Борьба с криминальными рынками в России. Монография - читать онлайн

2.1. Конституционные и международно-правовые основы борьбы с криминальными рынками

Несмотря на многообразие трактовок определения «организованная преступность» в научной, учебной юридической литературе и нормативных правовых документах, ключевыми категориями в ее понимании являются «организованные преступные формирования» и «организованная преступная деятельность».

При этом принципиально важным для правильного понимания организованной преступности является то обстоятельство, что Организация Объединенных Наций изначально и последовательно ключевую роль в понимании этого явления отводит категории организованной преступной деятельности, что находит отражение в документах высокого уровня этой международной организации, из которых следует, что:

а) организованная преступность – это деятельность объединений преступных лиц или группировок, объединившихся на экономической основе. Эти группировки очень напоминают банды периода феодализма, которые существовали в средневековой Европе. Экономические выгоды извлекаются ими путем предоставления незаконных услуг и товаров или путем предоставления законных услуг и товаров в незаконной форме;

б) организованная преступность предполагает конспиративную преступную деятельность, в ходе которой с помощью иерархически построенных структур координируются планирование и осуществление незаконных деяний или достижение законных целей с помощью незаконных средств;

в) организованные преступные группировки имеют тенденцию устанавливать частичную или полную монополию на предоставление незаконных товаров и услуг потребителям, поскольку таким образом гарантируется получение более высоких доходов;

г) организованная преступность не ограничивается лишь осуществлением заведомо незаконной деятельности или предоставлением незаконных услуг. Она включает также такие изощренные виды деятельности, как отмывание денег через законные экономические структуры и манипуляции, осуществляемые с помощью электронных средств. Организованные преступные группировки проникают во многие доходные законные виды деятельности;

д) организованные в группировки преступники используют в своей «работе» различные меры, которые могут быть изощренными и тонкими или, наоборот, грубыми, прямыми и открытыми. Они используются для установления монополии на предоставление незаконных товаров и услуг, для проникновения в законные виды деятельности для коррумпирования должностных лиц. Таким образом, когда участвующие в организованной преступной деятельности лица начинают заниматься законной коммерческой деятельностью, они обычно привносят в нее методы насилия и запугивания, которые применяются в незаконных видах деятельности¹⁰.

Позднее ООН в Конвенции против транснациональной организованной преступности¹¹ формулирует определение понятия «транснациональная организованная преступность» путем перечисления признаков преступления, носящего транснациональный характер, таким образом, последовательно отводя ключевую роль в понимании организованной преступности категории организованной преступной деятельности:

a) оно совершено более чем в одном государстве;

b) оно совершено в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имеет место в другом государстве;

c) оно совершено в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет преступную деятельность более чем в одном государстве; или

d) оно совершено в одном государстве, но его существенные последствия имеют место в другом государстве.

Тем не менее такая позиция для правильного ее понимания потребовала дополнительного разъяснения ООН, в соответствии с которым «согласно Конвенции под транснациональной организованной преступностью понимаются любые серьезные транснациональные преступления, совершаемые тремя или более лицами с целью получения материальной выгоды. Это понимание шире общераспространенного, согласно которому основное внимание уделяется, как правило, группе профессиональных преступников, созданной для многократного совершения различных преступлений»… «Такая концентрация внимания на группах в противовес конкретным преступлениям имеет глубокие последствия для понимания транснациональной организованной преступности и подхода к этому феномену. Сотрудники правоохранительных органов склонны воспринимать транснациональную организованную преступность как группировки преступников, поскольку имеющийся в их распоряжении инструментарий – полномочия на арест и конфискацию – может быть применен только в отношении конкретных физических лиц. В то же время проблемы транснациональной организованной преступности часто порождаются иными факторами, чем те, которые связаны с людьми, причастными к конкретным деяниям. Для решения этих проблем требуется инструментарий намного более широкий, чем те полномочия, которыми наделены сотрудники правоохранительных органов»… «В современном мире организованная преступность – это не столько феномен группы отдельных лиц, занимающихся различными видами незаконной деятельности, сколько вопрос группы незаконных видов деятельности, которыми практически занимаются определенные отдельные лица и группы»¹².

Таким образом, существует понимание мировым сообществом в лице Организации Объединенных Наций организованной преступности как осуществления незаконной деятельности в рамках криминальных рынков и понимание борьбы с организованной преступностью как борьбы именно с криминальными рынками.

Формируемая в России система правового регулирования борьбы с организованной преступностью должна базироваться на положениях Конституции Российской Федерации, общепризнанных принципах и нормах международного права и международных договорах Российской Федерации.

Конституция Российской Федерации, в соответствии с положением, закрепленным в ее ч. 1 ст. 15, имеет высшую юридическую силу и прямое действие на всей территории Российской Федерации¹³. Порядок применения конституционных норм при осуществлении правосудия конкретизируется в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»¹⁴.

Включение Конституции Российской Федерации в систему правового регулирования борьбы с организованной преступностью обусловлено содержанием в ней широкого круга положений, которые необходимо учитывать при организации и осуществлении борьбы с преступностью вообще и с организованной преступностью в частности.

Выделяются по крайней мере две группы таких положений. Первую группу составляют положения, посвященные организации деятельности, определению и разграничению предметов ведения, полномочий и компетенции органов государственной власти, правоохранительных органов и должностных лиц, включенных в борьбу с преступностью, судов, а также положения о порядке и приоритете действия на территории Российской Федерации международных договоров и законов. Вторая группа положений – это положения, имеющие непосредственное уголовно-правовое значение. Обе группы положений исследуются в контексте борьбы с организованной преступностью, организация и осуществление которой имеет особенности и отличия от организации и осуществления борьбы с преступностью в целом.

В ч. 3 ст. 11 Конституции Российской Федерации говорится о том, что «разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации осуществляется настоящей Конституцией, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий». Так, в соответствии с п. «о» ст. 71 Конституции Российской Федерации в ведении Российской Федерации находятся «судопроизводство; прокуратура; уголовное и уголовно-исполнительное законодательство; амнистия и помилование; гражданское законодательство; процессуальное законодательство; …». В соответствии с п. «б», «к» и «л» ст. 72 в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находятся «защита прав и свобод человека и гражданина; защита прав национальных меньшинств; обеспечение законности, правопорядка, общественной безопасности; режим пограничных зон», а также «административное, административно-процессуальное, … законодательство» и «кадры судебных и правоохранительных органов; …».

В соответствии с ч. 1 ст. 76 «по предметам ведения Российской Федерации принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, имеющие прямое действие на всей территории Российской Федерации», а в соответствии с ч. 2 ст. 76 «по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации».

Статья 15 провозглашает высшую юридическую силу и прямое действие Конституции Российской Федерации, объявляет общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации составной частью ее правовой системы и закрепляет приоритет действия международных договоров Российской Федерации над национальным законодательством на своей территории.

Конституция Российской Федерации возлагает целый ряд полномочий в сфере борьбы с преступностью на Президента Российской Федерации, к числу наиболее значимых из которых в контексте борьбы с организованной преступностью относится закрепленное в ст. 90 полномочие издавать обязательные для исполнения на всей территории Российской Федерации указы и распоряжения, которые не должны противоречить Конституции Российской Федерации и федеральным законам. Значимость этого полномочия обусловлена тем обстоятельством, что иные «подзаконные» акты занимают значительное место в системе правового регулирования борьбы с организованной преступностью и именно с издания таких актов началось формирование современной системы правового регулирования борьбы с организованной преступностью в России.

В соответствии с п. «б» ст. 86 Президент Российской Федерации обладает полномочием вести переговоры и подписывать международные договоры Российской Федерации. Данное полномочие также наиболее актуально для организации и осуществления борьбы с организованной преступностью, международно-правовое регулирование которой носит развернутый характер.

В соответствии с п. «ж» ст. 83 Президент Российской Федерации «формирует и возглавляет Совет Безопасности Российской Федерации, статус которого определяется федеральным законом».

Статья 83 закрепляет также иные полномочия Президента Российской Федерации в сфере борьбы с преступностью. Так, п. «е» данной нормы содержит положение о том, что Президент Российской Федерации «представляет Совету Федерации кандидатуры для назначения на должность судей Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, назначает судей других федеральных судов», а в соответствии с п. «е-1» Президент Российской Федерации «представляет Совету Федерации кандидатуры на должность Генерального прокурора Российской Федерации и заместителей Генерального прокурора Российской Федерации; вносит в Совет Федерации предложения об освобождении от должности Генерального прокурора Российской Федерации и заместителей Генерального прокурора Российской Федерации; назначает на должность и освобождает от должности прокуроров субъектов Российской Федерации, а также иных прокуроров, кроме прокуроров городов, районов и приравненных к ним прокуроров».

Еще одним полномочием Президента Российской Федерации в сфере борьбы с преступностью является закрепленное в п. «в» ст. 89 полномочие по осуществлению помилования.

Существующее в Федеральном Собрании Российской Федерации разграничение предметов ведения и полномочий между Советом Федерации и Государственной Думой, в том числе касающееся вопросов борьбы с преступностью, закреплено в ст. 102 и 103.

Так, в соответствии с пп. «ж» и «з» ч. 1 ст. 102 к ведению Совета Федерации относятся «назначение на должность судей Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации», а также «назначение на должность Генерального прокурора Российской Федерации и заместителей Генерального прокурора Российской Федерации». А в соответствии с п. «ж» ч. 1 ст. 103 к ведению Государственной Думы относится «объявление амнистии».

Кроме того, в соответствии с п. «г» ст. 106 обязательному рассмотрению в Совете Федерации подлежат принятые Государственной Думой федеральные законы по вопросам в том числе «ратификации и денонсации международных договоров Российской Федерации».

В ч. 3 ст. 101 закреплено важное положение о том, что «Совет Федерации и Государственная Дума образуют комитеты и комиссии, проводят по вопросам своего ведения парламентские слушания».

Наряду с парламентскими слушаниями комитеты и комиссии Совета Федерации и Государственной Думы по направлениям деятельности регулярно проводят научно-практические форумы, на которых с участием ученых и практических работников рассматриваются наиболее актуальные проблемы, в том числе неоднократно рассматривалась проблема борьбы с организованной преступностью. Сформулированные по итогам парламентских слушаний и научно-практических форумов выводы и предложения непосредственно реализуются в законотворческой деятельности¹⁵.

