Ночной Вегас выглядит покруче любого светового шоу. Только и успеваю оглядыватьсяпо сторонам, рассматривая замысловатые отели города, больше напоминающие миниатюры самых красивых стран мира.
Ветер нахлестывает мне по щекам, но это не мешает скулам неметь от улыбки. Поднимаю руки вверх, в попытке поймать нечто неуловимое, зыбкое. То, что нельзя потрогать.
Можно лишь прочувствовать всем нутром. Каждой клеточкой.
И этим не надышаться…
Свобода.
Слаще ее – только страсть, что мелкими зарядами электричества искрит между мной и Мердером.
Хочется прикрыть глаза от удовольствия и эйфории, переполняющей сердце и разум. Коул увеличивает громкость басового трека, и я кричу, заливаясь истеричным смехом, совершенно наплевав на то, что обо мне подумают люди.
На скорости нас никто не замечает, но вот при остановке на светофорах многие пялятся на обезумевшую блондинку в красном платье.
Кто бы мог подумать, что эта ненормальная в отражении бокового зеркала – я…
Помада размазана, как и тушь под глазами, но блеск в глазах заменяет мне самый виртуозный макияж и делает как никогда красивой.
Сойти с ума – иногда это единственный выход. Особенно когда мужчина рядом с тобой олицетворяет собой прямой путь к безумию.
Дух захватывает еще больше, когда Кол собственническим жестом ладони накрывает мое колено. Кожа к коже. Меня пронизывает его теплом и поглощающей энергией. В этот самый момент по радио врубается романтичная мелодия «Iamwalkingaway», и я улавливаю в его движении, сочетающимся с проникновенным взглядом мне прямо в глаза, что-то нереально интимное.
Безбожно захватывающее. Нагло проникающее внутривенно.
Эмоции зашкаливают от чертового экстази, которым он меня накормил, но ему мало… Мердер, словно искусный змей, пытается поглотить меня со всех сторон. И ему удается это, судя по тому, как с каждой секундой он становится все более привлекательным в моих глазах.
Настолько, что я почти забываю о том, что он буквально похитил меня из отчего дома и возвращать не собирается. Да и стоит ли? Боюсь, наш камбэк наградит мир двумя новыми убийцами в лице Джареда и Амирана.
– Вот и приехали, – убирает руку он только тогда, когда паркуется на подземной стоянке золотого отеля, по своей форме напоминающего раскрытую книгу, ведущую в царство приключений, разврата, бесконечных развлечений и ненасытности до всего. Весь Вегас пропитан этой жадностью, чревоугодием, жаждой… до денег, до власти, до секса, до всего земного, низменного и грязного, что может быть в человеке. Находиться здесь – все равно что смотреть в зеркало, подсвечивающее все твои худшие стороны.
Красота момента может быть лишь в принятии их… И пусть моей расслабленности и этому самому принятию поспособствовала крошечная таблетка, это неважно. Важно лишь то, что я впервые в жизни дышу полной грудью, находясь в плену.
Перед взором расплывается калейдоскоп огней, что я не в силах собрать их воедино. Вся окружающая реальность кажется сном или виртуальной выдумкой, но с каждой секундой меня все больше затягивает в увлекательную игру.
– Пойдем, Пикси, тебе понравится, – Кол огибает тачку снаружи, чтобы открыть мне дверь.
Сердце колошматит о ребра. То ли эффект таблетки и алкоголя, то ли я даю волю своим истинным чувствам, невольно залюбовавшись этим чертовски привлекательным мужчиной. Он остается в черной футболке с коротким рукавом, выгодно открывающей вид на его рельефные предплечья. Невольно хватаюсь за него, с маниакальным наслаждением впиваясь ноготками в загорелую кожу Мердера.
– Пытаешься заработать дополнительные очки моей лояльности? – язвлю над его манерами я, опираясь на него и пошатываясь на каблуках.
– Я заработал сто из ста еще четыре года назад, – парирует Кол, и в ответ мне хочется схватить его за волосы и устроить кипишь на голове. Растрепать, захватить, сжать их… принимая глубоко в себя его член и выкрикивая на ухо имя. Хочу вес его тела на себе, ладони на ягодицах. Хочу чувствовать, как напрягаются мускулы его спины, пока он вбивается в меня. Хочу лежать на его широкой груди после, нежиться в этой груде несгибаемых мышц. Таять, пока не исчезну с лица земли для всех, кроме него.
