В юридической консультации работал кондиционер, и Рита, попав в этот прохладный рай из уличной духоты, вздохнула с облегчением. Большой зал с расставленными по периметру пустующими столами был не лучшим местом, где клиенты могли бы побеседовать со своими адвокатами о наболевшем, о самом важном.
Не найдя ни единой души, она заглянула в маленький кабинет, где за столом работал человек в очках. Он даже не поднял голову, когда она его окликнула.
– Ау, здесь есть кто живой? Да оторвитесь наконец от своих бумаг! Может, я ваш будущий клиент! – рассердилась вдруг она, удивившись этому безразличию представителя адвокатской братии.
– Да, слушаю вас, – снизошел до нее человек. – Вы ко мне?
– Я ищу Михаила Семеновича Полубояринова, – сказала Рита, нахмурившись.
– Значит, ко мне. Проходите, пожалуйста.
Он машинально отодвинул от себя бумаги и уставился на посетительницу сонным взглядом.
– Слушаю вас.
– Меня зовут Маргарита, и у меня к вам дело.
И она в двух словах объяснила ему причину своего визита.
– Что вы можете сказать по этому делу? Этот парень, Андрей Татаринов, он действительно избил Виталия Колосова?
– Вы его родственница? – спросил осторожно, глядя на нее поверх очков, Полубояринов. – Почему вы этим интересуетесь?
– Я – родственница его невесты, Зои. Понимаете, она находится сейчас в крайне подавленном состоянии и не может продолжать заниматься этим делом. Она рассказала обо всем мне, и вот я здесь.
– Но я не следователь. Думаю, что вы пришли не по адресу.
Ей показалось, что он старается не смотреть ей в глаза.
– Зоя сказала мне, что вы не пришли на свидание к Татаринову. Может, передумали его защищать… Вы же понимаете, насколько важен был для него ваш визит… Так что произошло? Вы отказываетесь его защищать?
– Сейчас, минуточку…
И тут… Адвокат Полубояринов вдруг схватил в охапку бумаги, над которыми работал, и, сунув их в кожаный портфель, пулей вылетел из кабинета. Рита от неожиданности не сразу сообразила, что от нее попросту сбежали, постояла еще какое-то время неподвижно, отмечая про себя, что ее оставили в рабочем, полном важных бумаг, а может, и личных вещей кабинете, после чего в полном недоумении вышла в коридор. Осмотрелась. Прислушалась. Мертвая юридическая консультация.
В машине она пришла в себя. Получалось, что ее визит настолько был неприятен этому адвокату, а может, и опасен, что он не нашел ничего лучше, чем просто сбежать. Взрослый человек, ему лет под пятьдесят. И откуда только берутся такие адвокаты? Кому расскажешь – не поверят.
С другой стороны, именно это неожиданное бегство защитника Андрея Татаринова подтвердило слова Зои о том, что история ее жениха на самом деле странная и что за всей этой трагедией стоит человек или стоят люди, перед которыми спасовал в свое время адвокат.
Хорошо. Не получилось с адвокатом, может, получится со следователем Владимиром Викторовичем Сосновым?
И Рита поехала в прокуратуру.
Марка в кабинете не было, а разговаривать с ним по телефону не хотелось. К тому же она заранее знала его реакцию на известие о том, что его жена снова ввязалась в историю, попахивающую криминалом. Ему с самого начала не понравилось, что она пригласила в дом танцовщицу кабаре, теперь, когда она расскажет ему о Зоином женихе, которого якобы невинно осудили, можно себе представить, что он ей на это скажет. И тогда она решила позвонить помощнику Марка – Леве Локоткову. Уж он-то ей точно ни в чем отказать не может. Выслушает, посоветует, как лучше подойти к этому Соснову. К тому же даст ему безошибочную характеристику.
Лева вышел к ней, и они уединились в комнате для допросов.
– Соснов? – Лева, какой-то весь взъерошенный, то и дело промокая платком взмокшее от жары лицо, пожал плечами. – Да нормальный он мужик. А что случилось-то?