Полномочия Правительства Российской Федерации в сфере борьбы с преступностью закреплены в ст. 114 Конституции Российской Федерации, п. «е» ч. 1 которой гласит, что Правительство Российской Федерации «осуществляет меры по обеспечению законности, прав и свобод граждан, охране собственности и общественного порядка, борьбе с преступностью».

В этом конституционном положении обращает на себя внимание используемая применительно к воздействию на преступность конституционная терминология и применяемый в связи с этим термин «борьба», который в настоящее время практически полностью исключен из практики законотворческой деятельности и заменен термином «противодействие».

Продолжающаяся по этому поводу в течение длительного времени дискуссия, история и аргументация которой подробно описаны в литературе, никогда не являлась «спором о терминах», а всегда относилась к содержательной стороне обсуждаемой проблемы¹⁶.

Следует отметить, что в обладающей высшей юридической силой Конституции Российской Федерации используется термин «борьба с преступностью», что отражает наступательный подход к организации соответствующего воздействия, которые соответствуют этому термину. Аналогичная позиция отражается также и в международных договорах Российской Федерации.

В криминологическом понимании борьба с преступностью «это – активное столкновение общества и преступности, особенно организованной, в целях обеспечения господства закона и охраняемых им интересов, ценностей, норм поведения. Это – целенаправленная наступательная деятельность общества на причины, условия преступности и ее саму». При этом «борьба с преступностью рассматривается как сложная системная деятельность, включающая три подсистемы: общую организацию борьбы с преступностью, предупреждение преступности и правоохранительную деятельность, которые могут дать положительный эффект только при их системном применении»¹⁷.

Поэтому опасность подмены конституционного термина «борьба» термином «противодействие», содержание которого не позволяет эффективно воздействовать на организованную преступность, заключается в том, что исходом такого воздействия на организованную преступность станет ее победа над обществом, «что происходило в России конца XX – начала XXI века. И не случайно в данный период слово “борьба” стало заменяться “противодействием”»¹⁸.

В ч. 1 ст. 118 указано, что «правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом», а в соответствии с ч. 3 этой же нормы «создание чрезвычайных судов не допускается». Статья 123 содержит положения о том, что разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании, а также заочное разбирательство уголовных дел допускается только в случаях, предусмотренных федеральным законом. Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон и в предусмотренных федеральным законом случаях – с участием присяжных заседателей.

Представляется, что в аспекте борьбы с организованной преступностью и криминальными рынками данное конституционное положение имеет более широкое значение и выходит за рамки только судебной стадии уголовного судопроизводства. Очевидно, что для эффективной борьбы с организованной преступностью и криминальными рынками требуется специализированное законодательство. Когда же такое законодательство отсутствует, а традиционные уголовно-правовые, уголовно-процессуальные, оперативно-розыскные и иные средства оказываются не продуктивными, может возникнуть необходимость в применении чрезвычайных мер в борьбе с организованной преступностью, которые вводились, например, Указом Президента Российской Федерации от 14.06.1994 № 1226 «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности»¹⁹.

В соответствии с пп. «а» и «г» ч. 2 ст. 125 «Конституционный Суд Российской Федерации по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, одной пятой членов Совета Федерации или депутатов Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, органов законодательной и исполнительной власти субъектов Российской Федерации разрешает дела о соответствии Конституции Российской Федерации: федеральных законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации; не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации».

Кроме того, в соответствии с ч. 4 этой же статьи «Конституционный Суд по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, в порядке, установленном федеральным законом». А в соответствии с ч. 5 «Конституционный Суд Российской Федерации по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, органов законодательной власти субъектов Российской Федерации дает толкование Конституции Российской Федерации».

В аспекте борьбы с организованной преступностью наиболее актуально положение ч. 4 ст. 125 Конституции Российской Федерации о проверке конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. При этом значительная часть таких проверок проводится по вопросам оперативно-розыскной деятельности²⁰.

Важное значение имеют конституционные положения об организации деятельности судов.

В соответствии со ст. 126 «Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским делам, разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам, образованным в соответствии с федеральным конституционным законом, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за деятельностью этих судов и дает разъяснения по вопросам судебной практики».

Согласно ст. 128 судьи Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации назначаются Советом Федерации по представлению Президента Российской Федерации. Судьи других федеральных судов назначаются Президентом Российской Федерации в порядке, установленном федеральным законом. Полномочия, порядок образования и деятельности Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации и иных федеральных судов устанавливаются федеральным конституционным законом.

Важную роль в формировании современной системы правового регулирования борьбы с организованной преступностью и криминальными рынками играет закрепленное в ч. 1 ст. 104 Конституции Российской Федерации положение, в соответствии с которым «право законодательной инициативы принадлежит Президенту Российской Федерации, Совету Федерации, членам Совета Федерации, депутатам Государственной Думы, Правительству Российской Федерации, законодательным (представительным) органам субъектов Российской Федерации. Право законодательной инициативы принадлежит также Конституционному Суду Российской Федерации и Верховному Суду Российской Федерации по вопросам их ведения».

Важно конституционное закрепление полномочий, организации и порядка деятельности прокуратуры Российской Федерации, одного из ключевых участников борьбы с организованной преступностью и криминальными рынками.

Здесь наиболее значимо то, что в соответствии со ст. 129 прокуроры субъектов Российской Федерации остаются единственными из всех руководителей этого уровня, чье назначение на эту должность происходит по согласованию с субъектами Российской Федерации.

Вместе с тем теперь в соответствии с ч. 4 данной статьи Президент Российской Федерации своим личным волеизъявлением может назначить специализированного прокурора, который обозначен как иной прокурор, для решения какой-либо спорной правовой ситуации, а затем также своим личным волеизъявлением освободить его от этой должности, что также может быть актуально для организации и осуществления борьбы с организованной преступностью.

В отличие от судов, чьи полномочия, порядок образования и деятельности устанавливаются федеральным конституционным законом, полномочия, организация и порядок деятельности прокуратуры Российской Федерации определяются федеральным законом.

Вторую группу конституционных положений, которые необходимо учитывать при организации и осуществлении борьбы с преступностью вообще и с организованной преступностью и криминальными рынками в частности, составляют положения, имеющие непосредственное уголовно-правовое значение.

К числу наиболее общих положений данной группы относятся положения, касающиеся гарантий прав и свобод человека и гражданина. В соответствии с ч. 1 ст. 17 эти права и свободы в Российской Федерации признаются и гарантируются «согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией». В соответствии с ч. 2 этой статьи они «неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения», а в соответствии со ст. 18 «являются непосредственно действующими».

В соответствии с ч. 1 ст. 45 и ч. 1 ст. 46 в Российской Федерации каждому гарантируется государственная и судебная защита его прав и свобод. Кроме того, в соответствии с ч. 2 ст. 45 каждому предоставлено право самостоятельно «защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».

В то же время Конституция Российской Федерации предусматривает возможность ограничения прав и свобод человека и гражданина.

Так, в ч. 3 ст. 17 указано, что «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц», а в соответствии с ч. 3 ст. 55 «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

Отдельные ограничения прав и свобод могут также устанавливаться на основании ч. 1 ст. 56, «в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с федеральным конституционным законом … с указанием пределов и срока их действия».

В число наиболее общих положений входит также закрепленное в ч. 2 ст. 63 положение, касающееся выдачи, в соответствии с которым «в Российской Федерации не допускается выдача другим государствам лиц, преследуемых за политические убеждения, а также за действия (или бездействие), не признаваемые в Российской Федерации преступлением. Выдача лиц, обвиняемых в совершении преступления, а также передача осужденных для отбывания наказания в других государствах осуществляются на основе федерального закона или международного договора Российской Федерации».

К более конкретным положениям, имеющим непосредственное уголовно-правовое значение, следует прежде всего отнести отдельные положения главы 1 «Основы конституционного строя», на основании которых необходимо организовывать борьбу с организованной преступностью и криминальными рынками.

Принимая во внимание, что организованная преступность всегда связана с незаконным получением имущественной или иной материальной выгоды, к ним следует отнести положение, закрепленное в ч. 2 ст. 8 о том, что «в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом, государственная, муниципальная и иные формы собственности».

В аспекте борьбы с современными формами терроризма и экстремизма, которые совершаются в подавляющем большинстве случаев на организованной основе, значимым является положение ч. 4 ст. 3 о том, что «никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону», а также положение ч. 5 ст. 13, в соответствии с которым «запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни».

Широкий круг более конкретных положений, имеющих непосредственное уголовно-правовое значение, содержится в главе 2 «Права и свободы человека и гражданина» и включает следующие из них: «все равны перед законом и судом» (ч. 1 ст. 19); «смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей» (ч. 2 ст. 20); «никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию» (ч. 2 ст. 21); «арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов» (ч. 2 ст. 22); «каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения» (ч. 2 ст. 23); «никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения» (ст. 25); «принудительный труд запрещен» (ч. 2 ст. 37); «никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом»; «обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом» (ч. 1, 2 ст. 47); «каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно»; «каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения» (ч. 1, 2 ст. 48); «каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда»; «обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность»; «неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого» (ч. 1–3 ст. 49); «никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление»; «при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона»; «каждый осужденный за преступление имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом, а также право просить о помиловании или смягчении наказания» (ч. 1–3 ст. 50); «никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом» (ч. 1 ст. 51); «права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба» (ст. 52); «закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет»; «никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон» (ч. 1, 2 ст. 54).

Как отмечалось выше, в ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации закреплены положения о том, что, во-первых, «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы», и, во-вторых, о приоритете действия общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации над ее национальным законодательством: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

Порядок реализации этих положений конкретизирован в Федеральном законе от 15.07.1995 № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации», а также в Постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» и от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»²¹.

Общепризнанные принципы и нормы международного права в международно-правовых документах не выделяются и исчерпывающе не перечисляются.

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» разъяснено, что «под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо.

К общепризнанным принципам международного права, в частности, относятся принцип всеобщего уважения прав и свобод человека и принцип добросовестного выполнения международных обязательств.

