Валя с малолетства имела округлые формы. Щечки, пухленькие пальчики, мягкий выпирающий животик.
Коровой, бочкой, жиртрестом и рот-фронтом ее дразнили с детского сада до школьного выпускного. И позже тоже награждали разными приятными прозвищами, вроде сардельки, тумбочки и бегемота.
Прямые ножки, миловидное лицо, гладкая кожа, неплохие волосы – симпатичную брюнетку в собственной внешности ничего не радовало. Она снова и снова голодала неделями, а потом с трясущимися руками кидалась к холодильнику. В десятом классе она не ела полтора месяца. Еле откачали, откапали в больнице, в отделении, которым руководил ее дедушка. Он внучку любил, ее ненависти к полноте не понимал, наверное, поэтому и не мог пожалеть, посочувствовать, наоборот, в лоб называл тупицей, которая не ценит того, что есть…
Впрочем, дедушка был из голодного поколения детей войны. И для него щечки, складочки на талии, круглые коленки были скорее приятными признаками сытой жизни. И вызывали приятные ассоциации.
А вот Валя всячески мучилась.
С родителями отношения были довольно прохладными. Они обожали ее младшего брата. Долгожданный сынуля, избалованный родителями по самое не могу, он высокомерно относился к старшей некрасивой, по его мнению, сестре.
Валя училась на бюджете, рано стала самостоятельной, никогда не просила у папы и мамы денег, а Витечка получал в подарок все, что родители могли или не могли себе позволить. От модных гаджетов до машины в кредит, от оплаченного юридического образования до поездок за границу отдохнуть. Почему так получилось?
Успехи старшей дочери никогда не отмечали, ее подарки принимали как должное. Витечку же носили в зубах… Он рано – по залету – женился. На такой же избалованной красавице и стервочке. Родители хлебнули скандалов с невесткой, которая требовала продать их трешку, чтобы купить молодоженам отдельную квартиру. Валя заступилась за маму и папу. Поругалась с братом и его женой, а в итоге и с родителями тоже. Молодая семья съехала на съемную квартиру. Впрочем, Валя случайно узнала и ни капли не удивилась, что аренду за нее платили все те же мама с папой.
Молодая жена Вити родила, но больше сидела по соцсетям и болтала с подружками, чем занималась ребенком. Девочка росла болезненной и невероятно капризной.
Вернемся к героине истории.
Когда мы встретились с Валей впервые, она носила короткие облегающие юбки с яркими лосинами, густые черные волосы закалывала в два высоких хвоста, пользовалась розовой (вырви глаз, ядреная Барби) помадой для губ. И выглядела… то ли как стильная, незакомплексованная девушка из шоу-бизнеса, к которому никакого отношения не имела, то ли как клиническая идиотка. Впрочем, я в то время выпендривалась так: бритая налысо, в грубых ботинках с армейским рюкзаком за спиной и с сильно накрашенными глазами. Чья бы корова мычала. Дурдом на выезде в обоих случаях.
Валя хорошо говорила и читала по-английски, по-испански. Объездила половину земного шара. Купила однушку у метро, сделала в ней приятный ремонт. Сдала на права. Села за руль похожей на леденец, блестящей, украшенной аэрографией машинки. Не складывалась только личная жизнь.
Должна упомянуть важное: Валя не была завистливой к чужой внешности. Дружила с двумя худышками – рыжей и блондинкой. Обе выскочили замуж, родили детей. А Валя оставалась, как сейчас модно говорить, свободной девушкой. Кочевала с одних психологических и бизнес-курсов на другие. Развивала свое дело и была в нем довольно успешна. Что неудивительно, если принять во внимание позитивный характер и энергию атомного ледокола.
При всем при этом она была невероятно несчастлива как женщина. Рядом с ней появлялись стройные парни, моложе ее кто на год-два, кто на десять-двенадцать лет. Валя летела с очередным приятелем в Нью-Йорк. Потом в Лондон или Мадрид. Через пару месяцев юноша исчезал с горизонта и появлялся следующий…
Она втрескивалась не в солидных мужчин, ровесников, а в какие-то глянцевые картинки из журналов. Западала на модных, стильных, спортивных, выбирая исключительно глазами и выключая при этом мозг. Не просто наступая на одни и те же грабли, а танцуя, прыгая на них. Мучилась, а дела шли в гору.
Расплывалась, брала себя в руки. Страдала…
Лет семь-восемь назад мне сказали, что у Вали погиб брат – вместе с женой разбился на машине. При жизни она с ним конфликтовала, мало общалась. То ли завидовала, что вся любовь и забота младшему достаются, то ли просто они были слишком разными.
Племянницей некому было заниматься. Бабушка по маме давно переехала жить в Израиль. А родители Вали и Вити с внучкой не справлялись. Почему?
Мелкая внешне пошла в отца – светленькая, изящная, глазастая. Восемь лет. Пока молчит – похожа на рождественскую открытку. Но откроет рот – спасайся кто может. Жадная, ленивая, безответственная, лживая и склонная к истерикам.
