Статуя лучника в поле стояла.
Лук был натянут, а в луке стрела.
Пугала этого очень боялись,
Стрела хоть одна, но всё же была.
Птицы от поля подальше держались.
Но всё же нашёлся один воробей,
Не побоялся, отважный был малый.
«Я не боюсь ни стрел, ни камней!»
Птицы: «Посмотрим!» Он им: «Смотрите!»
В поле. «Вот лучник. А вдруг попадёт?
Не шелохнулся, наверно, не видит.
Ещё бы, я мал! Увидит, пульнёт!»
Кругом облетел. «Неужто не видит?
Попробую ближе!» Сел возле ног.
«Целится в небо! Здесь я, тупица!»
Тюкнул для верности парня в сапог.
«Не шелохнулся! Удар что ли слабый?»
Лук облетел. «Не видишь меня?
Или меня, воробья, презираешь?
Ну так и я презираю тебя!»
Над носом завис, помёт бросил в рот.
«Не шелохнулся! Стойкий какой!»
Птицы слетелись. «Такого не страшно!»
Проделали тоже. «Так мы с тобой!»
Про воробья, про героя, забыли.
Зло вымещали каждый как мог.
И между ног даже парня клевали,
Все смелыми стали. «Помёта кусок!»
Большие и малые птицы там были.
Мстили за страх, да не тому.
Сам ли себя он в поле поставил,
Лук натянул и вставил стрелу?
***
Тот, кто на мёртвых зло вымещает,
Себя не иначе героем считает.