Кулешов и Игнатьев сидят на лавочке. Чувствуется, что только состоялся тяжелый разговор. Кулешов поднимается и проходит перед Игнатьевым.
– Да, Саша, обрадовал ты меня. Нечего сказать. Кто-то усиленно пытается меня подставить.
– Извини, Юра, – говорит Игнатьев, – но не сказать тебе я не мог.
– Спасибо, – благодарит Кулешов, – Ты всё правильно сделал. Кто-то хорошо хапнул и всё спишет на меня.
Кулешов снова садится на лавочку.
– Что будем делать?
– Будем искать преступника, – предлагает Игнатьев.
– Согласен.
– Ты никого не подозреваешь?
– Это мог сделать только кто-то из руководящего эшелона, – предполагает Кулешов.
– Я тоже так думаю, – соглашается Игнатьев.
– Найди его, Саша. Я тебе буду вовек благодарен.
– Может, сразу в прокуратуру? – Предлагает Игнатьев.
– Нельзя поднимать шум, – возражает Кулешов, – Давай сначала сами найдём, кто это сделал, а уж потом будем подключать органы.
– Как скажешь.
– И действуй осторожно, Саша. Ты же понимаешь, что здесь большие деньги крутятся. За них могут и голову оторвать.
– Конечно, – соглашается Игнатьев.
– На меня можешь полностью рассчитывать.
– Само собой, Юра.
В комнате общежития – Юсов. Он одевается. В дверь стучат.
– Да-да, войдите!
В комнату заглядывает Захаров.
– Ты уже всё? – Интересуется он.
Юсов счастливо улыбается.
– Спасибо, Сережа, ты настоящий друг.
– Да, чего там… – машет рукой Захаров.
– Она замечательная…
– Я это понял.
– А ты-то где ночевал? – Спрашивает Юсов.
– Наконец, поинтересовался! – Говорит Захаров, – Не переживай, Юра. Я – на кухне. У нас там диванчик стоит.
– Извини, друг, – произносит Юсов, – но не мог же я её к себе домой привезти. У меня там мама. Она нервничает, когда я… Ну ты сам понимаешь…
– Понимаю.
– А ты целую комнату в общаге занимаешь.
– Можно я побреюсь, – напоминает Захаров, – а то на работу нужно идти.
– Давай, а я пока чайник поставлю.
– Прямо по коридору, справа.
– Понял.
Юсов берет чайник и выходит из комнаты. Захаров принимается бриться.
В кабинете находится директор школы и учитель. Директор, закончив читать, откладывает в сторону тетрадь.
– Да-а-а!
– Как вам этот детский опус, Галина Андреевна? – Качает головой учительница.
– Впечатляет, Инна Александровна.
– Ребёнку всего десять лет, а описывает такие ужасные вещи, – возмущается учительница, – И, заметьте, со знанием дела.
– Согласна. Глубоким знанием.
– И это сочинение «О моей любимой маме»!
Директор читает:
– «Моя любимая мамочка целый день режет закоченелые трупы, чтобы отделить больные органы от здоровых и по ним определить, отчего умер человек».
– Это ещё ничего, – говорит Инна Александровна, – Вы вот это почитайте.
Галина Андреевна выполняет просьбу учительницы:
– «Мою маму на работе называют Чупакаброй. Это страшное чудовище, которое питается человеческим мясом и пьет людскую кровь. Но я всё равно её люблю». Бедный ребёнок!
Директор закрывает тетрадь и поднимается из-за стола.
– Инна Александровна, вы вызвали мать в школу для беседы?
– Вызвала, Галина Андреевна, – подтверждает учительница, – Она сейчас должна прийти.
– Вот и побеседуем с ней. Нельзя допустить, чтобы травмировалась детская психика.
– Согласна.
– Вы с этой мамочкой, которая таскает своего ребёнка по моргам, раньше встречались? – Спрашивает Галина Андреевна.
– Нет, – отвечает Инна Александровна, – В школу всегда приходила бабушка.