Под общепризнанной нормой международного права следует понимать правило поведения, принимаемое и признаваемое международным сообществом государств в целом в качестве юридически обязательного.

Содержание указанных принципов и норм международного права может раскрываться, в частности, в документах Организации Объединенных Наций и ее специализированных учреждений».

Кроме того, Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» указал: «Судам при осуществлении правосудия надлежит исходить из того, что общепризнанные принципы и нормы международного права, закрепленные в международных пактах, конвенциях и иных документах (в частности, во Всеобщей декларации прав человека, Международном пакте о гражданских и политических правах, Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах) … являются в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации составной частью ее правовой системы…»²².

Международный договор Российской Федерации в ст. 2 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» определен следующим образом: «Международный договор Российской Федерации означает международное соглашение, заключенное Российской Федерацией с иностранным государством (или государствами), с международной организацией либо с иным образованием, обладающим правом заключать международные договоры (далее – иное образование), в письменной форме и регулируемое международным правом, независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования».

В соответствии со ст. 3 этого же Федерального закона все международные договоры разделены на три вида: межгосударственные договоры (договоры, заключаемые с иностранными государствами, международными организациями и иными образованиями от имени Российской Федерации); межправительственные договоры (договоры, заключаемые от имени Правительства Российской Федерации); договоры межведомственного характера (договоры, заключаемые от имени федеральных органов исполнительной власти или уполномоченных организаций).

Для обеспечения взаимодействия государств и их компетентных органов в борьбе с организованной преступностью характерно заключение международных договоров всех трех видов.

Международные договоры действуют только после вступления их в силу для Российской Федерации в соответствии с Федеральным законом «О международных договорах Российской Федерации». При этом ключевое значение придается обязательности их официального опубликования.

В п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» разъяснено, что «исходя из смысла частей 3 и 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, части 3 статьи 5 Федерального закона “О международных договорах Российской Федерации” судами непосредственно могут применяться вступившие в силу международные договоры, которые были официально опубликованы в Собрании законодательства Российской Федерации или в Бюллетене международных договоров в порядке, установленном статьей 30 указанного Федерального закона. Международные договоры Российской Федерации межведомственного характера опубликовываются по решению федеральных органов исполнительной власти, от имени которых заключены такие договоры, в официальных изданиях этих органов».

Согласие на обязательность для Российской Федерации одних международных договоров принимается в форме издания внутригосударственного акта для применения (как правило, это межгосударственные договоры и согласие на их обязательность принимается в форме федерального закона об их ратификации или присоединении к ним), а согласие на обязательность других не требует издания внутригосударственного акта. Данное обстоятельство имеет решающее значение для правильного определения приоритета их действия относительно законодательства Российской Федерации и подзаконных нормативных актов.

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» разъясняет, что «правила действующего международного договора Российской Федерации, согласие на обязательность которого было принято в форме федерального закона, имеют приоритет в применении в отношении законов Российской Федерации. Правила действующего международного договора Российской Федерации, согласие на обязательность которого было принято не в форме федерального закона, имеют приоритет в применении в отношении подзаконных нормативных актов, изданных органом государственной власти, заключившим данный договор (ч. 4 ст. 15, ст. 90, 113 Конституции Российской Федерации)».

Правовая основа борьбы с организованной преступностью включает как федеральные законы Российской Федерации, так и подзаконные нормативные правовые акты, поэтому данное разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации должно учитываться в полном объеме.

В системе правового регулирования борьбы с организованной преступностью большое место занимают федеральные законы Российской Федерации, и, прежде всего Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. В связи с этим представляется важным правильное определение приоритета норм международных договоров относительно этих федеральных законов, которое имеет свою специфику.

Что касается приоритета положений международных договоров относительно норм УК РФ, то необходимо иметь в виду то, что, во-первых, положения международных договоров имеют приоритет только относительно норм Общей части УК РФ. Во-вторых, положения международных договоров не могут применяться вместо норм Общей части УК РФ непосредственно. В этом случае норма Общей части УК РФ должна быть приведена в соответствие с положением международного договора, после чего применяется норма Общей части УК РФ.

Относительно норм Особенной части УК РФ Пленум Верховного Суда Российской Федерации высказался в п. 6 Постановления от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» следующим образом: «Международные договоры, нормы которых предусматривают признаки составов уголовно наказуемых деяний, не могут применяться судами непосредственно, поскольку такими договорами прямо устанавливается обязанность государств обеспечить выполнение предусмотренных договором обязательств путем установления наказуемости определенных преступлений внутренним (национальным) законом (например, Единая конвенция о наркотических средствах 1961 г., Международная конвенция о борьбе с захватом заложников 1979 г., Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов 1970 г.). Исходя из ст. 54 и п. “о” ст. 71 Конституции Российской Федерации, а также ст. 8 УК РФ уголовной ответственности в Российской Федерации подлежит лицо, совершившее деяние, содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ. В связи с этим международно-правовые нормы, предусматривающие признаки составов преступлений, должны применяться судами Российской Федерации в тех случаях, когда норма УК РФ прямо устанавливает необходимость применения международного договора Российской Федерации (например, ст. 355 и 356 УК РФ)».

Кроме того, в п. 5 этого же Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено также, что «международные договоры, которые имеют прямое и непосредственное действие в правовой системе Российской Федерации, применимы судами, в том числе военными, при разрешении … уголовных … дел, в частности: … при рассмотрении … уголовных дел, если международным договором Российской Федерации регулируются отношения, в том числе отношения с иностранными лицами, ставшие предметом судебного рассмотрения (например, … ходатайств об исполнении решений иностранных судов, жалоб на решения о выдаче лиц, обвиняемых в совершении преступления или осужденных судом иностранного государства) …».

Что касается Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, то в его ч. 3 ст. 1 прямо указано, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные настоящим Кодексом, то применяются правила международного договора».

По этому поводу в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» указано, что «международные договоры, которые имеют прямое и непосредственное действие в правовой системе Российской Федерации, применимы судами, в том числе военными, при разрешении … уголовных … дел, в частности: … при рассмотрении … уголовных дел, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила судопроизводства, чем … уголовно-процессуальным законом Российской Федерации…». При этом «согласие на обязательность международного договора для Российской Федерации должно быть выражено в форме федерального закона, если указанным договором установлены иные правила, чем Федеральным законом (ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, п. 1 и 2 ст. 5, ст. 14, подп. “а” п. 1 ст. 15 Федерального закона “О международных договорах Российской Федерации, ч. 2 ст. 1 ГПК РФ, ч. 3 ст. 1 УПК РФ)».

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» также отметил, что «суд при рассмотрении дела не вправе применять нормы закона, регулирующего возникшие правоотношения, если вступившим в силу для Российской Федерации международным договором, решение о согласии на обязательность которого для Российской Федерации было принято в форме федерального закона, установлены иные правила, чем предусмотренные законом. В этих случаях применяются правила международного договора Российской Федерации».

В этом же постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации содержится также важное разъяснение о том, что при этом «наряду с международным договором Российской Федерации следует применять и соответствующий внутригосударственный правовой акт, принятый для осуществления положений указанного международного договора».

Здесь имеется в виду, что применяя тот или иной международный договор, всегда необходимо учитывать, с какими заявлениями или оговорками он был подписан, ратифицирован, утвержден или принят Российской Федерацией. От этого зависит то, в каком объеме он действует на территории России. Одновременно также важно учитывать, что другие государства могут подписать, ратифицировать, утвердить или принять этот же международный договор с иными заявлениями или оговорками и поэтому на их территории он будет действовать в ином объеме.

2.2. Положения международных правовых документов о взаимодействии государств в борьбе с организованной преступностью

В ходе организации борьбы с преступностью всегда необходимо учитывать положения международно-правовых документов, посвященных этой проблеме. Это требование вытекает из уже рассмотренного выше конституционного положения о признании общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации составной частью ее правовой системы и приоритете их действия над национальным законодательством (ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации). Аналогичное положение содержится в ст. 5 Федерального закона от 15.07.1995 № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации».

Организация Объединенных Наций постоянно подчеркивает необходимость ведения борьбы с наиболее опасными проявлениями преступности, в том числе в ее организованных формах, на основе системы универсального международного, регионального подходов и усилий конкретных государств. В своих документах она последовательно придерживается позиции о взаимосвязи организованной преступности с другими наиболее опасными проявлениями преступности.

Так, в аспекте предотвращения терроризма и борьбы с ним ООН в Резолюции Генеральной Ассамблеи 60/288 призвала государства рассмотреть вопрос о безотлагательном присоединении к Конвенции против транснациональной организованной преступности и к трем дополняющим протоколам к ней²³. В свою очередь, в Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности значительное внимание уделено борьбе с коррупцией, которая рассматривается в качестве эффективного средства борьбы с организованной преступностью²⁴.

Региональные и субрегиональные международные организации, осуществляющие те или иные функции международного сотрудничества в борьбе с организованной преступностью, в своих документах следуют подходу Организации Объединенных Наций. Россия выступает государством-участником, государством-членом таких наиболее влиятельных международных организаций, как Совет Европы (СЕ), Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), Организация Черноморского экономического сообщества (ЧЭС), Содружество Независимых Государств (СНГ), Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).

Отличительной особенностью регионального и субрегионального международного сотрудничества государств в борьбе с организованной преступностью является то обстоятельство, что такое сотрудничество, как правило, в той или иной форме, указывается в уставных документах этих организаций в качестве одной из основных целей их создания или одного из основных направлений сотрудничества²⁵.

В соответствии со ст. 1 Устава Совета Европы²⁶ (п. «c») «участие государств-членов в работе Совета Европы не должно отрицательно влиять на их вклад в деятельность Организации Объединенных Наций и других международных организаций и союзов, в которых они состоят».

Европейские Конвенции и Конвенции Совета Европы так или иначе затрагивают проблему взаимодействия государств в борьбе с организованной преступностью. Россия участвует не во всех таких Конвенциях, а ряд таких Конвенций не ратифицированы Российской Федерацией.

Хартия Европейской безопасности, принятая Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ)²⁷, относит организованную преступность, наряду с международным терроризмом, насильственным экстремизмом и оборотом наркотиков, к новым вызовам и содержит обязательства государств-участников более активно и тесно сотрудничать друг с другом в противодействии этим вызовам.

