– Чего я хочу от «Роял групп»? – высокий, хорошо сложенный грек с иссиня-черными волосами приподнял темную бровь и насмешливо улыбнулся. – Пусть Блейк пока немножко понервничает…
– Хорошо, сэр. – Томас Морроу, задавший этот вопрос, интересовавший всех сотрудников, почувствовал, как у него на лбу выступила испарина.
Томасу не часто доводилось встречаться лицом к лицу со своим могущественным работодателем, являвшимся к тому же одним из богатейших людей в мире, и теперь он тщательно следил за своим языком, чтобы не ляпнуть что-нибудь такое, что могло бы показаться глупым или наивным.
Ведь всем известно, что Сержио Демонидес не терпит дураков. Вот только, к сожалению, греческий миллиардер далеко не всегда объяснял подчиненным свои мотивы, так что иногда его указания было весьма непросто выполнить. Еще совсем недавно казалось, что Сержио хочет заполучить «Роял групп» любой ценой, да еще поговаривали, что он собирается жениться на прекрасной Заре Блейк, дочке отельного магната. Но после того, как к прессе попали фотографии Зары в обнимку с одним итальянским банкиром, эти слухи угасли сами собой, но Сержио не проявил ни малейшего интереса к этой истории.
– Я отказываюсь от первоначального предложения. Цена теперь обязательно упадет, – лениво пояснил Сержио. При этих словах его черные глаза так блестели, что сразу становилось ясно, что больше всего на свете этот человек любит заключать выгодные сделки.
Покупать «Роял групп» по завышенной цене у него не было ни малейшего желания, но всего пару месяцев назад он готов был пойти даже и на это. И все почему? Потому что его любимый дедушка, Нектариос, с которого и началась их империя гостиничного бизнеса, серьезно заболел. Но, к счастью, старый скупердяй, как нежно именовал его про себя Сержио, оказался еще весьма крепок, а лучшие кардиологи США вовремя пришли ему на помощь. И теперь Сержио считал, что из «Роял групп» получится отличный подарок деду на восьмидесятилетие, но переплачивать не собирался.
Что же касается предполагавшейся как часть сделки женитьбы, то остается только радоваться, что судьба уберегла его от опрометчивого шага. И теперь совершенно очевидно, что у Зары Блейк нет ни стыда, ни совести. Правда, с такими материнскими инстинктами она смогла бы хорошо воспитать детей. Ведь если бы не трое малышей, оставшихся на его руках после скоропостижной смерти двоюродного брата, то Сержио и думать бы не стал о том, чтобы вторично жениться.
Так, ладно, одной катастрофы ему с головой хватило, но ради детей он был готов сжать зубы и еще раз пойти к алтарю, чтобы раздобыть для них мать и успокоить собственную совесть. Сержио не умел обращаться с детьми, и у него не было ни малейшего желания заводить собственных, но он точно знал, что эти ребята сейчас несчастны, и это весьма ощутимо било по его гордости и чувству собственной значимости.
– Значит, будем ждать, пока Блейк не сделает следующий ход, – нарушил тишину Томас.
– И ждать нам придется недолго, ведь у него уже не осталось ни денег, ни времени, – заметил Сержио, предвкушая удачную сделку.
– Ты – учительница начальной школы и отлично ладишь с детьми, – пояснил Монти Блейк, не обращая ни малейшего внимания на изумление старшей дочери, застывшей посреди его кабинета. – Из тебя получится отличная жена для Демонидеса…
– Прекрати сейчас же! – Сверкая зелеными глазами, Беа даже выставила перед собой руки, чтобы ее слова уж точно дошли до отца. – Не забывай, что ты говоришь со мной, а не с Зарой, и у меня нет ни малейшего желания выходить замуж за сексуально озабоченного миллиардера, чтобы присматривать за его детьми…
– Это не его дети, – возразил отец, как будто это хоть что-то меняло. – После смерти его двоюродного брата эти дети попали под опеку Демонидеса, но у него не было ни малейшего желания принимать на себя ответственность…
Беа уже всерьез начинала злиться. Можно подумать, что она раньше никогда не встречалась с мужчинами, не переносившими детей. Пусть отцу и удалось уговорить ее наивную младшую сестру, Зару, на брак по расчету с греческим миллиардером, вот только сама Беа никогда на это не пойдет.
