Последующие три дня у меня прошли совершенно одинаково. За исключением завтрака, я не каждый день ела блинчики и омлет. Экзамен, библиотека и подработка. Все эти три дня необычный гость так же посещал наше кафе и каждый раз спрашивал меня, что из еды я бы заказала себе. Я уже привыкла к его присутствию и когда сегодня пришла на смену даже огорчилась, что молодого человека не было. Я подумала, может он просто задерживается или ему наскучило это заведение. В любом случае это меня, и правда, расстроило. Он вносил некую новизну в мою повседневную жизнь, он совершенно не вписывался в мое окружение и по этой причине вызвал интерес. Так я решила сама для себя.
Сегодня еще и дождь пошел….. Я не взяла зонт, хотя прогноз погоды обещал осадки ночью. Но разве можно верить прогнозу погоды? Всегда, когда я беру с собой зонт, он мертвым грузом лежит в моем рюкзаке, а сегодня, именно тогда, когда я решила его не брать, прогноз погоды оказался на удивление точным.
Натянув на голову капюшон спортивной ветровки, я быстрым шагом пошла в свой любимый магазин. Купила полуфабрикат и направилась к пешеходному переходу. Дождь усиливался. Я промокла до нитки. Капли стекали по моему лицу, и я едва могла разглядеть дорогу. На светофоре загорелся зеленый человечек, и я поспешила перейти дорогу, чтобы наконец-то спуститься в метро и спрятаться от ливня. Я не успела сделать и пары шагов, как из-за угла на полной скорости вылетел автомобиль. Его очертания еле различались под струями дождя, но я отчетливо слышала звук. Я замерла от шока на пару мгновений, но этого хватила, чтобы резко тормозящая машина врезалась в меня.
Больно… Мое лицо полностью залито дождем и что-то теплое стекало со лба. Я попыталась открыть глаза, но что-то липкое сразу затекало под веки, лишая этой возможности. Я лежала боком, в какой-то неестественной позе и от боли не могла пошевелиться. Когда дождь смыл эту липкую субстанцию с моих глаз, я попыталась открыть их снова. Все, что я увидела, это открывающаяся дверца машины и высокий мужской силуэт, выходящий из нее. Я потеряла сознание.
Голова раскалывается. Я чувствую каждую клеточку своего тела. Все болит, не могу пошевелиться. Я начала приходить в сознание. Первое, что я почувствовала и осознала – это боль. Второе, то, что дождь кончился. Мне тепло и сухо. Я точно не лежала на дороге, где потеряла сознания, по моим ощущениям, всего пару мгновений назад. Я попыталась открыть глаза и сразу же их закрыла. Слишком светло и ярко. Немного времени спустя, мои попытки все же увенчались успехом. Зрачки привыкли к свету.
Я попыталась повернуть голову. Движения давались очень тяжело. Видимо я лежала минимум несколько дней. Я оказалась в больничной палате. Я попыталась позвать кого-нибудь и испугалась собственного голоса. Хриплый, тихий, как будто зов из ада. Во рту все пересохло.
– Воды…. Дайте воды – хриплые стоны вырывались из моего горла.
– Оу… доктор! Доктор, она пришла в себя.
В палате была медсестра. Услышав мои стоны, она выбежала и через несколько минут вернулась со стаканом воды и соломинкой. Медсестра поднесла трубочку к моим губам, и я начала мелкими глотками пить долгожданную жидкость. Горло настолько пересохло, что первые несколько глотков дались мне с особым трудом. Утолив жажду, я откашлялась и почувствовала себя гораздо лучше.
– Где я? Что случилось? Как долго я была без сознания? – звуки, исходившие из меня, стали не такими пугающими, но голосовые связки восстановились не полностью.
– Сейчас придет доктор, он все вам расскажет.
Сказав это, медсестра средних лет и плотного телосложения с пустым стаканом покинула палату. Я попыталась размять конечности и подвигать руками и ногами. Движения давались тяжело, но, по крайней мере, я поняла, что конечности целы. Я попыталась приподняться и сразу же передумала. Острая боль отозвалась в животе, груди и голове. Значит ребра, и голова точно повреждены.