В качестве инструментария такой деятельности Хартия предусматривает подготовку полицейских кадров с целью освоения новых, современных форм полицейской работы, таких как взаимодействие с населением на местном уровне, борьба с распространением наркотиков, коррупцией и терроризмом. Также содержится обязательство поощрять оснащение полицейских служб, сотрудники которых осваивают новые формы работы, соответствующим современным оборудованием.

В Декларации «О создании Шанхайской организации сотрудничества»²⁸ отмечается, что ШОС «придает приоритетное значение региональной безопасности и предпринимает все необходимые усилия для ее обеспечения» и предусматривает разработку соответствующих многосторонних документов о сотрудничестве в пресечении незаконного оборота оружия и наркотиков, незаконной миграции и других видов преступной деятельности.

В ст. 1 Хартии Шанхайской организации сотрудничества²⁹ в качестве одной из основных целей и задач ШОС обозначено «совместное противодействие терроризму, сепаратизму и экстремизму во всех их проявлениях, борьба с незаконным оборотом наркотиков и оружия, другими видами транснациональной преступной деятельности, а также незаконной миграцией». В ст. 3 в качестве одного из основных направлений сотрудничества в рамках ШОС названы «выработка и реализация мероприятий по совместному противодействию терроризму, сепаратизму и экстремизму, незаконному обороту наркотиков и оружия, другим видам транснациональной преступной деятельности, а также незаконной миграции».

Договор о дружбе и сотрудничестве в Юго-Восточной Азии (АСЕАН)³⁰ предполагает тесное сотрудничество по широкому кругу вопросов, перечень которых конкретно не определяется, а в ст. 12 указывается, что «Высокие Договаривающиеся Стороны в рамках своих усилий по достижению регионального процветания и безопасности стремятся сотрудничать во всех сферах для развития региональной устойчивости, основанной на принципах уверенности в своих силах, опоры на собственные силы, взаимного уважения, солидарности и сотрудничества, что создаст основу для сильного и жизнеспособного сообщества государств Юго-Восточной Азии».

В Договоре об учреждении Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС)³¹ в ст. 2 «Цели и задачи» указывается, что «ЕврАзЭС создается для эффективного продвижения процесса формирования Договаривающимися Сторонами Таможенного союза и Единого экономического пространства, а также реализации других целей и задач, определенных в вышеназванных Соглашениях о Таможенном союзе, Договоре об углублении интеграции в экономической и гуманитарной областях и Договоре о Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве, в соответствии с намеченными в указанных документах этапами».

Устав Организации Черноморского экономического сотрудничества³² в ст. 4 предусматривает сотрудничество государств-участников ЧЭС, в том числе в таких областях, как борьба с организованной преступностью, незаконным оборотом наркотиков, оружия и радиоактивных материалов, всеми актами терроризма и незаконной миграцией.

Содружество Независимых Государств (СНГ) характеризуется наиболее тесными взаимосвязями между государствами-участниками. В соответствии со ст. 4 Устава³³ к сфере совместной деятельности его членов относится, в частности, борьба с организованной преступностью.

В ст. 8 Устава Организация Договора о коллективной безопасности³⁴ об основных направлениях деятельности этой международной организации содержится положение о том, что государства-члены координируют и объединяют свои усилия в борьбе с международным терроризмом и экстремизмом, незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, оружия, организованной транснациональной преступностью, нелегальной миграцией и другими угрозами безопасности государств-членов.

Особое внимание в документах ООН, региональных и субрегиональных международных организаций, посвященных взаимодействию государств в борьбе с преступностью в целом и в ее организованных формах в частности, уделено процедуре выдачи преступников, которая рассматривается в качестве одного из основных и наиболее эффективных инструментов борьбы с преступностью.

Не все международно-правовые документы, принимаемые в рамках универсального (ООН), а также регионального и субрегионального международного сотрудничества, требуют их ратификации государствами-участниками. Однако данное обстоятельство не исключает обязанности государств-участников считаться с содержащимися в них положениями. Все такие документы свидетельствуют о стремлении государств к сотрудничеству в борьбе с организованной преступностью.

В ст. 15 Федерального закона от 15.07.1995 № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» предусмотрено, в каких именно случаях международные договоры подлежат ратификации. Для правильного исполнения таких договоров всегда следует обращаться к федеральным законам об их ратификации, в которых могут содержаться заявления и оговорки, сделанные при их ратификации. Как уже отмечалось выше, от этого зависит то, в каком объеме действует тот или иной международный договор на территории Российской Федерации. Другие государства при ратификации могут сделать иные заявления и оговорки, и поэтому на их территории этот международный договор может действовать в ином объеме.

В аспекте борьбы с организованной преступностью значимым также является участие Российской Федерации в таких международных межправительственных организациях, как Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ)³⁵ и Группа государств против коррупции (ГРЕКО)³⁶.

Так, например, в число основных направлений деятельности государств-членов в рамках ФАТФ входят, в частности, выработка собственно стандартов в сфере борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма – в форме рекомендаций и пояснительных записок к ним, а в отношении государств, не желающих соответствовать глобальным стандартам, включение в список несотрудничающих юрисдикций и стран с определенными негативными последствиями для их финансовой системы.

Основополагающими документами ФАТФ являются Сорок рекомендаций по борьбе с отмыванием денежных средств, которые применяются также в борьбе с финансированием терроризма и которые дополняют комментарии к Сорока рекомендациям.

Рекомендации устанавливают минимальные стандарты деятельности для стран с различными правовыми и финансовыми системами и охватывают все меры, которые национальные системы должны применять в своих системах уголовного правосудия и регулирования, превентивные меры, которые следует принять финансовым учреждениям и другим соответствующим предприятиям и профессионалам, а также международное сотрудничество³⁷.

Статус члена ФАТФ позволяет России, в частности, участвовать в разработке стандартов борьбы с легализацией преступных доходов, оценке соблюдения этих стандартов другими странами, а также оказывать помощь в создании подразделений финансовой разведки в государствах Содружества Независимых Государств и других государствах³⁸.

Российская Федерация имеет также политические обязательства в сфере борьбы с организованной преступностью, обусловленные ее участием в целом ряде международных форумов, которые не являются международными организациями, так как они не основаны на международном договоре, не имеют формально определенных критериев приема, устава и постоянного секретариата и решения которых носят характер политических обязательств государств-участников³⁹.

Взаимодействие Российской Федерации в борьбе с организованной преступностью осуществляется в рамках таких международных форумов, как Группа восьми (G-8)⁴⁰ и Совет Россия – НАТО⁴¹.

При этом наиболее плодотворной является деятельность такого международного форума, как Группа восьми (G-8), в рамках которого созданы и функционируют рабочие, экспертные и целевые группы по определенным направлениям деятельности. Одной из таких групп является Римская/Лионская группа⁴², занимающаяся проблемами борьбы с организованной преступностью и терроризмом.

Группа восьми регулярно уделяет внимание проблеме борьбы с организованной преступностью на своих саммитах, что находит отражение в принимаемых этими саммитами документах. Одним из наиболее фундаментальных документов этого международного форума являются подготовленные Римской/Лионской группой 40 рекомендаций группы старших экспертов восьмерки, направленные на повышение эффективности борьбы с международной организованной преступностью.

Совет Россия – НАТО заменил Совместный постоянный Совет Россия – НАТО, но сохранил преемственность, в частности, в определении областей консультаций и сотрудничества, представляющих взаимный интерес, с Основополагающим актом о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Российской Федерацией и Организацией Североатлантического договора⁴³, на основании которого он действовал и в разделе III которого в качестве одной из таких областей была указана «борьба с терроризмом и незаконным оборотом наркотиков», а сам перечень областей консультаций и сотрудничества являлся открытым, и в связи с этим отмечалось, что «по взаимному согласию могут быть добавлены другие области».

В Декларации глав государств и правительств Российской Федерации и государств – членов НАТО «Отношения Россия – НАТО: Новое качество»⁴⁴ указано, что «Россия и государства – члены НАТО будут продолжать активизировать сотрудничество, в частности, в области борьбы против терроризма и в качестве первоначальных шагов в этой области… укреплять сотрудничество на основе многопланового подхода, включая совместные оценки угрозы терроризма для безопасности в Евроатлантическом регионе, сфокусированные на конкретных угрозах, например, вооруженным силам России и НАТО, гражданской авиации или объектам инфраструктуры, имеющим критически важное значение; в качестве первого шага провести совместную оценку террористической угрозы миротворческим силам России, НАТО и государств-партнеров на Балканах».

В области противодействия новым вызовам и угрозам, к которым ООН относит, в частности, организованную преступность, предполагается изучить возможности такого противодействия для безопасности в Евроатлантическом регионе в рамках деятельности Комитета НАТО по вызовам современному обществу… А в области сотрудничества между военными и в сфере военных реформ «изучить возможность создания интегрированного центра военной подготовки Россия – НАТО для миссий по противодействию вызовам XXI века».

Таким образом, международно-правовое сотрудничество Российской Федерации в борьбе с преступностью в целом и с организованной преступностью в частности носит развернутый характер. Принимаемые в рамках этого сотрудничества международно-правовые документы также чрезвычайно многообразны: они носят многосторонний либо двусторонний характер, принимаются в рамках международных организаций и форумов либо заключаются непосредственно между государствами. Наибольший интерес представляют именно международно-правовые документы, посвященные взаимодействию государств в борьбе с организованной преступностью, принятые в рамках международных организаций и форумов, исходя из того обстоятельства, что такие международно-правовые документы охватывают большое число государств-участников и поэтому они наиболее значимы для эффективной борьбы с организованной преступностью.

Такие международно-правовые документы, в свою очередь, представляется возможным классифицировать по кругу решаемых в них вопросов на следующие три группы.

Первую группу составляют международно-правовые документы, посвященные взаимодействию государств в борьбе с преступностью в целом. К ним, в частности, относятся ратифицированные Российской Федерацией Европейская конвенция о выдаче⁴⁵ и два дополнительных протокола к ней, Европейская конвенция о взаимной правовой помощи по уголовным делам⁴⁶ и два дополнительных протокола к ней, Европейская конвенция о передаче судопроизводства по уголовным делам⁴⁷, Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам⁴⁸.

Российская Федерация участвует не во всех таких Конвенциях.