Маргарита рассказала ему о визите Зои. Потом – о странном поведении адвоката Полубояринова. Лева расхохотался.
– Да, на самом деле как-то все странно. Но, скорее всего, дело было так. Соснову принесли этого Андрея вашего на блюдечке с голубой каемочкой, понимаешь? Опера вышли каким-то образом на него, потом против этого парня поработала экспертиза – вот и все!
– Думаешь, дело сфабриковано?
– Да просто уверен! Может, я бы еще сомневался, если бы не этот адвокат… Полубояринов… Да я о таком, честно говоря, никогда и не слыхал. Скорее всего, не очень грамотный адвокатишка, которого припугнули, вот он и наложил в штаны. Другой вопрос – зачем кому-то понадобилось подставлять парня? Давай попробуем помочь твоей танцовщице. Я так понимаю, что ты хочешь почитать дело?
Рита кивнула. Локотков – золотой человек.
– Ничего не обещаю, но постараюсь. Однако должен сразу тебя предупредить. Твой визит сейчас представляется лично мне первым ударом по бильярдному шару… Ты ударила, шар покатился и попал в адвоката, а он тоже покатился, понимаешь, о чем я?
– Думаешь, надо было за ним проследить?
– Поздно уже. Уверен, что как только он выбежал из консультации, так первым же делом набрал телефон того, кто запер или просто не позволил ему физически прийти в СИЗО, на встречу с Татариновым. Заказчик, понимаешь? Или же просто сбежал и никому ничего не скажет. Денежки свои получил за то, что бросил своего подзащитного на произвол судьбы, и теперь будет прятаться до тех пор, пока ты снова не прижмешь его.
Рита не знала, что и сказать.
– Но рано или поздно ему же придется встретиться со мной, он не может этого не понимать.
– Да, это так, но только сейчас у него есть время, чтобы подготовиться к встрече с тобой, к тому, что он должен будет все-таки объяснить свое поведение. Ты же застала его врасплох, вот он и не нашел ничего лучше, как смыться… Первое, что твоей танцовщице надо сделать, – это найти опытного адвоката. Что же касается Соснова, то мне почему-то кажется, что он не при делах. Но ты пойди, поговори с ним. Кабинет шестой, как выйдешь, сразу направо. Только не говори, что ты жена Марка.
Следователь Соснов в отличие от адвоката Полубояринова выслушал Риту спокойно, его лицо выражало скорее скуку, чем напряжение или тем более страх.
– Ну да, я веду это дело. Кем вы приходитесь Татаринову?
Рита объяснила ему, что действует от имени невесты Татаринова, Зои.
– Я вам так скажу: женщины никогда не верят в то, что совершили их близкие мужчины. И ваша Зоя не исключение. Вернее, даже не так. Они не хотят верить в то, что их мужчина способен на такое. Тем не менее дело-то оказалось совсем простым. У меня на руках оказались неопровержимые доказательства вины Татаринова. К тому же нашлись свидетели, которые подтвердили, что сами видели, как Татаринов избивал Колосова. Что же касается мотива, то правду нам так и не удалось выяснить, но мало ли существует неозвученных мотивов, когда люди отчаянно дерутся, выясняя отношения или наказывая друг друга.
– Зоя говорит, что Андрей не был даже знаком с погибшим, – сказала Рита.
– Она могла этого просто не знать. Говорю же, мотивы поступков людей могут быть самыми разными. Повторюсь – дело простое, ваш Андрей жестоко избил человека, после чего тот скончался. Вот и все.
– А как вообще вы узнали о том, что это был именно Татаринов? – не успокаивалась Рита, которую уже начал раздражать спокойный тон следователя. – Кто-то же вам предоставил эти доказательства?
