Послушная кукла в руках кукловода
– А теперь расстегивай ширинку и бери в руку свой торчащий отросток, – слова и голос ее был шокирующе жестоким. Перегородка к водителю закрыта плотно, а ее платье с длинными полами слегка распахнуто, обнажая белые нежные ноги в черных чулках. Стройная, с утонченным наклоном шеи, она брала свое и начинала с места в карьер.
– Живее, живее, лошок,– сложенным кулачком она трясла в воздухе, недвусмысленно демонстрируя, что конкретно от меня требуется.
Последнее слово, словно ударило кнутом, но я побоялся возразить…
– Смотри, как он подёргивается. Как реагирует на каждое мое слово, верно… – она оттягивала слово, но мы уже оба знали, что далее последует оскорбление, – верно, чмошник?
Я аж подпрыгнул от волнения. И действительно все задергалось и это невозможно было контролировать. Сигналы пробивали через уши в мозг, а из мозга отдавали команды моему телу.
– Ты ощущаешь себя словно зритель. И тебе не терпится узнать, что с тобой происходит, не так ли песик? – на лице ее мягко переливалась живодерская улыбка. Отвести глаз от ее лица было еще труднее, чем от пары бесконечно длинных ног.
Мы неслись в тонированном минивене к аэропорту. В темноте все это еще больше походило на какое-то похищение и магию.
– Ты не можешь остановиться от того, чтобы думать обо мне. Глазеть на меня. И тебе уже хочется… – она поводила в воздухе рукой, словно делая последние рывки в долгой и изнуряющей гонке, – брызнуть. Опороситься. Но это только начало.
Она погладила одной ногой о другую. Ткани, обволакивающие ее изумительное тело были так нежны и своей чернотой манили как омуты.
– Ты взрослый мальчик, но сегодня… сегодня ты станешь студентом. Студентом моей академии Хороших Мальчиков, – она наклонилась к моему лицу и все это время сохраняла тотальный зрительный контакт. Казалось будто она заглядывает в самую душу. В мозг. Так, словно она знает про меня что-то, чего не видно. Что-то, чего я и сам про себя не знаю. Мне было страшно, но в то же время это было оцепенение кролика перед удавом. Ее голос проникала в голову и от этого невозможно было скрыться. Я просто дергал ещё и еще погружаясь все глубже и глубже.