Так, например, Россия не участвует в Европейской конвенции о международной действительности судебных решений по уголовным делам⁴⁹, Европейской конвенции по возмещению ущерба жертвам насильственных преступлений⁵⁰ и некоторых других.

Вторая группа включает международно-правовые документы, посвященные взаимодействию государств в борьбе с наиболее общественно опасными видами преступности, взаимосвязанными с организованной преступностью.

В данную группу международно-правовых документов входит обширный перечень международных правовых актов о взаимодействии государств в борьбе с коррупцией, терроризмом, экстремизмом и т. п.⁵¹.

Последнюю, третью группу международно-правовых документов составляют международно-правовые документы, непосредственно посвященные взаимодействию государств в борьбе с организованной преступностью.

Именно международно-правовые документы последней, третьей группы представляют особый интерес ввиду своей специализации на взаимодействии государств именно в борьбе с организованной преступностью и поэтому должны стать предметом подробного исследования.

История практического осознания мировым сообществом в лице Организации Объединенных Наций транснациональной организованной преступности подробно исследована проф. В. В. Лунеевым, в частности, в его монографии «Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции», где он отмечает, что это осознание было достаточно медленным и называет основные этапы деятельности ООН по борьбе с ней.

Первое обращение к этой проблеме имело место на Пятом конгрессе ООН⁵², где было признано, что преступность в форме международного бизнеса представляет собой более серьезную угрозу, чем традиционные формы преступного поведения. Впоследствии к этой проблеме обращался Шестой конгресс⁵³ при рассмотрении вопроса о правонарушениях и правонарушителях, оказавшихся вне досягаемости закона, и Седьмой конгресс⁵⁴, на котором подчеркивалось, что организованная преступность, используя лазейки в законодательстве различных стран, в значительной мере остается безнаказанной и ее дестабилизирующее воздействие станет усиливаться, если не будут приняты конкретные конструктивные меры.

Восьмой конгресс ООН⁵⁵ принял резолюцию «Предупреждение организованной преступности и борьба с ней» и приложение под названием «Руководящие принципы для предупреждения организованной преступности и борьбы с ней». Эти документы были поддержаны Генеральной Ассамблеей в резолюции 45/123 о международном сотрудничестве в борьбе с организованной преступностью, их положения развивались и уточнялись на совещании экспертов ООН и Интерпола о стратегиях борьбы с транснациональной преступностью⁵⁶, международном семинаре о характере, масштабах и последствиях организованной преступности⁵⁷ и международной конференции «Мафия, что делать?»⁵⁸

Всемирная конференция на уровне министров по организованной транснациональной преступности⁵⁹ отметила и обосновала «десять угроз», которые несет транснациональная организованная преступность суверенитету государств, обществу, отдельным лицам, национальной стабильности и государственному контролю, демократическим ценностям и общественным институтам, национальной экономике, финансовым учреждениям, демократизации и приватизации, развитию, глобальным режимам и кодексам поведения.

На конференции были приняты Неапольская политическая декларация, в которой была выражена решимость защищать страны от организованной преступности во всех ее формах путем строгих, наиболее эффективных законодательных мер и оперативных средств, и Глобальный план действий против организованной транснациональной преступности, содержащий меры, которые должны приниматься государствами с целью противодействия организованной транснациональной преступности, одобренные Генеральной Ассамблеей в резолюции 49/159, призвавшей государства в безотлагательном порядке претворять их в жизнь.

На Девятом конгрессе ООН⁶⁰ одной из обсуждавшихся тем была тема «Меры борьбы с национальной и транснациональной экономической и организованной преступностью». Конгресс принял решения, в том числе о результатах обсуждения проекта конвенции о борьбе с транснациональной организованной преступностью, а также о регулировании оборота огнестрельного оружия, что имеет большое значение в предупреждении незаконного оборота оружия, совершаемого организованными формированиями.

Десятый конгресс ООН⁶¹ в рамках «сегмента высокого уровня» обсудил основную тему «Международное сотрудничество в борьбе с транснациональной преступностью: новые вызовы в XXI веке». Обсуждение завершилось принятием Венской декларации о преступности и правосудии: ответ на вызовы XXI в., в которой первостепенное значение было придано борьбе с транснациональной организованной преступностью.

Деятельность ООН по борьбе с организованной преступностью, продолжавшаяся в течение последней четверти XX в., привела к принятию в 2000 г. фундаментальной Конвенции против транснациональной организованной преступности, явившейся первым кодифицированным международным актом, налагающим обязательства⁶².

В ходе этой деятельности вырабатывалось понимание мировым сообществом организованной преступности, которое начиналось с осмысления этого явления, попыток дать его исчерпывающее, универсальное определение и разработки понятийного аппарата.

Одна из таких попыток была предпринята в период подготовки Восьмого конгресса ООН⁶³, когда в одном из документов секретариата ООН было отмечено, что одной формулировкой невозможно определить многочисленные виды организованной преступности, обусловленные различными факторами. Однако в целом это явление можно охарактеризовать как «сложные уголовные виды деятельности, осуществляемые в широких масштабах организациями и другими группами, имеющими внутреннюю структуру, которые получают финансовую прибыль и приобретают власть путем создания и эксплуатации рынков незаконных товаров и услуг». Это преступления, часто выходящие за пределы государственных границ, связанные не только с коррупцией общественных и политических деятелей, получением взяток или тайных сговоров, но также и с угрозами, запугиванием и насилием⁶⁴.

В итоговом документе международного семинара ООН по вопросам борьбы с преступностью⁶⁵ отмечалось, что в большинстве стран выделяются два основных пути развития организованной преступности. Во-первых, это запрещенные виды деятельности (такие как имущественные преступления, отмывание денег, незаконный оборот наркотиков, нарушение правил валютных операций, запугивание, проституция, азартные игры, торговля оружием и антиквариатом) и, во-вторых, участие в сфере экономики (прямое или с использованием таким средств, как вымогательство). В обоих случаях используются преступные методы, и поэтому костяк организованных преступных формирований составляют уголовно-преступные элементы.

Унифицированного определения организованной преступности, – говорится в итоговом документе, – до настоящего времени не выработано, вместе с тем под организованной преступностью обычно понимается относительно массовая группа устойчивых и управляемых сообществ преступников, занимающихся преступлениями как промыслом и создающих систему защиты от социального контроля с использованием таких противозаконных средств, как насилие, запугивание, коррупция и крупномасштабные хищения. Данное определение может пониматься и в более широком смысле: любая группа или отдельные лица, организованные на постоянной основе для получения прибыли незаконным способом⁶⁶.

Основываясь на исследовании документов ООН этого периода времени (1980–1990), проф. В. С. Овчинский отмечает, что экспертами ООН были сформированы несколько методологических подходов, каждый из которых затрагивает сущностные характеристики организованной преступности. В наиболее широком смысле организованную преступность принято рассматривать как форму незаконного предпринимательства, и в связи с этим организованная преступность определяется как одна из форм экономического предпринимательства, осуществляемая с помощью противозаконных средств, связанных с угрозой применения физической силы или ее использованием, вымогательством, коррупцией, шантажом и другими методами, а также использованием незаконно произведенных товаров и услуг.

Существует и другой подход, определяющий организованную преступность как серию сложных уголовных видов деятельности, осуществляемых в широких масштабах организациями и другими группами, имеющими внутреннюю структуру, которых толкают на это главным образом получение финансовой прибыли и приобретение власти⁶⁷.

В результате дискуссий в Конвенции против транснациональной организованной преступности понятие «транснациональная организованная преступность» было сформулировано путем перечисления признаков преступления, носящего транснациональный характер.

Исчерпывающего перечня международно-правовых документов ООН, непосредственно касающихся взаимодействия государств в борьбе с организованной преступностью, которые сама Организация Объединенных Наций относит к этой категории, как это имеет место с документами, касающимися взаимодействия государств в борьбе с терроризмом, не существует⁶⁸.

Исследование международно-правовых документов ООН позволяет выделить следующие такие документы, непосредственно посвященные взаимодействию государств в борьбе с организованной преступностью:

• Миланский план действий (принят VII Конгрессом ООН и одобрен 29 ноября 1985 г. Резолюцией 40/32 Генеральной Ассамблеи ООН);

• Резолюция Конгресса ООН «Предупреждение организованной преступности и борьба с ней» с приложением «Руководящие принципы для предупреждения организованной преступности и борьбы с ней» (приняты VIII Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, Гавана, 27 августа – 7 сентября 1990 г.);

• Неапольская политическая декларация и Глобальный план действий против организованной транснациональной преступности (одобрена Резолюцией 49/159 Генеральной Ассамблеи ООН);

• Декларация о преступности и общественной безопасности (принята 12 декабря 1996 г. Резолюцией 51/60 Генеральной Ассамблеи ООН);

• Венская декларация о преступности и правосудии: ответы на вызовы XXI века (принята 17 января 2001 г. Резолюцией 55/59 Генеральной Ассамблеи ООН);

• Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности (принята 15.11.2000 Резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН)⁶⁹.

Ратифицированная Российской Федерацией Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности – основной международно-правовой документ, непосредственно посвященный взаимодействию государств в борьбе с организованной преступностью⁷⁰. Она является комплексным международным нормативным актом, положения которого закреплены в ст. 41 и относятся ко многим отраслям права. Россией также ратифицированы Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее⁷¹ и Протокол против незаконного ввоза мигрантов по суше, морю и воздуху⁷², дополняющие Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности.

В Конвенции применяется термин «транснациональная организованная преступность», во-первых, потому, что к этому времени организованная преступность, по выражению проф. В. В. Лунеева, «транснационализировалась», и, во-вторых, потому, что ООН, являясь глобальной международной организацией, в сферу своей деятельности включает глобальные явления и процессы, одним из которых является именно транснациональная организованная преступность, и применяет к таким явлениям и процессам соответствующую глобальную терминологию.

Фундаментальный характер Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности обусловливает то обстоятельство, что и сама Организация Объединенных Наций, а также региональные и субрегиональные международные организации в свои международно-правовые документы включают ссылки на данную Конвенцию и указания о том, что они исходят из ее положений либо руководствуются ими.