– А бабушка точно такая? Или вменяемая?
– Как вам сказать? – Пожимает плечами учительница, – Как все мы – учителя общеобразовательной школы. До пенсии она работала завучем.
– Значит, тоже со странностями, – делает вывод директор.
В комнату входит Юсов, внося чайник с кипятком.
– Где у тебя сахар? – Спрашивает он.
Захаров упаковывает и прячет электробритву в тумбочку.
– Юра, сахара нет…
Юсов сочувственно смотрит на Захарова.
– Ладно, будем пить чай без сахара.
Захаров ставит на стол две чашки.
– А чай у тебя есть?
Захаров вынимает из подвесного шкафчика коробку из-под чая, открывает её. Коробка пуста. Захаров, озабочено, чешет затылок.
– Юра, чая тоже нет.
Юсов вздыхает.
– Сережа, тебе немедленно нужно жениться.
– Это же я могу сказать и тебе.
Юсов ставит чайник на стол.
– Ладно. Попьем кофе по дороге.
Игнатьев оглядывается по сторонам. Убедившись, что никого рядом нет, вынимает мобильник и набирает номер. Ждет, когда ему ответят.
– Слушаю? – Слышит он из трубки мужской голос.
– Товарищ генерал, это вас капитан Игнатьев беспокоит, – быстро говорит он.
– Какой Игнатьев?
– Из транспортной полиции.
– Слушаю вас, товарищ капитан? – Через паузу произносит генерал.
– Мне нужно с вами встретиться.
Генерал Зырянов едет в машине и говорит по мобильнику.
– Запишитесь на приём и приходите.
– Не могу, товарищ генерал, – отвечает Игнатьев.
– Почему?
– Это может стоить мне жизни. И не только мне. Речь идёт об огромных хищениях в Центре закупок РЖД.
– Что говорит по этому поводу ваше руководство? – Спрашивает Зырянов.
– Его я не ставил в известность.
– Есть причины не делать этого?
– Я просто боюсь, что могу нарваться на того, кто это «крышует», – сообщает Игнатьев.
– Почему обратились ко мне? – Интересуется генерал.
– Мне вас рекомендовал полковник Телегин. Он же дал и телефон.
– Приезжайте, – говорит Зырянов.
– Не могу, товарищ генерал.
– Что вы предлагаете?
– Встретиться на нейтральной территории.
– Где?
– Через час в парке на Крестовском острове, – предлагает Игнатьев.
– Как я вас узнаю?
– На мне клетчатая рубашка и темные очки.
– Хорошо.
Генерал прячет трубку мобильного телефона и наклоняется к водителю:
– Разворачивайся. Едем на Крестовский.
Раздается стук в дверь кабинета директора школы. Учительница и директор на мгновение замирают.
– Это, кажется, она, – сообщает учительница.
Директор кивает:
– Вы готовы?
– Готова, – отвечает учительница.
– Войдите! – Громко произносит директор.
Дверь распахивается, в кабинет залетает Волина в своём необычном фирменном наряде с черными губами, ярко подведенными глазами и с копной афрокосичек на голове.
– Здравствуйте, девочки! Вы меня вызывали? Что случилось? Наводнение? Землетрясение? В школе вспыхнул очаг холеры и требуется срочная эвакуация?
Директор и учитель заворожено следят за Волиной, которая спокойно проходит по кабинету и садится в директорское кресло.
– Насколько я знаю, моя дочь не на последнем месте по успеваемости. Рассказывайте, почему вы хотели меня видеть?
Первая в себя приходит директор.
– Вы – мама Клавы Волиной?
– Да, – улыбается Волина, – Разве не похожа?
Игнатьев выходит из здания и направляется к своей машине. Смотрит по сторонам и только, убедившись, что опасности нет, ступает на дорогу. Добегает к машине быстро, быстро открывает дверь и быстро прыгает за руль.
– Вы что-то хотели? – Спрашивает Волина.
Директор, глядя на Волину, понимает, что говорить с ней не имеет смысла.
– Уже ничего, мамочка.
