Алексей стоял в знакомом ему кабинете, и смотрел на человека в белом халате. Тот сидел за пыльным письменным столом, заваленным стопками пожелтевших бумаг. Врач усердно заполнял листы, перекладывая их из одной стопки в другую. В кабинете царил полумрак, и журналист решил подойти поближе, желая рассмотреть доктора. Медик все так же возился с бумагами, в тусклом свете лампы, и не обращая на своего гостя никакого внимания. Журналист подошёл еще ближе, и увидел за спиной доктора две тени, что шептались о чем-то своем. Доктор, услышав шёпот за спиной, отложил ручку и медленно перевел взор с бумаг, на парня. Алексей отшатнулся назад от испуга. На него смотрел столетний старик, с похожей на свинец кожей лица, но глаза его были свежими и пронзительно смотрели на него с укором.
– Вот до чего ты меня довел – говорил этот взгляд. Журналист пятился назад, не в силах выносить на себе этот взгляд… Раздался писк будильника, и парень, дернувшись, проснулся.
– Как же мне надоели эти глупые сны – пробурчал он проводя рукой по вспотевшему лбу.
Алексей встал на пол, от чего тот, под его небольшим весом, жалобно скрипнул. Мозг неприятно стонал от боли, и пустой желудок, сжавшийся от голода до размеров иголки, не давали ступить ему шагу. За окном, барабанил дождь, и Леша, собрав силы, вяло зашагал в сторону, видавшего виды, холодильника, с затертой железной табличкой «Полюс».
– Не мешало бы подкрепиться – пробубнил он себе под нос знаменитую фразу Винни-Пуха.
Дернув дверцу он увидел на боковой стенке пару яиц, посреди которых торчала сарделька, наводя на пошлые ассоциации.
– Видимо спьяну мне эта шутка показалась крайне забавной – грустно пробормотал себе под нос Алексей.
Добив остатки продовольствия Леша начал собираться на работу, повторяя будничные процедуры. Перед самым выходом из дома он достал из шкафа в коридоре серую джинсовую ветровку, и внимательно проверил все карманы, в которых, к его везению, оказались три сотенных купюры и полупустая пачка сигарет. Миновав подъезд, напевая себе под песню, про пачку сигарет, Леша оказался на улице, где дождик уже превратился в противную изморозь. В носу возник знакомый и неприятный запах перегара, а совсем рядом раздалось какое-то бурчание, будто собаке наступили на хвост и Алексей отшатнулся в сторону. Рядом с ним у входа в подъезд на корточках сидел пьяница, прятавшийся от дождя под козырьком. Тощий как трость пьяница встал, и Леша оценил его джентльменский наряд состоявший, из черных брюк, которые были настолько грязными, что их можно поставить, и порванной местами тельняшки. Алкаш, встав, сделал к нему неуверенный шаг шаркнув по асфальту своими сланцами.
– Слышь браток, выручи рублем, а? – пробурчал пьяница, еле внятным голосом.
Леше очень не хотелось светить перед ним последними деньгами, да и вообще что ему давать, но через силу он нащупал пару монет в кармане штанов и протянул ему. Пьянчуга тут же расплылся в улыбке, его сморщенное лицо засветилось, от радости.
– Спасиб тебе браток, дай бог здоровья.
– Мне пора – сухо ответил Леша, смотря как тот, тянет к нему татуированную руку, для рукопожатия.
Алексей спешно ретировался, а утренний знакомый еще раз поблагодарил его в след, ничуть не обидевшись за не поданную руку. В принципе Леша не очень жаловал подобный контингент, но за последнее время он стал с большим пониманием относиться к подобным людям, видимо сказывался личный опыт. Журналист даже сам вывел простую формулу скоростного погружения на социальное дно. Сначала это весело, выпил и ты довольный жизнерадостный, а затем это становиться нормой ведь в этом нет ничего страшного, чуть-чуть пивка вечерком, что бы расслабиться, и вот ты уже ищешь себе оправдания что бы выпить. Потом неожиданно ты вылетаешь с работы по непонятным для себя причинам, ведь то – что ты пришёл пьяным это не грех, ну с кем не бывает. Друзья тебя по первости поддерживают, соревнуясь в благородстве, при этом тайком радуясь за твоей спиной, что это случилось не с ними. Они пытаются вытащить тебя, а в твоём мозгу на благодатной почве зреет великая жертва, в которую начинаешь сам верить, говоря что тебе просто не повезло, в отличие от других, например – своих же друзей. Итогом становиться тот факт, что ты сидишь у подъезда, в вонючих штанах и клянчишь мелочь, мечтая похмелиться, и какой-нибудь молодой парень, проходя мимо тебя, даст пару рублей только бы не терпеть твою вонь, при этом посмотрит на тебя с четкой надписью на лбу – со мной такого не случиться.