– Разумеется, но я не обязан перед вами отчитываться, – пожал плечами Соснов, становясь в глазах Риты уже одним из ее подозреваемых в этом странном деле. – Это наша работа, понимаете? Мой вам совет – оставьте это свое собственное расследование. Вы не первая и не последняя, кто пытается помочь преступнику. Вы, женщины, не хотите верить в элементарные вещи. Ваша подопечная любит Татаринова и еще какое-то время будет пытаться что-то предпринять, станет писать жалобы на меня, на всех тех, кто занимался этим делом, но потом все равно успокоится. Бросит его, встретит другого и выйдет за него замуж. Так устроен мир.
– А что, если Андрей на самом деле не виноват и все дело сфабриковано?
– Вы обладаете какими-нибудь сведениями на этот счет?
Рита вдруг поймала себя на том, что у нее пропала всякая охота распинаться перед этим скучающим следователем и что он как бы даже недостоин того, чтобы ему рассказывать о существовании возможного поклонника Зои, мужчины, который не пожалел денег на то, чтобы Андрея посадили.
Не проронив больше ни слова, даже не попрощавшись, Рита встала и вышла из кабинета.
Ноги сами привели ее к Марку. На этот раз он находился в своем кабинете, работал за столом, лицо его было сосредоточенным. Красивый и всегда немного чужой в этих казенных стенах.
– Марк…
Он поднял голову, увидел жену, и лицо его сразу словно отпустило, он стал прежним, домашним и так любимым ею Марком. Это длилось несколько секунд, после чего взгляд его стал тревожным, брови нахмурились.
– Что случилось, Рита?
– Марк, мне надо с тобой поговорить. Ты можешь уделить мне немного времени?
Выслушав ее, он пожал плечами, совсем как Соснов. Рите даже показалось, что и у него лицо враз потускнело, поскучнело.
– Только, пожалуйста, не говори мне, что мы, женщины, склонны оправдывать своих мужчин, даже если те – настоящие маньяки и убийцы! Ты пойми, Андрей в то время, когда убивали Колосова, находился на другом конце города!
– Это еще надо доказать!
– Марк!
– Ладно, я понял, ты уже не отступишься. Что ж, давай проверим кое-что, и я помогу тебе, тем более что понимаю – обратного хода нет и ты пойдешь до конца. Лучше уж я буду в курсе, а то ты станешь барахтаться одна. Не обижайся… Я достану для тебя это дело, и ты почитаешь его.
Рита набрала воздуха в легкие, собираясь ему сказать, что попросила Локоткова раздобыть папку с делом Татаринова, но Марк опередил ее признание:
– Левку, что ли, подключила?
Она кивнула головой. В такие минуты ей казалось, что Марк намного старше ее и относится к ней снисходительно, как к любимому ребенку, которому не в силах отказать.
– Только обещай мне, что будешь держать меня в курсе.
– Марк, я тебя люблю!
– Сейчас я очень занят и смогу заняться этим делом лишь после того, как освобожусь. Если ты уж так решительно настроена, то поезжай к Борису Анджану, может, он расскажет тебе что-нибудь интересное.
– Борис, привет!
Морг, куда она приехала сразу после разговора с Марком, действовал на нее, как и на всякого другого человека, угнетающе. Все годы, что она была знакома с судмедэкспертом Борисом Анджаном, ее интересовал вопрос: что заставляет людей выстраивать свою жизнь таким образом, чтобы большую часть своего времени проводить в обществе трупов, среди лоханей с дурно пахнущими внутренностями тех, кто еще не так давно дышал, улыбался, щурился на солнце, любил, ненавидел… Она часто задавала ему этот вопрос, но вразумительного ответа так и не получила.
От Бориса пахло водкой. Благодушный, веселый и одновременно задумчивый, словно и его не отпускал этот же вопрос – на самом деле, что он делает рядом с мертвыми телами? – он встретил ее как родного человека.
– Колосов, говоришь… – он с готовностью принялся искать в шкафу своего маленького, примыкающего к секционной кабинета нужную папку. – Да, помню я этого Колосова. Ему разбили голову. Но даже если бы и не разбили, то прожил бы он недолго. Цирроз, слабое сердце… Жизнь его крепко потрепала. Уж не знаю, кем он был и чем занимался в последнее время, но все указывало на его неблагополучие.