– Зачем тогда меня вызывали? – Интересуется Волина.
– До вашего прихода я была уверена, что вам необходимо знать, – объясняет директриса, – у Клавы есть некоторые проблемы с психикой.
– Что изменилось с моим приходом? – изображает улыбку на лице Волина.
– Я просто поняла, откуда это у неё, – говорит директриса.
Захаров и Юсов выходят из кафе, направляясь к машине.
– Ты меня на работу подбросишь? – Спрашивает Захаров.
– Конечно, – подтверждает Юсов, – А твоя машина где?
– На профилактику загнал. Что-то с тормозами…
Юсов останавливается и вопросительно смотрит на своего друга:
– Ты меня сегодня снова выручить сможешь?
– Что, опять? – Вскрикивает Захаров, – Юра, имей совесть, я хочу отоспаться.
Игнатьев заводит машину и снова смотрит по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, трогается с места, выворачивая машину на дорогу, по которой нескончаемым потоком идёт автотранспорт.
Втиснувшись между легковушкой и автобусом, Игнатьев ведёт машину на Крестовский остров.
Директор протягивает Волиной тетрадь дочери.
– Если вам не безразлична ваша дочь, то вы обязательно отреагируете на это сочинение. Почитайте.
Волина, ничего не понимая, открывает тетрадь.
– Хорошо.
– Если вы не увидите ничего странного, – сообщает директриса, – ничем не смогу помочь.
– Я почитаю. Только вы не волнуйтесь, – кивает ей Волина и начинает читать вслух, – «Моя любимая мамочка. Сочинение». Здорово! Мне уже нравится.
Учитель, забившись в угол, тяжело вздыхает.
– «Я очень люблю свою маму». Я тоже тебя люблю, моя деточка, – Волина поднимает глаза на директора школы, – Я пока не вижу ничего странного.
– Читайте дальше!
Автобус уходит в сторону, а за машиной Игнатьева пристраивается черный джип. Игнатьев обращает внимание на тонированные окна, и тревога охватывает его.
На перекрёстке он останавливает машину на красный свет светофора. Джип тормозит за ним. Не дожидаясь зелёного света, капитан Игнатьев нажимает на газ. Машина рвёт с места. Джип проделывает тот же маневр: на красный свет он следует за машиной Игнатьева.
Теперь капитан понимает, что джип преследует именно его. Он перестраивается в первый ряд и резко сворачивает вправо. Джип не отстаёт. Тогда Игнатьев решает действовать по-другому.
Он притормаживает у кафе и выходит из машины. Джип тоже останавливается недалеко, но из него никто не выходит. Игнатьев закрывает машину и направляется в кафе.
– «Я очень хочу её видеть каждый день, – продолжает читать Волина, – Она постоянно находится на работе и редко приезжает к нам с бабушкой». Прости меня, доченька, я обязательно сегодня приеду.
– Дочерью нужно заниматься постоянно, – бросает ей директриса, – а не наскоками, перекладывая ответственность в воспитании на бабушек и дедушек.
– И школу, – добавляет учительница.
– Я не перекладываю, – говорит Волина, – Они сами мне помогают.
– Ну, конечно! – Хлопает в ладоши директор.
– Между прочим, они занимаются своей родной внучкой, – уточняет Волина.
– Ладно, – машет рукой директриса, – Это ваше внутреннее семейное дело. Я не собираюсь в него вмешиваться. Читайте дальше.
Волина снова смотрит в тетрадь:
– «Я очень люблю ходить к ней на работу. Она работает главным хирургом в морге. А помогает ей мой друг дядя Коля», – Она снова обращается к педагогам, – Ей так нравится, когда дядя Коля предлагает ей пойти посмотреть на мертвецов.
– Серьёзно? – Хмыкает директриса.
– Да, – произносит Волина, – А их она боится.
– Ещё бы! – Возмущается учительница.
– Это у них такая игра, – рассказывает Волина.
– Хорошая игра, – осуждающе качает головой учитель, – Нечего сказать.
