Свадьба
Четырнадцатый плацкартный вагон как всегда находился в начале поезда, хорошо, что еще до тепловоза было шесть вагонов. Иначе на подъёмах в открытые окна могла залетать отработанная солярка, и наш внешний вид был бы в черную крапинку. Откуда я это знаю, ах извините, забыл представиться студент почти четвертого курса Ташкентского института инженеров железнодорожного транспорта – Вадим, который, между прочим, проходил практику:
Во-первых, после второго курса в дизельном цехе на тепловоз ремонтном заводе, на установке по сдаче дизелей, где сам порой ходил в крапинку, когда включали 15 позицию.
Во-вторых, только недавно был помощником машиниста тепловоза. И если попадался тепловоз пред-капитальным ремонтом, то отмывание окон задней кабины, при сдаче смены было обеспечено. Вообще меня всегда удивляло, что мы выходили с машинистом из тепловоза чумазые как трубочисты, после того как на ходу ремонтировали тепловоз. И это происходило довольно часто. Наши же коллеги из-за рубежа выходили, как бы не соврать, в белых перчатках. Если они чистой тряпочкой протрут в кабине панели тепловоза, мне кажется, им дополнительно за это доплачивали. В отсек, где находился дизель они никогда не заходили, то ли дело мы профессионалы. Но я отвлекся.
Возле дверей вагона уже стояла молоденькая проводница и, медленно проверяя билеты, пропускала пассажиров в вагон. Я осмотрелся и заметил двух своих однокурсников, толпящихся у дверей. Неспешно неся тяжелый чемодан и здоровую сумку, я окрикнул их, увидев меня, они весело замахали мне руками. Не хватало еще троих. Как бы поняв мой немой вопрос, Серега пробасил: «Они внутри». И действительно в третьем окне, от купе проводников замаячила сначала довольное лицо Валерки, а потом уже к ней добавились улыбающиеся лица Кольки и Абу. Значит вся компания в сборе. Мы все студенты механического факультета, друзья Сашки к которому мы ехали на свадьбу на Алтай. Так как мы считались железнодорожниками, проезд у нас в плацкарте был бесплатный. И нам можно было ехать куда угодно и останавливаться по пути хоть на всех остановках, лишь бы были талончики. Каждому студенту давали по четыре талончика, а так как не все куда-то ездили, то можно было позаимствовать их у тех, кто оставался дома. Некоторые, пользуясь этим, умудрялись брать билет, чтобы проехать по всем республикам нашей огромной страны и не только, главное – чтобы было желание трястись постоянно в поезде.
Пыхтя от тяжести и отдуваясь, я прошел до своего купе, поздоровался с остальными, сунув чемодан и сумку под сиденье. Чуть отдышавшись, начал расправлять чуть сыроватый набор постельного белья на верхней полке, перебрасываясь парой фраз с остальными. Места были оговорены заранее, Абу и Толя как мелкие располагались на боковушках, крупный Серега и высокий Валера естественно на нижних полках ну, а лучшие места достались Кольке и мне. К тому же мне бонусом досталось заднее место по ходу движения, которое при открытом окошке будет хорошо продуваться. Повезло еще тем, что поезд отправлялся вечером и почти всю жару мы проедем ночью.
Все мы, включая и Сашку, жили в общаге при институте, учились на одном факультете хоть на разных специальностях, я и Сашка «тепловозники», Колька, Серега и Абу «электро-снабженцы», Валерка и Толя «вагонники». До третьего курса мы часто встречались на парах и почти постоянно в общаге. Я жил в комнате с Серегой на втором этаже. Сашка с Колей, Валеркой и Толей, жили в комнате напротив, Абу жил на четвертом этаже рядом с кухней. Мы все были хорошо знакомы, но дружил я только с Сашкой и частично с Серегой, так как жил непосредственно с ним в одной комнате и приходилось делить все тяготы нашей студенческой жизни. Серега был весь положительный, неплохо учился, хорошо пел, но сказать, что он был другом, не разлей вода я бы не смог. Другое дело с Сашкой.