– Что это значит?
– То, что он месяцами не мылся, что подошва его ног, пятки огрубели так, что на них появились трещины, которые кровоточили. Кроме этого, у него были вши!
– Вши?!
– И питался он опасной едой, в которой я обнаружил токсины.
– Что это за еда?
– Несвежие, просроченные рыбные консервы. А про зубы я и вовсе молчу.
Рита не знала, что и сказать, поскольку информации о Колосове у нее пока не было. Вот когда у нее в руках окажется дело, тогда и можно будет сопоставлять и анализировать: кто такой этот Колосов, каким образом он мог быть связан с Татариновым. Покопавшись в прошлом этих людей, понять, что заставило Андрея Татаринова поднять руку на Колосова.
Рита позвонила Зое, они договорились встретиться в кафе «Арена», чтобы оттуда поехать на квартиру Андрея.
Несмотря на депрессию, в которой она жила, как в темном и душном коконе, ничто в облике этой молоденькой женщины не указывало на то, что она сушит сухари для своего парня. Зеленая шелковая юбка, такого же цвета декольтированная тонкая блузка, оранжевая лента в волосах. Стройная, порывистая, нервная, невероятно красивая, она вызывала восхищение у сидящих на террасе кафе мужчин.
Возможно, подумала Рита, в это самое время, когда Зоя пытается что-то сделать для Андрея, тот человек, который засадил его за решетку, пьет кофе в своем кабинете, перелистывая документы, и ждет своего часа, когда он почувствует, что уже можно выйти из тени, чтобы очаровать, околдовать и прибрать наконец к рукам то, что ему не принадлежит, – красавицу-танцовщицу с тихим и мирным, почти семейным уже прошлым.
Женщины как-то быстро перешли на «ты», и общаться стало легче.
– Зоя, сколько лет было этому Колосову?
– Не знаю точно, думаю, он был примерно ровесник Андрея.
– Твой Андрей, он вообще из какой семьи?
– Его родители погибли в позапрошлом году в авиакатастрофе, я не застала их, но судя по тому, что мне рассказывал Андрей, это были образованные интеллигентные люди.
Мама – преподаватель в художественном училище, отец – бизнесмен.
– Он жил вместе с ними или отдельно?
– Пока они были живы, он жил отдельно, а потом перебрался в родительскую квартиру. Собственно говоря, туда я и предлагаю поехать.
– Скажи…
Подошла официантка, женщины заказали капучино.
– Скажи, пока велось следствие, кто-нибудь просил у тебя ключи от этой квартиры?
– Нет, там не проводили обыск, не работали эксперты, если ты это имеешь в виду. Говорю же, все закончилось очень быстро, даже не успев начаться. Просто кто-то кому-то очень хорошо заплатил…
– Значит, так. Сегодня я встречалась со следователем…
Рита рассказала Зое о своих утренних визитах к следователю, адвокату и к судмедэксперту.
– Я спрашиваю себя, ну на самом деле, что общего могло быть у потрепанного жизнью рано постаревшего алкоголика с беззубым ртом и больной печенью с твоим Андреем?
– Да уж, – покачала головой Зоя, отпивая маленькими глотками кофе. – К тому же Андрей никогда не был драчуном. Насколько мне известно, в его жизни не было ничего такого, что заставило бы его разбираться с человеком при помощи кулаков. А здесь – жестокое убийство. Хладнокровное убийство.
– Может, ты недостаточно хорошо знаешь своего молодого человека? Может, он временами бывает вспыльчив, неуправляем, не помнит себя?
– Нет-нет, в том-то и дело, что он не такой. Даже если представить, что он на самом деле решил каким-то образом проучить человека, который нанес ему оскорбление или обманул, или, к примеру, причинил боль близким, все равно он нашел бы более цивилизованный способ заставить его заплатить за этот проступок. Скорее обратился бы в прокуратуру или суд, но никогда не стал бы заниматься самосудом. Да и из равновесия его вывести не так-то легко. Вернее, почти невозможно. Вот и получается, что кто угодно мог избить Колосова, но только не мой Андрей. Вот, согласись, все указывает на то, что его кто-то крепко подставил.
