Оставленные рубежи Предисловие переводчика
Более ста лет назад знаменитый английский писатель и публицист Генри Райдер Хаггард писал о Южной Африке: «Что касается этой страны, то в настоящий момент занавес упал на южноафриканской сцене; когда он поднимется вновь, есть полное основание опасаться, что за ним зритель увидит полный беспорядок, который, если не предпринять в будущем разумных и последовательных действий, может перерасти в состояние хаоса»[1]. Хотя сказанное и относилось к давно забытым событиям, оно отчасти остается актуальным и поныне. Порой кажется, что хаос и беспорядок – зачастую кровавый – это естественное состояние той части «черного» континента, о котором идет речь в этой книге.
Ее автор – Пауль Крюгер[2], последний президент Трансвааля, или Южно-Африканской Республики[3]. Хотя сегодня имя Крюгера едва ли широко известно, в начале прошлого века, пожалуй, не было ни одного сколько-нибудь цивилизованного человека, который не сопереживал бы той борьбе, которая развернулась на полях Англо-бурской войны. Британскому вторжению противостояли тогда относительно немногочисленные силы буров, или африканеров (потомков европейских, главным образом голландских, колонистов, обосновавшихся на Мысе Доброй Надежды еще в 1652 году), общепризнанным национальным лидером которых стал уже престарелый Крюгер.
Был он весьма популярен и в России; к слову, в рядах бурских коммандо храбро сражались русские добровольцы[4], а песня «Трансвааль, Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне…» стала поистине народной. Не забывали эти события и в советское время: мальчишки зачитывались романами Луи Буссенара «Капитан Сорви-голова» и «Похитители бриллиантов», а сразу после Великой отечественной войны в кинотеатрах с большим успехом демонстрировался трофейный немецкий фильм 1941 года «Дядюшка Крюгер» («Ohm Krüger»; в советском прокате – «Трансвааль в огне»).
В принципе, нельзя сказать, что фигура южноафриканского президента ныне прочно забыта. Его имя по-прежнему носит национальный парк-заповедник в ЮАР, а характерный профиль до сих пор чеканят на золотых «крюгеррандах» – наиболее ценных инвестиционных монетах. Пока стоит в центре Претории и памятник лидеру буров (правда, сейчас он окружен антивандальной решеткой, и подойти к нему нельзя). В разных странах периодически переиздаются и мемуары Крюгера, которые теперь предлагаются вниманию отечественного читателя.
Хронологически книга охватывает большую часть жизни Крюгера, выпавшую на последние три четверти XIX столетия. Автор родился 10 октября 1825 года в Капской колонии, принадлежавшей Великобритании фактически с 1795 года[5], в семье потомка выходцев из Германии. Детство будущего президента проходило на ферме. К слову, великолепное и подробное описание реалий жизни буров того времени оставил знаменитый русский писатель Иван Гончаров в своих путевых очерках «Фрегат “Паллада”».
Юные годы Крюгера выпали на ключевое событие в истории бурского (или африканерского) народа – так называемый Великий Трек. Причины этого массового переселения вкратце таковы. В 1834 году британский парламент провозгласил отмену рабства в Капской колонии. Это вызвало недовольство буров, хозяйство которых во многом опиралось на подневольный труд. Сумма компенсации была, по их мнению, недостаточной. В этих условиях значительная часть буров двинулась на север.
Идеологи Трека откровенно писали: «Нас гнало прочь не столько стремление к свободе, сколько проводимая англичанами политика равноправия туземцев с христианами, противоречащая божеским заповедям, различию расы и религии; повиновение этому ярму нетерпимо для христиан, поэтому мы удалились, чтобы не осквернять своих идеалов»[6].
Действительно, буры всегда отличались весьма специфической религиозностью (что нашло отражение и в мемуарах Крюгера). В подавляющем своем большинстве они были приверженцами Голландской реформатской церкви и ее деноминаций. В частности, сам Крюгер принадлежал к направлению так называемых «допперов», наиболее радикальных кальвинистов, вероучение которых восходило еще к постановлениям Дордрехтского синода 1618–1619 гг. Это означало абсолютизацию идеи Божественного Предопределения и повышенное внимание к Ветхому Завету. Крюгер сам выступал в качестве религиозного мыслителя и в своих построениях роль «богоизбранного народа» отводил бурам. Главным условием процветания нации он называл строгое следование Библии. Не удивительно, что коренных африканцев буры воспринимали, как своих подчиненных, которые, к тому же, были «прокляты Господом» и «не могли спастись»[7].
Конечно, англичане яростно критиковали подобные взгляды и не упускали случая высмеять «тугодумных фермеров» и самого Крюгера. Особенно подчеркивалось, что президент никогда не читал ничего, кроме Священного Писания, был невежественен в науках и до конца своих дней пребывал в убеждении, что земля плоская[8].