– Рад, что вы все же пришли в сознание. Как самочувствие?
Перед моими глазами возникло лицо пожилого мужчины, одетого в больничный халат. Худощавое и уставшее лицо вымучено улыбнулось мне. Я рассказала о своем самочувствии и повторила те же вопросы, которые задавала медсестре несколько минут назад.
– Вас сбила машина, водитель которой и доставил сюда. Вы не приходили в сознания шесть дней. Вы ударились головой, сломали четыре ребра, получили множественные ушибы и гематомы по всему телу. Самое опасное повреждение – головы.
– Да, она у меня жутко болит.
– Я задам вам несколько простых вопросов.
Доктор взял какой-то бланк и начал задавать простейшие вопросы. Мое имя, дату рожденья, какой сейчас год. Уточнил информацию о семье. Далее он проверил, различаю ли я цвета и формы, задал простые математические примеры, а после удовлетворительно кивнул.
– Очень хорошо. Осталось сделать несколько снимков, проверить работоспособность мозга на осциллографе. Я зайду к вам позже, а сейчас отдыхайте. Вам принесут обед через двадцать минут примерно.
Доктор покинул палату, оставив меня в полном одиночестве. Через некоторое время пришла медсестра, поменяла капельницу и сделала укол болеутоляющего. Оно подействовало практически в мгновение, и когда мне принесли еду, я уже смогла принять сидящее положение в кровати.
Безвкусная, постная еда – это не то, что я привыкла, есть, но после недели на капельницах из глюкозы, я была рада и такому. Вечером меня отвезли на процедуры. Убедившись, что авария и последующая кома не привели к серьезным последствиям, доктор проводил меня в палату.
– Я думаю подержать тебя тут еще недельку, а после можно выписывать.
– Доктор, простите, но я не могу себе позволить еще неделю в больнице. Мне это не по карману. Могу ли я выписаться сейчас и восстановиться уже дома?
– Вам не стоит волноваться о деньгах. Все счета на ваше лечение уже оплачены. Вы можете спокойно отдыхать.
– Оплачены? Но кем?
– Мужчина, который вас сбил каждый день приходит сюда. Сегодня он ушел до того, как вы очнулись и не смог с вами поговорить. Он оплачивает ваше лечение и уход.
– Вот как…. Но я все равно не могу тут долго задерживаться. Мне нужно доделать дипломную работу, осталась всего неделя.
– Хорошо, если вы настаиваете. Но мне нужно выписать вас под чью-то ответственность. Завтра я принесу ваши вещи, позвоните родственникам, чтобы забрали вас.
– Благодарю…..
Ночью я спала плохо. Мне снились какие-то непонятные образы. Я никогда не видела таких мест, людей. Сны были настолько красочные и реалистичные, что мне казалось, все происходит на самом деле. Картинки беспорядочно сменялись, и я не могла уловить суть ни одного из сюжетов. Во сне были люди, но я никогда не видела этих лиц. Странно, насколько я знаю, человек не может видеть во сне лицо, которое ни разу не встречал в реальности.
Открыв глаза утром, я помнила каждый момент из мелькавших во сне картинок. Обычно, с пробуждением, я забывала большую часть сна, но не сейчас. Лежа на больничной койке, я стала рыться в памяти, где я могла видеть этих людей? Я вспоминала знакомых, посетителей в кафе, сокурсников и студентов других потоков. Я даже перебрала в своей памяти фильмы и телепередачи, но в голове не возникло ни одного похожего лица.
Когда мне принесли завтрак и мои вещи, я забросила это бесполезное занятие. Это всего лишь сон, зачем на нем так зацикливаться? Позавтракав, я взяла в руки телефон, включила его, и посыпались сообщения. Большая часть была от Кетрин. Она беспокоилась, куда я пропала и просила связаться с ней сразу же, как я их прочту. Были сообщения и от босса. Он, каким-то образом, узнал, что я в больнице. Так же, писали пару сокурсников и коллег.