23.03.2001 Координационное совещание руководителей правоохранительных органов Российской Федерации в п. 1.3 своего постановления «О мероприятиях по пресечению деятельности организованных преступных групп (сообществ) и коррупции в наиболее доходных отраслях экономики» постановило обратиться в Государственную Думу и Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации с предложением о ее ратификации. Конвенция была ратифицирована Российской Федерацией 26 апреля 2004 г. и вступила в силу для России 25 июня 2004 г.

Перечень международно-правовых документов, непосредственно посвященных взаимодействию государств в борьбе с организованной преступностью, принятых в рамках регионального и субрегионального международного сотрудничества, включает следующие:

• Постановление Межпарламентской Ассамблеи государств – участников СНГ от 02.11.1996 № 8–9 «О рекомендательном законодательном акте “О борьбе с организованной преступностью”»;

• Договор государств – участников Содружества Независимых Государств о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов и финансированию терроризма;

• Соглашение между Правительствами государств – участников Черноморского экономического сотрудничества о сотрудничестве в борьбе с преступностью, особенно в ее организованных формах;

• Договор о сотрудничестве в охране внешних границ государств – членов Евразийского экономического сообщества.

Одной из отличительных особенностей деятельности такой международной организации, как Содружество Независимых Государств, является издание так называемого модельного законодательства – законодательных актов, носящих рекомендательный характер для государств-участников. Одним из таких рекомендательных законодательных актов является рекомендательный законодательный акт «О борьбе с организованной преступностью», который является типичным примером комплексного законодательного акта. В настоящее время из государств – членов СНГ такие законы приняты и действуют в Республике Беларусь и на Украине.

Ратифицированный Российской Федерацией Договор государств – участников Содружества Независимых Государств о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов и финансированию терроризма является одним из немногих договоров, заключенных государствами-участниками в рамках этой международной организации.

Соглашение между правительствами государств – участников Черноморского экономического сотрудничества о сотрудничестве в борьбе с преступностью, особенно в ее организованных формах⁷³, регламентирует взаимодействие государств-участников через их компетентные органы в предупреждении, пресечении, выявлении, раскрытии и расследовании актов терроризма, организованной преступности, незаконного культивирования, производства, изготовления и оборота наркотических средств и психотропных веществ, а также сопутствующих им преступлений.

Такое взаимодействие осуществляется путем сотрудничества в области обучения, подготовки и повышения квалификации кадров, сотрудничества в культурной, спортивной и социальной областях, проведения научных исследований и развития информационных систем, средств связи и специального оборудования, розыска пропавших без вести лиц, похищенных или утерянных вещей и идентификации трупов.

Договор о сотрудничестве в охране внешних границ государств – членов Евразийского экономического сообщества является, безусловно, актуальным в аспекте борьбы с организованной преступностью.

Так, например, в Приложении «Декларация принципов и программа действий программы Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия» к Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 18.12.1991 № 46/152 «Создание эффективной программы Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия»⁷⁴, в частности, отмечается, что «растущая интернационализация преступности должна породить новые соразмерные действия. Организованная преступность использует ослабление пограничного контроля, которое содействует законной торговле и тем самым развитию. Если не принять энергичных превентивных мер, то в ближайшие годы произойдет дальнейший рост числа и масштабов таких преступлений. Поэтому особенно важно предвидеть развитие событий и оказать государствам-членам помощь в разработке соответствующих стратегий по предупреждению преступности и борьбе с ней» (п. 5). И далее: «Многие уголовные правонарушения имеют международный характер. В связи с этим государствам настоятельно необходимо рассмотреть при уважении суверенитета государств проблемы, связанные со сбором доказательств, выдачей правонарушителей и налаживанием взаимной юридической помощи, например, в тех случаях, когда такие правонарушения совершаются за границей или когда границы используются для того, чтобы избежать обнаружения или преследования» (п. 6).

Таким образом, исследование деятельности международных организаций и международных форумов подтверждает сделанный ранее вывод о том, что совершенствование правового регулирования борьбы с организованной преступностью должно идти по пути, во-первых, создания основополагающих комплексных законов, системно решающих вопросы реагирования на нее, и, во-вторых, путем внесения в соответствии с этими комплексными законами взаимосвязанных изменений в отраслевое законодательство. При этом предполагается одновременное решение проблем уголовно-правового, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного, оперативно-розыскного и иного характера.

Кроме того, существует также целый ряд межправительственных соглашений, где в качестве компетентных органов с российской стороны указаны конкретные правоохранительные органы и, в частности, Генеральная прокуратура Российской Федерации.

Международно-правовое сотрудничество Генеральной прокуратуры Российской Федерации заслуживает особого внимания по крайней мере по следующим двум причинам.

Во-первых, Генеральный прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры являются координаторами деятельности всех правоохранительных органов по борьбе с преступностью в целом и с организованной преступностью в частности.

Так, в соответствии с п. 1 ст. 8 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» прокуроры «координируют деятельность по борьбе с преступностью органов внутренних дел, органов федеральной службы безопасности, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, органов таможенной службы и других правоохранительных органов».

Во-вторых, в компетенции Генеральной прокуратуры Российской Федерации находится один из наиболее эффективных международно-правовых инструментов борьбы с организованной преступностью – решение вопроса об экстрадиции.

В соответствии с ч. 3 ст. 460 УПК РФ «при возникновении необходимости запроса о выдаче и наличии для этого оснований и условий, указанных в частях первой и второй настоящей статьи, все необходимые материалы предоставляются в Генеральную прокуратуру Российской Федерации для решения вопроса о направлении в соответствующий компетентный орган иностранного государства запроса о выдаче лица, находящегося на территории данного государства». А в соответствии с ч. 4 ст. 462 УПК РФ «решение о выдаче иностранного гражданина или лица без гражданства, находящихся на территории Российской Федерации, обвиняемых в совершении преступления или осужденных судом иностранного государства, принимается Генеральным прокурором Российской Федерации или его заместителем».

Международно-правовое сотрудничество прокуратуры Российской Федерации в борьбе с организованной преступностью необходимо рассматривать в контексте международно-правового регулирования такой борьбы в целом. Правовым основанием участия Генеральной прокуратуры Российской Федерации в международном сотрудничестве является ст. 2 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации», положения которой позволяют в пределах своей компетенции осуществлять прямые связи с соответствующими органами других государств и международными организациями, сотрудничать с ними, заключать соглашения по вопросам правовой помощи и борьбы с преступностью, участвовать в разработке международных договоров Российской Федерации. А приказ Генерального прокурора Российской Федерации от 12.03.2009 № 67 «Об организации международного сотрудничества органов прокуратуры Российской Федерации» предписывает прокурорам считать взаимодействие с органами, организациями и учреждениями иностранных государств, а также международными органами и организациями одним из приоритетных направлений деятельности прокуратуры Российской Федерации.

Предметом международно-правового сотрудничества органов прокуратуры Российской Федерации с соответствующими и иными структурами других государств, а также со специализированными международными организациями, кроме прочего, является борьба с организованной, в том числе международной, и иной преступностью, с иными правонарушениями; возмещение причиненного преступлениями ущерба; взаимное оказание правовой помощи по уголовным делам путем проведения проверочных, следственных и иных действий; выявление и расследование транснациональных и иных преступлений, розыск скрывающихся преступников, обеспечение выдачи (экстрадиции) преступников в целях их привлечения к ответственности; предотвращение, пресечение «отмывания» преступно нажитых денежных и других средств, проникновения в экономику преступно нажитых капиталов, а также других форм преступного предпринимательства; выполнение запросов об оказании правовой помощи по уголовным делам посредством выполнения следственных действий.

Полномочия органов прокуратуры Российской Федерации по осуществлению международно-правового сотрудничества определяются международными договорами, а также национальным законодательством, в частности Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, ч. 5 которого «международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства» прямо регламентирует эту деятельность и определяет особенности порядка взаимодействия судов, прокуроров, следователей и органов дознания с соответствующими компетентными органами и должностными лицами иностранных государств и международными организациями.

Международное сотрудничество органов прокуратуры Российской Федерации осуществляется в различных правовых формах по следующим основным направлениям: подготовка заключений по проектам международных договоров и соглашений; участие в рабочих группах, конференциях и заседаниях международных организаций, по результатам которых подписываются международные правовые акты; участие в работе комитетов и комиссий по выработке рекомендаций Парламентской Ассамблеей Совета Европы; проведение консультаций по различным международным проектам; представление в МИД России для направления в подразделения ООН аналитической информации о выполнении Российской Федерацией Конвенций ООН и резолюций Генеральной Ассамблеи ООН; взаимодействие с компетентными органами иностранных государств по вопросам выдачи (экстрадиции), направления (исполнения) поручений об уголовном преследовании, оказания правовой помощи по уголовным делам, а также осуществления розыска подозреваемых и обвиняемых.

Генеральной прокуратурой Российской Федерации заключаются межведомственные соглашения, носящие международный и преимущественно двухсторонний характер. Подавляющее большинство этих соглашений в той или иной степени затрагивают вопросы оказания взаимной правовой помощи и выдачи преступников, предусматривают возможность проведения консультаций по правовым вопросам на этапе подготовки и рассмотрения конкретных запросов. Такой подход находится в контексте позиции ООН, региональных и субрегиональных международных организаций, которые рассматривают выдачу преступников в качестве одного из наиболее эффективных инструментов борьбы с преступностью.

Кроме того, Генеральной прокуратурой Российской Федерации заключаются межведомственные соглашения и меморандумы, носящие международный характер и непосредственно посвященные взаимодействию в борьбе с организованной преступностью либо значительное место в которых уделено этой проблеме.

Такие межведомственные соглашения и меморандумы, наряду с международными договорами Российской Федерации, позволяют эффективно осуществлять международное сотрудничество в борьбе с организованной преступностью, в том числе в вопросах выдачи преступников⁷⁵.

Становление и развитие организованной преступности в различных государствах имеет множество специфических особенностей. Вместе с тем применительно к России и другим странам – участникам Содружества Независимых Государств ей присущи определенные общие черты. Многолетние криминологические исследования в этой области позволили проф. А. И. Долговой предложить следующее определение организованной преступности, которым можно руководствоваться при ее анализе и реагировании на нее: организованная преступность – это сложная система организованных преступных формирований, их отношений и деятельности⁷⁶.