В нынешнем положении Леша балансировал на лезвии ножа, и судьба безостановочно делала ему знаки, которые он упорно игнорировал, веря в ту же фразу «Со мной этого не случиться».
– Только вот у меня друзей нет… – мрачно подумал он.
Стоя в гордом одиночестве, он закурил, всматриваясь в дорогу…
Алексей ехал в маршрутке с пустым, отсутствующим взглядом, опустив голову. Ему хотелось поскорее очутиться на знакомом и безопасном для него рабочем месте. Даже не смотря на то, что он ни с кем не общался, забывшись в работе парень не чувствовал себя таким одиноким. Алексей и сам не заметил, как превратился из общительного парня, в одинокого бирюка, что в будние дни забывался в работе.
– А что на выходных? – спросил он сам себя.
Ответ он уже знал, так же как и тот факт, что скоро аванс, а значит…
– Остановите пожалуйста! – крикнул парень и стал готовиться к выходу.
Поток его мыслей затих от обиды, что его прервали. Алексей же, наслаждаясь временной тишиной в разуме, достал сигарету и закурил, будто компенсируя вчерашний день без никотина. Стараясь переключится, он стал разглядывать здание, где располагалась редакция газеты «Наш город», в которой он исправно трудился не покладая рук. Журналист видел этот серый двухэтажный дом множество раз, но никогда не заострял внимание, и теперь смотря на серый унылый прямоугольник, ему на миг показалось, что тот грустит вместе с ним, а капли на окнах будто слезы. Бросив окурок, парень кинул мимолетный взор на служебную парковку, где внедорожник шефа гордо возвышался над лупоглазыми малолитражками, так полюбившимся женщинам.
– Как всегда на месте – подумал он и продрогнув от дождя вошёл в здание.
Журналист стряхнул ладонью капли дождя с волос и осмотрелся по сторонам. В небольших конторках уже готовились к рабочему дню, подготавливая рабочие бумаги, а в небольшом ногтевом салоне запахло химией. Леша уже давно приметил, что после похмельного понедельника, когда глаза застилает ярость от головной боли, вторник становиться днем философии и познания мира. В этот день ему хочется заглянуть в каждый угол города, и поговорить с каждым кто попадется ему на пути, наверное поэтому он и стал журналистом. Поднимаясь на второй этаж на работу, Алексей начал вспоминать, как оказался на этой работе…
Закончив местный ВУЗ по специальности – журналистика, где ему, как и всем студентам, обещали золотые горы и трудоустройство в любой организации даже без собеседования, на деле он оказался дипломированным безработным, как и сотни таких же выпускников. Парнем Леша был не брезгливым и умным, поэтому четко понимал, что лучше быть чернорабочим, чем безработным. С этой мыслью Алексей и пошел работать в «Центральную городскую типографию», которая приютила его как родного. Гармоничное сочетание, «прямых рук» и сообразительности, а так же на тот момент полной трезвости, сделало его незаменимым сотрудником, словно личное МЧС организации. Дни полетели, один за другим, за счет предприятия ему удалось обучиться азам компьютерного дизайна, с перспективой на карьерный рост. Типография обслуживала множество городских организаций, среди которых была и газета «Наш город». Платили Леше чуть выше, чем всем остальным, и один из сотрудников, сейчас он так и не мог вспомнить, кто именно, помог ему приобрести его нынешнее жилье за копейки.
– Забирай как есть, все равно родне даром не сдалось – сказал он ему тогда.
