1

Вдали от шумного города, на берегу реки, стоял старый кожаный сапог. Кто и когда его здесь оставил, не помнил даже он сам. И вообще, сапог скорее считал себя домом, чем обувью.

На месте, где когда-то был носок сапога, теперь стояла дверь, сверху голенище укрывала соломенная крыша, а по бокам были аккуратно прогрызены окна, украшенные разноцветными стёклышками. Но главное, что превращало сапог в дом, – это печь с торчащей из крыши трубой.



Вот уже много лет в сапоге проживало славное мышиное семейство: дедуля Пуф, бабуля Пани, их дочь Пэми и её молодой муж Пит.

– Уютней и теплей дома, чем у нас, нет на всём белом свете, – частенько говорила бабуля Пани.

– Никакая норка не сравнится с нашим сапогом, – с гордостью добавлял дедуля Пуф. И Пэми с Питом согласно кивали в ответ.

Долгое время в их семье царили порядок, тишина и спокойствие, пока в доме не появилась Поли.

В день, когда она родилась, была ужасная гроза: дул сильный ветер, сверкали молнии и гремел гром. Но никакой гром не мог сравниться с криком малышки. Чтобы её успокоить, испробовали все известные средства, но ничего не помогало. Поли продолжала кричать, да так громко, что из соседнего леса пришли мыши: спросить, не случился ли пожар.



– Всё хорошо! – сказал всем дедуля Пуф. – Просто у нас родилась голосистая внучка.

– Никак не можем её успокоить, – пожаловалась бабуля Пани.

– Спойте ей колыбельную, – посоветовали соседи и, поздравив мышей с пополнением в семействе, разошлись по домам.

– И как же я забыла про колыбельные! – всплеснула лапками бабуля Пани.

– Пой! – тут же приказал дедуля маме Пэми. – Вдруг поможет?



Когда мама Пэми запела, малышка сразу же перестала плакать и уснула. С того самого дня только колыбельные могли успокоить маленькую Поли. А так как мышка частенько капризничала, бедной маме Пэми приходилось всё время петь. Она пела днём и даже ночью, пока совсем не охрипла.

– Может, ты уже сама себе споёшь? – уже сиплым голосом однажды пошутила мама. И каково же было её удивление, когда малышка запела: «У-а! А-а-а!»

Она в точности запомнила мамину колыбельную! Кроме того, шёрстка маленькой Поли из тусклосерой превратилась в нежноголубую. С тех пор всякий раз, когда мышка пела, её шёрстка меняла цвет.



Неудивительно, что сначала Поли научилась петь, а уж потом говорить. Хотя говорила она редко и чаще всего на вопросы отвечала песней. С песни мышка начинала каждое утро: сначала она приветствовала солнце, а если лил дождь, то пела про мокрые лужи и грязь. Вечером она провожала день песней о том, что хорошего у неё случилось. Поли пела даже во сне, сама того не замечая.

Все в семье не могли нарадоваться тому, какая у них родилась талантливая мышка. На праздники бабуля с дедулей приглашали соседей, чтобы те послушали их внучку.

Маленькая Поли забиралась на табуретку и пела весь вечер, а потом получала от благодарных зрителей сладости, цветы и, конечно же, аплодисменты.