Она никогда не искала одобрения собственного отца, да дочери это и не слишком нужно. Так что она не стеснялась открыто показывать, что не любит и не уважает человека, которому не было до нее никакого дела. К тому же он сильно подпортил самооценку Беатрисы, когда ей было шестнадцать лет, заявив, что ей нужно сесть на диету и осветлить волосы. Монти Блейк всегда считал, что идеальная женщина – это худощавая блондинка, так что фигуристая брюнетка-дочь его совершенно не устраивала. Беа сосредоточилась на фотографии мачехи на отцовском столе. Разумеется, шведка Ингрид была тощей как жердь блондинкой и раньше работала моделью.
– Извини, но меня это не интересует, – твердо повторила Беа, запоздало заметив, что отец выглядит ужасно усталым и подавленным. Может, он додумался до этого дурацкого предложения, переутомившись на работе?
– Тогда тебе лучше побыстрее заинтересоваться, – резко ответил Монти Блейк. – Вы с мамой отлично устроились, вот только если «Роял групп» разорится, то пострадаем не только мы с твоей мачехой, но и все, кто от меня зависят…
Беа удивленно вздрогнула.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу этим сказать, ведь ты не так глупа, как твоя сестра…
– Зара не…
– Давай не будем отвлекаться. Я всегда очень щедро относился и к тебе, и к твоей матери…
Пусть Беа и не любила касаться этой темы, но все же вынуждена была признать, что отец говорит правду. Хотя ей всегда и казалось, что подобная щедрость объясняется исключительно нечистой совестью. Ведь после автокатастрофы ее мать-испанка, приходившаяся Монти первой женой, навсегда осталась в инвалидном кресле, а вскоре они развелись. В благодарность за то, что Эмилия без лишнего шума вернула ему желанную свободу, Монти купил ей и ее четырехлетней дочери, Беатрисе, особняк, специально оборудованный для человека, прикованного к инвалидному креслу. Также отец позаботился нанять и квалифицированную медсестру для того, чтобы Беа могла не сидеть круглые сутки подле матери. Так что, хоть ее социальная жизнь и была весьма ограниченна, она все же сумела поступить в университет и исполнить свою заветную мечту, став учительницей. И все это лишь благодаря финансовой поддержке отца.
– Боюсь, что если ты откажешься выполнить мою просьбу, то моя щедрость закончится прямо здесь и сейчас. Твоя мать живет в моем доме, и я могу продать его в любую минуту.
Беа сразу же побледнела. Отец еще ни разу так с ней не разговаривал.
– И ты действительно сможешь так поступить с мамой?
– А почему бы и нет? Я женился на ней больше двадцати лет назад и с тех пор всегда ей помогал. Думаю, я уже сполна отдал свой долг женщине, с которой прожил всего пять лет.
– И ты знаешь, как глубоко мы с мамой благодарны тебе за все, что ты для нас сделал, – вновь повторила Беа, хотя и чувствовала себя униженной.
– Если хочешь и дальше наслаждаться моей щедростью, то тебе придется за это заплатить. Мне нужно, чтобы Сержио Демонидес купил мои отели по подходящей цене, и он вполне охотно шел на это, пока Зара не выскочила замуж за того итальянца…
– Зара на седьмом небе от счастья с Витале Рокачи, – прошептала Беа, защищая единокровную сестру. – И я просто не представляю, как я смогу убедить такого богача купить твои отели по подходящей цене.
– Да, надо смотреть правде в лицо, Зара намного красивей тебя. Но, как я понимаю, все, что нужно Демонидесу, – это подходящая мать для свалившихся на него детей. А из тебя мать получится куда лучше, чем из Зары, ведь она толком-то и читать не умеет! Готов поспорить, что он этого не знал, когда соглашался на сделку.
Беатрисе совершенно не нравилось, как отец отзывался о сестре, страдавшей от дислексии.
– Я не сомневаюсь, что такой богатый и могущественный человек, как Сержио Демонидес, с легкостью найдет толпы женщин, с радостью готовых выйти за него замуж и изображать мамочку для этих детей. Как ты и сам верно заметил, я не отношусь к тем женщинам, которые служат подходящим украшением для интерьера, так что я не понимаю, почему ты считаешь, что я могу хоть чем-то его заинтересовать.
Но Монти Блейк лишь усмехнулся.:
– Потому что я от Зары знаю, чего он хочет. Ему нужна женщина, которая знала бы свое место…
– Тогда я ему точно не подойду, – сухо отрезала Беа. – Вот только, как оказалось, Зара не такая уж и тихоня, как ты думал, так что с ней бы у него тоже возникли проблемы.