Игнатьев входит в кафе и сразу идёт в служебные помещения. Его пытается остановить толстый бармен.
– Мужчина, туда нельзя.
Игнатьев показывает удостоверение.
– Мне можно.
Бармен, испугавшись, начинает суетиться вокруг нежданного посетителя.
– Что случилось? У нас всё в порядке.
– Где служебный выход? – Спрашивает Игнатьев.
– Сейчас я вам покажу, – бармен втягивает живот и пытается протиснуться в тесном помещении между Игнатьевым и стенкой, возле которой стоят картонные ящики из-под вина, – Извините.
Ему это с трудом удаётся.
– Идите за мной.
Несмотря не свои габариты, двигается он быстро. Игнатьев едва поспевает за ним. Бармен проходит по лабиринту коридоров и выводит его к двери, которую тут же услужливо распахивает.
– Вот.
Игнатьев останавливается на пороге.
– Выход на соседнюю улицу есть?
Бармен кивает.
– Да. Только туда и есть.
– Спасибо.
– Пожалуйста, – отвечает бармен, – Если надо ещё, приходите и проходите сколько угодно.
Он выдыхает только после того, когда Игнатьев исчезает из поля зрения.
– «Мама и дядя Коля разделывают трупы на кусочки, – громко читает Волина, – и потом изучают их под микроскопом».
– Всё! – Обрывает её учительница, – Я больше не могу это слышать! Хватит! Вы что, не понимаете, что это не нормально, когда десятилетний ребёнок пишет в восторженных тонах про такой ужас?
– А что вас смущает? – Спрашивает Волина.
– Ну, знаете ли! – Разводит та руки в стороны, – Это уже не в какие рамки не влезает.
– О каких рамках вы говорите, уважаемая? – Задает вопрос Волина, – О тех, которые вы себе поставили?
– Не я, а общество, – возражает учительница.
– Если бы вы их не выдумывали, дорогая моя, – продолжает Волина, – то девочки знали бы больше о своём организме и не рожали в двенадцать лет. И я рада, что моя дочь в этом смысле грамотный человек и не наделает кучу глупостей из-за невежества.
– Мамочка, вы не смешивайте одну проблему с другой, – вступает в разговор директор школы.
Волина поднимается с места.
– Я не вижу в этом никаких проблем. Ребёнок интересуется всем, а это здорово. Я уверена, что, случись что-либо с одноклассниками, она сможет оказать первую медицинскую помощь, в отличие от многих.
– Не об этом идёт речь.
– О чем? – Спрашивает Волина.
Директриса поднимается и говорит стоя:
– Это похвально, что девочка всем интересуется. Но вот вопрос: не рано ли для десятилетнего ребёнка?
– Вы же сами восторгаетесь, когда дети начинают читать в раннем возрасте, – аргументирует Волина.
– Что вы сравниваете! – Не выдерживает директриса, – Это же литература…
– А это – анатомия, – пожимает плечами Волина, – Не вижу разницы.
Капитан Игнатьев ждет генерала Зырянова, сидя на скамейке. Когда тот подходит, Игнатьев встает.
– Это вы мне звонили? – Спрашивает Зырянов.
– Так точно, товарищ генерал.
– Давай присядем, капитан.
Они усаживаются на скамейку.
– Слушаю вас? – Смотрит генерал на Игнатьева.
– Я проводил проверку деятельности Центра закупок РЖД, рассказывает тот, – и обнаружил хищение в особо крупных размерах, когда приобреталось оборудование.
– Почему вы обратились ко мне, а не к своему непосредственному руководству?
– Василий Иванович, боюсь, что кто-то в нашем руководстве связан с этим делом, – вздыхает Игнатьев.
– Тогда мы не сможем вам помочь, – заканчивает разговор директор школы.
– А мне не нужно, чтобы вы помогали, – сообщает Волина, – Мне нужно, чтобы вы учили.
– Ну, знаете! – Возмущенно поднимает плечи директриса, – С таким подходом, мы ничего не добьёмся.
