МЭРИ. Не начинай, Филип.
ФИЛИП. Не начинай что?
МЭРИ (не отрываясь от книги). Не начинай ко мне приставать.
ФИЛИП. Я к тебе не пристаю.
МЭРИ. Собираешься пристать.
ФИЛИП. И почему нет? Ты – моя жена. Я могу приставать к своей жене. Мужчина может приставать к своей жене. Это даже где-то записано. Я часто приставал к тебе раньше. И ты меня поощряла. Если на то пошло, время от времени ты ко мне приставала. Я помню.
МЭРИ. Вот и наслаждайся воспоминаниями.
ФИЛИП. Это не означает, я надеюсь, что ты больше никогда не позволишь приставать к тебе? (Она продолжает читать). Мэри? Почему я не должен приставать к тебе?
МЭРИ (смотрит поверх книги). Потому что если творение невозможно, если ничего не может быть сотворено, если деяние не ведет к сотворению чего-либо, тогда само деяние, каким бы приятным оно в свое время ни казалось, какими бы ни были намерения, становится по сути нелепым и грязным. Аналогично становятся нелепыми и грязными те, кто участвуют в этом деянии, и это, Филип, причина, по которой ты не должен ко мне приставать.
ФИЛИП. Ох. (МЭРИ читает. Он обдумывает ее слова. Потом выключает свет. Темнота).
МЭРИ (после паузы, по-прежнему держа книгу перед собой). Как я понимаю, ты чтение закончил. (Он молчит). А твое молчание означает, что ты согласен со мной насчет приставания и неприставания, и желание приставать ко мне у тебя отпало, возможно, навсегда. Я ошибаюсь? (Молчание). Твое молчание говорит о том, что нет. (Закрывает книгу). Я закрыла книгу – этот звук ты сейчас слышал. Теперь я буду спать. (ФИЛИП включает свет). Знаешь, Филип, в большинстве цивилизованных стран принято читать при свете и спать в темноте.
ФИЛИП. Мы можем что-то усыновить.
МЭРИ. Спокойной ночи, Филип. (Она выключает свет. Они сидят в темноте).
ФИЛИП. Я сказал…
МЭРИ. Да, я слышала, что ты сказал. Я еще не дошла до того, чтобы вставлять в уши некие предметы, дабы не слышать, что ты там говоришь, но не исключаю такой возможности в ближайшем будущем. Ты сказал «что-то». Усыновим что-то. Я не хочу усыновлять что-то.
ФИЛИП. Я говорил про ребенка. Малыша. Младенца. Потомка. Он будет сосать. Мы будем его переодевать.
МЭРИ. Сосать – это хорошо. Мы можем усыновить маленького поросенка, я буду его кормить, одевать, всюду возить с собой. А когда он станет старше, начнет жиреть и страшнеть, мы сунем ему в пасть яблоко и поджарим.
ФИЛИП (накрывает ее руку своей). Мэри.
МЭРИ (отдергивает руку). Пожалуйста, без прикосновений. Мою кузину удочерили. Она узнала об этом в семнадцать лет. У нее началась истерика. Она рехнулась. Я не хочу, чтобы мой маленький сосунок рехнулся.
ФИЛИП. Наш сосунок не рехнется. Я готов гарантировать тебе. Даже в письменном виде. Ставлю на это свою жизнь. Я абсолютно в этом уверен.
МЭРИ. Нет. Меня это совершенно не устраивает. И пожалуйста, в будущем не тяни ко мне руки. Ты ничего об этом не знаешь. У тебя не было кузины.
ФИЛИП. История твоей семьи здесь совершенно неуместна. В настоящий момент меня заботит история НАШЕЙ семьи. Или возможное полное отсутствие будущего в истории нашей семьи. Или полное отсутствие будущей истории нашей семьи. Я уверен, ты понимаешь, что я пытаюсь сказать.
МЭРИ. Не имею ни малейшего представления.
ФИЛИП. Я пытаюсь сказать, что мне нужно прикасаться к тебе. Иногда мне нужно прикасаться к тебе. Не думаю, что в этом есть что-то неразумное. Мне просто нужно, время от времени…
МЭРИ. Послушай.
ФИЛИП. Я просто не понимаю, почему мы не можем…
МЭРИ. Заткнись и послушай.
ФИЛИП. Что?
МЭРИ. Так ты не слышал?
ФИЛИП. НЕТ!
МЭРИ. Я что-то слышала.
ФИЛИП. Где?
МЭРИ. Думаю, в подвале.
ФИЛИП. В подвале ничего нет.
МЭРИ. Послушай. (Они слушают). Вот. Теперь слышишь?
ФИЛИП. НЕТ!
МЭРИ. Я слышала. СЛЫШАЛА!
(Пауза. Он включает свет).