Все шло отлично, однако душа Алексея была не на месте, находясь в постоянных скитаниях между призванием и реальной жизнью. Хоть его здесь и любили, но раскрыться по-настоящему ему не удавалось. В конце концов, звезды совпали так, что тогдашний непосредственный начальник, Александр Михайлович Каленов оказался хорошим другом Сергея Петровича, который ему уже давно жаловался, что не может найти хорошего специалиста к себе в редакцию.
– Последний зажравшийся маменькин сынок сбежал. Видите ли, мало ему платят, а его творческая личность достойна куда большего. Больше в жизни никого не возьму по знакомству! – так прозвучали тогда слова нынешнего Лешиного шефа.
Каленов прекрасно понимал, что молодому парню среди престарелых любителей пива под футбол, делать нечего, и, не кривя душой, он указал на Алексея как на специалиста, который знает работу с самых низов, поручившись за него как за себя. Сергей Петрович, вспоминая собственные слова, тут же встал на дыбы.
– На кой он мне сдался! – Выпалил начальник.
– Ну не понравиться, дашь ему пинка под зад своей могучей ногой, да меня обвинишь – ответил ему Саша.
Петрович нахмурил брови, но все же решил хорошенько присмотреться к парню недельку другую.
– Смотри у меня, я и ему пинка дам и тебе для профилактики.
– Спорим, что еще спасибо скажешь? – заканчивая диалог сказал Александр.
И действительно всю неделю будущий шеф Леши присматривался к нему тайком, попутно наводя справки, но в итоге скрипя сердцем, пригласил его на работу. Алексей, не долго думая, согласился, решив не упускать такой подарок судьбы.
– Ведь надо же с чего-то начинать – рассуждал он тогда о новой работе.
Позже все оказалось не так гладко, как он думал. Алексею досталась глобальная свалка, оставшаяся от его предшественника, но человек со временем ко всему привыкает, так и он освоился на новом месте. Газета, где парень начал трудиться, занималась в основном рекламой, объявлениями и прочими коммерческими услугами, но журналист решил пойти дальше. Настояв на своем, он добавил колонки с новостями, шутками и гороскопами. Шеф пошёл на это с большой не охотой, не желая портить устоявшийся порядок, да и дела шли не лучшим образом, но новый подход быстро принес свои плоды, оживив газету, в коллектив которой следом за ним добавилась еще одна сотрудница….
Открыв дверь с едва слышным скрипом, Леша вошёл в просторное помещение с пятью столами, отдаленно напоминавшее собой школьный компьютерный класс. Из двух столов, что стояли «спиной» к двери начальства, имевшее особенность неожиданно подкрадываться, Леше принадлежал тот, что был ближе к выходу. Вдоль стены же расположились черные стеллажи с папками, покрытые солидным слоем пыли, и за все время работы Леша ни разу не видел, что бы в них кто-то заглядывал. Рядом с единственным окном стоял стол Ани, которая сейчас что-то сосредоточенно печатала, переводя взгляд с какого-то документа на монитор. Леша как всегда молча прошагал к своему столу, и, сняв ветровку, повесил её сушиться на спинку стула. Рабочий компьютер после пинка загудев пикнул, и начал задумчиво включаться. Шефа видно не было, судя по всему, тот сидел в своем глухом кабинете, обложившись рабочими бумагами. Леша дабы хоть как то поднять себе настроение перед работой тайком взглянул на работающую Аню. Они были самые молодые работники на всю редакцию, и могли бы со временем стать неплохой парой устроив служебный роман, если бы не одно «но» плотно засевшее в мозгу журналиста…
– Ау, выходи на связь! – басил начальник, махая перед Лешиными глазами здоровенной, как лопата, ладонью.
Алексей вышел из собственных воспоминаний и раздумий на тему «а что было бы сделай я тогда так». Парень осознал, что все это время смотрел на пустой экран текстового редактора.
– А? – ответил Леша, переводя взор с монитора на шефа.
– Ты работать сегодня будешь, или нет? – хмуря брови и багровея, спросил Сергей Петрович.
– Да я вот, как раз задумался, о рабочем моменте – попытался выкрутиться журналист.
– Ну и что ты там надумал, уткнувшись носом в пустой экран? – все тем же голосом продолжил шеф.
– Да ни черта не надумал! – не сдержавшись, ответил парень.
