Если подумать – ситуация идеальная. Мне досталось молодое здоровое тело, предыдущего владельца не пришлось вытеснять или уничтожать, что чревато необратимыми поражениями нервной системы. Свое обещание я выполнил. Я действительно попытался помочь брату Кирилла и сделал все, что в моих нынешних силах. Будь я турмалином, я бы может и успел выдернуть рассеивающийся дух парня из астрала. Но я Опал. У меня другая сущность. Я еще не решил, как преподнесу Кириллу свое появление, но решение принято. Эта оболочка отныне моя Основа.
Так посмотрим что у нас здесь. Мой дух и аура проникли в каждую клетку, нового тела, начиная с Калетты – точки в которой у человека формируется дар. Точки, от которой строятся грани Павильона – основы силы ограненного. Здесь все в порядке, зачатки дара у Олега были, и калетта сформирована. Травма головы – единственная. Мне здорово повезло, основа почти целая. Я конечно не один из красных или зеленых камней, чтобы почти мгновенно сращивать кости и регенерировать, как ящерица. Я Королевский Опал. Моя суть обман. Тени на стене. Дым и зеркала. Наваждения и ночные кошмары. Но любой ограненный обязан уметь задействовать доступные ресурсы своего тела. С травмой я разберусь. Восстановлюсь я быстро. Разве что кости черепа вправлять придется голой силой.
Я проникаю в калетту. Напитываю своей аурой все тело, кости, мясо, сосуды и нервы, мозг. Запускаю остановившееся сердце. Затем легкие делают первый вдох. Кровь понесла кислород к умирающим клеткам. Надпочечники впрыснули нужные гормоны. Мне понадобится строительный материал, то есть много жирной и питательной жратвы, но гематома уже слегка уменьшилась. Так пора приходить в себя. Именно так, в себя. Теперь я – Олег Строгов!
Я открыл глаза и первое, что увидел – бежевый потолок машины, сидящего слева от меня Кирилла, вцепившегося в мою руку, и сидящего справа мужика в грязном белом халате. В нос ворвались запахи химии, каких-то лекарств, ароматы крови и гноя от подушки. От мужика резко тянуло потом и табаком. От Кирилла усталостью и отчаяньем. Я вздохнул поглубже. И еще раз. Жизнь прекрасна!
Провожу быстрый осмотр ауры. Кровная печать родового контракта отсутствует. На ее месте что-то вроде шрама, но кабала закончилась. Я сделал это! Я свободен! Я жив! Такого острого ощущения жизни, крови бегущей по венам, воздуха, вздымающего грудную клетку, я не ощущал… уже лет четыреста, наверное. Эйфория на мгновение захватила меня, в моей стопятидесятилетней душе ограненного проснулся какой-то необъяснимый детский восторг. Мои губы растянулись в торжествующей усмешке. ДА! Трепещите эти… как их там… в общем все трепещите! Я вернулся. Будет весело! Ну, мне!
В недрах императорского дворца, в Столице скучающий дежурный сержант, бормоча себе под нос, заносил в отчетную форму данные, выдаваемые секретным артефактом.
– Так. Рубин. 7,6 по шкале Майнца-Ломоносова. Топаз, – зевок, – 7,4 по шкале Майнца-Ломоносова. Королевский опал – 0,5 по шкале Майнца-Ломоносова, – зевок.
Сержант неуверенно мотнул головой и уставился на стену, с которой он брал данные. Стена была украшена инкрустацией из драгоценных и полудрагоценных камней, в центре которой имелась октограмма из восьми основных кристаллов. И девятый находился в центре схемы. Только вот, он все то время, что сержант дежурил на этом посту, был мертвым. Остальные камни на стене светились с разной степенью интенсивности, которую и определял сержант по специальным таблицам. Интенсивность измерялась по той самой шкале Майнца-Ломоносова.
Сержант не знал этого, но стена, с которой он работал, была очень древним артефактом. Артефактом, связанным с центральным алтарем императорского дворца, в котором главы кланов и родов приносили клятвы верности империи. Инкрустация на Стене примерно показывала распределение магических способностей конкретного клана или рода-семьи и суммарную силу ограненных направления, если они принадлежали к семье, давшей клятву.
Королевский опал раньше не светился. Обычные опалы на краях схемы были и излучали свои 0,1 – 0,3 по упомянутой шкале. А этот – нет. Не светился он уже четыреста с лишним лет. На схеме было и еще несколько потухших камней, но они так и оставались мертвыми. Сержант почесал затылок. Зевнул. И продолжил внесение показателей интенсивности по списку. Не его это дело.
Чиновник из Министерства по делам ограненных, просматривающий ежедневный отчет, пропустил появление нового показателя мимо глаз. И только министр, получивший еженедельную сводку, и внимательно ее просмотревший, увидел наконец странную аномалию. Но произошло это не сегодня.
