Глава 3. Джарет и Мариэтта
Четырнадцатого сентября, в послеобеденные часы Джарет появился в Космополинске.
* * *
К счастью, Вадим Морш, Хранитель Ключей, оказался свободен и без лишних проволочек открыл портал на Грань. Уже там, зная жуткую нелюбовь Короля к гостиницам, помог Джарету быстро найти более или менее подходящую квартиру, накидал список необходимых телефонов и отчалил по своим делам.
Доложились домовые: искомой девушки в домах Космополинска нет, значит, ночевала где-то на улице. Где именно? Дворовые сообщили, что в разное время видели её в разных уголках города. Значит, оставалось одно: взять напрокат машину и колесить по улицам. Джарет так и сделал.
Мариэтта действительно ночевала на улице – на свалке. Что делать, как жить дальше – не знала. Возвращаться домой боялась. Ближе к обеду острый голод прогнал её со свалки на улицы города. Прошлась по магазинам, удалось кое-что украсть. Мелочь! Но всё-таки. После пошла наугад. В никуда.
Ближе к вечеру начался ливень.
Джарет нашел её тогда почти случайно. Повезло. Он уже здорово устал и поэтому злился на себя, на весь свет, на Анжелу. И тут вдруг увидел её…
Она вынырнула из какого-то переулка. Шла, цепляясь ботинками за асфальт, сунув руки в карманы джинсов, в одной майке, длинные волосы собраны в хвост – казалось, ей всё равно, что уже стемнело, идёт дождь.
Джарет нажал на клаксон – Мариэтта вскинула руку, чтобы убрать с лица мокрые волосы, и одновременно обернулась. Ему показалось, что поворачивается она бесконечно медленно. И этот взгляд! Глубокий, пронизывающий взгляд – не испуганный, вопрошающий – взгляд молодого зверя.
Сердце короля болезненно дёрнулось.
* * *
Мариэтта хмыкнула, бросив взгляд на машину, и зашагала дальше. Машина двинулась следом.
«Что ему нужно?» – подумала девушка. Она терпеть не могла, когда с ней пытались познакомиться всякие непонятные типы, этот наверняка из тех же. А жаль: голос ей понравился.
– Постой, – ещё раз окликнули её, – постой же! Не бойся меня!
«Это я-то боюсь!» – хмыкнула Мариэтта и остановилась.
Наверное, где-то с минуту они смотрели друг на друга.
Мариэтта была поражена красотой мужчины. Чужак – это ясно и по говору, и по одежде. И в то же время он не похож на всех тех приезжих, которыми кишел Космополинск.
Джарет, в свою очередь, уже успел обо всём позабыть.
– Садись, – сказал он.
Мариэтта подумала немного и рванула дверцу на себя.
– Куда тебя отвезти?
Не ответила.
– Тогда я отвезу тебя туда, где ты сможешь согреться и поесть. – Джарет улыбнулся. – И ничего не бойся, хорошо?
* * *
Ехали молча.
Мариэтта украдкой разглядывала нового знакомого. Мужчина явно при деньгах – одна рубашка чего стоит! Пуговицы, запонки – кажется, золотые, камни какие-то. А часов нет. Телефона тоже. И водит плохо. Странно. К тому же, по её мнению, такие мужчины не подбирают на улице мокрых малолеток.
Вдруг смутилась. Кое-как оторвала взгляд от него, попробовала отвернуться. Бесполезно! Он словно магнитом притягивал. Глаза, губы, расстегнутые пуговицы на груди… Мариэтта зажмурилась. Так думать оказалось легче. Зато теперь никак не могла понять, почему вдруг решила сесть в чужую машину. Почему вдруг доверилась совершенно незнакомому мужчине, как будто не знает, чем всё это может закончиться? Но в нём было что-то такое – и она это чувствовала! – настолько родное, близкое…
дивное…
Мариэтта вздохнула. Поздно уже думать! Не выпрыгивать же из машины! Поэтому просто свернулась клубочком и задремала.
Джарет скосил глаза на девушку. Она ему определённо нравится! Король домовых вообще питал слабость к мокрым женщинам, тем более к таким юным, свежим. А ещё лестно то, как она смотрит, – изучая, смущаясь, желая.
Он почему-то решил, что всё уже закончилось. Успокоился.
