– Ты, Аделина, должна думать не только о себе, – поучительно заметила Ираса. Она говорила спокойно, безэмоционально, никуда не спешила. Как будто лекцию читала. Мне даже интересно стало, как долго она готовилась перед зеркалом к этому монологу. А ведь однозначно готовилась. Бед предварительной подготовки такие вещи спокойно не произнести. Все равнор начнешь волноваться. – Следует помнить, что у тебя и родственники есть. Дортас уже сообщил мне, как ты его приняла. Отвратительное поведение с твоей стороны. Я специально подбирала тебе мужей побогаче, чтобы ты в дальнейшем могла поддерживать родню. Если помнишь, именно об этом мы с тобой договаривались, когда к тебе посватался Зарис, твой первый муж. И контракт с ним составили таким образом, чтобы и тебе от брака выгода была. Он умер через полгода после свадьбы, не притронувшись к тебе. Ты вступила в наследство, и тебя никто не трогал. У нас с отцом тогда еще была возможность поддерживать всех, кто нуждался. Но сейчас, в год недорода, когда придется закупать продукцию или на ярмарках, или в столице, чтобы перезимовать достойно, мы не можем уже тратить столько денег. И я второй раз, второй, Аделина, обратилась к тебе за помощью. Те несчастные пять золотых, которые ты выделила прошлой зимой, просто смешная сумма для поддержки рода. Знаешь, сколько мне вышла подготовка Литы? Ее наряды, учителя танцев и этикета? Уже больше двадцати, Аделина. И я прекрасно знаю, что у тебя есть эти деньги, ты не обеднеешь, если расстанешься с такой суммой. Поэтому сейчас я предлагаю тебе или возместить мне сумму, потраченную на Литу, или заплатить за Динару и Вестану. Их я точно не потяну в этом году. Ты же не хочешь, чтобы они вышли замуж за мужланов? Не к этому я их готовила с рождения.
Ираса замолчала, выразительно посмотрела на меня, как бы призывая к диалогу. У меня было огромное желание уточнить, что ж там за контракт составили с первым мужем, и почему он так и не притронулся к Аделине. Ведь явно не просто так все делалось. Обе дамы – авантюристки? По дневникам Аделины не скажешь, что она способна на авантюры, даже под руководством матери. Тогда что? И правда ли вообще все, что я услышала? С другой стороны, зачем Ирасе врать?
– Аделина, – напомнила та о себе, – не молчи!
– Матушка, а герцог Лостерский тоже согласен подписать контракт? – внезапно даже для самой себя спросила я.
Ираса поморщилась.
– При чем тут он? Да, конечно, с ним будет ровно то же самое, что и с остальными твоими мужьями. Но я сейчас говорю о другом. Твое решение, Аделина?
Я не успела ответить. Хотела разъяснить в подробностях путь-дорогу, по которой Ирасе следует пройти, вместе с ее многочисленными родственниками, но просто не успела.
Через приоткрытые окна послышался шум. Сначала – голоса, затем – хлопанье входной дверью.
– Ты кого-то ждешь? – удивилась Ираса.
Я покачала головой.
Тем временем дверь в обеденный зал распахнулась. Не так сильно, как хлопал Дортас ее «сестрой» в гостиной. Но странный гость, появившийся на пороге, тоже силушки не пожалел.
Высокий широкоплечий брюнет, лет на десять старше Аделины, то есть примерно мой ровесник, был настроен решительно. Тонкие черты его лица твердили о многочисленных благородных предках. Губы – поджаты, брови сведены к переносице. В глазах – недовольство, раздражение, гнев, что-то еще, не особо радостное.
Одетый элегантно, явно обшивавшийся у дорогого портного, а значит, не местный, мужчина требовательно произнес:
– Хватит прятаться от меня, Аделина. Ты обещала, что мы поговорим и все выясним. И что же я вижу? Ты отклоняешь моих вестников. Где твоя храбрость?!
Боги, сколько пафоса. Знала бы я еще, кто передо мной. Тогда смогла бы что-то ответить. До нынешней минуты я понятия не имела, что можно отклонять нежелательных вестников. Иначе уже давно установила бы это функцию на письма от Ирасы. Но этот аристократ говорил так уверенно, что я практически не сомневалась в том, что он говорит правду.
В дневниках Аделины не было и намека на таинственного красавца, который осаждал ее письмами. Вот, кстати, еще вопрос: а кто он такой? И почему не боится дурной славы, которая тянется за Аделиной?
– Кто вы и по какому праву кричите на мою дочь?! – решила подключиться к нашему общению Ираса.
Происходившее все больше напоминало мне дурдом. Обычный такой, земной, для особо буйных. А я, видимо, в роли врача. Решаю, кому из пациентов первому вручить лекарства.
А если учесть еще и любопытных слуг, толпившихся за дверью обеденного зала, становится совсем смешно. Кстати, где Лита? Тоже подслушивает? Не удивлюсь.
Незнакомец повернулся к Ирасе, согнулся в поклоне и сообщил:
– Прошу простить мою дерзость, я совсем забыл о правилах этикета, подверженный буре чувств. Мое имя – Стивен альт Горастарский, герцог Щарсанский, и я прошу у вас руки вашей дочери.
И тишина. Прямо по классике.