Шли годы, но ни тени, ни Бай, ни тумаки отца не сбивали Кана с его цели пойти по военной карьерной лестнице. В свои пятнадцать лет с первыми мальчик научился смиряться, оставляя ужас в кошмарах. С Баем было сложнее, особенно после случая с ослепшим приспешником, да и Сюин оказалась права – выходка Кана принесла ему больше бед, чем выгоды. Если другие дети и раньше сторонились его, то после скандала сверстники между собой окрестили Кана проклятым, и вокруг юного Циня образовалась пропасть, пересекать которую считалось допустимым лишь для того, чтобы подставить мальчишке подножку. И конечно, его это не остановило. В один прекрасный день лошадь Бая взбесилась и понесла так, что парень чуть не умер, свалившись в канаву. Через месяц Кан приполз домой с отбитыми почками и без следов синяков. Через два Бай сломал себе ногу, прокатившись кубарем по лестнице. Кана три дня искали, пока не вернулся Амань, быстро обнаружив старый подвал разрушенного дома с заваленной камнями дверью, в котором оказался заперт его сын. Во время визита в императорский дворец Бай отравился так, что слуги сбились с ног, убирая за господином. На тренировках учителю приходилось растаскивать этих двоих, пока они не переломали друг другу кости. И когда объявили военную операцию в Канрё, Бай ухмылялся, как довольный кот. Он-то был отправлен в столичный гарнизон и должен был остаться в Лояне, а если отец постарается ещё больше, то парень попадёт прямиком во дворец. Дальше от хорошей и сытой должности его отделяло лишь время. Амань же не собирался как-либо вмешиваться в сумасбродство сына и совершенно спокойно отреагировал, когда пятнадцатилетний Кан гордо заявил, что отправляется на войну.
– Что ж, возможно, ты отдашь свою жизнь за то, чтобы четвероюродный племянник брата Императора получил желанные земли. Очень мудро, сын, – Амань выглядел удивительно спокойным, но на самом деле он надеялся, что этот поход может раскрыть сыну глаза на то, в какую дурость он ввязался. Отец был уверен, что готов принять мысль о сыне на войне, особенно если считал эту войну безобидной. Времена, когда Империя Хань отвоёвывала себе земли, к его счастью, прошли. Амань мог бы многое рассказать Кану о том, что на самом деле такое настоящая война, но у Канрё не было ни своих шэнми, ни действительно серьёзного оружия, ни новых технологий. Мышиная возня, после которой, как мечтал Амань, сын приползёт к нему на коленях вымаливать прощение и протекцию. И тогда-то он всё ему расскажет и покажет. Надо просто подождать.
***
Царство Канрё, что славилось своими запасами золота и умнейшими поверенными, было крошечным государством, приграничным к Империи Хань. Граница с Империей крайне удачно проходила по реке Хонгха и озеру Бакбо, затрудняя любые планы на вторжение. С остальными соседями Канрё ухитрилось выстроить удивительно выгодные торговые отношения, что позволило сохранить независимость, играя на нежелании царств Ци, Сингуо и Рен оказаться прямыми соседями с Империей или развязать новую войну за земли. Но и этот шаткий союз должен был рано или поздно разрушиться – это понимал даже изучавший историю Кан. Собираясь в поход, он не мог отделаться от тревожной мысли, что в этой истории что-то не так. Не мог же царь Канрё надеяться на бесконечный мир и никак не готовиться к неизбежному? Это выглядело… глупым. Но обсудить свои мысли ему было уже не с кем – Сюин, его единственный друг и опора, осталась в столице.
– Эй, господин кавалерист не желает присоединиться?
Кан удивлённо заморгал, когда услышал адресованный в свою сторону вопрос, но других офицеров рядом не было. Уже три дня как они разбили лагерь около реки Хонгха и ждали приказа о дальнейших действиях. Цинь отложил книгу, с которой собирался скоротать свободный час под деревом, недоверчиво рассматривая младшего лейтенанта, что склонился над ним и протягивал ему руку. Высокий загорелый мальчишка, точно с юга, с кое-как завязанным хвостом каштановых волос и в уже чем-то перепачканном дорогом платье под доспехами. Акцент тоже казался каким-то… странным. Отец бы точно сказал что-то вроде: «А с этими, Кан, мы не разговариваем».
