Воспоминания юности
Ты с вёдрами пустыми проходила…
А я в немом смятении стою,
И вёдра как чарующая сила
Опустошают молодость мою.
О чём душа моя затосковала,
Что встрепенулось пламенем в груди?
Пустые вёдра – мрачное начало.
Я пустоту увидел впереди.
Пустые вёдра для меня привычны,
Не обойти мне их за три версты.
Опять стою под перезвоны птичьи
У края самой новой пустоты.
Март
В первый раз
Увидел мост
Я подвесной.
Близость глаз,
Что пара звёзд.
Дышу весной.
Расскажи
Мне о тропе
На высоте.
Тут бы жил
И песни пел
О красоте.
А река
Бежит вперёд,
Светла, чиста,
И рука
Твоя ведёт
В конец моста.
Не спеши,
Не торопи,
Смотри весну.
Я решил
Сполна испить
Всю новизну.
Ты прости,
Что не судьба…
Я миф гублю.
Я постиг,
Что не тебя,
А мост люблю.
Над землёй
Плывут мосты,
Как острова.
Тает лёд.
Уходишь ты,
И ты права.
Александрит
Изумрудно-зелёный александрит
В чудном вашем колье беззаботно сверкает.
Я люблю вас, конечно, но делаю вид,
Что любви моё сердце пока что не знает.
Изумрудно-зелёные ваши глаза.
Ваши пальцы порхают по клавишам грубым,
И под звуки рояля в небе стонет гроза.
Расстаёмся навечно, я стал однолюбом.
Изумрудно-зелёная даль впереди.
Подарила любовь мне судьбину изгоя.
Камень нежно-зелёный на вашей груди
На чужбине далёкой не даст мне покоя.
Изумрудно-зелёные тают мечты.
Мне в дорогу пора, не судите, не надо.
Как я счастлив, что здесь расцветают цветы,
Расцветают цветы среди чёрного ада.
Изумрудно-зелёный камень блестит.
Я желаю вам счастья и светлых событий.
Мой отъезд на чужбину добрый город простит,
Только, может быть, вы никогда не простите.
Изумрудно-зелёный в затылок огонь.
Изумрудно-зелёные плачут березы
Не гляжу я на вас, но на вашу ладонь,
Знаю, чувствую, падают жаркие слёзы.
* * *
Совсем недавно эти берега
Чужими были, словно два врага.
Но в крике ветра, в мороси сырой
Сближенья не хватало им порой.
Но человек пришёл, в желаньях прост,
И между ними перекинул мост.
А этот человек ни я ли был?
Ни я ли нашу встречу торопил?
Пусть люди нас увидят за версту,
Мы встретимся однажды на мосту.
* * *
Два дерева на разных берегах,
На разных берегах, пусть дождь, пусть вьюга.
У них трава колышется в ногах,
А между ними шум волны упругой.
Над ними проплывают облака,
Привычно птиц небесное кочевье.
Не высохнет широкая река,
И не сплетутся кронами деревья.
Два одиночества
Вижу островок невдалеке
С зеленью деревьев молчаливой.
Дрогнет отражение в реке –
Это ты склонилась над обрывом.
Ночь и шёпот задремавших вод.
Стало чёрным, что казалось пёстрым.
Голос твой зовёт меня, зовёт…
Я плыву на одинокий остров.
Никого. То ива над рекой
Лунным светом чуть осеребрилась.
К ветке прикоснулся я рукой.
Ты зачем же ивой обратилась?
* * *
Обломали яблоню неспроста,
По ветвям течёт высота.
Вниз сочиться светлая синь.
Можно ль старое воскресить?
Ни реки в лесу, ни ручья,-
Умираем в яблоне ты и я.
* * *
Золотист из одуванчиков венок.
Сколько их теперь цветёт у наших ног!
Сколько солнц живых рассыпано в траве!
Я с короною цветов на голове.
Похожу я на лесного короля,
Правлю миром, где мы двое – ты и я.
Правлю небом, что дыханием своим,
Потому что я и молод, и любим.
Никаких не нужно больше мне наград,
Руки милой о любви мне говорят,
И цветы следы оставили на них.
Я не понял – это вечность или миг.
Ощущение весны
Распахнутое небо, бескрайняя душа,
Мы встретились бы рано или поздно…
Под небосводом нашим вершинами шуршат
Теплом лучей одаренные сосны.
Безмерно созидание, движение весны.
