Главный врач задумчиво смотрел в окно. В больничном дворе штабелями лежали чугунные радиаторы. Сколь же денег вбухано, в никуда! Тарас обещал заменить проржавевшие трубы отопления пластиковыми, но привёз батареи чугунные, потому что они-де с лучшей теплоотдачей. Лучшая теплоотдача от чугуна, послойно укрытого ржавчиной и краской? Теплопроводность меди и алюминия значительно больше!
Главный врач поморщился, каждый специалист носится с манией величия, полагая, что остальные все, поголовно, дураки. Кого ни возьми, что завоза Тараса, что заведующую отделением реанимации Штукину. Пациент находился в состоянии клинической смерти более получаса, плавно перешёл в кому и не подаёт признаков жизни. Но в анализах крови Банина, видишь ли, гранулоцитарный взрыв! Тогда как аппарат искусственной вентиляции воздуха необходим для реанимации людей, а не для поддержки температурного режима «овощей».
Горе с этими специалистами!
Из одноэтажного здания напротив вышел лысый человек в белом халате. Сверкнув стёклами очков, глянул в окно. Главный врач непроизвольно отпрянул. Вот ещё горюшко-специалист! Патанатом – лучший диагност. Ни одного заключения о смерти пациента без расхождения с врачебным диагнозом. Ему, что удовольствие доставляет, ткнуть коллег носом в их ошибки? Да были бы ошибки грубыми, а то придирается к мелочам. Поговаривают, всё со зла. Йося у ректора не пользуется авторитетом, ни одного кандидата наук не подготовил.
Зажав под мышкой папку, Иосиф Яковлевич семенил в сторону главного корпуса больницы.
Куда это он с такой прытью? Главный врач проследил за патанатомом до приёмного покоя и махнул рукой. Ни ректор, ни Штукина, ни завхоз – не изменят собственного мнения. Как и настырный Йося. Главный врач, вздохнув, позвонил секретарше, приказал подать машину для поездки в министерство.
Иосиф Яковлевич, тем временем, отвечая на приветствия медицинского персонала, прошёл по коридору приёмного покоя.
– Там?! – спросил он у дежурного фельдшера, ткнув пальцем в потолок.
– Елизавета Оттовна?
Иосиф Яковлевич улыбнулся.
– В операционной.
– Сама что ли наркоз подаёт?
– Показательная профессорская операция.
Иосиф Яковлевич понимающе кивнул. Он знал, что такое показательная операция. Это надолго. Но у заведующего патолого-анатомическим корпусом есть дела поважнее.
Иосиф Яковлевич поднялся в отделение реанимации, заглянул в ординаторскую врачей, поздоровался.
– А теперь, коротко о главном… – ответил диктор с экрана телевизора.
– И тут коротко! – всплеснул руками Иосиф Яковлевич. – Как о Главном, так никаких подробностей!
В ординаторской не было врачей, а диктор не смог оценить шутки патанатома. Иосиф Яковлевич прошёл в палату интенсивной терапии. У постели Банина доктор вынул из кармана шприц—ручку и ткнул пациента в безымянный палец. Образовавшуюся каплю крови доктор собрал в стеклянную трубочку—капилляр, сунул её в футляр и убрал в кармашек своей папки.
Скрипнула дверь. Иосиф Яковлевич оглянулся.
– Уходите!
– Зоя Павловна! – улыбнулся Иосиф Яковлевич. – Я вообще-то в больнице человек не посторонний.
– Не положено прежде времени… – санитарка закусила губу.
– Юмор у вас, Зоя Павловна! – покачал головой патанатом.
– Я не шучу. Уходите! Не положено! – санитарка сделала шаг в сторону незваного посетителя.
– Уже ушёл! – откланялся Иосиф Яковлевич. Пятясь, он вышел из палаты, толкнув дверь задом.
– Эк, болезный, сколь к тебе интересу… – сказала санитарка безмолвному больному. Вздохнув, она принялась обрабатывать кожу пациента слабым раствором уксуса.
Чтобы не выдернуть трубки, торчащие из больного, не нарушить чего-нибудь, Зоя Павловна аккуратно приподнимала почти невесомое тело Банина, подсовывала руку под спину и несколькими движениями успевала протереть кожу больного. На удивление санитарки пролежней на коже не образовалось. Только покойники не гниют. Может и вправду, Иосиф Яковлевич недаром припёрся? Чует падаль как хищник!
Зоя Павловна высказала мысль вслух.
– Не нужно ругаться, Зоя Павловна! – сказала вошедшая в палату заведующая отделением.
Санитарка вздрогнула и уронила тампон под кровать.
– Он всё слышит, – сказала Штукина, кивнув на лицо Банина.
– Правда?! – Зоя Павловна сунула в рот уголок косынки.
Елизавета Оттовна кивнула.
– Елизавета Оттовна, я вот что… – санитарка решила рассказать про вонь от бумаг, которые пришлось убрать в подсобку.
Штукина посмотрела в глаза санитарки, понуждая продолжать говорить.
В этот момент пискнул импортный прибор, на экране монитора заплясала правильная синусоида. Штукина бросилась к аппарату.
Зоя Павловна поспешно ретировалась.
Иосиф Яковлевич, минуя отделение приёмного покоя, вышел из заднего входа. На крылечке стояла толпа курящих старшекурсников.
– Курить вредно, – по привычке отметил заведующий кафедрой.
– Знаем-знаем, Иосиф Яковлевич! Медленная смерть… Так мы к Вам и не торопимся!
Студенты заржали. Кафедра патологической анатомии – пройденный этап и её заведующий никакой опасности для завтрашних хирургов уже не представляет.
– Напрасно так думаете, господа хорошие, – улыбнулся Иосиф Яковлевич. Он быстро прошёл в образовавшийся коридор между студентами, спустился с крыльца и направился к своему корпусу.
– Спешит к любимым кадаврикам! – сказал студент, задирающий доцента.
– У каждого свой хлеб, – сказал сокурсник, раздавливая окурок о перила.