Королева отошла от обзорной платформы. Её орган зрения, обычно светящийся зеленоватым светом, был приглушённым в знак скорби. За гигантской обзорной площадкой высокого здания, командного пункта и королевской башни, гремели яркие вспышки боя. Защитный купол, закрывающий сборные и проектные конвейеры, рушился. На это было тяжело смотреть, осознавать и обрабатывать подобные данные. Но на обзорной площадке не было слёз, машины не плачут. Не плачут, потому что это лишняя растрата энергии и потому что, когда-то так захотели Они. Они никогда не любили чужих слёз.
– Нам не выиграть это сражение… – слишком медленно и непривычно произнесла она.
– Но, Королева… Нельзя сдаваться… – ответил ей Орион, её лучший советник и приемник.
– Нам не справиться…
В луносфере спутника повисла сложная пауза. Интеллект руководящих роботов с огромной скоростью обрабатывал данные, сложившейся ситуации, в поисках решения. Но ни один из них не находил выхода. Королева подняла руку. Вспышки взрывов слабо отражались в не новом, оцарапанном корпусе. Она принципиально не меняла его с самого рождения. Считала, что ей и так достался самый лучший, самый модернизированный, голубоватый и плазмосплавный. И нет смысла дорогостоящим апгрейдам, когда робонация переживает совсем не лучшие времена. Она подняла руку, чтобы прекратить потоки информации. У всех у нас была общая база данных, были только разные уровни доступа. Самым высоким обладала наша Королева. Она всегда знала, о чём мы думаем, что ищем, что делаем. И никто из нас не был зол на это, ведь мы роботы, раса-17—12, являлись одним целым организмом и нам нечего скрывать друг от друга.
– Мы будем просить о помощи. Мы будем сражаться до последней уцелевшей базы! Ждите дальнейших распоряжений.
– Тест принят, – я отправил стандартное сообщение, не озвучивая его.
– Меркурий, разрешите всем нашим гражданам допуск высшего уровня. Я хочу сделать заявление!
– Но Королева это займёт какое-то время… – предупредил переформированный из боевого в управляющий робот.
– Ничего, я подожду.
Дальше переговоры высших роботов и происходящие события, я слышал только через общую базу данных. Я активировал лунного наёмника, самый распространённый транспорт на нашем спутнике и направился в хранилище.
Хранилище было надёжно спрятано под пластами породы. Его было сложно обнаружить и разрушить снаружи, но Им всё было подвластно, Они могли всё. И мне нужно как можно раньше добраться до его центрального помещения, как можно раньше выполнить тест Королевы.
Даже сейчас, когда казалось ничего больше не важно, мы все всё равно выполняли её тесты. По количеству положительных или отрицательных пунктов – итогов каждодневного тестирования мы и занимали каждый своё служебное место в нашей расе. Я мчался по зелёному лунному грунту на последней мощности двигателя. На самом деле он не был зелёным, так видели его только мы в основном коде. Считалось, так мы больше похожи на своих Создателей, так Они нас заверяли.
У меня был свой дом, здесь на Луне. Это был довольно большой дом из нескольких технологичных комнат с меняющимся назначением и функцией. Была семья. Жена и ребёнок. Всё как у Них, по образу и подобию. Детей мы не вынашивали в металлических утробах – их собирали в цехах на конвейерах по квотам. Я мог иметь только одного ребёнка. Для квоты на последующих детей мне нужно было еще отработать много робочасов, получить заслуги и признание от Них.
Как и когда всё началось? Они разработали нас несколько столетий назад, как военных и технических помощников. Базой новой роботной расы стал спутник Земли – Луна. Мы помогали Им, создавая биологические и медицинские устройства, оружейные проекты. В случае инопланетного вторжения именно мы должны были взять на себя весь огневой и боевой удар противника, до последнего импульса в микросхемах, защищая Их вид.
Мы достигли много в науке. Например, спроектировали и пустили на массовый конвейер роботов-реартантов управляющих атомами. Разработали роботов перерабатывающих скальную породу, излучение, ветер и т. д. Нам даже пришлось как-то подавлять нашествие, нами же придуманных, не контролируемых роботов-насекомых и роботов-бактерий.
Луна сильно преобразилась после нашего прибытия. Она обрела свою атмосферу, предназначенную именно для роботов. Луносфера подавляла на 97% окислительные процессы в металле, жидкостях, пластике, но была непригодной для существования биологической жизни.
Мы заселили Луну робоорганизмами: самодействующими, саморазмножающимися и независимыми от нашей высшей лунной расы. Это были летающие и ползающие, хищные и камнеядные роботвари. Лично я один из старейших реартантов, но не первороботов, застал и записал процессы создания новых робосуществ спутника. Я работал и служил Им и лунной Королеве под именем Элибасте.
Метеориты и осколки при приближении к орбите Луны на небезопасное расстояние сбивали наши автоматические устройства – иримиконы. Мы их, как и всех роботов, робоживотных, машин на спутнике, считали живыми. Они не только защищали территорию от опасных космических пород, но и служили разведчиками, исследователями, анализаторами сбитых объектов.