Трава цветёт, смешались краски луга,
Пожалуй, мы друг в друга совсем не влюблены,
А просто невозможны друг без друга.
На берегу горной реки
Всплески волн монотонных я всё слушаю, слушаю…
Мы вдвоём, только ты так давно не со мной.
Мы с тобою пришли из далёка минувшего.
И теперь мы в грядущем, в гулкой песне речной.
Прикоснёмся руками к живому движению,
К водам светлым, бегущим средь песков и камней.
Может, это не мы – лишь одно отражение,
Что пробилось сюда сквозь течение дней.
Река, непонимающая расставания
Река чиста и холодна.
Я провожу по ней рукою
И вижу всю её до дна,
И понимаю, что она
Другой не может быть рекою.
Река чиста и холодна.
Стрекозы над рекой дрожат.
Её порывистое тело
Пытаюсь тщетно удержать,
Ей от объятий убежать…
И обнимаю неумело.
Стрекозы над рекой дрожат.
Прощай, кипящая душа,
Обдай горячий берег пеной,
Всё на пути своём круша.
Мы расстаемся не спеша.
Ты всё забудешь постепенно.
Прощай, кипящая душа.
Я слышал рокоты реки,
Они запомнятся навеки.
Пусть те мгновенья далеки.
Своим желаньям вопреки
Жестокими бывают реки.
Я слышал рокоты реки.
* * *
Эвредика, я оглянулся!..
За спиной пустота и смрад.
Нет тебя… Только пляска пульса
Наполняет ударами ад.
Не набиты ли ноги ватой?
Истязанием кажется миг.
Разве жёны певцов виноваты
За поспешность Орфеев своих?
Эвредика, ни дня покоя,
За ошибки свои плачу…
Ты над Летою, над рекою,
Ни тревог у тебя, ни чувств.
Я люблю до предсмертного крика
Через адовое кольцо…
Я пою для людей, Эвредика,
Твоё выцветшее лицо.
Обожжённые крылья
Летела на огонь
И крылья обожгла,
И видел всё рассвет,
И плача, и крича.
Минувшего не тронь,
Сгорело всё дотла.
За бабочкою вслед
Век отжила свеча.
Устал от пустоты,
Уж ты меня прости.
Любить я не хочу,
Ты больше не зови.
Но если встретишь ты
Надежду на пути,
То сохрани свечу
И бабочку любви.
Покудв…
Любить не хочу на словах,
Привычных, затёртых, случайных…
Покуда огонь не зачах,
Храни золотое молчанье.
Покуда он ярко горит,
Заботливый взгляд, словно чудо.
Ведь каждый твой жест говорит,
Что любишь и ценишь… покуда.
* * *
Судьба разлуку сделала привычной.
Но не расстаться без тревог и слёз.
Ты стала непривычно необычной,
И дом наш – скорый поезд без колёс.
Мы мчимся в нём, мы – дети горизонта.
Из тамбура распахнутая дверь
Меня бросает в пестроту газона,
А ты одна за окнами теперь.
С тяжёлым гулом дом пронесся мимо
И комната, в которой ты живёшь,
Растаяла, как облако из дыма,
Рассыпалось, как мимолётный дождь.
Полдень
Войдём в сосновый бор,
Всё свежестью в нём дышит.
Цветущих трав ковёр
Природой мудрой вышит,
И яркий свет луча
Проник в сосновый полог.
Тропинка горяча
И день счастливый долог.
В сосновый бор вошли,
И нам понятно стало,
Что ночь ещё вдали,
Но утро отпылало.
Размышление о лете
Пчела летит к цветку,
А он в твоей руке.
Кукушкино «ку-ку»
Разносится в леске.
Пророчит долгих лет
Добрейшая из птиц,
И верится в рассвет,
Бессмертный, без границ.
В живой руке цветок,
Он так пчелу влечёт.
Зарёй цветёт восток.
Теряй минутам счёт!
Мир расцветал до нас,
Кукушка счёт вела.
Всё было, как сейчас,
И жизнь вперёд текла.
Ни добрый мир, ни злой.
Когда-нибудь, потом,
Да буду я пчелой,
Ты, на лугу, – цветком.
* * *
Снежинка тает на твоей ладони.
Вся улица торжественно бела.
В едва заметном снежном перезвоне
Я понял, что она не умерла.
Я понял, от мороза стиснув зубы, -
В тебе ей жить, о вьюгах видеть сны.
Мне кажется, твои скупые губы
От снегопадов стали холодны.
К чему судить и веровать предвзято,
Когда такая снежная зима?