Кирилл вскинулся, еще крепче сжал мою руку, и, заикаясь, спросил:
– Оолег? Олег, тты?
Я попытался прогнать с лица торжествующую усмешку:
– Кирилл, что происходит? Я помню грохот, а потом… Где я?
Так, надо добавить в голос неуверенности. И дрожи.
Мужик справа от меня дернулся и с расширенными глазами кинулся колотить в крышу машины, с криком:
– Он очнулся, доктор, очнулся, глаза открыл. Говорит!
Лекарь выглянул в овальное окошко, посреди перегородки салона с кабиной.
– Миша тормози! Тут у нас чудо Силы, парень в себя пришел.
Мобиль остановился. Кирилла отодрали от моей руки, в которую он вцепился как зерг в крестьянина. Я, между тем, сел на носилках, высота потолка позволяла. В откатившуюся правую дверь протиснулся лекарь и сразу попытался меня уложить обратно. Однако я не дал ему этого сделать, и поморщившись пожаловался:
– Голова болит. И кружится. Что со мной. Где я?
– Сила! – Пробормотал ошеломленный лекарь, – оно разговаривает! Ты в курсе, парень что у тебя череп пробит, и дух твой уже давно должен бежать к перерождению, сияя гранями?
– Не думаю что пробит, возразил я. Но помощь мне бы не помешала. Вы кто вообще?
– Алексис Ноберт меня зовут. Я врач. А ты парень… попал в аварию. Мы думали ты отходишь уже. Везли в Пирожок, для реанимации. А ты вон как. Ну-ка дай я тебя осмотрю! Можешь ноги на землю спустить?
Я сел в дверном проеме, придерживая левой рукой свой медальон под рубашкой. Очень уж у него вид приметный, да и золотую цепь из плоских пластин демонстрировать здесь никому не надо.
Руки целителя, или доктора, врача… Что за слова такие дурацкие?! …начали излучать зеленоватую ауру. Я сделал свою собственную прозрачной. Мужчина с удивлением обследовал мою голову, затем я почувствовал изменения в его ауре и активацию грани. Голову словно омыли потоки свежести и прохлады. Сразу уменьшились головная боль и опухоль. Еще одно воплощение грани, и кости черепа встали на место, сомкнулись окончательно. Это я удачно зашел!
– Поразительно! – целитель, вынув из кармана большой клетчатый несвежий платок, отер со лба внезапно выступивший пот. Лицо его покраснело, на шее вздулись синие вены. Как будто он не две грани воплотил, а камни неделю таскал без передышки. – Поразительно, ты почти в норме…
Поразительно то, что ты едва активировал две грани из своих трех. Вот это поразительно! Измельчал ограненный. Мужик уже взрослый, в огранка как у восемнадцатилетнего пацана. Не мог же мир так измениться. Или мог? С другой стороны здесь жопа мира, и присутствие ограненного пусть и такого жалкого, на месте рядового происшествия, тоже в своем роде нонсенс.
– Мы сейчас отвезем тебя в больницу, обследуем, как положено…
– Об этом не может быть и речи! – резко возразил я. Это здесь на месте слабый ограненный не почувствовал мою ауру. Что там у них в больнице будет, Сила знает. – Я иду домой. Что с родителями? Кирилл, ты как здесь?
Я встал, слегка покачнувшись и опершись рукой на машину.
– Я из дому прибежал, а там коляска вдребезги, кровь, и ты лежишь, бомба, – глаза парня наполнились слезами и он зарыдал навзрыд.
– Мы вам что-нибудь должны? – я повернулся к лекарю, – За помощь и за транспортировку?
За использование Силы надо платить, думаю этот принцип за четыреста лет не изменился.
– Да, – ответил шокированный мужик. – Счет вам пришлют из больницы Пирогова.
– Тогда не смею вас задерживать. Благодарю за помощь, но дальше мы сами.
– Вы уверены? Вы ведь только что были в коме!
– Алексис, вы мне очень помогли. Я чувствую себя в силах добраться до дома самостоятельно. Не думаю, что у нас имеется избыток средств, чтобы тратить их на мое пребывание в лечебнице.
Я спокойно и твердо извлек Кирилла из цепких лап санитара и прижал к себе. Неловко обнял и потрепал по плечу.
– Не рыдай, брат. Мы разберемся кто это сделал. Обещаю! И отомстим.
Сзади захлопали двери лекарского мобиля и загудел двигатель.