Ещё не так давно он ожидал массу проблем: девушку сперва надо разыскать, познакомиться, а после как-то рассказать такие вещи, которые любому человеку, выросшему на Грани, покажутся бредом. Но на поиски ушло всего лишь несколько часов, она – перепуганная, замёрзшая, голодная – доверилась неожиданно легко, села в машину, сейчас вот вроде даже уснула.
Мариэтта шевельнулась, устраиваясь поудобнее, и струйка воды с волос сбежала по щеке, по ямочке на шее, где пульсировала синяя жилка, вниз, между грудей.
Джарет выдохнул.
«Она будет моей, – подумал Король домовых. – Она непременно будет моей!»
* * *
Наконец приехали.
Мариэтта проснулась сразу же, как только машина остановилась, потянулась (Джарет чертыхнулся про себя). Выглянула в окно.
– Ты здесь живёшь? – удивилась она. – Я думала, ты приезжий.
– Так и есть, просто я не большой любитель местных гостиниц. Идём?
Зайдя в квартиру, Мариэтта неожиданно притихла, затопталась в углу прихожей. Джарет сделал вид, что не заметил этого.
– Я закажу ужин, а ты умойся, – сказал он. – Там, кажется, на двери есть халат.
Мариэтта тут же спряталась в ванной.
– Особые пожелания будут? – спросил Джарет, но ему не ответили.
На двери действительно был халат. Мягкий, пушистый. Мариэтта потёрлась щекой об его рукав, почему-то всхлипнула.
– Нюня, – отругала себя. – Нужно быть дерзкой и смелой. Да! – Вскинула голову, посмотрела на себя в зеркале. – Я дерзкая и смелая. В конечном итоге это лучше, чем ночевать под дождём.
В шкафчике над раковиной нашла расчёску, фен и множество бутылочек: мыло, шампунь, одеколон, средство для бритья – всё ужасно дорогое.
– Интересно, как надолго он приехал? Арсенал-то! Как в магазине!
Затем с удовольствием залезла в душ, подставила тело под тёплые струи воды. Быстро согрелась. С не меньшим удовольствием намылилась дорогим мылом, которое пахло так вкусно, что его хотелось съесть, вымыла голову. Вытерлась большим пушистым полотенцем. Достала фен, привела волосы в порядок.
– Хороша, – улыбнулась она, глядя на себя в зеркало. – Пусть попробует устоять!
Хихикнула: мысль о том, что таинственный незнакомец может плениться ею, показалась ей же самой глупой и смешной, но почему-то стало горько. Даже слёзы навернулись. Тут же одёрнула себя: не распускайся!
Напоследок Мариэтта вздохнула ещё раз, закуталась в халат и вышла.
* * *
Зрелище оказалось настолько смешным, что Джарет просто не сумел сдержать улыбки. Халат был ей откровенно велик, наверное, поэтому она показалась ему ещё более юной и беззащитной, чем на улице.
– Выпьешь?
– Да!
Мариэтта плюхнулась на диван и взяла протянутый высокий бокал с золотистой жидкостью, сплошь покрытой пузырьками.
– Что это?
– Шампанское.
– Настоящее?
– А какое же ещё?
Джарет сел рядом.
Мариэтта пригубила напиток – шампанское оказалось очень вкусным и холодным. Затем Джарет спросил что-то пустяшное – она ответила – они рассмеялись. А потом он её поцеловал.
Просто наклонился и коснулся губами её губ, даже не обнял.
Поцелуй получился освежающим и вкусным, как только что выпитое шампанское.
– Ты не умеешь целоваться, – наконец заметил Джарет.
– Это плохо?
– Это замечательно. – И снова поцеловал её.
Их прервал звонок в дверь.
– Это ужин.
Дыхание Джарета обжигало. Мариэтта кивнула, сил сказать что-либо не было. Как хочется ещё! Но Джарет решительно встал:
– Тебе понравится ужин.
Ужин действительно оказался великолепным! Прожаренные куски мяса в густом соусе, золотистый картофель, зелёный салат, хлеб, а ещё – фрукты, ягоды, шоколад и кувшинчик взбитых сливок.
Мариэтта никогда не видела так много еды сразу! Сама не заметила, как её глаза превратились в золотистый крыжовник.
Джарет аж вздрогнул: у оборотней такая резкая смена цвета глаз – плохой признак, но Мариэтта лишь ожесточенно ринулась атаковать мясо.
