Правда, мощь Испании была уничтожена все же главным образом не английским противодействием и нападениями поощряемых Британией пиратов, а массовым притоком серебра, в отсутствие способных аккумулировать его финансовых институтов разложившим не только элиту, но и все испанское общество – до ремесленников включительно. «Экономику Испании – главной колониальной державы того времени – этот поток серебра… разорил, превратив воинов, крестьян, ремесленников в авантюристов, бездельников и мотов, чьи легко доставшиеся деньги обогащали не собственную страну, а нидерландских купцов» [28]. Финансовых же институтов не оказалось в наличии в нужный момент из-за изгнания евреев (которыми была ключевая часть тогдашних финансистов) как раз в 1492 году: сложившийся в отчаянной борьбе с арабами абсолютизм в силу своего военного характера просто не умел делиться властью и изгнал из страны потенциальных конкурентов, набиравших силу на развитии рыночных отношений, – лишив тем самым себя и свою страну их потенциальных возможностей.
В смерти которого Иван IV был обвинен в рамках «информационной войны» того времени совершенно несправедливо, – но с такой эффективностью, что это обвинение уже в Новое время было заново (и опять-таки в политических целях) впечатано в сознание нации гениальной картиной И.Е.Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» (мало кто помнит ее правильное название: в историю она вошла как «Иван Грозный убивает своего сына»).
«Они промахнулись по мне 3 нивоза, но попали в меня в Петербурге», – в ярости говорил Наполеон, имея в виду англичан и убийство Павла I. «И позже, на острове Святой Елены, вспоминая об убийстве Павла I, с которым Наполеон сумел установить дружеские связи, он начинал всегда с имени [бывшего английского посланника, высланного из России Павлом I в 1800 году после перехвата его депеши с сообщением, что «государь буквально не в своем уме»] Уитворта» [24]. Уже будучи посланником в Дании, Уитворт энергично и эффективно участвовал в организации убийства Павла I и перехода власти к англоману Александру I через своих высокопоставленных партнеров при дворе [3, 45].