2. Что такое талант?
Талант у вас к тому, к чему есть интерес!
Я верю в существование таланта, но мне не нравится, когда говорят, что «талант – это когда у человека что-то само получается лучше, чем у других». Ни у кого ничего само не получается. Иногда волей случая любой человек может неожиданно провести удачную линию, нарисовать кривоватую, но невыносимо симпатичную зверушку или картину, которая на редкость хорошо «держится», поражает своей композицией и идеей. При наличии определенных физических данных кто-то может здорово прыгнуть и совершить пируэт в воздухе, а потом очень красиво приземлиться. Каждому может повезти – но иногда. Это не талант. Если художник не будет работать и развиваться, он после той волшебной линии выдаст десятки обычных слабых рисунков, а акробат-самоучка в следующий раз не так хорошо приземлится и сломает ногу. (И, возможно, из-за этого возненавидит это дело навсегда и больше никогда не повторит попыток.).
То, что регулярно получается лучше, чем у многих, – всегда результат труда. И результат, всегда пропорциональный вложениям. Спросите любого такого «талантливого», взрослого или ребенка, сколько он занимается своим делом, и все станет ясно. Да, со временем пропорции изменяются. Если человек вначале прикладывает огромные усилия, он стремительно растет. Позже он может вкладываться меньше и все равно получать хорошие результаты. Но это потому, что он уже наработал себе навык, «багаж», который серьезно помогает. По сути, изначально тут присутствует результат больших вложений. Это как спортсмен, который в некоторые периоды жизни тренируется не так много, только чтобы поддержать форму. Но изначально он эту форму наработал тяжелейшим трудом, поэтому ему «есть что поддерживать».
Невролог скажет вам, что этот самый трудяга насоздавал в своем мозге многочисленные богатые нейронные связи, на которых все и держится. И которые так легко расширять, потому что они активные и хорошо проработанные. Спортивный врач скажет, что мышцы и связки у спортсмена в хорошем состоянии, потому что сначала он хорошо вложился в их рост и формирование, потом поддерживал форму, регулярно давал все нужные нагрузки, ничему не позволил атрофироваться. Эндокринолог скажет, что у центральной нервной системы выработаны все нужные рефлексы, поэтому у тренированного человека многие нужные гормоны выбрасываются, стоит ему только подумать о своей работе. Все уже действует на уровне автопилота. Но это не само так сложилось, это сначала сделали. Просто мы со временем забываем, как нам было трудно, когда тяготы работы затмеваются искрящими эмоциями от ее результатов.
Большинство детей, у которых «лучше других» получается рисовать, танцевать, кататься на скейтборде, когда-то просто лишних сто часов портили бумагу, разбирали шаги и бились о стены, поэтому они теперь опережают сверстников на эти часы обучения. Они находят время на серьезные тренировки, но так же при каждой возможности пробуют что-то маленькими шагами. Увлеченный рисующий ребенок рисует везде – на уроках, в залах ожидания, перед телевизором. Для паркурщика весь окружающий мир является тренажерным залом и парком развлечений. Будущий акробат с большими амбициями растягивается или качается, даже стоя на остановке или в очереди.
Другой вопрос в том, что у большинства таких «выделившихся» работа как-то даже не особенно напоминает работу. Она больше похожа на удовольствие. Они много делают, много пробуют, потому что им очень нравится, очень хочется, у них есть большая мотивация. И у этого состояния есть еще одно потрясающее побочное действие: оно сильно прибавляет уверенности в себе, психической стабильности. В то время как мои читатели жалуются: «Потерпела неудачу на работе, третью неделю рыдаю», одержимые творцы запарывают эпические проекты один за другим, но тут же бегут дальше. Вынести неудавшееся на помойку и начинать сначала! Вот единственное, что их интересует! Подумать, узнать, что пошло не так, попробовать в следующий раз сделать лучше. Плакать о своей неудаче? Им даже в голову не приходит! Им попросту некогда грустить, ведь уже ждет следующая попытка! И попробовать еще раз, справиться, получить, наконец, очередной результат им так сильно хочется, что все остальные переживания на фоне этой Великой Цели меркнут!
Вот и выходит, что один ребенок рисует раз в неделю в школе, другой – два раза в неделю в художественной школе. А третий – все время и на всем, что попадется под руку. При таком подходе он в десятки раз быстрее успевает сделать все необходимые ошибки, найти решение, исправить их, в следующий раз с самого начала сделать правильно. Он преодолевает разные этапы развития, задания становятся слишком простыми, начинает хотеться чего-то более сложного, потому что он почувствовал, как это приятно – расти и ощущать свой рост. И через какое-то время все говорят: «Ну, у этого ребенка к рисованию талант».