– Чжан Вэй. Не хочешь поболтать?
– Ты не из столицы, верно?
– Нет, – Вэй рассмеялся, подтягивая Кана за руку, чтобы тот поднялся. – Мой дом возглавляет провинцию Хэнань. Младший сын. Ты же не проклянёшь меня?
– Было бы чем, – Кан фыркнул и сложил книгу в походный чехол. – И что же нужно от меня младшему сыну Чжан?
– Времени и денег, конечно же. Играешь в сянци?
– Ты взял с собой в поход настольную игру?
– А ты книгу. Так да или нет?
– Немного.
– Ну тогда пошли! Знаешь, а ведь я уже выиграл! Братья говорили, что тебя силком не приведёшь!
– То есть, вы спорили на меня?
– Конечно, – Вэй хохотнул. – Ну, знаешь, твои друзья о тебе уже такого нарассказывали, что мы и подумали: да пропасть нам, если не достанем сына колдуна!
– Опять, – Кан устало потёр переносицу. – Послушай, Вэй, сказки всё это. Я не то чтобы лажу со своими «друзьями», так что боюсь тебя разочаровать, но…
– Но ты не ешь лягушек и не проклинаешь взглядом, знаю, – Чжан подмигнул. – Но мы подумали, что такой неудачник из столицы точно должен не быть чванливым дураком, если его не выносят другие дураки.
– Что?
– Ну… Ты – дурак?
Кан опешил.
– Нет.
– Значит, я выиграл! Пойдём, я тебя со всеми познакомлю!
– Подожди… Ты меня неудачником назвал?!
Кан ровным счётом ничего не понимал, но его буквально затащили в небольшой шатёр, в котором, похоже, и обосновались братья Чжан. Если и предполагалось, что здесь должен жить кто-то ещё, то он уже в ужасе сбежал. Цинь так и замер, непонимающе рассматривая тот бардак, который здесь царил. Казалось, что по жилищу Чжанов прошёл ураган, разбрасывая по углам какие-то резные шкатулки, разноцветные ожерелья, куриные кости, пёструю одежду, свитки, серебряные браслеты… А увидев жёрдочку, на которой сидел пустынный сокол, Кан просто начал хватать ртом воздух:
– Вы… Вы как… Вы как это всё с собой в поход протащили?!
– Дэлун, Цзян, выкусите! Цинь Кан собственной персоной, а! Съели? Привет! – Вэй толкнул Кана с прохода прямо в облако какого-то прогорклого дыма. В центре за невысоким столиком сидели братья Вэя, такие же загорелые и неряшливые, сосредоточенно бросая кости. Когда они уставились на Кана, ему даже стало как-то неловко и захотелось выйти, но выход был перегорожен младшим братом, что скрестил руки на груди и стоял с видом победителя.
– Ну? Кан, скажи уже что-нибудь!
– Простите…
– Ого! А он не немой, – фыркнул один из братьев, выдыхая клуб дыма из трубки.
– Перестань его толкать, Вэй, – тут же отрезал второй брат и встал, подходя к Кану и отвесив полупоклон. – Прости моих братьев. Чжан Дэлун, старший среди этих троих.
– Да… Приятно познакомиться, – Кан улыбнулся и кивнул. – Ваш дом отправил на войну троих сыновей?
– Когда у тебя семеро сыновей, это самое малое, что может сделать отец для Империи, – Дэлун жестом пригласил его к столу, а Вэй снова подтолкнул, и в какой-то момент у Кана в руках появилась такая же трубка, как у Чжанов. – К тому же, отец говорил о том, что это даже не война, а так – закалка молодого поколения.
– Так как вы… Всё это?
