Наташкины русые волосы раскидались по всей подушке и напоминали стог соломы,в котором утопало её лиицо светившееся счастливой улыбкой во сне. Вдруг в утренней тишине громким взрывом грохнул удар входной двери квартиры, котрая находится этажом ниже. Наташка вздрогнула от испуга и счастливое выражение с её лица испарилось, трансформировавшись в испуг и нахмуренные брови. Она проснулась, но глаз не могла сразу открыть, потому что сон не хотел отпускать её из своих тёплых объятий. Она прислушивалась к реальности, в которую предстояло вернуться.
Следом по коридору подъезда гулким эхом с содроганиями многократно покатился отзвук этого удара. И тотчас его заглушил своим зычным трубным басом сосед-синяк, выскочивший из той квартиры. Это он, что есть мочи в здоровом бугае, грохнул многострадальной входной дверью, которая давно несёт на себе следы бесчисленных вмятин от частых приступов алкогольного буйства хозяина двери:
– Конченая ты дура, и твоя мать тоже! А, пошли вы обе…, в рот мне три кило ягод! – громко и отчаянно выругался он.
И, продолжая бормотать дикую несуразицу, грузной нетвёрдой поступью протопал по лестнице вниз, громыхая перилами. Этот сосед, даже в редкие трезвые моменты своей жизни, на весь коридор источал запах спиртного перегара, который устойчиво и нагло, как сам его виновник, держался в воздухе даже после выхода пьяницы на улицу. Во второй раз он с силой трахнул внизу входной дверью подъезда, которая возмущённо взвизгнула ему в ответ тугой пружиной.
Моментально на затухающие содрогания несчастного подъезда заливистым колокольчиком над Наташкой головой заверещала нервная болонка в квартире у соседей сверху.
"Так, всё нормально! Все на месте, всё как всегда и утро начинается, как обычно с одним отличием! Какое счастье, – в офис сегодня не надо, – выходной! Можно кайфануть подольше. Всё, – лежим, не встаём"… – Но через пару минут настойчивым зумером зазвучал колокольчик пролетарской совести, разбуженный несносным соседом и злосчастной сявкой сверху. Теперь уже в голове Наташки звучала и властвовала совесть-зараза. И она взяла верх, поэтому её обладательница с сокрушением подумала: "Лежать, конечно, хорошо, но надо вставать"… Так около пяти минут, вяло и сонно продолжала разговаривать с собой полусонная Наташка – айтишница.
Но ей определённо совсем не хотелось вставать и не было ни малейшего желания даже открывать глаза. Она млела от сладкой истомы во всём теле, но заснуть снова уже не получалось. А спать Наташка с наступлением первой беременности, стала знатно. Теперь она умудрялась задремать даже сидя за обеденным столом, что стало предметом насмешек со стороны сослуживцев в офисе и мужа – дома.
"Ну, вот чего это мне валяться в постели просто так – надо уже вставать. Ишь, как разнежилась", – окончательно просыпаясь, резюмировала она, поглаживая свой становившимся тугим животик. С наступлением беременности, в Наташке поселилось необъяснимое и неиспытываемое ранее блаженство, словно каждая клеточка её существа радовалась зарождению в ней новой жизни
Наташка потянулась из всех сил, испустила стон блаженства и подумала:
"Как же хорошо, какое невыразимое счастье, проснуться в тёплой постельке в своей квартирке рядом с любимым муженьком!"
Вот-вот, со дня на день должен зашевелиться их первый ребёнок. Скоро уже будет четыре месяца, как они с Андреем узнали о радостной для обоих новости. Врачи сказали, что ребёнок развивается нормально. Она чувствовала себя отлично, даже не было никаких признаков токсикоза, которым Наташку пугали её подруги. Она, так и не открывая глаза, погладила свой увеличивающийся животик и ласково пошутила:
– Эй, ты там, шкет, как дела? Доброе утро, нам пора вставать на гимнастику и завтрак, просыпайся!
Наташка, наконец. приоткрыла один свой глаз, сверкнула его необычным ярким изумрудом в сторону мужа – не услышал ли он её? – Ещё и на смех поднимет! Нет, – Андрей лежал на животе и пребывал в грёзах, да таких сладких, что у него слюнки текли на подушку. Уработался вчера до поздна, – на работе у него продолжается аврал уже неделю.