Абу…, он к нам привязался, когда зимой, я и Сашка возвращаясь рано утром в общагу после дня рождения, случайно увидели в снегу чьи-то ноги. Недолго думая мы вытащили из-под снега, довольно таки темненького паренька. Паренёк этот спал пьяным сном, попытки его разбудить ни к чему не привели, к тому же он был еле теплым. Схватив его под мышки, мы поволокли его в общагу. Правда, пару раз он у нас падал, глухо ударяясь об ледяной тротуар, так как мы сами были не очень трезвые в этот момент. Жалоб, правда не поступало и мы после немых упреков друг на друга, хватали его снова и несли дальше. Вахтер, дядя Гриша, тихонько ворча, так как заранее был предупреждён о нашем позднем визите, открыл нам дверь, зевнул и пошел обратно к себе в каморку. Таких возвращений на своей работе, он повидал ох как много и уже ничему не удивлялся. Подымаясь по ступенькам на второй этаж, мы опять уронили «арапчонка», и наверно-таки довольно сильно, так как послышался стон или что-то в этом роде. Разбираться мы не стали и почему-то потащили его в мою комнату. Серега мирно посапывал на кровати, я предложил положить паренька на пол, на половики. Саша с укором посмотрел на меня и сказал, что это негигиенично. И поволок его на мою кровать, можно подумать валяться в грязной одежде, на моей кровати это было гигиенично. Но спорить у меня не было сил, и я из последних сил, послушно укладывал обутые ноги «арапчонка» на кровать. После чего мы повалились на пол, и я «вырубился». В чувство меня привел Серега, растолкав меня, он показал движением головы на мою кровать. Мать честная, на ней возлегал наш «арапчонок» со здоровой шишкой на лбу и весь облеванный. Я вскочил как ошпаренный, подлетел к кровати и начал интенсивно трясти «арапчонка». Голова его от этого изрядно моталась, отбивая мне руки. Порой мне казалось, что она вот-вот оторвется, но кроме разбрызгивания слюней и распространения запаха, ничего не происходило. Меня чуть самого от этого не стошнило, я бросил «арапчонка» обратно на кровать и ринулся к Сашке. Несильно пнув его от злости, я собирался уже схватить его за шиворот, как Саня открыл глаза, осмотрел все вокруг и промолвил: «М-да». «Что м-да?»– разорался я, интенсивно махая руками: «Кто будет наводить порядок?». «Мы»– тихо ответил он. Я испепеляюще посмотрел на него, не понимая, кого он имел в виду под словом мы, но тут же выбежал из комнаты, так как меня начало тошнить. Меня сильно мутило, мало того что вчера мы с Сашком изрядно повеселились и естественно хорошо наклюкались, так еще и запах, исходящий из паренька на моей кровати. Представив, что мне это еще и убирать вызывало новые позывы. Где-то, через полчаса, я поплелся в свою комнату. Именно поплелся, потому что идти туда мне явно не хотелось по многим причинам, изложенным выше. Каково же было мое удивление, когда я увидел улыбающегося Сережку, хорошо проветренную комнату и отсутствие моей кровати. Вернее кровать была, но на ней не было матраса со всеми остальными причиндалами, а самое главное там отсутствовал «арапчонок». На мой немой вопрос, Серега пробасил: «Абу увезли в больницу с сотрясением мозга и с охлаждением. Саня пошел договариваться с кастеляншей». «Значит Абу»– про себя подумал я и начал искать «сменку», чтобы сходить помыться и переодеться.
История эта закончилась тем, что в деканате нам всем сделали последнее китайское предупреждение насчет нашего поведения, кстати, досталось и Сереге, на что он абсолютно не среагировал. Абу, пролежав две недели в больнице решил, что мы спасли ему жизнь и в дальнейшем все время был возле нас. Я старался игнорировать его. Не помог даже рассказанный мною красочный пересказ про шишку и сотрясение мозга которые были по нашей вине. Сашек же по доброй воле как-то подружился с Абу и часто проводил время с ним, когда я на выходные уезжал домой.