– А вы постарайтесь.
Директор поднимается с места.
– Мы поставили вас в известность, а вам делать выводы.
– Большое спасибо, – благодарит Волина, – Выводы я уже сделала.
– Можно поинтересоваться, какие? – Спрашивает директор школы.
– Уделять больше внимания своей дочери, – отвечает Волина, – Быть чаще с ней.
– Ну, хоть в этом у нас сошлись мнения, – поджав губки, говорит директор.
По параллельной аллее проезжает черный джип. Из него высовывается киллер и стреляет в сторону Зырянова и Игнатьева из пистолета.
Зырянов и Игнатьев падают на землю. Зырянов открывает ответный огонь по джипу.
Черный джип, пропетляв по дороге, выезжает из парка и скрывается за поворотом. Зырянов бросается к Игнатьеву. Тот тяжело ранен.
– Вы как?
– Я, кажется, отгулял своё, товарищ генерал, – сообщает Игнатьев.
– Держись, капитан, – просит Зырянов, – У нас замечательный доктор есть. Она тебя быстро заштопает и на ноги поставит.
– Василий Иванович, вы с Юрой Кулешовым поговорите, – тяжело дыша, произносит Игнатьев, – Он в курсе всего. Он поможет.
– Хорошо, капитан.
Игнатьев теряет сознание. Зырянов достает мобильник и набирает номер. Ему отвечает Волина:
– Слушаю?
– Александра Леонидовна, это вас Зырянов беспокоит, – быстро говорит генерал, – Нужна ваша помощь.
Волина говорит по телефону.
– Что случилось, товарищ генерал?
Директор и учитель внимательно слушают.
– Ранен капитан Игнатьев, – сообщает Зырянов, – Нужна срочная операция.
– Какое ранение?
– Пулевое, Александра Леонидовна.
– Везите в больницу скорой помощи, я скоро буду.
Волина прячет трубку в карман и поворачивается к директору.
– Простите, но я вынуждена вас покинуть. Служба.
– Вы служите в морге? – Удивленно произносит директриса.
– Нет, – отвечает Волина, – Я – сотрудник судебно-медицинской экспертизы. Занимаюсь расследованием преступлений.
– Вот как? – пожимает плечами директор школы.
– А, глядя на вас, не скажешь, – добавляет учительница.
– Открою секрет, – Волина понижает голос до шепота, – Я сейчас занимаюсь секретным делом, потому приходится соблюдать конспирацию, чтобы не спугнуть убийцу.
– Теперь понятно, почему у вас такой вид, – вежливо кивает директор.
– До свидания, – прощается Волина.
– Не будем больше вас задерживать.
Директор поднимается из-за стола. Волина выходит из кабинета. Педагоги переглядываются.
– «Чтобы не спугнуть убийцу»? – повторяет учительница, – Да, глядя на неё, он точно заикой станет.
Медбрат увозит Игнатьева на коляске в операционную. Зырянов провожает его взглядом. В приемный покой заходит Волина.
– Что случилось?
– Сидели, разговаривали, – говорит Зырянов, – Они подъехали и начали стрелять.
– Ни с того, ни с сего?
– Да нет, Александра Леонидовна. Ни с того, ни с сего стрелять не будут.
– Куда ранение?
Генерал теряется:
– В… тело.
– Ясно, товарищ генерал, – вздыхает Волина.
– Спасите его, – просит Зырянов, – Он очень ценный свидетель и настоящий полицейский.
– Постараюсь.
В приемный покой забегает Захаров.
– Здравия желаю, товарищ генерал!
– Здравствуй. Серёжа! – Кивает Зырянов.
Захаров поворачивается к Волиной:
– Добрый день, Александра Леонидовна.
– Здравствуйте, Сергей Алексеевич, – сухо отвечает она, – Как прошло свидание?
– Какое свидание? – Удивляется полковник.
– С корреспонденткой… Дроздовой. Она вам всё рассказала про криминальную обстановку в нашем городе?