– Вещи? Наш двоюродный дядя – начальник снабжения полка, удивительная удача, – Дэлун поджёг травы в трубке Кана и подмигнул. – Попробуй. Любимое развлечение юга.
– Спасибо, – Кан вдохнул дым и тут же закашлялся – горло буквально разодрало и обожгло, но со второй попытки стало легче. – Кха… Странная… вещь…
– Ну так что? Сыграем в сянци?
– Ставки?
– Проиграет столичный – переедет к нам.
Это уже Кану начинало совсем не нравиться. Южане и без того казались странными, но подобная навязчивость без причины казалась невозможной.
– А выиграю?
– Называй цену. Не думаю, что ты вообще сможешь победить Дэлуна, – хмыкнул Вэй. – Вы в своей столице совсем не умеете играть в сянци.
– Что ж… – Кан задумался. – Выиграю – неделю будете моими слугами.
– Что?!
– Струсил?
Вэй закусил губу.
– Ставка большая. Тогда три раза выиграй. У кого выиграешь – тот и будет.
– Согласен.
– Вот, значит, как? Уверен в себе?
– Нет, но так это становится интересным. Доставай доску, – Кан затянулся снова и выдохнул клуб дыма. Надо разоблачить этих южан и выяснить, что им нужно на самом деле.
***
Спустя три часа Вэй с руганью схватил доску сянци и метнул её в стену. Взлетели деревянные фигурки, задевая сокола. Тот, в свою очередь, проснувшись, стал метаться, привязанный к жёрдочке, и под смех Кана попытался сбежать из этого проклятого шатра. Дэлун и Цзян сидели мрачные, глядя на Циня и почти синхронно засыпая табак в трубки.
– Ты знал, – простонал Вэй.
– Знал что? – Кан ехидно усмехался, становясь в этот момент невероятно похожим на своего отца, только волосы тёмные. – Что я вас обыграю? Конечно.
– Никто не обыгрывал Дэлуна! Да чтоб тебя, меня никто не обыгрывал, кроме братьев!
– Ну простите, надо было лучше расспрашивать «столичных дураков», они бы вам рассказали не только небылицы, – Кан поднялся и стряхнул какую-то шелуху со штанов. – Значит так. Уговор есть уговор. Ваш шатёр – теперь мой шатёр, по крайней мере, на неделю. К завтрашнему дню убрать здесь всё, ночевать я буду тут.
– Эй! А мы?
Кан приподнял бровь.
– А вы больше не будете делать такую глупость, как устраивать потеху из чужака. Понятия не имею, что вы задумали, но я – не пугало. Мне плевать, где вы будете спать. Катитесь в общий шатёр к солдатам, там вполне уютно.
– Послушай, да мы просто…
– Хотели подружиться? Порасспрашивать? Завести знакомства? – Кан слегка склонил голову набок. – Старая сказка о новом. Зубы не доросли меня подловить. Но за трубку спасибо. До завтра, – Кан растянул их фамилию невыносимо мерзко усмехаясь, – братья Ч-ж-а-н.
Цинь вышел из шатра, а Вэй со злостью пнул стол.
– Нет, ну вы видели?! А я думал он нормальный!
– Он и есть нормальный, – Дэлун совершенно спокойно встал и потянулся. – Парень забит, как загнанный волчонок. Вот и кусает, стоит протянуть руку.
– Да ну тебя, Дэлун, он просто такой же, как остальные столичные.
– Другие бы сказали прислуживать им при людях, он же всего лишь выгнал нас из шатра. Тебе не кажется это странным?
– Завтра вспомнит.
– Завтра и посмотрим, – старший брат хмыкнул. – Он умный. И пока не началась война, нам надо найти умных союзников, Вэй, это залог выживания. Забыл, чему учил отец?
– Он ещё говорил, что старший Цинь – демон в человеческой шкуре.
– Умный демон.