– Что значит, не надумал, а голова тебе на что, только шапку носить? – ответил руководитель, смотря на парня тем взглядом, которым смотрят на врага перед дракой.
На миг в офисе наступила тишина, женщины побросали все свои дела, и пристально стали следить за происходящим, желая узнать, кто же все-таки победит. Леша поняв что дело пахнет керосином, решил дальше не продолжать перепалку и перевел разговор в другую плоскость.
– Это значит, то, что в ГИБДД толком ещё не решили, кто прав, а кто виноват. Один превысил скорость так, что чуть не взлетел, а второй не предоставил преимущество транспортному средству, двигавшемуся по главной дороге. Поэтому итог печальный Селиванов уже на кладбище, а Алехин готовиться вот-вот туда отъехать – излагал свои мысли Алексей.
– Ну и какого черта лысого ты сидишь тут с умным видом? Пол статьи уже готово, добавишь красивых слов о бездействии органов полиции, у тебя это хорошо получается, и готово! – сказал Сергей Петрович на одном дыхании.
– Хорошо – спокойным тоном ответил Леша.
– И учти, еще раз увижу как ты «надолго задумался», оставлю без половины зарплаты!
– А вы чего сидите без дела? – спросил шеф, переводя свой гнев на других
Сергей Петрович окинул остальной коллектив, строгим взглядом, от которого все, поежившись, тут же начали изображать бурную деятельность. Руководитель покинул офис, громко хлопнул дверью, и все облегченно выдохнули, не переставая работать. Леша начал печатать статью, но строки получались корявыми и глупыми, больше походя на детское сочинение, что надо было писать после летних каникул. Работа, которая обычно помогала забыться, сегодня наоборот подталкивала к воспоминаниям студенческих лет, еще и скандал с начальством подливал масло в огонь. Настроение постепенно начало скатываться в бездну уныния, от чего ему нестерпимо захотелось выпить, погасив пламя неприятных эмоций. Журналист вспомнил забавную картинку из интернета, где была бутылка водки под названием «Машина времени».
– Выпил и уже завтра – подумал он, отгоняя мысли об алкоголе, понимая, что завтра будет то же самое, только голова болеть будет, и кошелек похудеет.
Не желая поддаваться порокам, парень протянул руки к клавиатуре, стараясь сосредоточиться на работе. В кармане, словно ожидая этого, загудел мобильник. Леша вытащив, его взглянул на дисплей. Ему все так же настойчиво названивал неизвестный абонент.
– Мда я думаю хуже, уже не будет – с этой мыслью он пальцем надавил на кнопку принятия вызова
– Да! Кто это? – резким голосом ответит он в трубку.
– Это вас из ФСБ, беспокоят – Леша на миг стушевался, но почему-то голос на том конце провода казался предельно знакомыми.
– Слушаю вас – продолжил парень, чуя подвох.
– Ну, ты что, не узнал что ли? – прозвучал недовольный голос в трубке.
Алексей усиленно начал перебирать в памяти, своих немногочисленных знакомых, но голос подходил только одному человеку.
– Федя, ты ли это? – саркастически спросил он.
– Слава богу, узнал, а то я уж думал быть мне богатым – пробурчало недовольно в трубке.
– А ты чего с неопределяемого номера звонишь? – спросил Леша, начав попутно разговору набирать текст одной рукой.
– Приезжай в гости, тогда расскажу. Только давай не будем терять время на телефонную болтовню, как освободишься сразу давай ко мне, а там посидим, молодость вспомним, адрес прежний не забыл поди. Так что жду!
Леша хотел спросить еще что то, но не успел, его друг которого он не видел со времен выпуска, из вуза уже бросил трубку.
Последняя неделя июня становилась для него все интереснее, закручивая Алексея в какой-то свой водоворот событий, не понятный ему. С одной стороны это стало бы приятным разнообразием в серых скучных буднях, но он неплохо знал своего друга, и ожидать от него можно было что угодно. Дверь распахнулась, и в офис выскочил шеф с тем же взглядом и багровым лицом, не желая нарываться журналист максимально ушёл в работу. Руководитель пролетел мимо него и хлопнув дверью скрылся в своем кабинете. Алексей вновь бросил мимолетный взгляд на Аню, и опять начал прикидывать в голове варианты событий на этот вечер.