Получается, что талант – это живой интерес к какому-то делу, большое желание заниматься именно им. Кто больше хочет, у того лучше получается. Часто говорят, что все равно нужна некая предрасположенность. Например, хорошей балериной скорее станет девочка, у которой подходящая для этого комплекция. А если «данных» нет, то в некоторых делах почти невозможно преуспеть. Но и это правило действует далеко не всегда. Мы знаем тысячи примеров, когда кто-то благодаря большой мотивации достиг отличных результатов в каком-то деле, хотя для этого были серьезные помехи. Вот уже нашли свое место в жизни танцоры и спортсмены, у которых не хватает рук и ног или совсем не такое телосложение, как «принято» в этой области. Художники, которые плохо видят, просто рисуют на больших форматах. Матисс нашел способ гениально выражать свои мысли и чувства в картинах, хотя в последние годы жизни его руки были практически неподвижны из-за болезни. Он нашел простые формы, которые мог вырезать из бумаги. Ножницами, которые к его рукам привязывали. Несомненно, «хорошие данные» – это чудесно! Но опыт показал, что очень часто из нескольких конкурентов побеждает тот, у кого было больше упорства, даже если у других «природный потенциал» был больше.
Говорят, что у большинства детей (да и взрослых) интерес к какому-то предмету можно пробудить. И добавляют, что умеет такое, например, хороший педагог. А что он делает? Он умудряется вызвать любопытство, симпатию к своему делу. Как это сделать? Невролог пытался изложить мне, что происходит, когда нам встречается какая-то информация. Например, мы услышали слово. Любая информация, поступающая к нам, анализируется мозгом. С тем чтобы мозг мог решить, что с этим делать дальше. Нужно ли это, полезно ли, сулит ли какие-нибудь положительные переживания. Или наоборот – может быть, оно опасно, чревато неприятностями.
Все, что мы знаем, помним, когда-то слышали, на время попадает в нашу память. И либо со временем исчезает оттуда (потому что не пригодилось), либо укрепляется там, потому что нашлись разные другие знания, которые с этим как-то связаны. Тогда они начинают дополнять некую картину. Все наши знания Вера Биркенбиль в свое время изобразила как такую тучу из точек, которые все между собой связаны чем-то вроде мостиков. Точки – это какие-то куски информации, факты. А мостики – это ассоциации. Когда мы получаем новую информацию, мозг ее анализирует. Сначала он пытается выяснить, есть ли это в базе данных, поступала ли эта информация ранее. Потом ищет все, что с нею связано.
Вот прилетело к нам, допустим, слово «хпкщныопн». Оно не вызовет никаких эмоций, разве что короткий момент недоумения и недоверия – это ни на что знакомое не похоже. Далее оно пролетит через эту нашу сетку, как через сито. Ни за что там не зацепится и снова вылетит. Вероятно, через пару минут мы даже не сможем его повторить. И уж тем более у нас не возникнет никакого интереса, никакой положительной эмоции. Так для нас выглядят новые знания, когда нам начинают преподавать какой-то незнакомый предмет. Прилетело нечто, ничего в нем интересного. Улетело, ну и ладно.
Представим теперь, что в ту же сеть прилетело слово «мороженое». О! Тут наш мозг откликнется! С этим словом связано много интересного. Мороженое холодное – в связи с этим сразу возникает множество ассоциаций: лето, удовольствие от поедания чего-то холодного в жару, приятные ощущения. Там, где всплыло лето, сразу происходит целый взрыв ассоциаций! Тут и каникулы, и пляж, и развлечения, общение, друзья. Еще мороженое вкусное – большинство людей любят вкус сахара, сливок, фруктов, шоколада. Они сразу про все это вспоминают, и это – приятные воспоминания. Еще покупка мороженого сама по себе – небольшой праздник. Иногда родители идут с детьми гулять и покупают им мороженое. Или дают им деньги, чтобы они совершили покупку сами. Еще мороженое – красивое! Оно бывает ярких цветов, украшенное конфетками, в красивом стаканчике. Нам нравится видеть его на фотографиях и рисунках. Все это проносится в наших головах за доли секунды. И в результате система выдает эмоциональный ответ. Радость. Мы это знаем, мы это любим, нам это приятно. Но, как выяснилось, главная радость здесь не в том, что это вкусно и красиво. Первым делом наш мозг радуется тому, что мы это понимаем! Что это – знакомо, оно есть в нашей библиотеке, оно понятно. Это уже радость, потому что незнакомое – опасно.