"И что он только во мне нашёл? Рост у меня "метр с кепкой", как он сам говорит. А бёдра непропорционально широкие, болше подходящие для фигуры ростом под два метра. – В результате меня легче перепрыгнуть, чем обойти, как он смеётся надо мной. А он вон какой рослый и спортивный. Да, что там, – настоящий качок, только не благодаря качалке в вонючем подвале, а благодаря ежедневному физическому труду на стройке на свежем воздухе.
Любовь. Она такая своевольная, необъяснимая и загадочная. Приходит без стука и предупреждения по телефону, совсем без спроса и разрешения, водит когда захочет и к кому захочет. Вот и к нам пришла так же неожиданно", – заключила Наташка, прерывисто и сильно чмокая мужа в свободную щёку с отпечатками складок от наволочки подушки, и шепнула ему в ухо:
– Подъём, милый.
Андрей даже не шелохнулся. Реакции не было никакой. И уже громче, похрюкивая от смеха, Наташка громко изрекла любимую его шутку:
– Проснись, – ты серешь!
Андрей среагировал на шутку и тоже томно, не открывая глаз, протянул:
– Ты повторюшка – хрюшка. Это же моя шутка!
Потом откинул в сторону простынь-махрушку и, поглаживая одной рукой свои кубики на волосатом животе, а другой Наташкино увеличивающееся пузико добавил:
– Ф-у-у-у! Как же жарко-то!
Андрей широко буквой "Х" раскидал руки и ноги по "сексодрому". Так он шутливо называл их широченную кровать на которой спокойно можно было спать вчетвером. Потом, совсем проснувшись, осторожно положил вторую крупную и тяжёлую мужскую ладонь строителя на живот Наташке и заботливо спросил:
– Ну, как, мамочка, он ещё не пинается?
– А может там "она" растёт? Нет, папуля, видно ещё рановато, наберись терпения, – подыграла мужу Наташка.
– Ладно, мамуля, всему своё время, – голубем ворковал он, чмокая Наташку при этом прямо в пузико.
А потом наигранно строгим тоном спросил:
– А ты, красавица моя, чего разлеглась? А кто мужу завтрак приготовит? И ты не забыла, что сегодня первый выходной и мы с Симаковыми договорились ехать сегодня на озеро на рыбалку с ночёвкой? Мне надо ещё все снасти просмотреть и хорошо собраться. Они после обеда заедут за нами. Давай, давай, шевелись! – И нежно шлёпнул жену по попе.
– Ну, ты вставай потихоньку, а я пошёл в ванную попу чистить, зубы мыть, – как всегда пошутил он.
– Вот пустомеля, иди уже! – улыбаясь проворчала Наташка.
Полежав секунд двадцать после ухода Андрея, она села на кровати. Потом без спешки расчесала крупным деревянным гребнем свои длинные светлые русые волосы и встала. Но в ту же секунду, издав громкий вопль, сложилась пополам на корточках возле кровати от пронзившей её боли в животе. День погас…
Очнулась она от сильного раскачивания и надрывного завывания сирены кареты "Скрой помощи", которая неслась по улицам на бешенной скорости. За окном мелькал утренний город в бледных отсветах сигнальных огней на оконных стёклах “Скорой”. Вокруг всё плыло и качалось. И Наташка с трудом разглядела в туманной пелене склонённое над собой озабоченное лицо Андрея, который больно разминал ей ладони рук и без остановки твердил, как заведённый:
– Всё будет хорошо, всё будет хорошо…
Не успев ничего ответить, Наташка опять окунулась в тёплое забытьё.
…Она с трудом пришла в себя от того, что кто-то сильно и настойчиво дёргал её теперь уже за ногу и тревожно вопрошал:
– Скажи мне где твой ребёнок?
Ничего не понимающая Наташка открыла глаза и диким непонимающим взглядом окинула окружающее. В огромное окно уже ярко светило полуденное солнце. Медленно возвращаясь в реальность, она с трудом поняла, что лежит на столе в операционной. Потому что на потолке над ней была большая круглая лампа, а под спиной ощущалась прилипшая к спине и попе липкая холодная клеёнка. А вокруг стола, на котором лежала Наташка, на фоне стены сплошь в белой кафельной плитке, располагалась медицинская аппаратура. С трудом разомкнув спёкшиеся губы она шёпотом спросила:
– Что случилось и что вы от меня хотите? Как это где мой ребёнок, не прогуляться же он пошёл! И что вообще происходит?