Я понял, ты ни в чём не виновата.
Живя не сердцем, а зимой ума.
Отъезжающий временно умирает.
– французская пословица –
* * *
Я уехал, я умер временно,
Чтоб при встрече снова родиться,
Чтобы ты при встрече растерянно
Обняла плеч моих черепицу.
А сейчас, через дали не видимый,
Я песком рассыпан мельчайшим,
Где мне служат скупыми гидами
Люди встречные в тёмной чаще.
Я не в царстве теней, я временно,
Умер временно, как говорится,
Чтобы ты при встрече растерянно
Обняла плеч моих черепицу.
* * *
Красавицу-марсианку
Дикарь полюбил земной.
От родовой стоянки
Ходил любоваться Бой,
Ходил восхищаться нежной,
Любовью не для земных,
К скале прислоняясь бежевой,
Ловил в ней мельчайший миг.
Смотрел на скафандры молча,
На мягкий ракетный овал
И даже глубокой ночью
Бой к Небу её ревновал.
Скалы стоят стеною,
В них море прибоем бьёт.
Я выдумал гневного Боя,
Скафандры и звездолёт.
От Боя остались кости…
Но ставлю ребром вопрос.
Зачем к вам приехал в гости
Мелкий партийный бос?
Теперь уже вы не поймёте
Моей фантазии вздор.
Летите на звездолёте
Хоть на соседний двор.
* * *
Не сравнивай меня с листвой осенней,
Упавшей в пожелтевшую траву,
И мне совсем не надо воскресений,
Ведь я не умираю, а живу.
У дня текущего, по сути, нет предела,
Пусть он в сравненье с веком очень мал.
В сплетении одном душа и тело.
Я ни души, ни тела не терял.
Я над житьём-бытьём своим колдую,
Жизнь надо мной пока имеет власть.
Осенний лист упал в траву сырую.
А мне не суждено ещё… упасть.
* * *
Узорный бархат-аксамит.
Не опускай, красава, взоры,
По бархату веди узоры.
Неужто я тобой забыт?
Но почему же ты забыла,
Как в миг тревожный и святой
В один узор соединила
Судьба нас, помнится, с тобой?
В узорах жгучих, огневых
Нас нет с тобой теперь, я знаю.
Не убивай, я заклинаю,
В узорах яростных твоих.
Без сожаленья и упрёка
Ты отреклась от наших встреч.
Мои надежды так жестоко
Узорами решила сжечь.
* * *
В гневе, в ярости любимая
Разделила неделимое.
Разорвала мир, умелая,
Что сама же и ткала.
Слово кануло заветное…
Суета лишь несусветная.
Что я в ней, кромешной, делаю?
Суета страшна, что мгла.
Доживу свой век, не сетуя
На любовь, на недопетую.
Поклонюсь тому, что сложится.
Жизнь моя не без утрат.
Шёл с тобой одной дорогою,
А теперь ты очень… строгая.
Счастье пусть твоё помножится
Без меня во много крат.
О минувшем
Колодезная вода
Огнём на щеках горит.
В ковше кусочек льда,
Что в небе метеорит.
Наполненное ведро –
Счастливая из примет.
Веришь ли ты в добро?
Вижу, не веришь, нет.
Мне кажется, этот дом,
Что синее небо, пуст,
Только две тени в нём.
Без смеха, без слёз – без чувств.
* * *
Каждый уход за порог
Полон утрат и потерь.
Если б я только мог
Не выходить за дверь.
Если б не вяли цветы
И не желтела трава…
Я не вернусь, но ты
Помни мои слова:
«Нет, не моя вина,
Что бел я средь бела дня.
С каждым годом весна
Суровее у меня».
* * *
Я не знаю, что там, впереди,
Что там, в жизни моей, я не знаю.
На твоей не заснуть мне груди,
Бесподобная нимфа лесная.
Не солгу я тебе, не с руки,
Розе страсти твоей несравненной.
А привёл я тебя в тальники,
Чтобы сделать навеки блаженной,
Чтоб запомнила ты навсегда
Эти страсти, хоть самую малость.
Наша жизнь, что сквозь пальцы вода,
Протекла и в песках затерялась.
Я не знаю, люблю или нет,
Ты – июня лесное созданье.
Но украсила белый ты свет,
Свет мой бледный блаженством свиданья.
* * *
Мы брызгались росою,
Я бос и ты боса,
И чистая, как совесть,
Алмазилась роса.