Пока нас не перестанут искать.
Но я сдерживаю свои порывы, приготовившись к его сюрпризу с пафосной маской на лице. «Давай, удиви меня», – беззвучно транслирует мой взгляд. Колман в ответ лишь крепче сжимает мою талию, и, если честно, я благодарна ему за это, потому что меня так конкретно шатает. Да и ощущать его крупную ладонь на своем теле чертовски приятно.
Минуя парадный холл отеля «Mandala Bay» и многочисленные коридоры, что мелькают перед взором размазанными текстурами, мы наконец оказываемся в прохладном месте со специфической неоновой подсветкой. Визуально окружающее нас пространство напоминает мне ледяной коридор, утопающий в голубого цвета огнях. Вжимаю голову в плечи, ощутив, что кожа покрывается мурашками, и на этот раз не от голодных взглядов моего спутника.
Здесь довольно холодно. Колману придется хорошо постараться, если он хочет согреть меня… Прикусив язык, не произношу этого вслух. Но судя по его многозначительному взгляду, он читает мои мысли.
Один из секьюрити предлагает мне накинуть белую шубку, и я с удовольствием соглашаюсь согреться искусственным мехом. Колман отказывается от милого утеплителя. Не замечаю никаких признаков его дискомфорта. Такое чувство, что эта температура легко резонирует с его телом и ему нравится находиться в холоде. Как он живет в Анмаре? Жил…
Еще одна дверь изо льда позади, и мы попадаем в настоящий холодный бар, где абсолютно все, начиная от барной стойки и заканчивая стульями, сделано изо льда. В сочетании с голубоватым свечением, исходящим от прозрачных кристаллов, и посетителями, наслаждающимися напитками и приятными беседами, это место выглядит, как своеобразный клуб «для своих». Контингент необычного заведения сильно разнится с тем, что я только что наблюдала в предыдущем злачном местечке. Здесь я чувствую себя намного комфортнее, из-за отсутствия громкой музыки и танцовщиц, чьи массивные задницы были прикрыты лишь тонкими лямочками.
– Что это за место? Ты не соврал, когда сказал, что покажешь мне царство снежной королевы. Хотя по мне, больше это похоже на крепость одиночества[5].
– Только я не супермен, детка, – Коулман приглашает меня присесть за барную стойку, и я опускаюсь на ледяной стул, накрытый бархатным пуфиком.
– Но инопланетянин точно, – мужчина садится рядом, наспех заказывая напитки. – Апероль и безалкогольное пиво, – обращается к бармену.
Я даже не слышу, что он там берет, всецело доверяя его выбору. Без него я сейчас как слепой котенок. В голове порхают «вертолётики», а сексуальное желание становится фактически невыносимым. Кажется, что все потребности, кроме необходимости ощущать ласку и любовь, исчезают с лица земли.
– Жаль. Как бы я хотела обладать метеоритным камнем, способным защитить меня от тебя.
– Камень? Напомни, о чем речь, – Колман вздергивает бровь, глядя на меня так, словно его забавляет мой фантазийный бред, выдаваемый под кайфом. Пытаясь собрать воедино мысли, невольно вновь залипаю на чертах его лица. Легкая щетина и всклокоченные ветром волосы. Распухшие от наших горячих поцелуев губы. Бугрящиеся под плотной рубашкой мышцы. Каждый миллиметр Колмана Мердера вызывает во мне дикое желание прижаться к его груди и умолять его о том, чтобы он никогда меня не отпускал. Сегодня, сейчас… это действительно так. Хотя я прекрасно знаю, что к утру чары рассеятся и я вновь посмотрю на него без призмы розовых очков, вызванных стимулятором.