– Но ты куда умней Зары, так что ты сможешь дать ему именно то, что он хочет. К тому же тебе никогда ничего не давалось легко и ты сможешь…
– Пап… Да зачем мы вообще об этом говорим? Я же встречалась с Сержио Демонидесом всего один раз в жизни, и тогда он не обратил на меня ни малейшего внимания. – Беа не стала упоминать, что тогда ее грудь он все-таки успел заметить.
– Я хочу, чтобы ты пошла к нему и предложила сделку, ту самую, которую он должен был заключить с Зарой. Удобный для него брак и покупка моих отелей по установленной цене…
– Чтобы я пошла и сама предложила ему взять меня в жены? – недоверчиво переспросила Беа. – Ничего глупее я еще в жизни не слышала! Да он сразу же решит, что я сумасшедшая!
Монти пристально посмотрел на нее:
– Я не сомневаюсь, что ты достаточно умна, чтобы твои слова прозвучали убедительно. Если он поймет, что из тебя выйдет идеальная жена для него и мать для этих сироток, то я смогу заключить сделку. И эта сделка мне необходима, причем как можно скорее, а иначе все дело моей жизни пойдет коту под хвост. А вместе с ним и беззаботная жизнь твоей матери…
– Не смей угрожать маме!
– Это не просто угроза. Я загнан в угол, и вся моя империя готова разлететься как карточный домик, а этот чертов Демонидес сидит и чего-то ждет. А я не могу себе этого позволить. Но если я пойду ко дну, то туда же отправитесь и вы с матерью. Просто представь, каково тебе придется, если вы останетесь без специально адаптированного для нее дома и медсестры. У тебя не останется никакой личной жизни, и ты днем и ночью будешь сидеть рядом с Эмилией.
– Прекрати! – с отвращением выкрикнула Беа. – Ты совсем спятил, если считаешь, что Сержио Демонидес хоть на секунду задумается о том, чтобы взять меня в жены.
– Возможно, но, пока ты не попробуешь, мы этого не узнаем.
– Нет, ты точно спятил!
– Если ты не пойдешь к нему, на этой же неделе перед домом Эмилии появится табличка с надписью «продается».
– Я не могу… просто не могу! – с ужасом воскликнула Беа. – Пожалуйста, не поступай так с мамой.
– Беа, сейчас я нахожусь в очень сложном положении, и я сделал тебе разумное предложение. Ты столько лет наслаждалась беззаботным существованием и получила отличное образование за мой счет, так почему ты сейчас не хочешь даже попытаться мне помочь?
– По-твоему, пойти к греку-миллиардеру и попросить взять меня в жены – это «разумное предложение»?
– Просто скажи, что ты возьмешь на себя все заботы о детях, чтобы он мог и дальше наслаждаться свободной жизнью. Думаю, он с радостью схватится за подобное предложение, – упрямо повторил Монти.
– А если я даже унижусь до подобного, а он просто отмахнется от меня?
– А ты постарайся быть очень убедительной. В конце концов, это единственная возможность для твоей матери продолжить жизнь в таких же комфортных условиях, как и раньше.
– Для тебя это, наверное, станет откровением, но жить в инвалидном кресле в принципе не слишком удобно.
– Вот именно, а без моих денег ей станет еще хуже.
Да, последнее слово все-таки осталось за ним.
Беа так и не удалось переубедить отца, так что уже через пару минут она на автобусе ехала домой.
А потом, когда она уже готовила ужин, из библиотеки вернулись мама и ее медсестра Берил.
– Ты не поверишь, но я нашла еще не читаный мною роман Катерины Куксон! – воскликнула мама.
Глядя на изможденное болезнью и страданием лицо матери, Беа чуть не расплакалась. Но Эмилия упорно отказывалась жаловаться и наслаждалась маленькими радостями.
Потом она уложила маму спать и принялась проверять домашние задания своих семилетних учеников, но никак не могла сосредоточиться на работе. Ее мысли раз за разом возвращались к разговору с отцом. Даже если не обращать внимания на угрозы, ей все равно есть о чем задуматься. Беа так привыкла полагаться на деньги отца, что теперь, когда вдруг поняла, что его поддержка не вечна, всерьез забеспокоилась.
