Златоград. Владения клана Мамонтовых.
Частная взлетная полоса «Белая гавань». 10:20
– Твои поклонники? – едко осведомилась Полина.
Зараза, все бы ей шуточки. Я с неудовольствием наблюдал, как толпа формируется в подобие порядка. Вверх взлетают транспаранты с надписями, еще через мгновение люди начали что-то скандировать. Слишком большое расстояние не позволяло расслышать, о чем конкретно орут, долетали лишь отдельные слова.
– …справедливость…
– …нет жестокости…
– …произвол…
Сестрица добросовестно прислушалась, даже прищурилась, пытаясь разглядеть лозунги на плакатах.
– Что они кричат? – с непониманием спросила она и повернулась ко мне. – Ты в курсе?
Неохотно кивнул. Стоило увидеть автобусы, сразу догадался, что последует дальше. Это их второе выступление. Первое случилось несколько дней назад перед зданием штаб-квартиры «Инферно».
– Дебилы, – буркнул я. – Лучше бы занялись чем-нибудь полезным, – помолчал и с чувством добавил: – Идиоты.
Полинка пригляделась к выступающим. На митинг или, правильнее сказать, пикет приехало не больше тридцати человек. Но благодаря организованности и грамотной расстановке, действо выглядело более многочисленным.
– Так ты расскажешь, что происходит? Или мне спуститься вниз и поспрашивать у них? – красноречивый жест указал на выступающих.
Я поморщился.
– Да не о чем рассказывать. Банальная история. Неделю или около того назад пятеро кретинов пытались ограбить банк. На их беду, банк заключил дополнительный договор об охране с моей охранной фирмой.
Полина кивнула.
– «Инферно». Да, я слышала. Но я думала, они у тебя выступают, как ЧВК.
– Как спецы по обеспечению безопасности – тоже. Там сейчас очень широкий круг сотрудников. Не только бойцы, есть и технари, ставящие сигнализацию, и даже профи по контрразведке. Как оказалось, многие корпорации в основном страдают от промышленного шпионажа, чем от каких-то других действий конкурентов. Вот мы и расширили спектр оказываемых услуг.
– Ясно. Вполне предусмотрительно. А эта публика здесь при чем?
Последовал еще один взмах в сторону скандирующих людей. Выступающие разместились напротив ворот, встав на тротуаре по обоим краям дороги. Выезд никто не перекрывал. Из будки охранников аэропорта вышли двое парней, настороженно наблюдая за представлением.
Ха, представление, скорее уж спектакль. Самый настоящий. С режиссером, актерами и главным спонсором, прятавшимся за кулисами.
– Как уже говорил, была попытка ограбления, менеджер банка нажал тревожную кнопку, и так получилось, что первой приехала ГБР «Инферно», а не Хранители тишины. В группе быстрого реагирования парни суровые, миндальничать с грабителями не стали.
– Перестреляли всех? – с понимающей улыбкой сказала Полина.
Я кивнул.
– Угу. Провели молниеносный штурм… – пауза. – В лучших традициях ударных подразделений Детей Вьюги.
Дальнейших объяснений не требовалось, боевое крыло клана ледышек никогда не отличалось особой щепетильностью с противником.
– Ну и что? Банальная ситуация. Плохих парней пристрелили при задержании. О чем разговор? – Полина все еще не понимала причин странной реакции общественности.
Пришлось объяснить.
– Среди пятерых грабителей оказались две девушки, у которых, как позже выяснилось, дома остались дети. Ну и началось…
Княжна фыркнула.
– Не беременных же пристрелили. Взяли в руки оружие, а тем более направили его – пусть будут готовы, что в них тоже будут стрелять. И вообще, как это Мамонтовы допустили этот дурдом?
Настала моя очередь хмыкать.
– Формально порядок в городе не нарушается. Обрати внимание, митингующие стоят на тротуаре, не выходя на проезжую часть и не перекрывая выезд. Не мешают движению. Плюс их не так много.