Развивая эту позицию, можно выделить два основных блока деятельности преступных сообществ в России и государствах – участниках СНГ: а) запрещенные виды деятельности (имущественные преступления, преступления против личности, «отмывание» денег, незаконный оборот наркотиков, финансирование террористических организаций, проституция, азартные игры, торговля оружием и антиквариатом и др.); б) участие в законной экономической деятельности (прямое или с использованием таких противоправных средств, как вымогательство, рейдерство и др.).

В современной криминологии выделяют три уровня организованности преступности. На первом низшем уровне преступления совершаются унитарными группами (не имеющими сложной структуры, иерархии), функции организаторов и исполнителей в них строго не разграничены. Такие группировки, как правило, не имеют межрегиональный характер и не будут нами рассмотрены. Предметом рассмотрения являются второй и третий уровень организованной преступности:

Второй уровень организованности преступной деятельности представляет собой иерархическое построение определенных групп, иногда их конгломерат. Особенность здесь состоит в том, что группы уже активно вторгаются в деятельность государственных структур, стремясь использовать их в своих криминальных целях. Такие группы можно назвать преступными организациями. К этому же типу следует отнести свободные подвижные сети⁷⁷.

На третьем уровне речь идет о консолидации преступной среды и ее лидеров в преступные сообщества. Здесь уже происходит четкое отделение функций организации и руководства от непосредственного участия в преступной деятельности. Лидеры преступной среды в этом случае заняты выработкой общей линии поведения, стратегии и тактики деятельности сообщества, обеспечением взаимодействия его структурных компонентов. Тем самым на современном этапе организованная преступность, расширив ареал своей деятельности и перешагнув через национальные границы, синдикализировалась.

Изучение проблем борьбы с организованной преступностью продуктивно вести в целях изучения сущностно-содержательных начал, характеристик основных признаков рассматриваемого явления, для использования его материалов в профессионально-прагматических интересах распознания, изобличения преступных сообществ и в целом организации борьбы с организованной преступностью.

С этих позиций полагаем уместным изложить ряд основных понятий, квалифицирующих современную организованную преступность и дать характеристику ее состояния, структуры и реагирования правоохранительных органов на организованную преступную деятельность.

Организованная преступная деятельность – это система взаимосвязанных, образующих определенную целостность деяний, предусмотренных Особенной частью УК РФ, совершаемых организованными преступными объединениями и их участниками.

Организованную преступную деятельность можно рассматривать с точки зрения двух подходов. В узком (уголовно-правовом) смысле организованная преступная деятельность включает систему преступных действий, которые предусмотрены в качестве преступления Особенной частью УК РФ; являются соучастием в преступлении; представляют собой стадии неоконченного (приготовление, покушение) преступления. В широком (криминологическом) смысле организованная преступная деятельность включает, помимо собственно уголовно наказуемых деяний, также организационное, информационное, идеологическое и иное обеспечение существования и функционирования соответствующего преступного объединения. Такое понимание организованной преступной деятельности не исключает отнесения к ней действий, которые сами по себе могут не являться преступными (установление коррумпированных связей в правоохранительных и иных государственных органах, вовлечение в преступное объединение новых участников и их обучение, идеологическое обеспечение преступной деятельности и формирование субкультуры, материальная поддержка лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы и др.).

Организованную преступность можно представить как сознательную, систематическую и широкомасштабную деятельность, осуществляемую организованными сообществами людей, сплоченных преступной идеологией, имеющих соответствующую поставленным целям внутреннюю структуру, специфическую систему управления и обеспечения безопасности, которые получают прибыль и приобретают власть в процессе создания и эксплуатации как законных, так и незаконных (криминальных) рынков товаров и услуг.

Обобщая признаки преступных организаций, можно выделить главные из них:

1) целеориентированный характер функционирования;

2) иерархическое или сетевое построение преступной организации;

3) обеспечение безопасности преступной деятельности;

4) преступные способы достижения целей;

5) наличие определенной нормативной системы внутри организации;

6) расчет на долгое и устойчивое существование;

7) стремление к монополизации и экспансии своей сферы влияния.

Наряду с ними можно обозначить и другие характерные черты: масштабность преступной деятельности, вооруженность и техническая оснащенность формирований и, что особенно важно, межрегиональные, межгосударственные связи с аналогичными преступными организациями.

Следует оговориться, что указанные черты могут совмещаться не во всей совокупности, ведь это собирательный «образ». Облик транснациональных сообществ был бы не полон и без следующих, присущих им признаков, это:

1) создание особой, относительно замкнутой среды с определенной иерархией, четким распределением функций организации участия в преступной деятельности. При этом для лидеров преступной среды основной задачей является выработка стратегии и тактики деятельности криминального сообщества;

2) раздел сфер влияния между наиболее крупными криминальными группировками. Среди них выделяются преступные сообщества, возглавляемые авторитетами, а также группировки, построенные по этническому или национальному принципу и на основе землячества;

3) выход на международную арену этнических преступных формирований, успешность деятельности которых обусловлена тесной связью со страной происхождения, где они используют поддержку и возможности, имеющиеся в распоряжении местных криминальных структур;

4) порождение вокруг преступных сообществ целого слоя паразитирующей и противоправно обогащающейся «элиты»: «воров в законе», «авторитетов», «третейских судей»⁷⁸, посредников, охранников, киллеров, «беловоротничковых» преступников. В орбиту их преступной деятельности включается значительный круг лиц, начиная от антиобщественных элементов и заканчивая работниками правоохранительных и различного рода контролирующих органов;

5) переход организованной преступности в большинстве случаев от использования откровенного насилия в своей деятельности к стремлению получать доходы менее рискованными способами, путем экономических и других махинаций. Подобная тенденция при отсутствии прямого физического воздействия на потерпевших делает их деятельность нерезонансной, малозаметной для общества, поскольку затрудняет обнаружение правонарушений. Все это обусловливает латентность существенной части организованной преступности;

6) важна и значительная экономическая составляющая организованной преступности. Опасной тенденцией в ее деятельности является стремление проникнуть и закрепиться в легальных секторах экономики, тем самым обеспечивая масштабную легализацию своих сверхдоходов. В процессе жесткой борьбы за право контролировать прибыльные сферы экономической деятельности и территории совершенствуется их организационная основа, коррумпируется и вовлекается в преступную деятельность государственный аппарат;

7) крайне опасно внедрение организованной преступности в политическую деятельность. Добившись большого влияния в сфере экономики, во второй половине 1990-х гг. организованная преступность в России и в ряде стран Содружества вышла на арену политической борьбы, пытаясь навязать свои понятия и воззрения государственным структурам и укоренить их в общественном сознании. «Политизация» преступной деятельности выражается в стремлении лидеров преступных сообществ проникнуть во властные структуры с целью влияния на экономическую, финансовую, уголовную политику государства, ухода от социального контроля с его стороны. Особенно ярко данная тенденция обозначилась в первом десятилетии XXI в. Наличие во властных структурах лиц, представляющих организованную преступность, позволяет последним лоббировать свои интересы, получать льготы и привилегии для коммерческих структур, используемых для легализации капиталов, полученных преступным путем, вывоза капитала за рубеж;

8) примечательно также, что преступная деятельность сообществ отличается высококвалифицированной подготовкой всех сопутствующих преступлений (физическое устранение конкурентов либо изощренное похищение их родственников, уничтожение улик, сокрытие трупов, завладение оружием и т. п.). Для достижения преступных целей используются специально подготовленные преступники-профессионалы;

9) следует упомянуть также меры, предпринимаемые организованной преступностью по обеспечению собственной безопасности и противодействию правоохранительным органам. К причинам стабильного положения и развития организованной преступности относятся обстоятельства, связанные с использованием представителями преступных организаций приемов страхования криминальных рисков, основными из которых являются:

а) наличие широких коррупционных связей в законодательных, исполнительных, в том числе правоохранительных органах, владение основами криминалистики и методами оперативно-розыскной деятельности, а также высокий уровень технической оснащенности играют главенствующую роль в обеспечении собственной безопасности преступных сообществ;

б) заключение системы незаконных скрытых соглашений между участниками. Ряд криминальных организаций появляются в результате замены краткосрочных и случайных контрактов устойчивыми отношениями, единым контрактом, что позволяет контролировать поведение участников сделок, обеспечивать надежность экономической среды, контролировать вовлечение в преступную группу тех, кто оказывается под ее покровительством. Прочность криминального контракта является важнейшим фактором эффективности организации и снижения уровня криминального риска, позволяет увеличить масштаб и размеры операций. Прочность определяется во многом и тем, какие механизмы мотивации используются для сплочения участников организации.

Как свидетельствует наука и практика, основными внутрисвязующими средствами являются механизмы принудительной и материальной мотивации. Если в обычной профессиональной преступной группе иссякает источник доходов, то она с легкостью распадается. Напротив, преступные организации на этнической основе отличаются высокой сплоченностью и жизнестойкостью.

Кроме того, организованная преступность в России и странах Содружества переняла и трансформировала в свою криминальную деятельность определенные правила мафиозных организаций дальнего зарубежья, цементирующие отношения внутри организации, это:

в) заимствованный от итальянской мафии закон «омерты» – обета молчания, за нарушение которого предусмотрены жесткие санкции (как правило, убийство);

г) использование принципа Blutkit, состоящего в укреплении членства в группе и ее консолидации посредством принуждения к нарушению правового запрета (например, на Сицилии от новых членов требуется иметь на своей совести убийство).

Лидеры и активные члены организованных преступных группировок нередко выезжают за границу, где принимают гражданство других государств и, скрываясь от правоохранительных органов, остаются на постоянное место жительства. Находясь вне пределов страны, они продолжают руководить преступными группами, создают совместные фирмы для легализации своих доходов и другой криминальной экономической деятельности.

В соответствии со Стратегией национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. деятельность транснациональных преступных организаций и группировок, связанная с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, относится к числу основных источников угроз национальной безопасности в сфере государственной и общественной безопасности.

Как было показано выше, организованная преступность в настоящее время принимает форму сложных бизнес-конгломератов, в то время как жесткие иерархические структуры исчезают. Диверсификация видов преступной деятельности, наряду с децентрализованной структурой, представляют трудности для правоохранительных органов, а преступные сети используют в своих целях гражданские конфликты и политическую нестабильность⁷⁹.