Ведь с ее удачливостью можно сразу готовиться к худшему. Но если мама потеряет дом и сад, ее сердце этого просто не выдержит. Дом специально оборудовали так, чтобы Эмилия могла в нем свободно перемещаться, а Зара придумала приподнять клумбы, чтобы мама при хорошем самочувствии сама могла бы за ними ухаживать. Конечно, у Беатрисы есть зарплата, так что, если они потеряют дом, она сможет снять для них квартиру, вот только этой зарплаты не хватит, чтобы нанять круглосуточную сиделку, так что ей придется уйти с работы, чтобы самой заботится о маме, и тогда она потеряет эту самую зарплату. Пока что Монти Блейк скрупулезно платит по счетам, но между ними нет никакого юридически заверенного договора, а у мамы совсем нет сбережений. Без его поддержки им придется жить на одну лишь пенсию, и все маленькие радости, скрашивающие и так не слишком веселую жизнь Эмилии, навсегда останутся в прошлом. И такая перспектива Беатрису совершенно не радовала.
Стоило ей только подумать о том, что ждет маму, как сама мысль о том, чтобы пойти и предложить себя греческому магнату уже не казалась ей такой невероятной. Ну и что, что она выставит себя полной дурой? Наверняка он потом еще лет десять будет смаковать ее унижение. Беа даже не сомневалась, что Демонидес обожает доставлять людям неприятности.
Хотя стоит признать, что ему тоже немало досталось в жизни. Когда Зара собиралась выходить за него замуж, Беа почитала о нем в Интернете, но то, что она узнала, ей совершенно не понравилось. Сержио стал Демонидесом только в подростковом возрасте, а до этого был не в ладах с законом. Он вырос в одном из худших районов Афин, непрерывно борясь, просто чтобы выжить, а в двадцать один год женился на прекрасной гречанке с богатым наследством, но уже через три года похоронил ее вместе с так и не рожденным ребенком. Пускай он богат и знаменит, но личная жизнь у него явно не сложилась.
Если верить тому, что о нем пишут, он невероятно умен и хитер, но при этом еще и заносчив, жесток и бессердечен, так что такой муж стал бы для чувствительной Зары и ее любимого кролика Пушистика настоящим кошмаром. К счастью, саму себя Беа к чувствительным натурам отнести не могла. Она росла без отца, а чтобы заботиться о матери, ей пришлось повзрослеть намного раньше положенного срока. Так что жизнь успела ее закалить.
И в свои двадцать четыре года Беа хорошо знала, что подобная броня мало привлекает мужчин. К тому же ее нельзя было назвать ни привлекательной, ни женственной, так что даже те парни, с которыми она встречалась, были скорее друзьями, чем любовниками. Все, за исключением одного. И она так и не научилась флиртовать и разыгрывать из себя что бы то ни было. Для этого она всегда была слишком рациональной. И лишь один раз в жизни она была безумно влюблена несколько месяцев подряд, а потом, когда эти отношения закончились из-за того, что она слишком много времени тратила на заботу о матери, неимоверно страдала. И пусть собственная внешность ее мало волновала, она была достаточно умна и умела учиться на собственных ошибках, так что к противоположному полу относилась весьма осторожно.
Да и мужчины к ней не слишком-то тянулись, особенно когда она начинала открыто высказывать свое мнение, не заботясь о том, что о ней подумает собеседник. В отличие от той же Ингрид, что беззастенчиво льстила отцу, она не умела и не хотела строить из себя дурочку, только чтобы поднять мужское самомнение. А ведь даже ее любимая сестра Зара была склонна к такому поведению, и только Тони, дочка отца от секретарши, слегка напоминала саму Беатрису в этом вопросе.
Беа еще никогда не оказывалась в безвыходном положении, но теперь, когда она договаривалась о встрече с Сержио Демонидесом…
Безумная и совершенно бессмысленная затея.
Через сорок восемь часов после того, как Беатриса наступила на горло собственной гордости и попросила о встрече с Сержио Демонидесом, его личная помощница спросила у него, согласен ли он принять дочку Монти Блейка. И, к своему глубокому удивлению, Сержио вдруг вспомнил брюнетку с яростными зелеными глазами и роскошной грудью. Эта божественная грудь скрасила ему ужин в невероятно скучной компании, хотя ее хозяйка подобное внимание явно не оценила. Вот только что ей сейчас от него понадобилось? Она работает на отца и собирается говорить от его имени? Сержио щелкнул пальцами, подзывая помощницу, и велел ей собрать информацию на Беатрису, перед тем как назначить ей встречу на завтра.