А. Конан Дойл возмущался убежденностью буров в том, будто «использование зарядов динамита, чтобы прекратить дождь, есть стрельба в Господа; что истреблять саранчу – нечестиво; что не следует использовать какое-то определенное слово, потому что его нет в Библии»[9].
Г. Р. Хаггард характеризовал африканеров так: «Буры действительно необычный народ, хотя и не очень трудолюбивый. Они достаточно религиозны, но их религия берет свое начало из самых темных и мрачных страниц Ветхого Завета; им чужды мягкость, доброта, милосердие, они редко читают Евангелие. Зато восхищаются историями о том, как израильтяне зверски расправлялись со старцами, а в своем собственном положении видят сходство с первыми поселенцами Земли Обетованной. Подобно им, буры считают себя людьми, избранными Богом, который возложил на них миссию по искоренению местных языческих племен, и поэтому они всегда готовы по примеру из Священного Писания к убийству и грабежам. Именем Бога, которое у них всегда на устах, они прикрывают свои порой весьма сомнительные заявления»[10].
Вышеприведенное высказывание отчасти справедливо. Именно в подобных воззрениях кроются корни идеологии апартеида, политика которого была официально провозглашена в Южной Африке в 1948 году. Абсолютно «нетолерантные» сентенции то и дело встречаются и на страницах мемуаров Крюгера (хотя многие африканцы относились к нему с большим уважением, поскольку сам он – возможно, из тактических соображений – неоднократно демонстрировал вполне терпимые чувства по отношению к туземцам). Но надо учитывать, что взгляды, которые мы сегодня однозначно определяем как расистские, в ту эпоху казались едва ли не естественными. Характеристики, унизительные для коренных африканцев, давали многие известные путешественники и писатели: среди них можно вспомнить и Майн Рида, и уже упомянутого Ивана Гончарова.
Так или иначе, сто лет назад расизм буров не вызывал никаких отрицательных эмоций у подавляющего большинства их сторонников во всем мире. Более того, даже в советской историографии долгое время буры описывались с самых комплиментарных позиций. Еще в 1940 году один из советских авторов писал: «Борьба буров с Англией за свою независимость была справедлива и прогрессивна не только как борьба против империализма, но и в более тесном и местном значении, как война пионеров культурного освоения Африки, поколениями вкладывавших тяжелый труд в африканскую землю, против хищнической эксплуатации Англией богатств этой страны, ставшей для буров их второй родиной»[11]. Правда, спустя тридцать лет другой советский историк назвала Крюгера «представителем крупных бурских землевладельцев, собственником огромных ферм и стад, ярым расистом», который «упорно защищал интересы бурских колонизаторов»[12].
Надо сказать, что бурское переселение почти совпало с другим грандиозным потрясением в истории юга Африки. В 1818–1828 гг. огромная масса бантуязычных народов мигрировала с севера – от Замбези до побережья Наталя и восточнее от последнего[13]. Это движение было связано с именем Чаки – создателя «зулусской империи», который провозгласил так называемую политику «мфекане» (или «перемалывания»). Жертвой этой политики, заключавшейся в беспощадном подчинении (а в ряде случаев и прямом геноциде) аборигенных народов, пали бесчисленные племена, лишившиеся, в результате, своих традиций, культуры и языка. Таким образом, все эти народы испытали на себе два мощных удара: с севера – со стороны зулусов, с юга – со стороны буров (впрочем, последние – сами не желая того – фактически спасли многие племена от неминуемой гибели). Последовала целая череда так называемых кафрских, или пограничных войн.
Все это происходило на фоне освоения бурами территорий, расположенных между реками Оранжевой, Ваалем и Лимпопо, и создания здесь целого ряда республик. В свою очередь, англичане постоянно стремились присоединить к своим владениям уже освоенные бурами земли; так, в 1843 году Великобритания аннексировала Наталь. Эта борьба перемежалась некоторыми передышками. В 1852 году Англия подписала Сандриверскую конвенцию, признав независимость буров, проживавших к северу от Вааля. Спустя два года была заключена Блумфонтейнская конвенция, дававшая независимость бурам, колонизировавшим земли между Оранжевой и Ваалем. В итоге, в 1854 году было создано Оранжевое Свободное Государство, а в 1856 году – Южно-Африканская Республика (Трансвааль)[14].
Впрочем, 12 апреля 1877 года Великобритания объявила об аннексии Трансвааля, что повлекло за собой Войну за независимость (или Первую Англо-бурскую войну 1880–1881 гг.). В марте 1881 года англичане были вынуждены заключить с бурами перемирие, а в 1884 году – вновь признали независимость Трансвааля.