«Как же она голодна!» – ужаснулся Джарет. Вспомнил всё, что рассказал домовой о семье Джонсонов, вновь с горечью подумал: «Как Анжела могла отдать тебя им? Почему? Моя девочка! Моя слабая, беззащитная девочка… Моя…»
Утолив первый голод, Мариэтта жутко застеснялась. Джарет понял это, сказал что-то смешное. Мариэтта заулыбалась.
Вечер прошел весело.
Они без конца о чём-то болтали, смеялись, пили шампанское, ели. Правда, сидели поодаль друг от друга: так Мариэтта чувствовала себя увереннее, Джарет не настаивал.
Наконец он сказал:
– Уже поздно. Пойдём, а то уснешь прямо здесь.
Мариэтта одеревенела от ужаса. «Я не хочу! Я передумала!» – чуть было не закричала, но слова застряли комом в горле.
Джарет заметил, сказал:
– Ты будешь спать здесь, а я – там, – указал на двери комнат.
– Но разве?.. – Она покраснела до корней волос.
– Что «разве»? – Джарет совершенно искренне сделал вид, что не понял её.
Тогда Мариэтта набралась смелости и выпалила:
– Разве я не буду спать с тобой?
Он прислонился к стене и внимательно посмотрел на неё. Как хороша она сейчас! Испуганная, раскрасневшаяся.
– А ты хочешь?
– Я… я не знаю… я не умею…
– Это не так уж и важно. Я могу и подождать.
Но он не хотел ждать! Он хотел её прямо сейчас. Такую свежую, неловкую, смущенную. Девственную.
«Не сейчас, – одернул он себя, – чуть позже».
* * *
Мариэтта растянулась на мягкой кровати. Сердце бухало так сильно, что уши закладывало. Даже мысли разбежались. Впрочем, думать не хотелось! Вообще.
Вскоре уснула, и ей приснился сон, полный сладострастия и греха.
В соседней комнате Джарет никак не мог успокоиться. Лежал и смотрел в потолок. Думал о важных государственных вещах, дворцовых интригах соседних королевств, о том, как обратить их в свою пользу. А ещё думал о женщине-ребёнке, которая сейчас так близко.
Каждая мысль о ней причиняла боль.
Мариэтта проснулась вся в поту. Сна толком не помнила, но тело горело, а во рту патокой растеклось ощущение греха. Внезапно ощутила себя грязной и почему-то мокрой.
Захотелось уйти, но тут вспомнила, что всю одежду оставила в ванной, даже бельё! Стало жутко стыдно. Она сидела на одном диване с незнакомым мужчиной, целовалась с ним, а ведь между тем на ней был только халат!
Джарет услышал, как её босые ножки прошлепали по полу, но вставать не стал.
Мариэтта нашла свою одежду там, где оставила. Но вместо того, чтобы начать одеваться, протянула руки к крану и включила душ.
Вся дрожала, собственное тело казалось неловким, чужим. Нырнула в поток холодной воды и чуть не закричала, когда её же мыльная рука скользнула по телу. С ожесточением принялась намыливать грудь, живот, бёдра, пытаясь подавить в себе горячее томление, но оно почему-то становилось только сильнее.
«Я пойду к нему, – вдруг решилась. – Я пойду и лягу в его постель. И позволю ему сделать всё, что захочет».
Когда её босые ножки вновь прошлёпали в коридоре, Джарет не обратил на это внимания. Ему наконец-то удалось сосредоточиться на тонкостях интриг Корсиконии, связанных с предстоящей свадьбой принцессы Карины…
…как скрипнула дверь его комнаты.
Хорошо, что в комнате темно!
Хорошо, что успел прикрыть одеялом своё обнаженное тело!
Хорошо, что она не увидела изумления на его лице!
Она робко села на край кровати. Джарет приподнялся на локтях – тут же закрыла его губы ладонью. Ладонь оказалась влажной и пахла цветами. А когда она вскинула руку, халат немного распахнулся и Джарет увидел, что под ним ничего нет.
Молчи! Умоляю тебя, молчи!
К нему не раз забирались в постель. И проститутки, и первые фрейлины. С ним ложились и нежные девушки, и опытные львицы. Но впервые к нему приходили с таким отчаяньем на лице.
Молчи!..
Мариэтта погладила его. Подушечки пальцев коснулись щёк, лба, глаз – так слепые ощупывают незнакомое лицо. Внезапно резко толкнула его назад на подушки, встала на колени.
– Ты уверена?.. – начал было он.
Молчи!
Мариэтта дёрнулась вперед, вновь накрыла его губы ладонью. Халат при этом распахнулся сильнее.