Оказывается, даже если мы сталкиваемся с не очень приятными вещами, наша система все же немного радуется, обнаружив, что это нам, по крайней мере, знакомо. Поэтому со временем нас перестают так сильно пугать фильмы ужасов или столкновения с неприятными явлениями: оживленной стрельбой в фильмах, падающими предметами в быту, падениями на спортивной площадке. Мы это много раз видели, мозг во многих разных плоскостях знает и понимает, как с этим обращаться, что нам это сулит, чем опасно, как защититься. Поэтому страха мало, «здравого рассудка» – много, человек реагирует на это более спокойно. Говорят же, что любые проблемы можно решить, если только обладать всей нужной информацией для принятия решения. Нас пугает неизведанное. Наличие знаний – успокаивает. Поэтому непонятное слово – это первым делом потенциальный враг. А что-то, с чем у нас есть много ассоциаций, – «родное».
Соответственно, первое, что может сделать хороший педагог, – это как-нибудь так преподнести новые знания, чтобы хоть что-то в детях на них откликнулось. Отсюда – призывы объяснять вещи «простым языком». Что это за простой язык такой? Это попытки объяснить новое через что-то очень понятное, знакомое, желательно, еще красивое и приятное. Для этого нужны практические эксперименты. Потому что картинки с молекулами и формулы сначала большинство детей пугают либо вызывают у них полное отсутствие интереса, а на такие вещи, как конфетки, брошенные в бутылку колы, и пену до потолка им смотреть весело. Про то, что это все состоит из химических веществ, которые друг с другом реагируют, они узнают позже. Для начала это – знакомые вещи и развлекающий результат. И чтобы мозг охотно интегрировал новое в свою сеть ассоциаций, а не пропускал через себя, как сито, надо искать понятия, для которых у нас уже есть в голове много «зацепок».
Кстати, у любого учителя также есть «репутация» в глазах каждого отдельного ученика. Посмотрите на маленького ребенка, которому мама в первый раз предлагает попробовать какую-то незнакомую ягодку. На лице ребенка – вопрос и куча сомнений. Что это? Оно вкусное? Сладкое? Горячее? Мама успокаивает, говорит: «Попробуй!», может быть, даже подсказывает: «Оно сладкое» (уже появился знакомый параметр). Ребенок нерешительно открывает рот, пробует, ему нравится. В следующий раз он уже с большим интересом бежит пробовать то, что предлагает мама. Та в свою очередь старается предотвратить разочарования. Теперь она подсказывает: «На этот раз оно не сладкое, но тоже интересное! Осторожно, оно горячее!» Опять же, репутация мамы не пострадает, если что-то новое ребенку придется не по вкусу. Важно, что она выдает как можно больше знакомых параметров, чтобы описать незнакомое. Этим она снимает стресс: ребенок уже знает, что оно горячее, несладкое, похожее на что-то знакомое. Попробовать становится легче. Так преподносят знания хорошие преподаватели. И в какой-то момент опыта и смелости становится так много (а стресс, связанный с новизной, так снижается), что мы сами отправляемся на поиски чудесного.
В какой-то момент мы накапливаем критическую массу определенных знаний, и любое пополнение «библиотеки» вызывает у нас радость. Будто нашу коллекцию пополнили новым интересным экспонатом. Это – зарождение интереса. Когда пересматриваешь свои сокровища регулярно, они нравятся, потому что вызывают приятные чувства и приносят пользу. Но они уже все примелькались, хочется нового, хочется роста коллекции, разнообразия, новых возможностей! И тогда просыпается жажда знаний, желание узнать и попробовать еще. Человек начинает радоваться, когда встречает новые знания из этой области, а со временем начинает сам их искать! Или находит – в окружающем мире, в книгах, в интернете. И радуется – что он это нашел, понял, что оно имеет отношения к сфере его интересов, интегрируется в его библиотеку знаний. Вот это – живой интерес.