– Хорошо, будем разбираться и искать этого «кого-то».
Квартира Андрея Татаринова выглядела так, словно он только что покинул ее. Чистая, уютная, живая. Рита поняла, что эту самую жизнь в ней всеми силами поддерживала Зоя. Возможно, она до последнего момента не верила в такое вот жестокое решение суда и надеялась, что Андрей вернется сюда уже совсем скоро, поэтому вычистила ковры и вымыла до блеска окна. Но Андрея посадили, и тогда она, словно вопреки случившемуся и понимая всю необратимость беды, тем не менее продолжала следить за квартирой, как если бы это было живое существо, которое нельзя бросать.
– Бизнес остался ему от отца, – рассказывала Зоя, в то время как Рита осматривала квартиру, – у него два магазина строительных материалов. Сейчас там за всем следит его доверенное лицо, друг-инвалид. Олег честный парень. Если бы дела шли хорошо, то можно было бы найти знающего, дорогого адвоката, а не обращаться к этому Полубояринову. Но случилось так, как случилось.
– Ничего, постараемся вытащить твоего Андрея.
В квартире Андрея интерес для Риты могли представлять исключительно его бумаги, но и они в большинстве своем касались его магазинов, в остальном же существовал набор необходимых каждому взрослому человеку документов: заграничный паспорт, свидетельство о рождении, диплом, грамоты…
– А где телефон Андрея? – спросила Рита.
– Мне его не дали. Я ведь не жена ему. Хотя я тоже думала о телефоне, может, Андрей звонил кому-то незадолго до того, как убили того мужчину, мало ли… А вдруг он разговаривал с кем-то, кто может подтвердить, что у Андрея были какие-то планы на тот вечер, или…
– Я понимаю тебя, Зоя. В этом деле, конечно, все важно. Но, увы, у нас его мобильника пока нет. Хотя я постараюсь сделать все возможное, чтобы его заполучить.
– Интересно, а у Колосова был телефон? Скорее всего, был… – размышляла Зоя. – Вот если бы, к примеру, Андрей разговаривал со своего мобильника с Колосовым, это явилось бы фактом, что они были знакомы, и тогда можно было бы предположить, что они договорились встретиться и из-за чего-то подрались… Но я больше чем уверена, что такого не было… Да и вообще, как они могли встретиться, когда в момент убийства Андрей был со мной?!
– Зоя, у Андрея был портфель, борсетка, в чем он носил свои документы?
– Ну да… Да только ее здесь тоже нет.
– Андрея вообще где задержали?
– Да прямо сюда и пришли, говорю же! Подняли с постели! Ничего слышать не хотели.
– Это был сам следователь?
– Нет. Точно нет. Это были другие люди. Что-то подсказывает мне, что это были опера, которые, как собаки, рыщут в поисках улик, выполняют всю самую сложную и грязную работу. Но все это я знаю исключительно по сериалам.
– Вот ты все это рассказываешь, а мне эта история с задержанием кажется каким-то грубо поставленным спектаклем. Но, подожди, вот достанет мне Марк дело, я почитаю, тогда и видно будет, как и что… А пока я, как слепая, могу только догадываться… Стоп. А вот это что за документ? Договор купли-продажи квартиры… Что это за квартира?
Рита показала Зое документ. Та быстро пробежала его глазами.
– Этот адрес… Это же квартира Андрея! Однокомнатная, ну, та самая, в которой он жил, когда еще родители его были живы. Что же это получается… Он ее продал? Надо же, а я и не знала… Вот, здесь и фамилия покупателя имеется… Захаров Виктор Викторович.
– Тебе эта фамилия ни о чем не говорит?
– Нет… Никогда не слышала.
– Что ж, проверим этого человека, тем более здесь и адрес его есть… Ладно, пошли дальше. Вдруг еще что-нибудь найдем.