Итак, мы все ехали к Сашке на свадьбу, у всех было замечательное настроение. Поезд уже тронулся. Так как я и Колька приехали на вокзал из дома, мы начали выкладывать все то, что нам родичи надавали в дорогу. Увидев кучу домашней еды, ребята заулыбались, Толя ринулся к своим вещам и достал две бутылки вина. Серега строго посмотрел и махом руки отодвинул нас всех от стола. «Почти три дня ехать»– пробасил он и начал убирать те продукты, которые могли полежать еще дня два и не испортится. Даже с учетом этого на столе осталось довольно таки много вкусностей на вечер. Абу с Валеркой помчались к проводницам за стаканами, через минуту оттуда послышался громкий смех и, несмотря на то, что проводницы еще не проверили и не собрали билетики, наши «хлопцы» возвратились со стаканами и со сто процентным уверением, что девчата подойдут попозже. Мы разлили по первой, выпив, ребята налетели на яства. Закусив, Толя и Коля взяли гитары, и уже трое с Серегой запели. Пели они хорошо, мне даже кажется, весь вагон затих. Так и ехали, чуть погодя к нам присоединились не только проводницы, но и еще три девчонки и пару парней с бутылкой водки. Концерт продолжался до часу ночи, но никто в вагоне не возмущался. Вели мы себя довольно тихо, правда, проскакивал иногда взрыв хохота, но быстро глушился негромкой песней, иногда пели хором, но тоже с учетом обстоятельств. Закончив, все начали расходиться, быстро убрав со стола, я, Серега и Толя легли спать, остальные разбрелись по углам. Мирно стуча колесами, наш вагон утих и лишь только за окнами проскакивали тусклые фонари, небрежно освещая какую-нибудь остановку. Ночью я разок проснулся от духоты, кондиционер естественно не работал, открыл окно и завалился спать дальше.
Три дня пролетели незаметно, я в основном лежа на полке, читал книгу. Серега и Толя играли в шахматы, остальные довольные как мартовские коты появлялись к перекусам и естественно вечером к застолью. Нам уже делали заявки, просили спеть, какую-нибудь песню, и мы, если знали ее, обязательно исполняли. Доехав до Бийска, мы долго прощались с проводницами и со всеми остальными с кем успели познакомиться. А, на мой взгляд, знакомы мы были со всеми, даже малыш, которому я рассказывал в своей манере пару сказок, ухватился за меня и не хотел уходить. Наконец мы остались одни, поезд, с проводницами уехал, а мы гурьбой стояли и ждали…. По-хорошему нас должны были встретить, Санек или кто-то другой. Это по-хорошему, но видно не фартит, поэтому надо было срочно принимать решение. Так как здесь мы никого не знали, а до Сашкиной деревни, еще ехать часов шесть-восемь на перекладных, мнения разделились. Сначала было у каждого свое видение ситуации, но вскоре мы разбились на два лагеря, один требовал, остаться и подождать, другой двигаться самостоятельно. Фаворитом идеи двигаться самостоятельно был Серега, оппонентом его идеи был я. Серега напирал, зная, что в долгой перепалке у него не хватит аргументов. Я же наоборот, не спеша выкладывал осторожно свои доводы, так как на моей стороне была слабая поддержка в виде Абу, который просто стоял и улыбался и в любую минуту мог переметнуться к ним. Валерка изо всех сил пытался помочь мне, но его доводы сводились лишь к дальней дороге, которую мы не знаем. После долгих споров, решено было подождать еще пару часов, за это время Серега и Толя обегают вокзал и узнают, как лучше добраться до села. Сказано, сделано, двое умчались на вокзал, остальные переместили чемоданы в тенёк, недалеко от места, где высадились, так как подозревали, что встречающий в любом случае придет на перрон. Валерка взял гитару и что-то бренчал, Коля и Абу курили и делились впечатлениями от поездки. Я же тупо сидел на чемодане и разглядывал голубей, которые крутились неподалёку. Тут я увидел, что от здания вокзала кто-то бежит. Это был долговязый парнишка, лет двадцати, он явно кого-то искал. Заметив нас, он ринулся к нам, но подбежав, растерянно остановился. «Не хватает»,– промелькнуло у меня в голове. Парнишка откинул прядь волос со лба, огляделся по сторонам, но некого больше не найдя с надеждою в голосе спросил: «Вы случайно не Сашку ждете?» «А что, не надо было?