В отношении каких-то физических «умений» (танцы, спорт, ремесла) все работает так же. Человек встал на доску, она из-под него уехала, он упал – плохое переживание. Если сначала помочь ему встать на нее и поехать, будет лучше. Он еще не едет сам, его держат за руки, но он уже почуял, что из этого может получиться. Он мог бы сам стоять на этой доске и ехать (будто парить), расправив руки, это – приятно, и красиво, и быстро, быстрее, чем ходьба. Здесь помогают и зеркальные нейроны, о пользе которых я напишу подробнее попозже. Пока мы сами что-то не умеем, мы можем отчасти проникнуться радостью от мастерского исполнения, глядя на то, как делают это другие. Поэтому дети смотрят фигурное катание или балет и начинают тоже так хотеть. Поэтому часто (хоть и не всегда) ребенок становится художником, насмотревшись, как рисует кто-то в семье. Мы видим, как бывает, запоминаем, что это – красиво и приятно. Потом пробуем, потом учимся быстрее и эффективнее, потому что многие простые фигуры мы уже выучили, и поэтому новые шаги кажутся нам более легкими. Все движения, ощущения тела, связанные с выполнением каких-то упражнений, боль, силу – все это тоже мозг помнит и связывает между собой. Это такие же знания, кусочки информации, которые складываются во все более сложную картину, по мере того как мы учимся и растем. И здесь тоже растет букет из ассоциаций и ощущений, которые возникают при дальнейших занятиях ремеслами или, например, боевыми искусствами. Мы все лучше сопоставляем свои движения с тем, что видим, чувствуем, знаем. Получаем удовольствие от все более меткого попадания, сильного и чистого результата. Танцор так же пополняет свою коллекцию сокровищ, обращая внимание на всех танцующих вокруг. И так же поступает спортсмен, художник, повар, портной.
Получается, что новорожденный – как чистый лист. Он еще ничего не знает и не умеет. Ему все интересно, потому что изучить мир – это главное задание, нужное для выживания. Но этот первый барьер он преодолевает довольно быстро. В первые годы жизни он научается есть, пить, обслуживать себя и вымогать разными способами у окружающих все, что не может добыть сам. Далее человек на чем-то фокусируется: что-то становится для него интереснее остального. Некоторые сразу погружаются с головой в какое-то одно дело, ощутимо забросив все остальное. Другие всегда интересуются многими вещами одновременно. У тех и других есть свои проблемы. Барбара Шер прекрасно «рассортировала» людей на «дайверов» и «сканеров» и объяснила, что это просто зависит от склада психики. Одним удобнее так, другим – иначе. «Сканеры» – те, что интересуются многими вещами одновременно, часто страдают от того, что не могут уделить достаточно внимания одному делу. Мы ведь знаем, что нужно приложить много усилий к обучению, чтобы достичь в каком-то деле хороших результатов. А как прикладывать достаточно усилий к десятку вещей одновременно? Также они слишком быстро теряют интерес к чему-то, прозаниматься одним делом несколько десятков лет у них не получается.
Жизнь «дайверов» тоже не слишком безоблачна. Они концентрируются на одном деле, быстро добиваются хороших результатов, и это чудесно. Но они при этом запускают другие области жизни. Часто полностью теряют к ним интерес. Что тоже не очень хорошо.
Нужно уметь решать разные бытовые проблемы, чтобы быть приспособленным к самостоятельной жизни. К тому же хорошо бы иметь более чем одно «дело жизни», потому что это страшно и опасно – ставить все на одну карту. Можно потерять в жизни способность заниматься какой-то работой, иногда целые профессии просто исчезают. В конце концов, какое-то дело может просто человеку наскучить, он может потерять тот самый драгоценный интерес. У человека должны быть хоть какие-то «запасные аэродромы».
Вот здесь и начинаются терзания: сколько интересов нужно человеку? Сколько именно для него – слишком много? Как пробудить интерес ко всему, чем надо бы интересоваться? Можно ли заставить себя интересоваться чем-то, если «само по себе» это не произошло?
И главное – что делать, если никакого интереса особо и нет? Для многих вопросы вроде «что лучше: иметь один главный интерес или десять?» – это «проблемы богатых»! Им бы хоть одного чего-то по-настоящему захотеть! Хоть чем-то заинтересоваться. Они годами борются исключительно со своей апатией и усталостью, и по-настоящему им хочется только одного – чтобы все от них отстали.
На самом деле интерес хоть к чему-то есть у всех. Попало что-то в вашу нейронную сеть, его там опознали, и что-то вспыхнуло. Вот он, интерес. Другое дело, что иногда не удается удержать его достаточно долго, чтобы успеть перейти к действиям. Потому что не хватает мотивации.
Говорят, что интерес и мотивация – неразлучные близнецы. Где один, там и другой. Мотивация просыпается там, где появился интерес. Интерес удерживается там, где к нему подключается мотивация.