Настя была настоящей оторвой. Взяла все самое плохое от мамы и папы, да еще и умножила на два. Бабушка и дедушка через месяц совместной жизни с внучкой взвыли, да так, что отец Вали слег с язвой в больницу, а у мамы начало дико подскакивать давление.
За помощью к старшей дочери они обратились не сразу. Но… Валя, приехавшая к маме, понимала почему. Витина копия вела себя отвратительно. Тете в глаза заявила, что она жирная и страшная. За что огребла хлопок ладонью по губам. Удивилась так, что завизжала и затопала ногами после двухсекундной паузы.
Мама разохалась, взялась за сердце, за голову – разве можно бить детей? Валя сказала жестко: если возьму к себе – в воспитательный процесс не лезьте.
Девочка орала, что ненавидит, что с тетей не поедет ни за что и никуда. Валя вынесла рыдающего ребенка из дома, сунула на заднее сиденье машины. Детского кресла в ней еще не было.
Хлопоты с бумагами, с оформлением опеки враз показались сущим пустяком по сравнению с самой Настенькой.
Валя сразу взяла жесткий деловой тон. И придерживалась его. Она понимала, что Настя старается раскачать, вывести из себя. И относилась к этим попыткам именно как к провокациям. То есть не поддавалась. Чего ей это стоило – отдельная песнь. Между тетей и племянницей с первого же дня началась война.
Настя ненавидела, хамила, за что получала – не больно, но обидно. Валя понимала, что ситуация патовая, что ей нужна помощь.
Сновала между детской поликлиникой, школами… Девочка во второй класс должна ходить, но практически не умела читать, писать. Валя понимала, что ответственность в большей степени лежит на покойных родителях ребенка, а не на учительнице той школы, где она раньше занималась. Ведь из-за разных болячек она и ходила-то на занятия всего три или четыре месяца вместо девяти… Но… Ответов не было. Одни вопросы – ё!
Оказалось, что Насте рекомендовали обучение в спецучреждении. По мнению Вали, ни о какой умственной отсталости речь не шла. Лень. Да. А с мозгами полный порядок.
Поэтому, посоветовавшись с несколькими профипсихологами, она снова отдала племяшку в первый класс.
В магазинах Настя падала на пол, била ногами, могла нарочно описаться. Ага. Восемь лет красавице.
Валя держалась. Но жрала как заведенная. Поправилась кило на двадцать. А сдаваться не собиралась.
Взяла не помощницу, не няню – а няня. Отставного военного сорока пяти лет.
В объявлении написала, что ищет к очень капризному избалованному ребенку того, кто сможет привить дисциплину, научит делать уроки…
Пол няни Валя не указала. Просто не подумала, что это важно. Была уверена, что работа исключительно для женщины, и на мужчину не рассчитывала.
А Иван в свою очередь был уверен, что идет устраиваться в семью к мальчику…
Так что эта двойная неразбериха обернулась неожиданной удачей. Но обо всем по порядку.
Он вошел, встретился взглядом с Валей и ее девочкой. Настя плюнула мужчине под ноги, затем с визгом закрылась в ванной. Что-то, видно, почувствовала. А Иван понял, что попал. Отказаться не хотел. Валя жила по соседству с ним – через три дома. Для Москвы это невероятная, аховая удача. А научить дисциплине, по его авторитетному мнению, можно и кота, не то что первоклассницу.
Валя честно сообщила, что ребенок не просто трудный – ужасно, кошмарно сложный. Но Иван решил взяться. Не попробовать, а именно взяться. Он по складу характера был не из тех, кто скачет с места на место.
Первые три месяца работы Ивана были адом, ибо в это время случилось все плохое, что только могло на тетю и няня обрушиться. И вызовы в школу, и драки, и сломанная рука, и попытка отравления.
Иван стоически следовал выбранному маршруту. Настя всячески старалась избавиться от командира. Валю мотало между этими полюсами.
Класснухе тоже доставалось. Она ругалась, отбивалась от родителей, которые требовали перевода «этой дряни» куда угодно, лишь бы подальше от их нормальных детей.
Иван вынужденно СИДЕЛ НА УРОКАХ! В особо острые моменты брал Настю под мышку и выносил из класса. Это они с класснухой вместе придумали. С горя. Пусть абсолютно непедагогично. Но… Сработало.
Через какое-то время Настя прекратила орать за партой и провоцировать учителя, одноклассников. Иван физически не давал ей такой возможности. Затыкал рот, брал под мышку… Впрочем, я повторяюсь.
Хотите, расскажу про утренние зарядки?
Иван открывал дверь квартиры своей подопечной ровно в семь часов и вытаскивал девочку на улицу. Разминка, немного бега, махи руками и ногами, приседания и прочее.
Настя сопротивлялась, а как иначе? Но постепенно втянулась.