Росистою Россией
Стремимся по лугам
Красивостью красивой
К озёрным берегам.
У трав озолочённых
Ты говоришь сквозь страх,
Что грубо обречённость
Стоит в моих глазах.
Я обречён, наверное,
Не только на тоску.
Мои стальные нервы
Скребутся по виску.
Я обречён лугами
Не на печаль и грусть,
А взгляд моих пергамент
Запоминает Русь,
Чтоб там, где тени сонны,
Где нет путей назад,
Я мрачному Харону
Россию рассказал.
В моих глазах горячих
Узрит скупой Харон –
Цвета лугов маячат
И Русь со всех сторон,
И ты… с росистым звоном,
И алая заря.
Я докажу Харону,
Что верю в жизнь не зря.
Роса щекочет кожу,
В росинках голова,
И над озёрным ложем
Плескается трава.
Под мысом
Нет названия этому мысу…
Назовём его Мысом Сна.
Мы уснули, устав от мыслей,
Нас заставила тишина.
Глупый, солнечный сон не в руку,
И когда-нибудь мы поймём,
Что свидания – путь к разлукам,
И что было, то было сном.
Пробудившись под шум прилива,
Ты по кручам уйдёшь одна,
И счастливой, и несчастливой,
Пробегая над Мысом Сна.
Но, очнувшись, я буду видеть,
Как, взобравшись на крутизну,
На холодные кручи выйдя,
Ты не веришь нашему сну.
Взглядом яростным в негодованье
Расцарапаю синеву.
Мыс Беспечности и Свиданий
Мысом Горечи назову.
* * *
Давно, когда-то, ты была со мною…
Казалось мне, что в поисках дорог,
Теряя много, на всю жизнь порою,
Я самое бесценное сберёг.
Наш мир не разделим, но веря в это,
Мы к истине идём не без потерь.
Не раскололась надвое планета,
Когда навечно вышел я за дверь.
* * *
– Встречай! – шепнула радиограмма
В метельной возне,
И я ушёл за оконные рамы
Тревожить снег.
Тучи снежные ветер неистово треплет,
Долинами гул,
Рассыпается снег холодным пеплом.
Вступаю в пургу!
В синеватой парче по визгу и вою,
По бурым льдам,
Совсем беззащитное и живое
Идёт сюда.
Когти снежинок царапали больно.
Не видно села!
Ты очень долго по белому полю
Сквозь вьюгу шла.
Но даже нисколько не отогревшись,
Не рассказав,
Что очень трудно влюблённым пешим,
Идёшь назад.
Смех
Трепал палатку ветер.
Твой смех не уставал.
Мы рано, на рассвете,
Покинули привал.
Морское побережье
Исчезло за листвой,
Но оставался нежным
Смех беззаботный твой.
Угрюмо выла осень,
Царапая кусты.
Мы двигались без просек,
И вновь смеялась ты.
Нас речки освежали.
Миг утомленья – власть.
Пусть гнус болотный жалил,
Шагали мы, смеясь.
Но вот конец похода,
Сентябрь зачах, осел.
Уходишь ты на годы,
А может – насовсем.
Смеялся стук вагонный
Над приближеньем тьмы,
Но в суете бездонной
Не смеялись мы.
* * *
Сколько стоит ночь любви?
Я знать хочу.
Скажи, не мучай, не томи.
Я заплачу.
Я заплачу слезами дня,
Своей тоской.
А ты потом всего меня
Другому спой.
Я обнимаю…
Дрожь свою унимаю.
Иногда не любя,
Я тебя обнимаю,
Обнимаю тебя.
Страсть – святое понятье,
Рентгеновские лучи.
Как горячи объятья,
Как они горячи!
Обнимаю не пламя,
Обнимаю не блажь.
Обнимаю я память,
Обнимаю мираж.
Всё теперь понимаю,
О прошедшем скорбя.
Я тебя обнимаю,
Обнимаю тебя.
Я вне тела. Проклятье!
Нет на мне злой вины.
Как холодны объятья,
Как они холодны!
Обнимаю не в ссоре,
Обнимаю – не жду.
Обнимаю я горе,
Обнимаю беду.
Твою тень я поймаю,
Свою душу губя.
Я тебя обнимаю,
Обнимаю тебя.
Себя постигнул некстати я.
Мы разные, мы далеки…
Как абсурдны объятья,
Как объятья дики!
Обнимаю в коварстве,
Обнимаю не бред.
Обнимаю в пространстве
Твой затерянный след.