Сестрица на секунду задумалась, разглядывая толпу.
– Говоришь, это не первый раз? Спорю на что угодно – это чей-то заказ. Информационный удар по тебе, – уверенно заявила она.
От меня послышался короткий смешок.
– Конечно, это заказ. Не надо иметь особого ума, чтобы догадаться об этом. Но не думаю, что дело направлено против меня персонально. Это скорее попытка оказать давление на силовой блок внутри клана Мамонтовых. А то и на самого князя.
Княжне не понадобилось много времени, чтобы сообразить, о чем идет речь. В клане Строгановых имелись похожие тенденции. Борьба за сферы влияния между Воинами и Созидателями.
Последние, после Великого Откровения, все настойчивее пытались смягчить режим взаимодействия с обычными людьми, указывая на слишком большие различия между закрытыми магическими зонами и обширными владениями, которые подмяли под себя маги после уничтожения источников.
Златоград всегда славился некоторым вольнодумством, выделяясь на фоне других обителей колдунов. Неудивительно, что его выбрали на роль полигона для обкатки новой политики. Попробовать изменить местные порядки, получится – распространить практику на другие города и клановые владения.
Попробуй провернуть нечто подобное в Холодном Пределе – замучаешься собирать трупы. А у банкиров может прокатит.
– Фракция миротворцев, – презрительно выдохнула Полина. Как и я, она относилась к противникам «либерализации» общественного устройства.
К воротам подъехала еще одна машина, серый седан представительского класса. Среди протестантов прошло оживление. Шофер выскочил, предупредительно открывая дверь. На улицу ступила женщина в деловом костюме.
Она без промедления направилась к охранникам аэропорта. Произошел оживленный диалог. Один из парней выставил ладонь вперед, вторая рука легла на рукоять табельного оружия. Второй в точности повторил маневр, только не стал делать останавливающих жестов. Наоборот, отошел вбок, чтобы не перекрывать сектор обстрела.
Грамотно. Я знал, чем ребята вооружены. Тяжелые автоматические пистолеты, экспансивные пули, восемнадцать в обойме и один в стволе, плавный спуск и система быстрой перезарядки. В случае необходимости они вдвоем положат всех крикунов меньше чем за десяток секунд.
Видя, что их вожака не пускают, толпа угрожающе зароптала.
Из свиты Полины к воротам начали подтягиваться телохранители, у некоторых за полами пиджаков мелькнули короткоствольные автоматы. Еще немного огневой мощи. То, что надо для разрядки обстановки.
– Останови их, мне вовсе не нужно быть вовлеченной в скандал, – попросила Полина.
Я на нее покосился.
– Ты о чем?
Сестрица раздраженно дернула плечом.
– Думаешь, я не знаю, что у твоих людей приказ стрелять на поражение в случае нарушения границ частных владений? Они же всех перебьют.
Как боевому магу, ей не составило особого труда прокачать ситуацию, выделив наиболее вероятные сценарии развития событий.
Я вздохнул и потянулся к инкому. Хотя, если честно, именно так и планировал поступить – дать дуракам ворваться, тем самым развязав руки охране для ликвидации угрозы.
Женщину пропустили. С кожаной папкой под мышкой, с морщинистым лицом, далеко за тридцать, в деловом костюме темных цветов и волосами, завязанными в пучок на макушке, мадам как никто олицетворяла образ исполнительного бюрократа.
– Должно быть, клерк из городского совета, – я зевнул. И отвернулся поглядеть, как там обстоят дела у строителей. Бульдозеры продолжали старательно счищать землю. Рабочие в спецовках и оранжевых жилетах возились в выскобленных траншеях.
– Смотри. Похоже, они хотят устроить немного шума, – Полина тронула меня за рукав, указывая на подъездной путь к воротам аэропорта.
К двум автобусам подъехали три фургона. Судя по сложенным спутниковым тарелкам и ярким наклейкам на кузове, машины принадлежали местным телеканалам.
