишь робота достать и разогреть ее, когда снова проголодаешься. У тебя неудобное строение пищевого тракта. Кишечник слишком длинный, а желудок маленький. Поэтому, в отличие от меня, ты не можешь сразу потребить суточную норму пищи.
Хорошо, я успела поесть до рассуждений синеволосого хищника о моих кишках. Иначе точно бы напрочь отшибло аппетит. И то в горле стало нехорошо. Вовремя Байт подал мне высокий пластиковый стакан с приятной на вкус, чуточку солоноватой водой. Не чай и не кофе, но сойдет для утоления жажды.
Вытерев руки очищающим полотенцем, я встала из-за стола и походила туда-сюда по кабине. Утрамбовала котлетные кусочки, дарящие приятное чувство сытой тяжести в желудке.
Теару продолжал смотреть на меня. Шею он выпрямил, слегка откинул голову на спинку кресла и замер. Двигались только его равнодушно потухшие глаза, отслеживая, как я мотаюсь от стены к стене точно маятник.
Вспомнив старинные напольные часы, которые украшали гостиную в родительской квартире, я спохватилась, что потеряла счет времени.
– Который час? – остановилась напротив Теару и смело задала вопрос.
– В галактике Радуга Жизни принята система счета времени, отличная от земной. Мы не признаем часов, минут и секунд. На данный момент приближается условная галактическая ночь. Усредненные сутки по своей протяженности близки к земным, и твой ритм жизни в них вписывается без адаптивных проблем.
Ну да! Дело за малым – позаботиться о том, чтобы жизнь продлилась как можно дольше.
– Куда мы летим, и долго еще проведем в пути?
– На планету Зеймина. Лететь нам осталось не меньше семи суток. Старый корабль не выдержит третьего подряд гиперпрыжка. Пора менять транстеллеры.
Теару наморщил нос, явно недовольный тем, какая потрепанная жизнью посудина ему досталась. Сам виноват! Нечего есть кого ни попадя!
Семь дней! Что мне делать, если за это время кабанина-таки закончится? В открытый космос не выпрыгнешь на лету!
Поспешила сменить тему разговора, борясь с подкрадывающимся из мрака разума страхом, который уже тянул к моей нежной душе свои скользкие щупальца.
– У меня к тебе маленькая просьба. Можно? – приподняла руку, как школьница за партой.
– Просьба не есть тебя заранее отклоняется. Не разрешаю о ней говорить, – отрезал плотоядный нахал.
– Я вот о чем хочу попросить. Можешь не бриться все эти семь дней полета? Хочу посмотреть, как выглядит настоящая синяя борода. Думаю, она тебе пойдет.
– Нелианцу не нужно бриться. У нас не растет шерсть на нижней части лица. Она мешала бы кусать добычу, и к ней прилипала бы кровь, клочки меха…
– Ясненько. Не продолжай. Не хочу расставаться со съеденными котлетами. А то Байт обидится.
– Роботы не обижаются, – тихо возразил Теару.
– Ладно, спокойной ночи. Пойду в уютное гнездышко, – я решила не испытывать терпение хозяина тарелки. Присев на корточки, погладила песика. – Пиксель, ты со мной? Или подождешь косточку?
Наш общий теперь питомец повертел головой, повилял хвостиком и, извинительно полизав мои пальцы, выбрал остаться в обществе Теару… Так я и думала.
Я пришла в каюту, сняла кеды и залегла в кровать. Устроилась на боку почти вплотную к стенке. К отсутствию подушки с одеялом начала привыкать. Климат-контроль тарелки поддерживал комфортную температуру. Не было ни холодно, ни жарко. Но все равно чувствовала себя неуютно от жутковатых мыслей. Гнала их прочь, а они неизбежно возвращались.