Надо сказать, что Крюгер достаточно рано стал занимать в бурском обществе видное положение, еще 17-летним юношей получил первую административную должность, а затем стал стремительно подниматься по карьерной лестнице. Он принимал непосредственное участие во всех политических и военных событиях Южно-Африканской Республики и, отчасти, Оранжевого Государства, в период гражданской войны между бурами (1861–1864 гг.) возглавлял вооруженные силы, преданные президенту М. Преториусу, а затем занял должность командант-генерала – главнокомандующего войск Трансвааля. Позже он не раз оказывался лидером оппозиции, пока в 1883 году не был избран президентом Южно-Африканской Республики.
Пауль Крюгер
На этом посту он находился четыре срока подряд, пока трагическое для африканеров окончание Англо-бурской войны не привело к потере независимости[15]. В октябре 1900 года Крюгер навсегда оставил пределы Трансвааля и отплыл в Европу. Он посетил Францию, Германию, Бельгию, Голландию в тщетной попытке заручиться поддержкой этих держав в борьбе против Великобритании. 14 июля 1904 года бывший президент скончался в Швейцарии. В декабре его прах был доставлен в Преторию.
В своих воспоминаниях Крюгер почти не находит сколько-нибудь добрых слов по отношению к англичанам (в то же время, некоторым туземцам он дает вполне благожелательные характеристики), которых он, безусловно, считал главными своими врагами. Президент обвиняет британцев в лживости, лицемерии, неумении вести «честную игру». Это и понятно, ведь эмиссары Ее Величества на протяжении всей сознательной жизни Крюгера проводили в Южной Африке фактически одну и ту же стратегию, медленно, но верно вынуждая буров оставлять свои рубежи. С момента же появления на политической арене Сесиля Родса[16] и рокового открытия золотоносных месторождений судьба бурских республик была предрешена…
Мартинус Преториус – первый президент Южно-Африканской Республики
Разумеется, со временем африканерам удалось взять реванш: в Южно-Африканском Союзе – доминионе Британской империи – они относительно быстро взяли реальную власть в свои руки (по крайней мере, все премьер-министры этого государства были бурами). В 1948 году к власти пришла Национальная партия, взявшая курс на получение полной независимости, которая, наконец, и была провозглашена в 1961 году, наряду с созданием Южно-Африканской Республики. Лишь с проведением в 1994 году всеобщих выборов правление белого меньшинства в ЮАР драматически окончилось, что, откровенно говоря, не привело к разрешению всех накопившихся проблем, а лишь усугубило их. Последние рубежи были оставлены и, по всей видимости, на этот раз навсегда…
Перевод предлагаемой читателю книги осуществлен с английского языка по изданию 1902 года[17]. Этот текст среди специалистов считается «хрестоматийным», поскольку первое (немецкое) издание, подготовленное пастором А. Шовальтером, содержало изъяны, исправленные в последующем. Нельзя не сказать, что впервые воспоминания президента на русском языке были опубликованы еще в 1903 году[18]. К сожалению, сегодня этот перевод можно охарактеризовать, как неудовлетворительный, из-за его явной архаичности и многочисленных ошибок (при передаче названий, имен и т. д.).
При переводе бурских имен собственных мы руководствовались правилами транскрибирования с языка африкаанс[19]. То же относится и к географическим названиям (если речь не идет о названиях, данных британцами). Исключения составляют те случаи, когда написание имен, населенных пунктов и географических названий уже устоялось в отечественной литературе (Пауль Крюгер, Драконовы горы, Крокодилова река и т. д.)[20]. Альтернативные написания имен африканских туземных вождей (Моселикатсе – Мзиликази, Буну – Нгване V и т. д.), по возможности, даны в комментариях.
Великий Трек
Помимо собственных пояснительных сносок мы оставили большую часть комментариев из немецкого и английского изданий. Часть из них небесспорна, но, на наш взгляд, отражает дух той эпохи, сыном которой был Пауль Крюгер. Приложения, которые включил в первое издание немецкий редактор, пастор А. Шовальтер, не публикуются, поскольку они лишь дублируют то, что содержится в основном тексте книги. Вместо этого мы сочли нелишним снабдить настоящее издание приложениями, содержащими, на наш взгляд, более интересную для современного отечественного читателя информацию. Речь идет о страноведческих и этнографических очерках таких авторитетных в свое время специалистов, как Ж. Э. Реклю и К. К. Штрекер, выпустивших свои исследования непосредственно перед началом Англо-бурской войны. Примерно в то же время они были переведены и опубликованы на русском языке; итак, в самом начале прошлого столетия наши прадеды черпали сведения о Южной Африке именно у этих авторов. Помимо этого, здесь же публикуется фельетон Л. Никулина «Грязный юбилей», посвященный пятидесятилетию окончания Англо-бурской войны и опубликованный в советском юмористическом журнале «Крокодил» в мае 1952 года. Статья содержит ряд небезынтересных деталей и отражает советский взгляд на южноафриканские события начала века в сталинскую эпоху.