Организованная преступность приобрела глобальный характер и превратилась в колоссальную экономическую и военную силу⁸⁰, без преувеличения став угрозой международной безопасности и стабильности. Неслучайно в ежегодных докладах Всемирной федерации содействия ООН «Состояние будущего» транснациональная организованная преступность (ТОП) названа одним из 15 глобальных вызовов человечеству.

Экспертами Управления ООН по наркотикам и преступности сформировано понимание транснациональной организованной преступности как глобализованной нелегальной экономики. По их оценкам, годовой оборот этого криминального бизнеса составляет почти 900 млрд долл. США, что равнозначно 1,5 % мирового ВВП. Эта сумма равняется почти 7 % мирового экспорта товаров⁸¹.

Только транснациональная организованная преступность способна приспосабливаться к любым глобальным, а тем более региональным, экономическим, политическим, социальным и даже военным событиям и конфликтам, обращая происходящее в свою пользу.

Так, за 10 лет антитеррористической операции западных войск Афганистан стал главной наркофабрикой. От произведенного там дурмана умерло около 2 млн человек по всему миру. Еще около 20 млн зависимых находится на пути в могилу.

По информации ФСКН России, число нарколабораторий за это время выросло многократно и исчисляется тысячами. Товар, упакованный и клейменный в Афганистане, через республики Центральной Азии (Таджикистан, Киргизию и др.) идет в Россию. Причем большую часть пути совершенно открыто. Посты НАТО свободно пропускают набитые героином конвои. А на территории постсоветских стран образовались настоящие мафиозные картели, обслуживающие наркопотоки, стоимость которых в десятки раз превышает бюджеты этих стран.

Российская организованная преступность за минувшие 20 лет приобрела ярко выраженный транснациональный характер. Это проявляется, с одной стороны, в совершении организованными преступными формированиями преступлений на территории сразу нескольких государств, с другой – в совершении преступлений транснационального характера (в частности, незаконного оборота наркотиков, торговли людьми, незаконной миграции, контрабанды и др.).

Масштабы незаконного оборота и немедицинского потребления наркотиков представляет серьезную угрозу здоровью населения, стабильности и безопасности страны (рис. 1). По оценкам ООН, ежегодное потребление героина в России составляет 75–80 т., что в 3,5 раза больше, чем в США и Канаде, и почти вдвое больше, чем в Китае.

Годовой оборот данного рынка оценивается в 13 млрд долл. При этом правоохранительные органы изымают лишь 4–5 % поступающего героина. По словам директора ФСКН России В. Иванова, ежегодно из-за болезней, связанных с наркотиками, в России (потребителе афганского героина № 1 в мире) умирают более 100 тыс. человек.

Рис. 1. Общемировой незаконный оборот героина азиатского происхождения

Криминальный наркобизнес нашего времени неправильно трактовать как некое антисоциальное явление локального характера. Это не еще одно запрещенное занятие, каких великое множество, а мощная, наиболее вредоносная отрасль теневой экономики, характеризующаяся сложнейшей структурой, планетарным размахом и высокой динамикой эволюции⁸². Добавим к этому, что доходы наркобизнеса активно используются для поддержания экстремистских и террористических организаций, что еще больше актуализирует его угрозу для национальной безопасности России.

Анализ выявляемых теневых финансовых потоков позволяют выявить взаимосвязи и иных видов организованной преступной деятельности.

Эксперты ФАТФ (Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег) в отчете «Риски отмывания денег, возникающие в результате торговли людьми и незаконного ввоза мигрантов» отдельно отмечают наличие тесной взаимосвязи между терроризмом, незаконной миграцией и коррупцией⁸³.

На опасность этой взаимосвязи обращается внимание и в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. (п. 41), согласно которой угрозу безопасности нашей страны представляют, в частности, деятельность международных террористических и экстремистских организаций по переброске на российскую территорию своих эмиссаров, средств террора и организации диверсий, а также активизация трансграничных преступных групп по незаконному перемещению через государственную границу Российской Федерации наркотических средств, психотропных веществ, организации каналов незаконной миграции.

Деятельность различных международных террористических и экстремистских организаций представляет собой наиболее серьезную угрозу суверенитету России.

Конечной целью деятельности таких международных террористических и экстремистских организаций, как «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия исламского освобождения»), «Таблиги-Джамаат», «Ат-Такфир Валь-Хиджр» является установление мирового господства и создание на базе стран с преимущественно мусульманским населением, а также отдельных регионов России единого исламского государства «Всемирный Халифат»⁸⁴.

Таким образом, отнесение организованной преступности к наиболее опасным криминальным явлениям обусловлено ее способностями криминализировать все сферы жизни общества и различных социальных институтов, оказывать активное сопротивление органам правопорядка и усилиям по борьбе с нею.

Несмотря на фактически возросшую опасность и распространенность организованной преступной деятельности, официальные статистические данные за последние годы этих процессов не отражают, о чем свидетельствует ежегодное снижение количества зарегистрированных преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций), уголовные дела и материалы о которых были окончены расследованием либо разрешены.

В частности, сведения о результатах борьбы с организованной преступностью, которые приведены ниже (табл. 1 и рис. 2), говорят о резком снижении уровня регистрируемой преступности: по сравнению с показателями 2010 г. в 2013 г. темпы снижения зарегистрированных преступлений составили 42,3 %.

При этом количество зарегистрированных преступлений связанных с незаконным оборотом наркотиков совершенных организованными преступниками, несмотря на все большую актуализацию проблемы наркотизации, также последовательно сокращается. В 2013 г. количество таких преступлений было на 66,3 % меньше, чем в 2009 г.

Таблица 1

Сведения о количестве зарегистрированных наиболее распространенных преступлений, совершенных участниками ОГ или ПС (ПО) в России в 2009–2013 гг. (форма № 582 ГИАЦ МВД России)

Очевидно, что данные официальной статистики свидетельствуют не об уменьшении активности организованных преступных формирований, а о высокой латентности совершаемых ими преступлений, что правомерно рассматривать как результат их активного противодействия деятельности правоохранительных органов, в том числе направленной на раскрытие и расследование преступлений.

Рис. 2. Динамика реагирования на организованную преступность в 2006–2013 гг.

Особенно рельефно это выглядит при рассмотрении структуры организованной преступности. Хорошо известно, насколько важна и значима экономическая составляющая организованной преступности. Поэтому сокращение удельного веса преступлений экономической направленности в структуре всех совершенных организованными преступными объединениями преступлений, уголовные дела по которым направлены в суд (рис. 3, 4), не может оцениваться как «выдавливание» организованной преступности из экономической сферы, а, скорее, означает сдачу позиций федеральными органами исполнительной власти, призванными обеспечивать экономическую безопасность страны.

Современный этап противоборства характеризуется ростом общественной опасности организованной преступной деятельности, в том числе противодействия расследованию совершаемых в рамках ее осуществления преступлений, а также расширения арсенала способов такого противодействия.

Наглядным и убедительным свидетельством этого является практика уголовно-правовой защиты деятельности судов и органов следствия в соответствии с положениями главы 31 УК РФ. По статистическим данным ГИАЦ МВД России, преступления, предусмотренные в этой главе, регистрируются крайне редко и остаются на протяжении последних лет практически на одном уровне (табл. 2).

Рис. 3. Структура совершенных участниками ОГ или ПС (ПО) преступлений, уголовные дела о которых направлены в суд в порядке ст. 222 УПК РФ за 2008 г.

Рис. 4. Структура совершенных участниками ОГ или ПС (ПО) преступлений, уголовные дела о которых направлены в суд в порядке ст. 222 УПК РФ в 2013 г.

В то же время, по данным Управления по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, только за период с 2009 по 2012 г. практически в два с половиной раза увеличилось количество фактов реализации мер обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства в соответствии с Федеральным законом от 20.08.2004 № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» (с 2690 в 2009 г. до 5632 в 2012 г.) и в соответствии с Федеральным законом от 20.04.1995 № 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» (с 648 в 2009 г. до 1553 в 2012 г.). Это свидетельствует о все большем распространении противодействия расследованию преступлений и его возрастающей общественной опасности, а соответственно о необходимости более основательной разработки проблем его выявления и преодоления.

Таблица 2

Динамика количества зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 294, 295, 317 УК РФ, и числа выявленных лиц, их совершивших, за период 2009–2013 гг.

Организованное сопротивление борьбе с преступностью – последствие самодетерминации организованной преступности, которое обусловливает активное участие определенной части общества в противодействии не только раскрытию и расследованию отдельных преступлений, но и в целом деятельности правоохранительных органов. Это крайне негативно сказывается на состоянии законности и правопорядка и в целом на криминальной ситуации в стране (табл. 3).

Подсчет коэффициентов организованной преступности в различных федеральных округах позволяет сделать вывод о стабильно сложной криминальной ситуации в Северо-Кавказском федеральном округе. Это объясняется оказанием активного воспрепятствования осуществлению правосудия со стороны ОГ и ПС с использованием любых противоправных приемов и способов, в том числе вооруженного сопротивления органам государственной власти. Высокого уровня напряженности достигла криминальная ситуация, связанная с деятельностью организованных преступных формирований в Уральском федеральном округе. Традиционно высок коэффициент организованной преступности в Центральном и Сибирском федеральных округах, где этот показатель выше, чем в целом по стране (рис. 5).

Таблица 3

Рис. 5. Средние коэффициенты организованной преступности в разрезе федеральных округов за 2013 г.

Такого рода деструктивные тенденции в СКФО во многом предопределяются организацией, финансированием и идеологическим обеспечением конкретных преступлений международными экстремистскими и террористическими организациями («Имарат Кавказ»).

Российскими экспертами и экспертами ООН устанавливалась взаимосвязь международных террористических организаций «Имарат Кавказ» и «Аль-Каида», выражающаяся в том числе в наличии финансовых отношений между ними.

В соответствии с резолюцией ООН 1989 (2011) 29 июля 2011 г. «Имарат Кавказ», действующий на территории Северного Кавказа, был включен в перечень организаций связанных с «Аль-Каидой». В частности, отмечается осуществление ее представителями вербовочной деятельности в интересах обеих организаций. У этой организации есть также официальное представительство за рубежом, ячейки в странах Европы и Ближнего Востока. Организация поддерживала связи с несколькими фигурирующими в перечне организациями, включая Исламское движение Узбекистана и Союз исламского джихада⁸⁶.