Лека быстрым шагом удалялся от небольшой площади, образованной пересечением трех улиц Форпоста. Он ничем не выделялся среди остальных горожан, кроме того, что двигался от места происшествия, а не к нему. Позади к небу тянулась жирная струйка дыма, слышались крики, прохожие доставали коммы, чтобы связаться с полицией или скорой. Навстречу Леке неуклюже пробежала парочка городовых, придерживая свои дурацкие «селедки» (селедка – жаргонное название полицейской шашки). Акция прошла успешно. Лека набрал сообщение Серому: «Акция завершена. Успешно. Кривошеева. У вас максимум час». Затем еще одно, на другой номер: «Отработал. Успех». Убрал комм в нагрудный карман, и углубился в узкие кривые переулки Периметра.
Минут через тридцать, он взбежал по ступенькам неприметного серого многоэтажного дома, ничем не отличающегося от своих соседей. Здесь у их группы были сняты апартаменты. Он рванул тяжелую дверь и нырнул в подъезд.
Хорст встретил Леку в коридоре с пистолетом в руке.
– Как прошло? Подробности?
– Акция удалась. Обоих Строговых разметало в фарш. Старшего сына протащило взрывной волной, вряд ли выживет. Ну и младшего сейчас Серый с Толей оприходуют. Кстати, от них что-нибудь есть?
– Нет, пока молчат. У них еще полчаса или минут сорок. Так что ждем звонка.
Но не через полчаса, ни через сорок минут подельники не позвонили.
Через час, когда все контрольные сроки отчета прошли, Хорст набрал номер своего контакта из местной полиции. Того самого человечка, который помог достать форму городового для Толи.
– Привет, Степ.
– Привет, зачем ты звонишь?
– Нужна информация. Какие-нибудь происшествия сегодня были?
– Бомбу рванули на пересечении Кавалерийской и Кривошеева. Управление на ушах, весь форт гудит. Семейство Строговых в мясо.
– Еще? Трупы, стрельба, драки? Что-нибудь необычное.
– А подрыв опального императорского чиновника с женой этот тебе не необычное для нашего захолустья?! Больше ничего серьезного. Даже поножовщины какой. В больницы с ранениями никто не обращался, это на постоянном контроле.
– Отбой, – Хорст положил трубку и выключил комм. Открыл заднюю крышку, вынул инициирующий кристалл.
Лека сделал то же самое со своей трубкой, с которой отправлял сообщения. Хорст поморщился и произнес:
– Тишина. Нигде ничего. Контрольное время они пропустили. Тела пока не обнаружены. Ничего не понимаю.
В этот момент ожил комм, лежащий на столе. С виду простой аппарат разразился пронзительной трелью звонка. Этот аппарат был простым только с виду. На деле он был подключен к Паутине – сети связывающей локи городов и поселений между собой. Такой доступ стоил приличных денег, был далеко не у всех, и требовал специальной трубки. Лека сглотнул ставшую вязкой слюну. Хорст поднял трубку со стола и принял звонок нанимателя.
– Судя по тому, что вы не спешите меня порадовать своими успехами, что-то пошло не так? – вопросил сухой будто бы механический голос. – И вы не позвонили потому что?..
Голос сделал паузу, в которую тут же встроился Хорст:
– Мы уточняли информацию. Объект устранен. Исполнитель ушел. Но наша вторая группа, которая проверяла квартиру, пропала. От них нет доклада. В городе спокойно. Раненые и трупы не появились. Однако они пропустили время контрольной связи и до сих пор не появились на квартире.
…
– Ясно, – после небольшой остановки сказал наниматель. – Ожидались сложности?
– Нет, господин. В квартире должен быть только младший сын. Ему четырнадцать. Прислуга у Строговых приходящая, и сегодня не должна была появиться. Да и не могла она составить проблему! Мы не знаем, что произошло, господин.
– Ясно, ясно. Ну что ж. Мне нужны бумаги и накопители информации господина экс-следователя по особым делам, если они есть. Устранив Строгова, вы не устранили проблему. А я плачу вам именно за решение проблемы. Ситуация мутная, так что на рожон не лезьте. Даю вам три дня. Вполне достаточно, чтобы добыть документы или хотя бы обнаружить их местонахождение. Время контрольных докладов остается прежним. Советую больше не допускать досадных ошибок. Иначе… прекращением финансирования вы не отделаетесь. Я ясно выразил свою позицию?
– Все совершенно ясно, господин, – голос Хорста был спокоен, но по виску сползла предательская капля пота.
– Вот еще что. Наследников на всякий случай уберите тоже. Минимизируем риски на случай, если бумаги лежат в банковской ячейке, – в трубке раздались короткие гудки.
– Так точно, господин, – ответил в пустоту Хорст и тоже нажал отбой. – Слышал? – спросил он Леку.
– Да три дня у нас. Времени полно!
– Сначала надо выяснить куда делись Серый с Толей.
Хорст аккуратно положил комм на стол, и после этого изо всей силы хрястнул рукой по столешнице.
– Сука! Сука! Сука!!!