Репортеры. То, что надо для полного счастья.
– Будут вести прямой эфир, – обронила сестрица.
– Широкое освещение события, все для скучающих зрителей, – процедил я. – С размахом подошли к делу.
Представительница городского совета прошла через оцепление бодигардов княжны и стала подниматься на взгорок.
Председатель комитета общественного спокойствия тяжело взбиралась на холм, рыхлая земля скатывалась, не пригодные для улицы туфли проваливалась в мягкую почву, женщине приходилось прилагать усилия, чтобы не оступиться и не упасть.
Маги стояли на вершине, надменно взирая, как официальное лицо городского магистрата мучается, пытаясь до них добраться.
– Сволочи, даже не помогут, – с негодованием воскликнула Наташа Кац.
Маленькая и черненькая Маринка поддержала подругу:
– Гады.
Они наблюдали, как доверенная Сафронова мучилась, и возмущались высокомерным поведением колдунов, не потрудившихся помочь женщине.
– Я же говорила, они все такие. Не считают нас за людей. Ты смотри, что творится! – Наташка вскинула над головой сжатый кулачок и закричала: – Позор! Позор!
Возглас сразу же подхватили, несколько секунд толпа возбужденно кричала, обращая гнев на двух охранников за шлагбаумом, за неимением других подходящих целей для возмущения.
Кто-то попытался кинуть пустую бутылку. В последний момент руку патлатого мальчишки в очках перехватил взрослый мужчина.
– Ты чего творишь? Сказали же – без насилия.
Маринка возмущенно пискнула в защиту паренька, но Кац поддержала мужчину:
– Нельзя провоцировать. Эти скоты откроют огонь. Видишь камеры, – пухлый пальчик указал на два столба с подвижными полусферами систем внешнего наблюдения.
– Справедливость для всех!
– Справедливость для всех!
– Нет насилию на улицах городов!
– Нет произволу! – вновь заскандировала особо активная часть митингующих. Вскоре кричалки подхватили все. Какое-то время толпа дружно орала, потрясая плакатами.
Охранники сделали еще два шага назад, рассредоточившись на разных концах подвижных ворот, собранных из стальной решетки. Оба синхронно клацнули защелками на кобуре, высвобождая оружие, но пока не доставали окончательно.
Кое-то принял это за проявление слабости, послышались отдельные выкрики более агрессивного толка. Но тут же последовала команда, и пыл быстро утих.
Подъехал патрульный перехватчик Департамента Хранителей Тишины. Два офицера вышли из машины. К ним подскочил один из выступающих, развернул сложенную бумажку и что-то коротко сказал. Последовали кивки, полицейские заняли выжидательную позицию.
– Разрешение от управы, – сказала Наташка и победно оглядела стражей правопорядка.
Патрульные мялись у своего автомобиля, было видно, что им неуютно. Протестующие глядели на них с превосходством.
– Крысы, грязные вонючие крысы, – с ненавистью выдохнула Кац.
Маринка с удивлением покосилась на подругу.
Через пару минут у тротуара остановился зализанный внедорожник, на бортах передней дверцы хищно сверкнула белая снежинка с острыми, как бритва, краями.
Кто-то из толпы с негодованием вскинулся, но тут же быстро увял, из недр машины вылезли трое плечистых мужчин в белоснежных комбезах армейской моде ли, у каждого на груди символ – снежинка. Эти смотрели на собравшихся людей без смущения, с холодным безразличием профессионалов, как через перекрестье прицела.
– Дети Вьюги, – прошелестело в толпе.
Люди испуганно шарахнулись в стороны. Послышались крики, руководители пикета пытались навести порядок. Многие подумали, что вновь прибывшие применят к ним силу.
Однако грозные воины знаменитого подразделения ледышек ограничились расчисткой небольшого пространства рядом со своей машиной и тоже замерли в ожидании.
В них не летело насмешливых взглядов, толпа после их появления даже немного притихла. Все знали, кто приехал под ворота аэропорта и на что они в действительности способны.