– Ну… в том сериале про супермена. Она – первая красавица школы, его первая любовь и возлюбленная. Она носила метеорит на своей шее в виде кулона. Он мог поднять целый трак одной левой, но перед ней слабел и падал на колени… Волны метеоритного камня влияли на инопланетянина сильнее, чем сила мощнейшей радиации. Ему становилось плохо рядом с ней, поэтому он избегал ее… и пытался сблизиться с героиней каждый раз, когда она ненароком снимала чертову безделушку, – пожимая плечами, опустошаю свой сладкий коктейль, нервно покусывая трубочку. Боже, что я несу? А Колман все равно с меня глаз не сводит. И это дико приятное чувство. Лепетать всякую фигню, быть собой, делиться всем, что взбредет в голову, и при этом не чувствовать себя дурой. Абсолютное принятие – еще один ключ, легко подобранный мужчиной к моему сердцу. Хотя не уверена, что ему нужно что-то кроме моего тела, которое наверняка наскучит ему, как только он получит свое.
Есть между нами хоть что-нибудь помимо псевдо-дружбы и больного влечения?
Был бы у этих отношений шанс, если бы Амиран с отцом благословили нас?
– Меня бы это не остановило, Энжи. Амиран Аль-Мактум будет пострашнее какого-то там радиоактивного камушка, – сверкнув глазами, замечает Кол. Его зрачки расширяются, вводя меня в состояние транса. – Тебе не нужны никакие барьеры от меня. Ты можешь доверять мне, малышка, – понизив голос до шепота, он наклоняется ближе, обхватывая ладонью мое лицо.
Большой палец Мердера скользит по моим губам. Медленно, словно он наощупь изучает их мягкость и чувственность. В моменты, когда он становится нежным, я так теряюсь. Всего парой слов ему всегда удается выбить почву из-под моих ног.
– Понять, принять. Перестать бояться. Глупо бежать от цунами, плавая в океане. Самое лучшее, что ты можешь с ним сделать – оседлать, – с ехидной ухмылкой опускает двузначное замечание он. – Так что лови волну и момент, Пикси. Кто знает, сколько нам осталось… – заговорщицким тоном заканчивает он.
– Когда-нибудь ты научишься шутить по-настоящему, а не опускаться до черного юмора, – пытаюсь «уделать» его я. – Не думаю, что престану бояться тебя после твоих сталкерских замашек, – с опаской припоминаю ему тотальную слежку за мной. – Тебе удалось убедить меня в том, что с головой ты не дружишь. Ты правда пугаешь меня. И… я все больше понимаю, что совсем не знаю тебя, Кол, – уже серьезно произношу я, не отводя взгляд.
– Что ты хочешь узнать, принцесса? – со скепсисом бросает Мердер, возвращаясь к своему пиву.
– Тебя интересует хоть что-нибудь кроме секса, бешенных вечеринок и ай-ти проектов? Я знаю твой любимый цвет, когда у тебя день рождения, почти все основные черты твоего неидеального характера… но я не знаю ничего о тебе, Кол. Сколько бы личных вопросов я бы ни задавала, ты всегда умело уходил от ответов. Откуда ты родом? Как попал на службу к Амирану? Почему он сделал своей правой рукой именно тебя? Что означают твои многочисленные татуировки? – засыпаю его вопросами, рандомно ударяющими мне в голову. – Какая была первой?
– Эта, – резко бросает Кол и, оттягивая ворот своей футболки вниз, демонстрирует мне три буквы, выбитые чуть ниже ключицы. Все его тело плотно забито татуировками, как и у моего отца. В хаотичных черных рисунках затерялось загадочное слово «Дон», вбитое под кожу красивым витиеватым шрифтом, и я ума не приложу, что это может значить.
Дон. Похоже на обращение к влиятельному мафиози. Надеюсь, он не будет просить, чтобы я так называла его, когда мы в следующий раз окажемся в экранной комнате…
Черт возьми, о чем я думаю? Я никогда не позволю ему вновь засунуть меня туда.
Я даже самой себе боюсь признаться в том, насколько возбуждали меня собственные мини-фильмы.
– Дон? Дон Мердер? – поджимая губы, шучу я.
– Донни не имел никакого отношения к мафии, – коротко поясняет Мердер. – Так звали пса, что подарила мне мать, – его голос становится сдавленным, словно он борется с внутренним отвращением и неприязнью. Они не направлены в сторону матери и пса, но кому они могут быть адресованы, я не имею ни малейшего понятия.
– Ты, должно быть, любил его.
– Пес был куда приятнее многих людей, что я лицезрел в своем детстве.