Под конец рабочего дня злой как цербер шеф успокоился, начав изредка улыбаться и шутить, последнее ему неплохо удавалось, особенно комично выглядело, когда он с его-то внушительными габаритами, изображал миниатюры. Женщины заливались звонким хохотом, и в офисе под конец рабочего дня воцарилась непринужденная обстановка. Алексей смотрел с улыбкой на своего начальника. Но в душе он знал, что веселые с наружи люди, на самом деле, очень часто грустят, тайком, внутри себя. Как в том анекдоте, когда врач советует депрессивному больному сходить на представление заезжего клоуна ради дозы веселья, а больной отвечает что этот клоун он сам.
– Ведь не просто же так он утром как с цепи сорвался – подумал парень.
Оставив философию жизни в покое, журналист закончил статью, и, сдобрив ее фотографиями, отправил начальству. Дамы, раскрасневшиеся от хохота, дружно покинули редакцию, оставив Алексея наедине с руководством. Сквозь дверь шефского кабинета журналист слышал какое-то невнятное бормотание, но никак не мог понять одобрительное оно или ругательное, поэтому выждав с десять минут схватил ветровку и покинул редакцию не дожидаясь ответа. Дождик на улице стих, чему он был несказанно рад, также как и остальные граждане, что спешили, домой стекаясь к остановкам.
– Ну надеюсь Петрович сегодня переживал не из-за денег – думал он прикидывая свои финансовые возможности.
Аванс шеф никогда не задерживал, и если тратиться только на проезд денег бы ему хватило, но Леша ни на миг не забывал где живет, отчего хотел подстраховаться на случай непредвиденных обстоятельств.
Журналист мирно покуривая последнею сигарету «Ява» добрался до перекрестка, и свернув направо прошёл с десяток шагов оказавшись на остановке, с которой можно было доехать в Заводской район города где проживал Федор. Алесей стоял и с любопытством разглядывал окружающие его здания, словно любознательный ребенок, оказавшийся в незнакомом месте.
Дома дореволюционной постройки, некогда принадлежавшие богатым купцам и помещикам, ныне пестрили различными вывесками, витринами магазинов, в которых грошовые китайские подделки, продавались местной богеме по баснословной цене. Весь исторический центр города выглядел, словно свалка рекламной продукции, и на уровне местной власти постоянно шли дебаты – о приведении города в «божеский» вид, но как всегда, все просто забуксовало, по простой причине – никому не хотелось терять свой «кусок».
– Аж в глазах рябит! – подумал Алексей, смотря на неоновую вывеску компьютерного магазина, и отвернувшись, бросил пустую пачку в мусор.
Втиснувшись в транспорт, парень передал деньги за проезд, и расположился на самом дальнем сиденье ближе к окну и подальше от малолетних гопников, соревнующихся между собой в остроумии на уровне сортирного юмора. Заводской район занимал лидирующие позиции по подростковой преступности, и пережиткам девяностых – в виде мелких группировок, чьи лидеры всегда оставались в тени, имея неплохие прибыли. Алексей знал все это по криминальным сводкам, поэтому такое соседство его начинало изрядно нервировать. Сегодняшнее разнообразие в ежедневном маршруте, создало приятное настроение на душе, от чего на его лице просияла неожиданная для него самого улыбка, которая затмила неприятное соседство. Постепенно дома, когда-то построенные для партийной элиты, сменились типовой застройкой, которую можно увидеть в любом уголке нашей бескрайней страны. Рекламы значительно поубавилось, и теперь вдоль дороги пестрили в основном витрины продуктовых супермаркетов, да растущих, словно грибы после дождя, винных магазинов. Газель, клюнув носом, остановилась, и из распахнутой двери повалил народ, от чего машина накренилась на один бок. Покинув транспортное средство, Леша двинулся по знакомому, хоть и немного подзабытому маршруту, пытаясь припомнить в какой момент он забыл о надоедливом транспортном соседстве, но плюнув на это он прибавил шаг, не желая оттягивать момент встречи.