– Конечно, Александра Леонидовна, – говорит он, – А вас просветили, куда лучше вкладывать деньги?
Зырянов смотрит на них, не понимая, что происходит.
– Не только просветили, – произносит она, – но и сразу вложили.
– Для того чтобы вкладывать, нужно иметь.
– Вы хотите сказать, что у меня нет денег?
– Откуда они у вас, Александра Леонидовна? – Преувеличено спрашивает Захаров, – На вашу зарплату можно только в продовольственный магазин один раз в месяц сходить. Или Попов деньги выделил, как спонсор?
– Откуда вы узнали? – Спрашивает театрально Волина, – Ах, да! Я и забыла, что вы теперь – ас в криминалистике. С таким консультантом, как Дроздова, вы всех бандитов пересажаете.
Зырянов кашляет.
– Можно, вы потом поругаетесь.
Волина и Захаров одновременно поворачиваются к Зырянову и вместе говорят:
– А вы не вмешивайтесь…
– …товарищ генерал! – Захаров понимает, что горячится, – Ой, извините!
Зырянов, извиняясь, поднимает руки.
– Ребята, Игнатьев в операционной.
Волина направляется в операционную. Зырянов и Захаров остаются одни.
В кухне Зоя Николаевна и Клава. Зоя Николаевна готовит обед. Клава лениво кушает.
– Чего мать в школу вызывали? – Спрашивает бабушка.
– Поговорить, – сообщает внучка.
– О чем с ней можно поговорить? О покойниках?
– Именно о них с ней и будут говорить.
– Не поняла? – Останавливается Зоя Николаевна и смотрит на Клаву.
– Я в сочинении про маму о мертвецах написала, – объясняет девочка, – Ну, как мама их разделывает, а потом изучает.
– Зачем? – Спрашивает Зоя Николаевна.
– А как я могу писать про маму и не написать про них?
– Действительно, – качает головой бабушка.
– А учительница привязалась. Сказала, что у меня не всё в порядке с головой.
Зоя Николаевна откладывает в сторону тарелку и снимает фартук:
– Это у неё не все в порядке с головой. Одевайся.
– Зачем?
– Поедем к твоей учительнице, – говорит Зоя Николаевна, – чтобы выяснить, откуда у неё диплом о высшем педагогическом образовании?
Захаров подходит к Зырянову.
– Кто такой Игнатьев, товарищ генерал?
– Это капитан из транспортной полиции, – рассказывает Зырянов, – За ним, наверняка, следили. Иначе не узнали бы, где мы встречаемся.
– Что случилось?
– Он обратился ко мне за помощью. В ходе проверки Центра закупок РЖД, он обнаружил большие хищения.
– И во время встречи с вами в него стреляли? – Задает вопрос Захаров.
– Да.
– Значит, точно его вели.
– Но он мне успел сказать, – говорит генерал, – что ещё один человек в курсе событий, происходящих в Центре. Его друг Кулешов.
– Кто он, этот Кулешов?
– Я уже навел справки, – отвечает Зырянов, – Заместитель начальника центра организации конкурсных закупок РЖД.
– Большой человек!
– Боюсь, что и его тоже попытаются убрать, – высказывает предположение генерал, – Очень ценный свидетель.
– Значит, и ему нужно организовать охрану, – предлагает Захаров.
– Серёжа, в этом деле фигурируют большие деньги, – вздыхает Зырянов, – Никакая охрана не остановит тех, кто захочет его ликвидировать.
– Тогда его нужно на время спрятать куда-нибудь подальше, – делает вывод полковник.
– Согласен.
В операционной на столе лежит Игнатьев. Вокруг него располагаются Волина, ассистент и медбрат. Готовят Игнатьева к операции.
– Александра Леонидовна, вы к нам почти каждый день приходите, – говорит медбрат, – как на работу.
– Приходится, – улыбается она.
– Может, вернётесь? – Предлагает он.
– И не подумаю.
– Это мы вам так не нравимся? – Обижается медбрат.
– Да, – отвечает Волина, – Особенно твой длинный язык.