– Правда? И какие люди тебя окружали?
– Это неважно, – отрезает Кол, отпивая из стакана еще несколько глотков пива. – Даже не пытайся составить на меня досье, Пикси.
– Я и не пытаюсь… Просто ты говоришь о Донни с таким видом, словно с ним что-то случилось. И это тебя ранило.
– Его придушили голыми руками. Неприятное зрелище, детка.
Меня всю передергивает.
– Мне очень жаль, – пытаюсь взять его за руку, но он одергивает ладонь, словно не жаждет разделять со мной моменты плохих воспоминаний. А может быть, не хочет казаться уязвимым и наделенным душой, сочувствием и милосердием. Мужчины думают, что безоговорочная сила и жесткость их красит, и им стоит держать все свои эмоции под контролем, но это неправда. Мне хочется видеть перед собой человека, а не гранитный камень.
– Так бывает. Жизнь коротка, поэтому нужно брать от нее все, Энж. Глупо отказывать себе в заветных желаниях. Откладывать все на потом, – он подмигивает мне, расплываясь в дьявольской улыбке, взывающей меня к грехопадению. – «Потом» может никогда не наступить.
– Именно это я и делаю сейчас, – опустошая свой бокал, веду плечом я. – Что насчет других важных имен твоей жизни? Как звали твою маму? Почему имя пса, а не ее? – начинаю засыпать его вопросами. – Ты любил собаку сильнее матери?
Взгляд Мердера мгновенно темнеет.
– Моя мать родила меня. Подарила жизнь. На этом спасибо, – отстранённо замечает Кол. Не могу представить, что я когда-либо буду говорить о маме с подобным взглядом.
– Что с ней случилось? – продолжаю пытать я. Мне хочется знать. Хоть что-нибудь о его семье, о его прошлом, о том, что сделало его таким, каким он является сегодня. Изучать другого человека – все равно, что познавать новую Вселенную. И с Колманом мне хочется знать состав каждого ее атома.
– Ее больше нет, – все тем же ледяным тоном, от которого холодом веет сильнее, чем от этой прозрачной стойки.
– Ее имя ты не набил на своем теле?
– Нет. Ей я посвятил не имя.
– А что?
– Узнаешь, когда будешь рассматривать мою спину, – звучит как призыв к действию.
– Ты умеешь заинтриговать, – горько усмехаюсь я, испытывая острое желание изучить каждый рисунок на теле своего похитителя. Языком, губами, кончиками пальцев… хоть я и никогда не произнесу этого вслух. – Как думаешь, мне набить что-нибудь?
– Мы можем это устроить. Что ты хочешь?
– Хм, я не уверена… наверное, что-то связанное с…, – я вдруг теряюсь, прикусывая язык. И все потому, что замечаю за спиной Колмана мужчину, салютующего мне бокалом вина. Он делает это так изысканно, что становится похож на Ди Каприо в Великом Гэтсби. В знакомых чертах лица я мгновенно узнаю мужчину, с которым познакомилась возле стола с рулеткой, и быстро отвожу взор, ощущая, как к щекам приливает кровь.
– На кого ты там смотришь? – прищурив взор, пытает Мердер.
– На кого ты там смотришь? – прищурив взор, пытает Мердер.
– Ни на кого.
– Лгунья из тебя никакая, – резко поддевает мой подбородок Кол. – Я видел его, когда мы проходили мимо, – слегка сжав пальцы, добавляет он. – Хочешь втроем? Я могу это устроить. Только представь, какой незабываемый первый опыт ты можешь получить, – его тон звучит настолько пренебрежительно, что мне мгновенно становится не по себе. – Надеюсь, ты не скупилась на флирт с ним, девочка, – прилюдно щелкает меня по носу, как домашнего песика, забывая о том, что имеет дело с принцессой Анмара.
Меня парализует, как от удара, когда я слышу подобную грязь из его уст. Эмоции берут верх, и, соскакивая со стула, я выливаю недопитый коктейль ему в лицо и закрепляю немую истерику оплеухой.
– Если ты еще хоть раз поставишь меня в ряд со своими шлюхами, я… я… пошел к черту, Мердер. Пей свои коктейли сам. А местных проституток можешь трахать с кем тебе вздумается, – едким шепотом выдаю я, не в силах поверить в то, что он действительно так легко бы мог разделить меня с первым встречным.