К ней склонилось встревоженное лицо доктора в медицинской маске:
– Мы сразу поняли, что твоя беременность прервалась, так как не услышали сердцебиения плода при твоём поступлении в бессознательном состоянии. Но во время операции, когда останавливали сильное кровотечение, спасая тебе жизнь, мы вообще не обнаружили ребёнка. И предположить можно было только то, что у тебя произошёл выкидыш дома в постели, либо возле неё. Я отправила твоего мужа к вам домой. Но Андрей уже пять минут, как примчался назад на такси и сказал, что дома нет ни капли крови, как нет и ребёнка. Вспоминай, пожалуйста, может выкидыш произошёл сегодня утром в туалете?
Наташку оглушила такая новость:
– Странно, я же только встала, даже из спальни не вышла и в туалет утром сходить не успела. Во рту всё пересохло, мне страсть, как писять хочется!
И с трудом приподняла голову, пытаясь встать.
– Нет, нет, нет, – тихо и растерянно произнесла доктор, придержав её рукой в резиновой перчатке. – Ты лежи, а акушерка сейчас поможет тебе, даст водички, потом отвезёт тебя в палату, и всё будет хорошо. Лежи, тебе нельзя вставать.
Наташа только открыла рот, чтобы спросить что же с ней и ребёнком случилось, да так и осталась с открытым ртом. Потому что доктор повела себя очень странно. Словно она знала что произошло, но не хотела об этом говорить. Она резко отвернулась от пациентки и вышла, не дожидаясь её вопросов, которые от странной новости бестолковым роем закружились в затуманенной наркозом голове Наташки. Док оставила её, точнее сбежала, бросив в полном недоумении наедине с душедробительным известием.
Когда доктор исчезла в дверях операционной, то к Наташе подошла акушерка, молча поднеста мензурку с водой. Потом проделала какие-то медицинские манипуляции, убрала всё, и ещё долго, так же молча, тарахтела железками, мыла и убирала хирургические инструменты в автоклав и наводила порядок в операционной. Закончив с хлопотами, и убедившись, что переделала все свои дела, акушерка в раздумьи задрав голову к потолку, застыла на минуту с опущенными руками.
Неожиданно она громко выдохнула и повернулась лицом, закрытым маской, к Наташке, зыркнула на дверь, и убедившись, что там нет никого, она быстро подошла и, нагнувшись к Наташке, прошептала ей на ухо:
– Подожди пока пройдёт сорок дней и сходи к бабке.
И исчезла, словно растворилась в воздухе. Наташка ничего не поняла: "Куда она исчезла? Какие сорок дней? Какая бабка, – моя уже давно в мире ином? – Наташкины мозги от наркоза с трудом еле ворочались как тяжёлыяе мельничные жернова в безветренную погоду, когда ещё ручей пересыхает. Рой мыслей, чёрным смерчем вылетел из головы, рухнул на пол и рассыпавшись исчез, а Наташку опять окутал постнаркозный сон.
***
Её возвращение домой из больницы было долгожданным, но безрадостным после странного происшествия. К разговору о потерянном неизвестно где ребёнке супруги ни разу не вернулись. Зачем? Всё выглядело предельно странно и непонятно. Врачи тоже ничего не могли объяснить. И что обсуждать? Странность происшествия? Так от этого яснее ничего не станет. Поэтому они с Андреем тупо успокоились на том, что "случилось то, что случилось" и всё тут.
– Надо жить настоящим, а не бесконечно перетирать то, что покрыто для нас мраком тайны, причиняя друг другу душевную боль. По-моему это самый прямой путь к безумию, и нам, чтобы сохранить разум и семью, надо перестать думать о том, что случилось, – глубокомысленно подытожил Андрей.
Благодаря мудрости Андрея, Наташке даже не пришлось справляться с депрессией, которая и прийти-то не успела. Он всегда был, а теперь стал особенно, оптимистичным балагуром и весельчаком, и очень любил и берёг свою жену. А после больницы он, видя её бледное осунувшееся лицо, ещё и запретил ей возвращаться на работу в офис под благовидным предлогом.