«Я сейчас с ума сойду», – подумал Джарет. Грудь заходила ходуном. Одеяло, прикрывавшее наготу, стало вдруг нестерпимо жарким, тяжёлым.
Мариэтта села. Замерла. Затем приподняла руки, взялась за ворот халата – решительно дернула вниз. Тут же смутилась – прикрыла грудь ладонями.
Этот жест восхитил Джарета!
Но вот она вздохнула и опустила руки, халат соскользнул с локтей. Привстала, и халат упал на пол. Теперь она была полностью обнажена.
Что делать дальше, Мариэтта толком не знала. Хоть бы фильм какой вспомнился! Решила действовать по наитию. Наклонилась, положила ладони на его плечи – Джарет молчал, ждал. Провела пальцами по груди. Поглаживать его оказалось приятно, и, чуть осмелев, девушка начала потихоньку опускать руки всё ниже. Но стоило ладоням юркнуть под одеяло, как Джарет не выдержал. Резким движением опрокинул девушку на подушки, влажные волосы при этом рассыпались, она вскрикнула.
– Теперь моя очередь.
Мариэтта уперлась руками в его грудь, словно приподнимая над собой.
– Не бойся. – Он поцеловал её в губы. – Ничего не бойся. Я буду осторожен.
Она не совсем понимала, что происходит: Джарет повёл себя совсем не так, как это было в фильмах, в подслушанных рассказах сверстниц и – уж тем более – совсем не так, как это делал Джордж с Эммой.
Прикосновения дурманили; ей хотелось плакать, и она плакала. Она казалась самой себе нестерпимо жаркой, мокрой. И когда он наконец прижался к ней всем телом, обхватила его так, словно молила о спасении. Он тоже почему-то оказался горячим и мокрым.
Боль длилась не дольше мгновения, но она всё-таки испугалась. Всё не так! Должно же быть очень больно! Так говорили все, так утверждала Эмма. Заметалась, чуть не плача.
– Тише! Тише! – прошептал он.
Но страх уже исчез. Распался под напором других чувств. Ей одновременно хотелось кричать, плакать, смеяться, и Мариэтта, не осознавая того, что делает, укусила его за плечо – он даже не заметил.
Он стал двигаться быстрее, его напряжение передалось ей – она поняла, что сейчас что-то произойдёт. Внезапно их тела свело судорогой; она почувствовала, как в ней что-то взорвалось: они переплелись, выгнулись и рухнули.
Всё закончилось…
* * *
Ей нравился его запах сейчас. Это была своеобразная терпкая смесь из парфюма, его природного запаха, усиленного потом, а ещё здесь был её собственный запах – именно это нравилось больше всего.
Потёрлась носом о его плечо, с шумом вдохнула.
«Маленький волчонок», – улыбнулся Джарет.
– Скажи, а это всегда так?
– Как так? – не понял Джарет, забеспокоился: – Я сделал тебе больно?
– Нет. Просто… – Она села, прикрыла грудь одеялом, сказала: – Я думала, что всё будет иначе.
– Как иначе? – провёл ладонью по её спине.
«Как объяснить ему?» Мариэтта заговорила что-то быстро, путано, сама не понимая, что говорит. Впрочем, Джарет не слушал.
Он смотрел на её спину. «Они – дурные люди», – вспомнил слова домового. На спине девушки всеми цветами радуги цвели синяки.
Джарет потёр подушечки пальцев правой руки – они вспыхнули слабым синим светом – затем снова прикоснулся к её спине. Что-то прошептал. И синяки под его пальцами начали таять.
– Я сказала глупость?
– Нет.
Джарет сел.
– Просто ты – моя маленькая девочка. – Коснулся губами её виска. – А жизнь – странная штука, и она бывает всякой. Понимаешь?
Мариэтта кивнула. За последние дни с ней произошло много чего странного, даже такого, что озноб по коже. И она поцеловала его – чтобы не думать, не чувствовать, не знать. Он ответил.
Мариэтта почувствовала, что проваливается в его объятья, словно в омут.
С головой.
* * *
Джарет был очень умён, но даже он порой недооценивал самые простые вещи. Да и как он мог подумать, что самый страшный её враг – она сама?
Как он мог забыть о том, с какой болью просыпается кровь? Как он мог забыть о кошмарах?
Но, видимо, всё это для него было слишком давно.
Слишком хорошо забытым прошлым.