Пропетляв среди, скучных, панельных многоэтажных домов, он очутился во дворе, который по форме напоминал древнеримский Колизей. Только теперь в нем бились в основном за парковку, и выйдя вечером к окну можно было получить свою бесплатную дозу зрелищ, наблюдая за матерной битвой местных гладиаторов, орудиями боя которых были мифические «связи». Единственным зеленым островком, без машин являлась детская площадка, где пара местных мамаш, одетых по последней моде, сидели за бутылками с пивом, жалуясь на свою нелегкую долю, и не обращая на собственных детей в песочнице никакого внимания. Леша, освежив память, пересек двор по диагонали, с опаской поглядывая по сторонам. Единственное что привлекло его взгляд, так это жиденькие деревца, которые неплохо подросли с последнего посещения друга. Алексей стоял напротив, свежевыкрашенной железной двери, смотря на домофон раздражительно моргающий красным значком на дисплее. Припомнив, что его ранее тут не было, он принял попытку вспомнить номер квартиры, но все было в пустую, так что оставалось только ждать пока кто-нибудь выйдет, и его эта перспектива ничуть не радовала. На улице поднялся ветер, который как кот гулял по двору, куда ему вздумается, донося до Алексея запах каких-то цветущих кустов, что были посажены под окнами дома. Память сжалилась над ним и выдала картинку, где на латунной пластинке ажурным шрифтом был выведен номер 238. Он набрал цифры, и нажал кнопку вызов, домофон секунду помолчал, а затем, пиликнув, пропустил журналиста вовнутрь.
– С балкона что ли увидел? – удивленно думал он.
С тех пор как Алексей, будучи еще выпускником, побывал тут в последний раз, этот подъезд сильно изменился в лучшую сторону. Стены были побелены и покрашены, лампы стали освещать лестницу так, что теперь не надо были идти на ощупь, боясь спотыкнуться и при этом разбив себе нос. Леша подошёл к лифту и нажал кнопку вызова, тот недовольно скрипнул, начиная движение в низ.
– Вот он точно не изменился! – подумал парень.
Журналист вошёл в лифт, и увидел приклеенный на скотч лист А4 с просьбой «В лифте не гадить, найду, вырежу сердце!», а рядом с ним рисунок среднего пальца.
– Могли и что поинтереснее нарисовать – улыбаясь смотрел он на образец современной наскальной живописи.
Железный монстр раздвинул свои створки со скрипом, на грани ультразвука, и выпустил пленника на лестничную площадку шестого этажа. Здесь все было куда проще, он на инстинкте сделал несколько шагов и позвонил в дверной звонок 238 квартиры. Латунной таблички уже не было, а на смену простенькой двери пришла массивная железная дверь, с блестящим глазком, за которой теперь слышалось пение птиц, доносящее все из того же звонка. Звуки стихли, но дверь оставалась закрытой. Постояв еще несколько секунд, Алексей собрался позвонить еще раз, и если дверь не откроется уйти домой со спокойной совестью, пообещав себе всю дорогу вспоминать товарища, отборным матом. В нерешительности поднеся палец к кнопке, но перед его лицом распахнулась дверь, а в проеме, стоял знакомый ему по студенчеству друг.
– Что стоишь, заходи, давай, я уж думал ты не придешь! – раздался знакомый и ничуть неизменившейся голос Федора.
Не долго думая, он прошёл в квартиру ожидая чего угодно.
Журналист вошёл в квартиру и тихо захлопнул за собой дверь.
– Здорова! Сто лет не виделись! – тут же поприветствовал своего гостя Федор.
Алексей оглянулся по сторонам, и, прислушавшись, попытался понять, не помешал ли он своим приходом. Зная характер друга он удостоверился, что они наедине, и поприветствовал друга в ответ, протянув ему ладонь.
– Ну привет, надеюсь я не помешал? – все же уточнил он.
– Да нет, так что давай проходи, и присаживайся к столу, а то стоишь как неродной! – сказал хозяин жилища и крепко пожал протянутую Лешину ладонь.