– Это да… Ну что, давайте приступать: время уборки. Небо, нашли себе занятие…
***
Шатёр трёх братьев оказался невероятно комфортным – первые три дня Кан просто наслаждался пребыванием в нём, заодно изучив все ненужные артефакты, которые Чжан натаскали к себе, точно сороки. Кажется, даже сокол привык к новому хозяину жилища. Но на четвёртый день, когда Цинь снова сосредоточенно читал, к нему ввалилось… тело. Пошатывающаяся туша, в которой не с первого раза, но всё-таки был опознан Вэй, рухнула на матрас и издала победный храп, совершенно не замечая обомлевшего Кана. Он-то привык, что братья вели себя как шёлковые и выполняли любой его приказ, как и должно было быть по уговору, но не учёл, что критическая доза байцзю способна на злые шутки. Брови Циня поползли вверх. В гробовой тишине он созерцал труп на матрасе, пока у входа не появились старшие братья Вэя: Дэлун пьяно улыбался, Цзян хихикал, и на лицах обоих читалось блаженное отупение. Кан совершенно не был готов к такой компании.
– Та-а-ак… – Цинь захлопнул книгу, поднимаясь и нависая над пьяным телом. Не понимал он этих братьев. Они ни о чём его не расспрашивали, ничего не выпытывали, всё время подтрунивали друг над другом и болтали без умолку. Это раздражало. Все на юге такие же, или ему повезло натолкнуться на самых глупых? Слегка склонив голову набок, Кан осторожно пнул Вэя носком сапога и пришёл к выводу, что тот окончательно отключился. Ледяным взглядом обжёг тех двоих, что были на ногах, и скомандовал:
– На воздух. Оба.
Вытолкав двух громил из шатра, он скрестил руки на груди и совершенно спокойно продолжил:
– Дэлун, отойди и покружись.
– Что-о-о?..
– «Что, господин». Четвёртый день, ты всё ещё мне должен. Сто раз, – скомандовал Кан, устало потирая переносицу. – Идиоты.
– Слушаюсь, господин, – язвительно фыркнул Дэлун, отходя и принимаясь кружиться. – Раз. Два. Три. Четыре…
Кан ждал. Ждал с лёгкой улыбкой на губах, пока старший из братьев не прижал руку ко рту и не рванул к кустам. Цинь перевёл взгляд на среднего брата и холодно приказал:
– Теперь ты.
– Ну ты и… гад.
– Да ну? – Кан подошёл к склонившемуся над кустами Дэлуну, взял его за шиворот и дёрнул на себя, заставляя рухнуть на землю. – Вы совсем с ума сошли? Я догадываюсь, где вы нашли выпивку, но завтра начинается наступление. И вы надрались, как три безголовых обезьяны. Ты досчитал до тридцати, а я говорил – до ста. Продолжай.
– Но…
– Кружись! – Кан закатил глаза и развернулся, направляясь в шатёр. – Закончите – растолкайте своего братца и повторите с ним.
Когда Вэя вытаскивали из шатра, Кан снова был поглощён чтением. Он сидел, скрестив ноги, на матрасе, разложив перед собой несколько свитков, которые нашёл среди хлама братьев Чжан, и что-то сверял, становясь мрачнее с каждой минутой. За стенами шатра раздавались не самые приятные звуки, а когда в проёме снова появился Дэлун, Кан вдруг взвился и подлетел к нему с одним из свитков.
– Вы! Откуда у вас это?
– Да что ж тебе ещё надо, демон?.. – почти взвыл Дэлун, отпрянув от Кана.
– Ты пришёл в себя, или ещё полечиться нужно?
– Пришёл-пришёл, отстань уже от нас. Мы поняли. Ты не хочешь искать друзей, сам-себе-на-уме-сынок-шэнми.
– Я не… – Кан запнулся и махнул рукой. – Да плевать мне на это. Свитки! Свитки о допросах торговцев из Канрё – откуда они у вас?
– Прихватили копии у дяди. Интересно же! Говорят, Канрё просто завалено золотом и драгоценными металлами, надо же знать, что искать в трофеях.
