ГАЛЕРЕЯ РАЗМЕРОМ со школьный спортзал. Сводчатый потолок, белые стены, на двух из них висят большие киноэкраны. По периметру полутемного помещения сидит не так много зрителей – около дюжины. Лопатки упираются в стены. Зал в ожидании наполняется тихим гулом разговоров.
В центре стоят стул и столик. На столе – хирургический поднос с перчатками, марлей, садовыми ножницами. На пустой стул направлен прожектор. Кривоносый оператор ждет с небольшой переносной камерой на плече.
Открывается дверь. Когда выходит артистка, зрители затихают. Она выплывает в центр зала. Оператор наводит на нее объектив. На экранах появляется ее изображение: густые ресницы, длинная шея, стальной взгляд. Это не первое ее выступление и далеко не последнее.
Артистка натягивает перчатки и смотрит прямо в камеру.
– Страх нереален, – говорит она, – если мы сами не делаем его реальным.
Она садится за стол. Берет ножницы. Высовывает язык. Разрезает. Ахает, но не плачет.
Камера снимает все происходящее. Зрители видят на экранах разрезанный пополам язык. Кто-то падает в обморок. Другие кричат. Но не артистка. Она сидит неподвижно. Кровь течет у нее изо рта.