Морфей отказывался приходить ко мне в гости из своего царства сновидений. Переспала я за эти среднегалактические сутки. Но все же начала дремать, когда в каюте автоматически ярко включился потолочный светильник, реагирующий на движение. Меня охватил страх. Боялась повернуться. Еще страшнее стало, когда нечто большое и тяжелое плюхнулось на кровать и улеглось рядом со мной.
Когтистая лапища взяла меня за голое плечо, и тут же другая лапка-царапка оттянула ворот майки, обнажая спину.
– Маша, не бойся… Я сыт, – тихонько прорычал в ухо.
Да уж, большое утешение.
Я вся внутренне напряглась, морально готовясь к тому, что нелианец набросится на меня с азартом дикого зверя и нас ждет ночь, полная неистовой страсти. Какая-то часть меня желала такого завершения усредненных суток. Поистине все познается в сравнении. Лучше, когда мужчина, тем более молодой, красивый, вроде бы неглупый, хоть и невыносимо упрямый, тебя видит в мечтах своей любовницей, а не стейком на косточке.
Горячий шершавый язык скользил между моими лопатками. Ощущение, словно меня лизал Пиксель, выросший по сказочному волшебству до размеров алабая. Я молча стоически терпела это частично приятное безобразие, боясь лишний раз пошевелиться, но все-таки долго не вынесла и спросила:
– Теару, что ты делаешь?
– Очищаю свой язык, – проворчал он, прервав странное занятие.
– Я тебе не зубная щетка, – скромно возмутилась, дернув освобожденным плечом.
Он завис на секунду, после чего лизнул мне пару раз шею, потерся о мое плечо щекой и отвалил. К великому огорчению, не насовсем. Всего лишь отъехал на другой край широкой кровати. Решил вернуть себе обжитое до моего похищения удобное гнездышко.
Я поправила майку и долго пролежала, не поворачиваясь к нему. Не дождавшись никаких поползновений, рискнула осторожно поменять дислокацию. Переместилась на другой бок и чуть ближе к спящему нелианцу.
Светильник не погас, остался в приглушенном режиме ночника.
Теару крепко спал, лежа на правом боку. На условную ночь он избавился от неудобной тесной одежды. На нем были свободные штаны, похожие на трикотажные спортивные брюки, только без полосок, полностью темные.
Во сне Теару выслеживал какую-то дичь. То кончик носа шевелился, то ноздри слегка расширялись, он как будто принюхивался. Мне стало любопытно понаблюдать за ним. Почувствовала себя юным натуралистом. Мелькнула мысль, что у него красивый нос. Не вздернутый, довольно крупный и почти прямой, с едва заметной горбинкой. Интересно, если спящего нелианца легонько тронуть за нос, он сделает “кусь”? Пожалуй, лучше не искушать судьбу.
Теару сжал и расправил пальцы подложенной под голову руки. У него накладные когти? Нет… Это на когтях надеты прозрачные чехольчики типа кошачьих антицарапок. Мера предосторожности, чтобы не поранить меня? Или сам боится неудачно почесаться во сне?
Какой же он милаха, когда спит! Не обманывайся, Маша! Спящие тигры тоже выглядят милыми, но их лучше не будить.
Приглушенно зарычал, слегка наморщив нос. Краешек уха шевельнулся. Забавно причмокнул губами и устроил голову поудобнее на руке. Дышать стал спокойнее.
Я продолжала смотреть на него, но больше нелианец не выдал никаких шевелений, кроме едва заметного движения груди и живота при дыхании.
Мои глаза стали слипаться. Морфей прибыл из сонного царства и настойчиво стучался в дверь квартиры моего сознания, требуя принять его в качестве дорогого гостя.
Не смей ползти на тепло. Запомни, Маша. Исполняй приказ оставаться на месте. Это не Сережа… Да, он теплый и обманчиво уютный. Но к нему категорически нельзя приближаться. Иначе будет кусь!
Я постаралась себя запрограммировать на неподвижность, прежде чем погрузилась в сон.