– А давайте его укоротим? – вносит предложение врач-ассистент.
– Нельзя, – сообщает медбрат.
– Почему?
– Как же я тогда тебя подкалывать буду? – Спрашивает медбрат врача-ассистента.
Тот бросает в медбрата марлевую повязку и поворачивается к Волиной:
– У меня всё готово, Александра Леонидовна.
– Приступим, – произносит она.
В кабинете Зырянов, Захаров и Величко сидят за столом.
– Докладывайте, товарищи, что выяснили? – Говорит генерал.
– Основная версия, конечно, связана с последним делом, которое вел Игнатьев, – произносит Захаров, – Это хищение в Центре закупок РЖД.
– Но не стоит сбрасывать со щитов его прошлые дела, – вставляет Величко, – Там тоже достаточно обиженных наберётся.
– Что с машиной? – Задает вопрос Зырянов, – Выяснили, кому она принадлежит?
– Номер, который вы мне передали, – докладывает капитан, – Кашин пробивает по всем базам.
– Кто займётся охраной Кулешова?
– Капитан Величко, – предлагает полковник, – У него уже имеется опыт в такого рода деятельности.
– Помню, – кивает генерал, – Надеюсь, он не будет делать те же ошибки, что и прошлый раз?
– Какие ошибки, товарищ генерал? – Спрашивает Величко.
– Вы забыли, как потащили свидетеля в логово террористов? – Напоминает генерал.
– Ну, я же осознал свою ошибку, товарищ генерал, – извиняется капитан.
– Кто займется проверкой Центра закупок? – Интересуется Зырянов.
– Я, – сообщает Захаров.
– Для этого необходимы знания бухгалтерии, – генерал удивленно смотрит на полковника, – Они у вас есть?
– У нас замечательный консультант имеется, – отвечает Захаров.
– Кто?
– Резников Игорь Яковлевич.
– Помню, – снова кивает Зырянов, – Он у нас по «Игле» свидетелем проходил. Он согласился?
– Да. Я ему час назад звонил. Он обещал взять неделю за свой счет.
– А кто будет охранять Игнатьева? – Спрашивает генерал, – Ведь киллер, попытается ещё раз убрать свидетеля.
– Днем обещали коллеги из Центрального УВД помочь, – говорит Захаров, – а ночью я подежурю.
– Замечательно, – хлопает по столу руками Зырянов.
В кабинет директора без стука влетает Зоя Николаевна.
– Добрый день!
Клава останавливается у двери. Директор, видя посетительницу, поднимается с места.
– Здравствуйте. Простите, вы к кому?
– К директору, – сообщает Зоя Николаевна.
– Я – директор, – представляется та.
Зоя Николаевна вертит головой по сторонам:
– Где? Я не вижу здесь директора.
– А я кто, по-вашему?
Зоя Николаевна приближается к ней:
– Ноль без палочки.
Директор школы задыхается от возмущения:
– Что вы этим хотите сказать?
– Настоящий директор, а тем более педагог, не позволит своим подчинённым говорить детям, что у них проблемы с головой.
– Кто это сказал? – Теряется директриса.
– Учитель моей внучки.
– Когда это было?
От двери отзывается Клава:
– На уроке.
Зоя Николаевна поворачивается к внучке.
– Клава, выйди из кабинета. Тебе ещё рано слушать это.
– Ну, Зоя?
– Я кому сказала?
Клава выходит, но дверь оставляет открытой.
– И дверь за собой закрой! – Говорит Зоя Николаевна.
Клава, нехотя, закрывает дверь.
– Я вижу, что вы тоже к ребёнку применяете не совсем педагогическую методику, – делает замечание директриса.
Зоя Николаевна поворачивается к ней.
– А теперь, когда мы наедине, давайте поговорим о методике воспитания, если вы очень этого хотите.
Волина отходит от операционного стола. Снимает перчатки и маску. Бросает их в урну.
– Обработать и зашить рану вы сможете без меня.
Медбрат смотрит на ассистента: