В моей комнате пустой горели свечи,
Простые свечи, четыре штуки,
Словно мысли, словно мысли человечьи.
Зажгли те свечи родные руки.
Эти свечи говорили в полумраке,
Вели беседу о смысле жизни.
И Спокойствие – свеча дрожала в страхе,
Ее терзали пустые мысли:
«Знаю, люди на огонь мой приходили,
Искали мира, но все напрасно.
И в погоне за другим меня забыли…»
Вздохнула горько, да и погасла.
Постояла, прослезилась и сказала
Свеча вторая, в народе Вера:
«Столько доброго всегда в людей вселяла,
Что надоела я им, наверно.
Мне гореть не вижу смысла, если люди
Забыли Веру, живут пороком.
Я погасну, и тогда им лучше будет.
И это станет для них уроком».
А Любовь, свеча Любовь уже рыдала:
«Гореть нет силы, меня не ценят.
Только злоба и нажива, и все мало.
И люди больше в любовь не верят!»
Затянула и померкла струйкой дыма,
Слезой последней остыла прочно.
Но одна свеча горит неумолимо
И не болтает, сгорая молча.
В моей комнате пустой горели свечи.
В нее зашел я, мне стало страшно.
Осознал я, что не свет, а темень вечна.
И показалось, что жил напрасно.
Только голос, нежный голос я услышал:
«Не плачь, не бойся, не рви одежды.
Вашим душам нужно чище, можно выше,
Пока есть пламя свечи – Надежды.
Я не брошу, не оставлю, не покину.
Пусть тьма бескрайна, но свет мой вечен.
Я горю! А значит, есть и шанс, и стимул:
Зажгите мною другие свечи!»