– Какого черта, Пикси? – рявкает Мердер, но я уже оставляю его позади.
Выбегая из бара, скидываю с себя шубу и швыряю ее под ноги секьюрити. Мужчина бросает на меня осуждающий взгляд, но мне глубоко плевать на его немые нравоучения. Все внутри горит от обиды и боли, и одной только мысли о том, что Колман мог представить и допустить для себя подобную картину.
– Куда пошла? Далеко не уйдешь, – Колман догоняет меня и ловит за запястье. – Ты что так взбесилась, Пикси?
– Все, что ты делаешь – постоянно унижаешь меня. Я это все проглатывать не собираюсь! – все бы ничего, да только от моих слов в его глазах лишь сильнее разгорается пламя похоти, что остыло в баре и вновь зажглось в тот момент, когда он озвучил свои больные эротические фантазии.
– Запомни, Пикси, – прижимает мой висок к своим губам. – Я нихуя не делюсь. Просто не лги мне. И таких шуток больше не будет.
– Ты больной? Ты это ложью называешь?
– Не лги мне даже в мелочах. Ясно? – в его глазах вновь сверкает тотальное желание все контролировать, граничащее с одержимостью.
– Да пошел ты!
– Ударь меня снова, если тебе так хочется.
– Я прикасаться к тебе не хочу, отвали, – пытаюсь избавиться от его хватки, вырваться вперед и скрыться где-нибудь в коридорах отеля.
– Тебе нельзя уходить от меня далеко, Писки. Это может быть опасно. И поверь, раз ты так зла, тебе понравится пункт нашего следующего назначения.
– Куда ты меня опять тащишь? – со стоном в голосе и все еще мысленно проклиная его, возмущаюсь я, пока он тянет меня по определенному маршруту.
– Увидишь. Думаю, нам обоим стоит выпустить пар. Я запланировал на вечер одно мероприятие еще месяц назад… Заодно утолишь свою жажду, узнать меня ближе.
Через десять минут я сижу в первом ряду, перед импровизированным боксерским рингом, среди скандирующей имена борцов толпы, и не понимаю, что вообще происходит. Что только не найдёшь в этом городе – трешовые мероприятия на вкус и цвет в наличии, в полном их ассортименте. Зачем он притащил меня на кулачный бой, не имею понятия, но с удовольствием посмотрю, как кто-нибудь надерет ему задницу.
Колман выходит на квадратную арену первым. После того, как ведущий мероприятия называет его имя, толпа начинает дружно выкрикивать: «Колин!», и меня пробирает на истеричный смех.
Колин, черт подери. Ему не идет это имя… чего не сказать о спортивных шортах и боксерских перчатках. Ах, прибавьте к этому еще отсутствие футболки и стальной пресс, на котором можно до блеска отстирать свои вещи. Непроизвольно приоткрываю рот, разглядывая многочисленные чернила на его загорелом теле, и нервно ерзаю на стуле.
Так душно становится, невозможно дышать. Такое чувство, что следующий мой вздох будет возможен только рядом с ним…
– Вперед, Брейн, – шепчут мои губы, когда на сцену выходит его не менее впечатляющий по мышечной массе противник. Очевидно, что он даже выше и опаснее, чем Мердер, о чем красноречиво говорит совершенно дикий взгляд борца по прозвищу «Зверь».
Кол в ответ лишь коротко кивает, читая по губам мой призыв, и встает в характерную стойку, выставив вперед руки в надутых перчатках. Я нахожусь так близко к нему, что могу разглядеть капли пота, стекающие в углублениях его проработанных мышц…
По свистку, два совершенных на вид титана начинают бой. Я и представить не могла, что подобное зрелище может вызывать такой бешенный скачок адреналина в крови. Если до этого мне казалось, что эффект от экстази давно сошел на нет, то теперь меня накрыло с новой силой. Сердце разрывается от восторга каждый раз, когда Колу удается нанести удар Зверю.
