Прожил на коленях до стёршихся в пепел
менисков.
Нажил гематомы на лбу, животе и плечах.
И стало казаться, что небо достаточно низко.
Что можно залезть на него и войти без ключа.
Но небо по-прежнему было доступно лишь
птицам.
Сварливым воронам. И даже фанерным листам.
И словно смеялось над немощью пыльных
провинций,
навеки прижатых домами к дремучим местам.
Прожил и узнал – водевили кончаются драмой.
Что в общем нормально, как первый
бракованный блин.
Дождливый рассвет уместился в дорожную яму…
Сменил непогоду на два кубометра земли.