– тут же спросил Колька. «Да это…»– замялся парень, но его перебил Валерка: «Все нормально», и спросил: «Непредвиденная задержка?». Парнишка махнул головой и заулыбался. Колька, что-то сказал Абу и тот помчался к вокзалу. Через минут двадцать все дружной толпой садились в «таратайку», похожую одновременно, и на автобус и на трактор. Наш «гибрид» пару раз чихнул, весь затрясся и мы тронулись. С начала мы галдели, тыкали пальцами в окно, показывая на какую- то достопримечательность. Олег, так звали парнишку, ничего рассудительного сказать по этому поводу не мог, так как не знал города. После часа, за окнами замелькали толи горы, толи сопки с деревьями, мы поутихли и, в конце концов, укаченные тряской провалились в сон. Один лишь Валерка, который сел спереди рядом с Олегом, тихо о чем-то болтал с ним всю дорогу.
В село, мы приехали поздно вечером, нас встретило довольно таки много народу. Мы вышли, сбились в кучу, было очень непривычно, что на нас смотрели как на диковину. С нами здоровались, мы в ответ махали головами или судорожно протягивали руки и глупо улыбались. Наконец к нам прорвался Сашка выговаривая: «Ну чего столпились, дайте людям отдохнуть, завтра поговорите». После кому-то махнул рукой. К нам подошли пять парней и Олег. «Разбирайте»– сказал им Саня, а нам, уже извиняясь, добавил: «Будете жить у них, а то ко мне еще родственники понаехали». Валерка попал естественно к Олегу, мне попался самый здоровый парень, который легко притянул меня к себе и дружественно похлопал меня по плечу. От этого я два или три раза припадал к земле. «Вадим»– представился я и с опаской протянул руку. «Егор»– добродушно ответил он и уже осторожно пожал мне руку. «Ну что пошли?»– спросил он, я кивнул головой и потянулся к чемодану с сумкой. Егор тихонько отодвинул меня, подхватил вещи и как ледокол, проделывая путь через льды, прошел через толпу людей в направлении своего дома. Я последовал за ним, едва успев махнуть рукой на прощание. Дом, куда меня привели, был большой и довольно таки новый. В сенях меня встретили родители Егора, такой же крупный отец и миниатюрная красивая мать. Поздоровавшись и представившись, они предложили мне поесть, но я хоть и был сильно голоден, вежливо отказался. После чего, тетя Шура провела меня в комнату, где я буду располагаться, и показала на кровать. Взглянув на белоснежный пододеяльник и подушку, я осторожно поинтересовался, где можно ополоснуться. Тетя Шура улыбнулась, кликнула Сашку, сама же подошла к сундуку, достав большое полотенце, протянула мне. Полотенце было новое, большое и красивое. «Наверное-приданное»– пролетела мысль, а вслух я добавил: «Спасибо, у меня есть свое». Тетя Шура еще раз улыбнулась, положила полотенце на кровать, подошла ко мне, потрепала по голове и вышла из комнаты. В комнату ввалился Егор, что-то отвечая своей матери и неся мои вещи. «Помыться можно в бане, а если лицо и зубы, то на террасе»– сказал он. Бросив взгляд на кровать, я сказал: «Давай в баню» и начал доставать полотенце и другие принадлежности. Егор удивленно приподнял бровь, но нечего не сказав, повел меня в баню.