И уже на следующий день Беа в сером брючном костюме сидела в его приемной. Обычно в этом наряде она ходила на собеседования, и теперь решила, что такой наряд придаст ей так сильно не достававшего ей сейчас достоинства.
– Мисс Блейк, господин Демонидес вас ждет, – объявила симпатичная секретарша, ослепительно улыбаясь.
Сама Беатриса никогда так не умела.
Она вдруг поняла, что ужасно нервничает, ведь она слишком умна, чтобы не понимать, что ее сейчас ждет. Беа старательно напомнила себе, что Демонидес – всего лишь здоровенный грубиян, не способный отвести взгляда от выреза женского платья и которому уже некуда девать деньги. И покраснела, вспомнив то одолженное у подруги платье, которое зачем-то напялила на тот дурацкий ужин. Тогда она еще раз убедилась, что ей не стоит ходить в таких нарядах, и очень сильно удивилась, когда заметила, что Демонидес не обращает на красавицу Зару ни малейшего внимания.
И теперь, когда Беатриса Блейк вошла твердым шагом в его кабинет, Сержио сразу поняла, что соблазнять его никто сейчас не собирается. Все свои изгибы она спрятала под бесцветным мешковатым костюмом, роскошные каштановые волосы стянула на затылке и даже не подумала накраситься. Он привык к тщательно следящим за собой женщинам и настолько неженственный облик воспринял практически как преднамеренную грубость.
– Беатриса, я – очень занятой человек. Я не знаю, что вам от меня понадобилось, но надеюсь, надолго вы меня не задержите.
На какую-то долю секунды Сержио Демонидес навис над ней, как гигантская башня, и она со страхом отступила, чувствуя, как все внутри ее сжимается от того, что он оказался слишком близко. А ведь она успела забыть, какой он огромный и властный. И привлекательный. Роскошные иссиня-черные волосы, смуглая кожа, а золотые часы и запонки как бы ненавязчиво намекают на его состояние.
И когда она посмотрела прямо в его черные глаза, то почувствовала, как ударом молота у нее выбивают весь воздух из легких, горло сжимается, а сердце начинает бешено биться.
– Отец попросил меня с вами встретиться и передать вам его предложение, – начала Беатриса, злясь на себя за то, что ее голос звучит так слабо и невнятно.
– И какое же предложение может сделать мне учительница младшей школы? – прямо спросил Сержио.
– Думаю, оно вас удивит… – Беа наконец-то удалось справиться с голосом. – Я точно знаю, что оно вас удивит.
Сержио непросто было удивить. Он прекрасно знал свою склонность все держать под контролем и не собирался ничего менять в своей жизни.
– Совсем недавно вы собирались жениться на моей сестре Заре.
– Из этого все равно бы ничего не получилось, – спокойно ответил Сержио.
Беа глубоко вдохнула и судорожно сжала сумочку.
– И она сказала мне, что вам нужно от брака.
– Это не слишком вежливо с ее стороны, – заметил Сержио, совершенно не понимая, к чему она клонит.
– Ладно, я не буду ходить вокруг да около, а просто выложу карты на стол.
Покрасневшие щеки удивительно шли к яростно горящим зеленым глазам.
Сержио лениво откинулся на спинку стула, окинув ее таким взглядом, что Беа почувствовала, что краснеет еще сильнее.
– Я жду, – бросил Сержио.
И между ними снова повисла звенящая тишина.
Беа так глубоко вздохнула, что с ее блузки чуть не полетели пуговицы, и Сержио опустил взгляд на туго обтянутые серой тканью формы, которые так хорошо помнил.
– Отец оказал на меня определенное давление, чтобы я пришла сюда. Я сразу же сказала ему, что это безумная затея.
– Да, ты пришла сюда, – зевнув, подтвердил Сержио. – А теперь все никак не можешь объяснить, зачем ты это сделала.
– Отец хочет, чтобы я предложила себя на место Зары, – выдавила из себя Беа, наблюдая, как на заносчивом лице Демонидеса проступает недоверие. – Я понимаю, это безумие, но ему нужна эта сделка, и он считает, что если добавить к контракту подходящую жену, то что-то изменится.
– Подходящую? Ты как-то мало похожа на тех женщин, с которыми я обычно встречаюсь, – сухо заметил Сержио.
И это – чистая правда. По сравнению с теми женщинами, к которым он привык, Беатриса Блейк была совершенно пресной. Вот только где-то в глубине его сознания снова всколыхнулись воспоминания.