Хотя жизнь начала более или менее налаживаться только после начальной школы.
К тому моменту график Ивана улучшился. Утренняя зарядка. Завтрак. Проводить в школу. Потом забрать после уроков. Помочь Насте с домашним заданием. Иногда дневной сон. Иногда секция спортивная. Занятия с собакой. Да, Иван завел щенка овчарки, с которым Настя полюбила играть, гулять, заниматься. Еще ей со временем понравились дети Ивана. И сын, и дочь. Они оба постарше Насти, к психозам относились почти как отец, то есть спокойно, снисходительно. Называли ее мелкой. И вручали друг другу как эстафетную палочку. В сына своего мучителя Ивана Настя на свой манер слегка влюбилась. До крови ни разу не укусила. И слушала объяснения Димы по любым предметам.
Перемены поведения были крошечные. Со срывами и откатами назад. Шаг за шагом, шаг за шагом.
В третьем классе у одной из девочек исчезла кукла и деньги. Подумали на самого проблемного ребенка. Вызвали Валю в школу. Она спросила Настю, мол, ты? Брала?
Та покачала головой – нет.
Валя поверила. Хотя вещи мелкой тайком от нее Иван и обыскал… Украденного не обнаружили. Но Валя изначально чувствовала, что это не ее племянница. И отстаивала девочку.
Когда шли домой, пешком (от школы до подъезда меньше ста метров, машина не нужна), Настя вдруг дернулась, сама взяла тетю за руку и попросила прощения. Впервые в жизни.
– За что?
– За все!
Валя резко, почти рывком, привлекла к себе, приобняла племянницу. Чувствуя в горле комок, мешающий говорить, пробурчала грубовато:
– Все в порядке.
Порядка, конечно, не было еще довольно долго. Но в тот момент что-то изменилось. Колесо жизни Насти повернулось в нужную сторону.
Она стала подходить за поцелуем в щечку. Иногда сама спрашивать о чем-то. Количество скандалов сократилось…
Забыла упомянуть, что у Ивана есть старший брат – разведенный детский тренер по настольному теннису, в секцию к которому девочку сначала таскали силой. А потом Настя втянулась так, что тренировки стали праздником.
Валя и Андрей нашли друг друга во время первой встречи по поводу какого-то конфликта. Орали, кричали, махали руками, потом выдохнули, отчего-то вдвоем засмеялись.
Андрей, который до этого мамашу не видел, общался только с Настей и своим братом, обмолвился:
– А я вас такой и представлял.
– Какой?
– Очень-очень энергичной, классной. Глазищи, улыбка.
Валя подбежала бы к зеркалу, но в обшарпанном коридоре не было ни одного.
Очень-очень энергичная? Классная? Глазищи? Улыбка… И это все о ней?
Конечно.
Андрей был полной противоположностью тем юношам, с которыми она встречалась всю жизнь.
Впрочем, с тех пор как у Вали появилась девочка, романы сократились, завяли, исчезли.
Андрей ниже Вали ростом, с ранними залысинами, худощавый, смуглый, с крупным орлиным носом.
Все в нем настолько далеко от навязываемых СМИ и киноиндустрией канонов красоты!
Валя влюбилась не сразу. Но мощно. Вошла в чувство, по ее ощущениям, как бегемот в реку. Погрузилась. Зачем-то брякнула это Андрею. Тот засмеялся, поцеловал ладонь подруги и пояснил, что в воде бегемот невероятно грациозное, ловкое и быстрое животное. А еще умное и опасное.
Валя открыла рот. Не поверила. Андрей нашел какие-то ролики, показал. Свирепое стремительное тело рассекало волны, как катер. Валя поняла, что ничего не знала о бегемотах. И что больше не считает это слово оскорблением.
Впрочем, на бегемота она ни капли не похожа. Похудела до прежних восьмидесяти пяти. Даже появился намек на талию. Врать не буду – небольшой. Стала иначе одеваться – легкая туника до середины бедра с завязками под пышной грудью, широкие брюки. Вновь ярко красит губы. Волосы укладывает в узел на затылке. Андрей обожает расчесывать жену. Говорит, что иная лошадь такой гриве позавидует. Иногда, тайком от всех, в темноте, обнимая, шепчет, что глаза у Вали лучше, чем у коровы… Выразительнее!
Деревенский мальчик. В Подмосковье родился. До сих пор обожает траву, реки, предпочитая отдых в средней полосе России любым самым модным курортам.
P. S. Что с Настей? Оканчивает школу. Учится средне. Но в спорте успех просто невероятный. Девочка будет профессионалом, это и ежу ясно.
С тетей дружит. Пылкой любви нет. Но много-много уважения и тепла в наличии.
Кстати, Андрей и Иван были в ссоре чуть не двадцать лет. Почти не разговаривали. Возможно, решение привести мелкую лентяйку в секцию было военным маневром, направленным на сближение и примирение. Что ж.
Удалось. Вышло в лучшем виде.