Для тройки крепких мужчин с льдистыми глазами это чужая земля, их родина мрачный Холодный Предел. Их господин восседает на ледяном троне в глубине легендарных Чертогов Льда, чей зловещий девиз внушал трепет всем великим родам на планете.
– Все превращается в лед! – тихо выдохнула Маринка, вспомнив девиз рода Строгановых.
Наташка с негодованием на нее покосилась, но ничего не сказала.
Оказавшись поблизости от снежных волков (как иногда за глаза называли Детей Вьюги), митингующие поневоле присмирели. Слава безжалостных воинов заставляла держать себя осторожно.
– Эти сразу будут убивать, – Кац тоже понизила голос, открыто бросать обвинения в лицо истинным ледышкам даже она не посмела.
– Зачем они приехали? Думаешь, будут разгонять? – шепотом спросила Маринка.
Полицейских они не боялись. За широкой спиной городского совета митингующие чувствовали себя достаточно уверенно, практически в безопасности. Департамент Хранителей Златограда не посмеет пойти против распоряжение членов совета.
Детям Вьюги же на любые бумажки плевать.
– Распоряжение об отчуждении собственности, – прочитал я вслух поданный теткой документ. Вблизи она выглядела еще старше, злое лицо, сеточка морщинок под глазами, плохой макияж.
Достала бумажку сразу, как оказалась на вершине пригорка. И с торжественным видом вручила.
– И что? – я с недоумением повертел листок формата А-4 в руке. – Что мне с ней делать? Вы всерьез считаете, что эта филькина грамота заставит меня отдать вам аэропорт? Вы, должно быть, шутите.
Чиновница снисходительно взглянула на меня, умудрившись посмотреть сверху-вниз, хотя значительно уступала в росте.
– Если не подчинитесь, для претворения предписания в жизнь будут отправлены судебные приставы.
Я все еще не понимал, о чем идет речь. Признаю, этой писулькой она застала меня врасплох. Думал, речь пойдет о пресловутой перестрелке в банке. А тут такой финт ушами. Прямо операция прикрытия.
– И что? Ваши приставы, как придут, так и уйдут. Я договаривался не с властями Златограда, а с кланом Мамонтовых. Если князь лично придет сюда и скажет, что забирает подаренную землю обратно, тогда, конечно, я без разговора уйду. Но до тех пор, знаете куда можете засунуть все свои предписания?
Тетка покраснела от злости, взглянула на скучающую Полину, развернулась и молча начала спускаться, на прощание бросив через плечо:
– Вы еще пожалеете.
Я с недоумением пожал плечами.
– Что за бред тут происходит?
Мадам с внешностью старой девы прекрасно понимала, что патриарх Мамонтовых не заберет слово назад. Пытаться же выбросить меня силой… ну скажем так, это не слишком разумная идея.
– Против тебя организуют кампанию. Скорее всего, это как-то связано с переделом власти между группировками внутри клана Мамонтовых. Есть вероятность, что это направлено против союза между нашими кланами, – сказала Полина.
– Кто-то хочет развалить Триумвират? – удивился я. – И для этого используют разногласия по общественному устройству? Хитро.
– А ты думал. У каждого свой интерес, – княжна взглянула на часы. – Пожалуй, мне пора. Понадобится помощь – звони. И не забудь про обещание о встрече с Теоной.
– Договорились.
Я тоже развернулся, собираясь спускаться, но тут в толпе протестующих прошло волнение.
Что эти придурки опять задумали? Хотят эскалации?
Полина тоже притормозила, с напряжением вглядываясь в кучку людей. В какой-то момент по эмоциональному фону пробежала мелкая рябь.
– Там что-то назревает, – сказала Полина.
Я и сам уже это понял. К сожалению, предпринять мы ничего не успели. Стоило тетке из городского совета дойти до шлагбаума у ворот, как внутри толпы прогремел мощный взрыв.