ФИЛИП. Хорошо. (Он вылезает из постели).
МЭРИ. Не ходи. Не обязательно тебе идти.
ФИЛИП. Я хочу пойти. Я живу ради таких шансов. Как меня это возбуждает! (Идет на кухню и начинает шарить по ящикам). Джордж и Грейд. Оззи и Харриет. Дагвуд и Блонди. Лорел и Харди[1]. Я – Уильям Клод Филдс. Иду в подвал, и мы с грабителями споем хором. (Он поет). «Льет ли теплый дождь…»
МЭРИ. Перестань. Не шуми.
ФИЛИП. Ты боишься, я испугаю грабителей?
МЭРИ. Я боюсь, ты испугаешь соседей. Что ты делаешь?
ФИЛИП. Ищу фонарик. Не возражаешь? Или считаешь, что я должен включить свое ночное видение?
МЭРИ. Почему бы тебе просто не включить свет?
ФИЛИП. В подвале электричества нет.
МЭРИ. Одна лампа есть внизу, у лестницы.
ФИЛИП. Она перегорела.
МЭРИ. Так поменяй.
ФИЛИП. Хорошо, может, я уговорю одного из грабителей подержать стремянку. Сколько требуется грабителей, чтобы поменять лампочку?
МЭРИ. Филип, все хорошо, вернись в постель.
ФИЛИП. И упустить такой шанс? Как бы не так. Это единственный шанс в жизни, Мэри. Я хватаюсь за свои шансы, если они возникают. (Находит фонарь, открывает дверь подвала, направляет луч вниз). Всем привет. Не желаете подняться и угоститься попкорном? (Тишина. Он спускается по лестнице). Ку-ку. Я иду искать.
(Шаги внизу. Мэри нервно ждет).
МЭРИ. Что там?
(Резкий звук, словно стол тащат по бетону).
ФИЛИП. О-О-О-О-О!
МЭРИ. Филип!
ФИЛИП. Дерьмо.
МЭРИ. Все хорошо?
ФИЛИП. В сравнении с чем?
МЭРИ. Так что внизу?
ФИЛИП. Пауки. Старая мебель. Груда мусора. Трупы. Верблюд. Два броненосца. Минуточку.
МЭРИ. Что такое? Что ты увидел? (Нет ответа). Фил? (Что-то звякает). Филип? (Поднимающиеся по лестнице шаги. ФИЛИП появляется на кухне, закрывает дверь, кладет на место фонарь, возвращается к двери, запирает на засов, идет в спальню. Несет зеленую бутылку с круглым дном). Ну что?
ФИЛИП. Верблюд передает привет.
МЭРИ. А это что?
ФИЛИП. Это зеленая бутылка.
МЭРИ. Зачем она?
ФИЛИП. Не знаю. Дно круглое. Она не стоит.
МЭРИ. Ты что-то видел?
ФИЛИП. Никого нет дома. Зачем кому-то понадобилась бутылка, которая не стоит?
МЭРИ. Я что-то слышала.
ФИЛИП. Внизу никого нет. Если хочешь спуститься и посмотреть сама, попутного ветра. (Кладет бутылку и возвращается в постель).
МЭРИ. Я не люблю подвалы.
ФИЛИП. Отлично, тогда давай спать. (Выключает свет. Пауза).
МЭРИ. Как там, внизу?
ФИЛИП. Ты видела, как там, книзу.
МЭРИ. Только с верхней ступени лестницы. Днем. Я никогда не открываю дверь ночью. Расскажи мне, как там?
ФИЛИП. Темно.
МЭРИ. Я знаю, что темно.
ФИЛИП. Подвал старый. Как дом. Коридоры и комнаты. Маленькие деревянные двери, которые ведут в другие комнаты. В старину люди строили большие подвалы.
МЭРИ. Зачем?
ФИЛИП. Не знаю. Для банок с соленьями. Картошки. Помидоров. Ревеня. Вина. Беглых рабов. Может, для чего-то еще.
МЭРИ. Может, это бутылка для бальзамирования.
ФИЛИП (начинающий засыпать). Что?
МЭРИ. Они висят горлышком вниз. Как летучие мыши. Бальзамирующий раствор вливается в тело. И оно более-менее сохраняется.
ФИЛИП. Как интересно.
МЭРИ. Ты заходил не во все комнаты, правда? В смысле, не открывал каждую дверь. Не обследовал все места, где они могли спрятаться. Ты пробыл внизу слишком мало времени. Что-то может там быть. Кто-то. Ты запер дверь на засов? Ты запер дверь на засов, когда поднялся? (Пауза. Часы тикают в темноте). Филип? Ты спишь? (Пауза). Полюби меня. Филип. Я хочу, чтобы ты полюбил меня. Филип? (Пауза). Филип?