– Трофеях… – Кан замер, а затем свернул свиток и со всей силы ударил Дэлуна по щеке. – Какие копии?! А если это подлинники?! А если они не попали к руководству? Вы вообще понимаете, что натворили?!
– Да там нет ничего важного!
Цинь заморгал, не веря своим глазам. Нет, они не предатели, они – настоящие идиоты с юга. Это лицо, полное изумления, не могло так искусно лгать.
– Так… Так… Небо, за что мне это… Твой брат пришёл в себя?
– Ага… – Цзян появился из-за плеча брата. – Да что тут происходит?
– То, что вы можете попасть на виселицу за предательство, – Кан потёр переносицу и всучил оба свитка Дэлуну. – Значит так. Марш к дяде за добавкой и подбросьте ему эти свитки на видное место. Раз ещё не ищут вора – он такой же идиот, как и вы. И спросите его о… трофеях. Намекните на них, пусть сообразит и передаст генералу. Справитесь?
– Да что там в этих свитках?!
– Наша погибель, – мрачно заявил Кан, пытаясь найти чистый пергамент и чернила. – Мне нужно написать отцу, срочно. Пошли вон!
Когда двое братьев исчезли из шатра, обратно вполз протрезвевший младший, но Кан на него совершенно не обращал внимания, поглощённый письмом.
– Кан… Послушай, – Вэй рухнул обратно на матрас и потянулся к кувшину с водой, – ты можешь думать о нас что угодно, но мы же не дураки… Я слышал разговор. Что случилось? Может, объяснишься?
– О, вы как раз не дураки, вы хуже. Как и ваш дядюшка, не обративший внимание на самую очевидную вещь, – Цинь не отрывался от письма. – Вы вычитали про золото и совсем не заинтересовались, почему торговцы Канрё наладили пять путей с Чанкином.
– Ну наладили и наладили.
– Вы на своём юге вообще не изучаете историю или географию? Ты в курсе, чем славится Чанкин?
– Военной системой.
– И огненными кристаллами, олух, – Кан тяжело вздохнул, перечитывая письмо. – Канрё не могли не готовиться к войне. Это было неизбежно. А как бы ты отбивался от Империи, если между вами река? Не проще ли всего закидать нас огненными снарядами издалека и закончить конфликт? И всего-то надо – договориться с Чанкином о поставках. Завтра нельзя начинать атаку.
– Ты… шутишь, Кан?
– Ни капли. Начнём наступление завтра – нас поджарят. И как мне донести это до генерала?
– Да так и расскажи, что от нас подслушал!
– Не выйдет. Генерал – дядя Бая…
– Бая?
– Старый враг, всё детство друг друга избиваем. Он быстро придумает, за что меня отправить за решётку. Ещё и отцу письмо пришлёт перед тем, как наши трупы переправят в столицу, если повезёт, – Кан свернул свиток и принялся капать на него воск, чтобы поставить печать от фамильного кольца. – Значит… Значит, так. Когда вернётся Дэлун, надо будет отправить его к генералу.
– Ты с ума сошёл!
– Я думаю рационально, олух. Небо, ненавижу эту подковёрную возню! Но вы – никто для него. Я имею в виду – не столичные соперники. Есть шанс, что он его послушает, потому что нам нужно начинать рыть траншеи, а не готовиться форсировать реку, понимаешь? А не послушает, что более вероятно… – Кан встал. – Останется молить Небо о том, что отец доберётся сюда быстро.
– Ты Аманю пишешь?!
– Это не шутки. И я понятия не имею, у кого ещё искать поддержки в этой дыре, – Кан помедлил и покосился на Вэя. – Ложитесь в шатре, хватит игр. Вы должны выспаться. Дэлуна я тоже не задержу. Завтра будет жарко.
– Говоришь, как будто старый вояка, Кан. Да может, это просто твоя подозрительность…
– Я молю Небо, чтобы это была именно она, Вэй, – выходя из шатра, Кан устало посмотрел на звёздное небо. – Не хотелось бы, чтобы мы все погибли из-за глупости.