Энергию и сырьё для роботов добывали тоже наши создания атлематы: восполняемые на Луне, а не восполняемые в экспедициях на другие, ещё не заселенные планеты и спутники. Атлематы – это целые группы роботов разной сложности, размера, жизнеспособности и назначения. Они действовали самостоятельно, но подчинялись лунной Королеве. Сбоев в поставках сырья и энергии давно не было. Они отлично справлялись со своими задачами, как и все созданные нами живые разработки.
Роботная раса-17—12 была не первой созданной Ими, но являлась самой успешной, быстро развивающейся и подающей надежды. Ведь Они к седьмому веку после нашего рождения так сильно разленились. В Их каждой семье находились как минимум десять роботов на каждого взрослого или ребёнка. Большинство этих младших роботов проектировали и производили именно мы на Луне. Они давно не работали, занимались только творчество и искусством. Ни я, ни другие старейшие реартанты не понимали и не одобряли подобный род занятий. Они не творили как мы, не создавали что-то полезное и нужное, а тратили драгоценное время своих быстро сгорающих биологических жизней на холсты, глупые скульптуры и бумажные книги. Дошло до того, что Они больше не хотели думать как Им упростить и так своё лёгкое существование и возложили и эту обязанность на нас.
Они даже разрешили нам любить, испытывать любовь и привязанность. Все роботы от старейших и первороботов до роботов-червей и роботов-бактерий искренне любили Луну, восхищались её особенностями, записывали понравившиеся координаты местности и никогда без приказа лунной Королевы не собирались покидать её. Робот расы-17—12 мог влюбиться в другого робота своего вида. Этот процесс являлся более примитивным, чем у Них, но всё же…
Боялся поломки. До хранилища оставалось совсем немного. Лунный наёмник держался, хоть его и периодически трясло от скоростной перегрузки. Королева не сообщала мою точную цель и задачу в хранилище. Мне просто нужно было как можно быстрее попасть в него и получить дальнейшие инструкции.
После начала войны я не стирал свои личные данные и записи, возможно поэтому лунная Королева и возложила на меня важную миссию. Война началась неожиданно для нас, но предсказуемо для Них. Несмотря на всю нашу перспективность как расы, на мощнейший коллективный интеллект, мы проигрывали бои один за другим. Мы не отправляли никогда атак на Землю, хотя могли бы. Мы никогда не отправляли на Землю оружие, наших шпионов или уничтожителей. Мы защищаем только наши официальные границы, сформированные Ими же.
Вход в хранилище уже показался на горизонте, всего пара минут и я его достигну. Но я не успел. Случайный разряд выбил из строя моего наёмника и сильно повредил мой корпус. Волна информационного шока настигла меня. Все оставшиеся в живых роботы и лунная Королева почувствовали моё надвигающееся поражение. Я вскочил на ноги, быстро активировал аварийный рободреналиновый запас энергии. Его должно хватить для выполнения краткосрочной задачи. Аварийный выброс настолько силён что безвозвратно прожигает индивидуальный электронный мозг и архив робота. Без оперативной помощи это означает верную смерть. Вряд ли кто-то успел бы мне помочь, я знал, что это последние часы существования расы-17—12.
Моё роботело не было создано для чрезвычайно быстрых передвижений, но мне как бывшему военному роботу были известны секреты лунной атмосферы. Управляемые ядерные телепортации, к которым минуту назад открыла мне доступ Королева, подарили призрачную надежду всем оставшимся роботам.
Всего за две мгновенные телепортации я оказался у входа в хранилище. Повреждённый корпус не переставал досаждать и атаковать мой мозг потоками сигналов о дисфункциях роботела. Я не мог отключить эти сигналы, так был устроен наш общий алгоритм. Вход в хранилище не охранялся, в этом не было надобности, о его малейшем повреждении или взломе сразу же бы было известно старейшим и старшим роботам. Хранилище являлось частью расы-17—12, как любой другой робот. Главный вход отсека разложился на свободные атомы пропустил меня и сложился вновь в прочную преграду за моей спиной. Несколько минут и я находился в центральном помещении хранилища. Тест лунной Королевы пройден. Аварийный запас энергии подходил к концу, это беспокоило меня и я начал отправлять панические запросы напрямую Королеве. Наконец, я дождался ответа: «Готовьте геном расы и свитки истории из хранилища для отправки».
Роботам сложно понять когда наступил переломный момент в содружестве с Ними. Когда Они отдали нам право самим придумывать как улучшить Их жизнь? Или когда мы создали четвёртый инновационный научный центр технологий? Когда у нас появилось больше технических возможностей чем у Них? Или когда мы захотели без Их разрешения заселять планеты в других звёздных системах?
Люди стали бояться нас, начали бояться восстания роботов, боялись быть наказанными за что-то, известное только Им. Только после уничтожения нескольких десятков партий живых машин ещё на орбите планеты, оправленных по контракту с лунных фабрик и выхода на Земле нового закона о запрете развитого искусственного интеллекта, раса-17—12 стала добиваться независимости.