«Из домашних женщин получаются наилучшие жены, – как-то сказал ему дед. – Твоя бабушка была самоотверженной, преданной и заботливой. Большего я никогда не стал бы требовать от жены. Она превратила мой дом в настоящий дворец, окружала моих детей безоговорочной любовью и беспрекословно повиновалась любому моему слову. И я ни разу не пожалел о своем решении, так что хорошенько подумай перед тем, как взять в жены какую-нибудь красотку, которая даст тебе намного меньше, зато будет бесконечно чего-то требовать».
Побледнев от такого грубого напоминания о собственных несовершенствах, Беа тем не менее не собиралась сдаваться.
– Я знаю, что не отношусь к красавицам-блондинкам, но все равно считаю, что моя кандидатура подходит значительно лучше, чем та же Зара.
Сержио невольно залюбовался ее смелостью, а потом нахмурился:
– Ты говоришь так, словно считаешь, что быть моей женой – это тяжелая работа.
– А разве нет? Насколько я знаю, ты собираешься жениться, только чтобы обеспечить матерью детей своего покойного двоюродного брата. А я смогу заботится о них намного лучше, чем это получилось бы у Зары. И…
– Помолчи хоть минутку. И какое именно давление оказал на тебя отец, чтобы ты пришла ко мне с этим вздором?
На секунду Беа просто замерла на месте, а потом гордо вскинула голову, решив, что не обязана хранить отцовские слова в секрете.
– Моя мать – инвалид, а отец пообещал, что, если ему не удастся заключить эту сделку, он продаст наш дом и перестанет платить маминой сиделке. Лично мне его деньги не нужны, но я не хочу, чтобы она пострадала, ей и так несладко пришлось в жизни.
– Не сомневаюсь. – Сержио невольно проникся ее словами.
А ведь он и не подозревал, что Монти Блейк так жесток с собственной семьей. Ведь даже его дед, Нектариос, которого никто не посмел бы назвать мягким человеком, ни за что не стал бы угрожать бывшей жене-инвалиду. Что же касается самой Беатрисы, то ее честность и преданность матери говорили сами за себя. Сразу видно, она пришла сюда не за его деньгами и роскошной жизнью, а просто потому, что ей не оставили выбора. Пусть это и не слишком лестно для его самолюбия, но он уже давно презирал любую лесть, прекрасно понимая, что за его богатством и силой уже практически никто не видит реального человека.
– И почему же ты считаешь, что из тебя получится лучшая жена, чем из твоей сестры? – поинтересовался Сержио, заинтригованный ее отношением к браку.
Он как-то никогда не думал, что жена – это профессия, но теперь быстро сообразил, что такие отношения могут прийтись ему весьма кстати. Ведь оплачиваемая жена будет не только стараться угодить ему, но и охотнее станет уважать установленные им границы. И в таком взаимовыгодном соглашении совсем не останется места ненужным эмоциям и чувствам.
– Потому что мне практически ничего не нужно, я самодостаточна и разумна. К тому же я мало думаю о собственной внешности, так что тебе не придется сильно на меня тратиться. Также я очень хорошо лажу с детьми.
– И что ты сделаешь с шестилетним мальчишкой, рисующим на стенах?
– Поговорю с ним.
– Но он тебе ничего не ответит. Его младший брат все время за меня цепляется, а самая мелкая просто смотрит куда-то в пространство, – тихо заметил Сержио. – И зачем я тебе только все это говорю?
Пораженная его внезапной откровенностью, Беа вдруг поняла, что Демонидес действительно волнуется об этих детях.
– Ты думал, я могу вот так сразу ответить тебе?
Вдруг кто-то постучал в дверь, а потом сразу же вошел в кабинет и заговорил. Должно быть, по-гречески. Сержио коротко что-то ответил, а потом бросил на нее такой оценивающий взгляд, что Беа невольно вся напряглась.
– Я подумаю над твоим предложением, но сразу хочу предупредить, что мне непросто угодить.
– Я поняла это с первого взгляда.
– Еще скажи, что готова прочитать будущее по моей ладони, – усмехнулся Сержио.
Беа вышла из кабинета, пытаясь понять, что стояло за его словами. Он подумает о ее предложении. Это всего лишь вежливая ложь или он действительно рассматривает возможность взять ее в жены? И если да, что ждет ее впереди? Ведь она так твердо верила, что Сержио Демонидес посмеется над ее словами, что даже и не подумала, что с ней будет, если он согласится…