– Наташка, ты только пойми меня правильно. Я очень устаю и выматываюсь на работе, поэтому мне дома не нужна такая же измотанная и уставшая от работы женщина-айтишница, ёк-макарёк! Видеть больше этого не могу, – при этом заковыристо ругнулся, – манал я твой любимый офис в контент и трёхэтажным трафиком! Мне нужна встречающая меня вечером свеженькая и весёлая жёнушка, а не такая же голодная, как я и раздражённая мегера. И, конечно, вкуснющий дымящийся ароматами ужин на столе. А пожрать я люблю, ты же знаешь. Чтобы завтра к ужину приготовила нам суп "Шепс плюм пинелло" – вот так! Зарабатываю я хорошо и смогу тебя обеспечить, не думай ни о чём, – уверил её муж..
– Это ещё, что за блюдо такое, дашь мне рецепт? – спросила простодушная Наталья.
– Глупенькая, это не рецепт, а простор для твоей кулинарной фантазии, – со смехом ответил Андрей.
Он всегда развлекал и смешил её прибаутками и розыгрышами. А после больницы, стал ещё и баловать её повышенным вниманием, подарками, цветами и разными вкусняшками. Он вечерами собственноручно пичкал её гостинцами и приговаривал при этом:
– Кушай, кушай, радость моя и быстрее набирайся сил. Вторую попытку нам никто не отменял! Отвертеться тебе не удастся и у нас с тобой обязательно будет малыш!
– Отстань, если я буду так много жрать, то быстро и сильно растолстею и ребёнку места в животе не останется – отшучивалась Наташка.
Андрея с Наташей познакомила сестра Андрея – Галина, когда они случайно встретились на улице весной в конце апреля прошлого года. Потом они втроём долго гуляли по белому туннелю аллеи из высоких цветущих акаций, вдыхая их густой пьянящий аромат. А уже восьмого марта Андрей предложил Наташке выйти за него замуж. Он был настоящий мужик – работяга, поэтому Наташка, долго не думая, согласилась. И не пожалела о своём решении, потому что Андрей стал добрым и верным мужем и её опорой во всём. Он любил вечерами сидеть на полу, обняв Наташкины колени и, положив на них голову, смотреть в её глаза, восхищаясь:
– Натаха, какие у тебя необыкновенные глаза. В натуре, переливаются как зелёные изумруды!
– Ага, прям, как в анекдоте про мужика, хвастающегося своей женой: а у моей такие глаза, такие глаза! А остальное? А остальное – жопа! Фигурка-то у меня подкачала.
– Твои волшебные глаза затмевают всё, – не согласился с женой Андрей.
Время шло и необсуждаемая, но таившаяся в глубине души, боль потери понемногу стала утихать у обоих супругов. Спустя три месяца после того загадочного и трагического события Наташку начало воротить от всего мясного. Её подозрение подтвердилось во время визита в женскую консультацию и вечером того же дня у Андрея слёзы навернулись от радости, что он всё-же станет отцом:
– Я же говорил тебе, что всё у нас будет хорошо. Как я тебя люблю, ты моя умничка!
И он, нежно целуя жену и место обитания ребёнка, переполненный счастья, изрёк Наташкиному животу:
– Мы ждём тебя, малыш и оба уже тебя любим!
Она чувствовала себя прекрасно, порхала бабочкой и токсикоз проявлялся только по отношению к мясу в любом виде, даже его запаху. Наблюдающий беременность доктор в женской консультации резюмировала:
– Результаты УЗИ прекрасные, определить пол пока не удалось, потому что ребёнок повернулся спинкой. Но ребёнок развивается нормально и, судя по анализам, у тебя со здоровьем тоже всё в порядке. Тревожного ничего нет. Но, поскольку первый выкидыш произошёл на этих сроках, то вот тебе, дорогая мамочка, направление в стационар. Полежишь немного, попринимаешь витаминчики и через пару неделек отпустим тебя домой. Сейчас тебе надо перележать критический срок во избежание повторения того, что уже было. Ты же не хочешь этого, верно? Ну, вот и не возражай! – сказала, как приговорила она.