Алексей скинул ботинки с уставших ног, и прошёл на кухню, где уже вовсю хозяйничал Федя. Расположившись на угловом диване, напротив которого стоял круглый обеденный стол, он окинул взглядом кухню, где они иногда коротали вечера, за беседой под пивко. Кухня теперь была отделана нежно синими обоями, взамен зеленой краски, которые приятно успокаивали его после трудного дня. Федор достал из верхнего шкафа гарнитура, дорогой, судя по бутылке, импортный коньяк, что обычно располагают за закрытой витриной в магазине, и расположил его на обеденном столе, завершая натюрморт, состоящий из блюдца с нарезанным лимоном да парой изящных рюмок. Леша еще не дошел до той стадии, когда при взгляде на алкоголь выделяется слюна, будто у собаки Павлова, но сейчас все его нутро переворачивалось от желания выпить. Федор, заметив как Алексея коробит, поднес горлышко бутылки к рюмке вопросительно смотря на друга, что едва совладал с собой понимая «праздник на этом не кончится».
– Я не буду – холодно сквозь зубы процедил журналист, накрывая рюмку ладонью.
– Не хочешь выпить со студенческим другом? – с легкой обидой спросил Федор.
– Просто не хочу! – холодно отрезал Леша.
– Как хочешь, а я выпью мне больше достанется! – улыбнувшись, пробурчал Федя.
Алексей знал что эта обида наигранная, и помня Федю по студенчеству до сих пор удивлялся тому факту что тот никогда не на что не обижался, но если кому-то удавалось его задеть, обидчику всегда приходилось туго. Например как тому идиоту, прилюдно оскорбившего Федора в университете, но тот лишь ехидно улыбнулся ему, а потом весь вуз смотрел на сцену на парковке когда истеричная девушка того крутого самца крушила ему машину найдя в ней чужое белье и помаду. Сев на табурет с резными ножками Федя наполнил свою рюмку, и сделал вид что чокается, на что журналист кивнул ему в ответ. Алексей смотрел на этого коренастого, заматеревшего мужика в очках, с одним единственным желанием – вырвать рюмку из его рук и самому выпить, заткнув наконец это навязчивое желание в мозгу. Да ладно махну стопку с другом – слышалось ему зародившееся самооправдание
– Что-то ты друг отвратно выглядишь – прервав бурю в голове Леши, сказал Федор, опрокинув рюмку
– Какой есть.
– Ты что одной лапшой быстрого приготовления питаешься? – продолжил он, чуть поморщившись от лимона, которым закусил.
– А ты все еще слушаешь ванильные песни для школьниц, у которых начались первые месячные? – язвительно ответил Леша.
– Да нет, вырос уже вроде! – смеясь, ответил Федор.
– Тогда поздравляю, но ты прав, выгляжу действительно паршиво, что-то за последнее время проблем навалилось… – с грустью признал Алексей.
– Рассказывай чем живешь, а то сел и молчишь как рыба.
– Да что рассказывать, работал в типографии, потом вот в газету устроился.
– Ну ты же мечтал об этом или я не прав?
– Мечтал, но хотелось чего-то большего.
– Да какие твои годы, сделаешь еще карьеру, если всякой дурью маяться не будешь.
– Может ты и прав. Стоп это ты о чем?
– Вот я между прочим интересовался как у тебя жизнь, в отличие от тебя.
– И многое узнал? – все еще осторожным тоном спросил Алексей.
– Многое – холодно сказал Федор и опрокинул вторую рюмку.
Глаза Алексея сузились, с подозрением смотря на друга.
– Работа теперь у меня такая все знать. Я ведь после выпуска умотал в столицу, по приглашению одной конторы государственной. Уж по какому принципу они меня выбрали, я не знаю, но видно так было угодно судьбе – сказал Федор, комедийно оглядываясь по сторонам, словно шпион из кино и начал обильно жестикулировать, видимо для того что бы рассказ выглядел более полным.
– По службе государевой у меня появилась возможность за кем надо проследить, от чего узнал много интересного, но увы, делиться этим не с кем, да и нельзя, сам понимаешь «государственная тайна» – последние слова он протянул как можно театральнее, а потом громко выдохнул и махнул третью рюмку.
– Ты не налегай так, я ведь теперь тебя не донесу до кровати, и таз подносить тоже не собираюсь – сказал Алексей, чувствуя, что товарищ начал этот разговор неспроста.
– Да я не налегаю, так струны души протираю – ответил Федор.