Оголтелая ярость. В его сосредоточенном лице, в каждом его ударе, в каждом вдохе. Столько ненависти и злобы, что он носит внутри… все вырывается на бедного «Зверя», что тот только и успевает отражать наносимые удары. В какой-то момент мне кажется, что Кол вот-вот убьет его, но улюлюкающая толпа даже не замечает этого и лишь подбадривает обоих борцов.
Во время объявленного таймаута, я вдруг слышу, как почти поверженный противник, чье лицо украшают синяки и кровоподтеки, кидает Колу странную фразу:
– Сын зека и шлюхи, и это все на что ты способен? – сплевывает в сторону Мердера Зверь.
Сердце сковывает льдом, я впиваюсь взглядом в Колмана, пытаясь прочесть по его лицу хоть какие-нибудь эмоции. Он переводит взор на меня, замирая на несколько долгих мгновений, и резко отводит его. Кажется, становится он еще мрачнее, если это вообще возможно. А я вдруг вижу в нем потерянного мальчика, для которого маленький пес Донни – единственное живое существо, способное разделить его незавидные будни.
Я, конечно, всегда знала и подозревала, что он далеко не из благополучной семьи. Понимала, что Колман не вырос в люксе и золотых пеленках, как я. Но сегодня… я впервые увидела в его глазах то, что он чертовски устал бежать от того, кем он является.
Как и я.
В последнем раунде начинается настоящее мясо, а толпа с каждым нанесенным ударом требует все больше хлеба и зрелищ. Для меня происходящее уже мало походит на шоу, особенно, учитывая то, что Кол вдруг резко теряет хватку и координацию. Мало того, что он не наносит удары сам, он вдруг начинает их пропускать. Снова и снова, пока Зверь не загоняет его в угол и не начинает наносить ему беспрерывный урон. Из Кола будто в раз весь дух выбили, и я прекрасно понимаю, что его выбило из колеи.
Он не хотел, чтобы я это слышала.
Раз – кровь рекой хлещет из носа Мердера. Я подавляю вздох и резко прикрываю рот руками.
Два – кровь вытекает из его брови, застилая глаза Мердера алой стеной. Он падает на колени, вызывая во мне острое желание выбежать на ринг и расцарапать рожу взбесившемуся Зверю.
Кусая губы до неимоверной боли, привстаю с кресла и сильнее вжимаю ладони в свое лицо. Будто это как-то поможет мне справиться с кипящими внутри эмоциями.
Черт возьми, скорее бы этот кошмар закончился… умоляю, прекратите это. Хватит! Я прошу, хватит!
Похоже, последние слова я истошно кричу во весь голос. Да так, что перекрикиваю восторженные возгласы кайфующей толпы.
Три – Колман падает, и, нарушая все правила бокса, его противник начинает беспрерывно избивать побежденного соперника ногами. Красные всполохи застилают весь мой взор, в глазах щиплет от слез. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди, я лихорадочно пытаюсь понять, жив Мердер вообще или нет…
Сигнальный свисток, и непутевые судьи останавливают озверевшего бойца. Ассистент Мердера помогает ему встать, и судя по его лицу, Кол явно жаждет реванша, но бой уже официально закончен.
Как только он спускается с ринга, я бросаюсь к нему на шею, наплевав, что он по-прежнему истекает кровью и ему явно нужно залатать несколько ран.
– Что это было? Зачем…? – шепчу я, прижимаясь к мужской груди. За этой каменной стеной так гулко сейчас бьется сердце.
Оно там есть. И оно живое.
Нас трясет в унисон, невольно всхлипываю, вспоминая некоторые моменты, увиденные только что… казалось, я не дышала, постоянно проверяя дышит ли еще он.
– Ты в порядке? – спрашиваю его я, пока Кол просто молчит.
– Теперь да, – коротко бросает в ответ, прижимая меня к себе крепче и улыбаясь, как шальной, разбитыми губами. Я вновь улавливаю бесконечную нежность в его жесте, не веря в то, что он не отталкивает меня в момент своей уязвимости.
– Тебе нужно в травм-пункт.
– Это пустяки, Пикси. Тебе кажется, что меня размазали по жести, но ты просто боев не видела до этого. Пойдем в номер, нам обоим нужно помыться после такого насыщенного вечера, – его теплые губы касаются моего виска, пока мое сердце невольно пропускает удар.