Я сидел на крыше дома, в котором находилась наши апартаменты, или как здесь говорили квартира. Обхватив руками колени и сгорбившись, я смотрел на форт и громаду зиккурата, уже почти скрывшуюся в вечерних сумерках. С улицы доносились ароматы выпечки, запах навоза, какого-то жженого масла. Запахи нового для меня мира. До сих пор во мне гуляли отголоски эйфории, и ключом била жизненная энергия.
Кирилл с трудом успокоился, когда мы добрались до дома, а после отрубился в своей комнате. А я, проделав необходимые манипуляции, поднялся сюда. Все пошло через задницу зерга. Все не так как планировалось. Но так даже интереснее. Улыбка вновь растянула мои губы. Мне нужен план на первое время, и план захвата мира в общем. Хе-хе. Звучит неплохо.
Итого, что же мне нужно?
Во-первых, нужно восстанавливать тело, долечивать травму. Надо прокачивать основу, пока что она слабовата для такого возраста. А моя аура, если задействовать ее на полную мощность, и вовсе разорвет это слабосильное тельце на сотню маленьких Олегов.
Во-вторых, мне нужна информация по миру, в котором я оказался. Понимание этого долбаного Ожерелья, его законов, подводных течений, социальных лестниц, техники, современной магии… мне нужно до зерга много информации. В связи с этим надо как можно скорее понять мой собственный статус и связанные с ним права и обязанности. Я явно не клановый и не родовой. Возможно, семья Строговых из благородных, а может и нет, я пока не знаю.
В-третьих, нужно заняться раскрытием Граней. То, какую грань я буду раскрывать первой, я уже знаю. Конечно мое развитие будет очень быстрым, но смерть ободрала с меня практически все прошлые навыки. Оставила лишь то, что я включил напрямую в ауру. Какое-то время на их восстановление и шлифовку мне понадобится.
В-четвертых, мой тайник. Надо его вскрыть, а значит вернуться в крипту. Там остались дорогие моему сердцу вещи. Весьма дорогие. Можно сказать – артефакты древних. Хе-хе.
В-пятых, заняться Кириллом. Парень мне помог, будет большой ошибкой не ответить ему тем же. Сила и Судьба не любят не отданных долгов. За свою достаточно долгую жизнь, я убедился, что это не суеверие. И вообще, надо с ним аккуратно поговорить. Сказать, что Олег вознесся. Ну или как-то так. В общем, надо поговорить.
В-шестых надо всем навалять, основать-возродить семью и род, убить глав кланов, Императора, зажарить и съесть их печень, и править миром, с трона, стоящего на груде черепов врагов! Хе-хе. Шутки шутками, но то, что прошло четыреста лет серьезно меняет мои долгосрочные планы. Их еще предстоит сформировать. Одно понятно – прозябать в тени точно не мое.
А теперь действие номер ноль.
Я спустился на чердак, и, перешагнув через труп Толи, своим аурным щупом коснулся виска псевдоиванова. Человек передо мной вздрогнул и открыл полные боли и безумия глаза.
– С добрым утром красавчик, просыпайся, петушок пропел давно! Пора пообщаться с дядюшкой Арлекином. Давай, давай приходи в себя, часики тикают, мне еще трупы ваши утилизировать. А это время! И твои дружки голову мне немного поломали, она болит теперь.
Серый медленно выплывал из объятий «бесконечного кошмара» и вряд ли понимал, что именно я ему сейчас говорил. Пришлось подстегнуть его ленивую думалку уколом ауры. Взгляд бандита прояснился, и он тут же попытался активировать грань. Шустрый какой. Я заблокировал активацию и покачал головой.
– Не-не-не. Это лишнее. Давай-ка ты мне расскажешь, кто ты такой, зачем приперся и кто твои дружки, которые взорвали Строговых.
– Слышь, пацан! Ты сука не представляешь с кем связался! Быстро меня развязал, гаденыш, а то хуже будет.
– Угрозы, от человека, бессильного их осуществить, это несерьезно. А вот тебе настоящая угроза, хочешь обратно? Тебе тут кажется что-то снилось? Сейчас организую.
На лице налетчика отразился ужас, глаза заметались из стороны в сторону. Я конечно не собирался отправлять его обратно в кошмар, времени нет возиться с этой падалью. Но он-то этого не знал.
– Ч-чего тебе надо?
– Другой разговор. Видишь, можешь же, когда хочешь! Я повторю вопросы, но в следующий раз, когда ты решишь отклониться от темы, мы сделаем вот так, – я сгустил ауру в районе трех болевых точек серого, одновременно пережимая ему голосовые связки. Тело бандита выгнуло дугой, зрачки расширились. Подождал, пока он немного придет в себя, и отпустил горло.
– Повторю, кто вас послал? Что конкретно вы искали в доме? Кто исполнители убийства?
Через некоторое время он начал говорить. А куда бы он делся?