И как я должна просить родителей забрать меня, если за последние несколько месяцев от них не было ни одного звонка или даже сообщения? Я получала от них сообщения с сухим и кратким поздравлением на новый год и день рожденья. За последние пять лет они позвонили мне всего пару раз. Первый раз для того, чтобы я забрала оставшиеся вещи, так как они планируют в моей старой комнате сделать ремонт, а второй раз для того, чтобы сообщить, что мой старший брат привез невесту, и они хотят устроить знакомства в ресторане, на которое я могу и не приходить, если не хочу. Что я собственно и сделала.
Я пролистала записную книгу, нашла номер Кетрин и собралась его набрать, как меня окликнула медсестра.
– Ханна, к вам посетитель.
Я удивленно подняла глаза и увидела, что в палату заходит высокий, подтянутый молодой человек с беспорядочно взъерошенными черными волосами, одетый в голубые джинсы и облегающую белую футболку. Это был он, тот самый посетитель!
– Эм… здравствуйте – немного ошарашено поздоровалась я.
– Добрый день, Ханна – положив руку на затылок и немного склонив голову, проговорил незнакомец. – Меня зовут Эш Грэм, и это я сбил тебе той ночью.
Он опустил виновато голову. Не знаю, сколько времени в палате висела тишина, но она начала на меня давить. Я поняла, что он первым не заговорит, а значить, я должна что-то сказать. Но что….
– Эм… я честно не знаю, что на это ответить. Благодарю за то, что не бросили меня там и оплатили лечение…. Хотя, если бы не вы, то я и не оказалась в подобной ситуации.
Я нервно хихикнула. Чувствую себя глупо.
– Извини меня, я, правда, не заметил тебя, из-за дождя я даже не увидел красный свет….. У меня были кое-какие проблемы, и я не должен был садиться за руль! Я очень рад, что с тобой все в порядке…. Ну я имею в виду, что все не слишком серьезно, ох….
Он замолчал и подошел к столику у кровати, где были разложены мои вещи и стал запихивать их обратно в рюкзак. Я с недоумением посмотрела на него.
– Ах, да. Я пришел сегодня, чтобы забрать тебя под свою ответственность. Вчера мне позвонили и сказали, что ты хочешь выписаться. Ты пострадала по моей вине, и я хочу ее хоть как-то загладить.
– Не стоит! Я не собираюсь обращаться в полицию! Вы и так оплатили дорогостоящее лечение. Я попрошу подругу, она меня заберет. Я не ребенок, сама справлюсь!
– Это не обсуждается! – Эш заговорил более уверенно. – Я позабочусь о тебе, пока ты не восстановишься!
Он достал из пакета, который я не заметила сначала, какие-то вещи и положил на край кровати.
– Я принес тебе сменную одежду. Переодевайся, надеюсь, подойдет.
Сказав это, он вышел из палаты и закрыл за собой дверь. Болеутоляющие еще действовали, поэтому двигаться было не так проблематично. Я развернула узкие темно-синие джинсы какого-то известного бренда, майку без рукавов белого цвета и приталенную рубашку нежно-голубого оттенка. Вещи явно были не из дешевого магазина, в котором я привыкла одеваться, да и фасончик не мой. Я вздохнула и переоделась. Одежда приятна к телу, хорошо подчеркивала фигуру, что немного меня смущала. Но она была удобной, а это для меня главное.
Ходить было тяжело, так же как и дышать. Особой боли я не ощущала, но дискомфорт никуда не делся. Мое тело было скованно корсетом, голова перевязана. Видок, мягко говоря, не очень, даже дорогая одежда не спасала ситуацию.
Я вышла из палаты. Там меня ждал Эш с коляской, на которую я сразу же, без зазрения совести, села. Я прекрасно понимаю, что ходить сейчас – выше моих сил. Мы молча спустились на первый этаж, заполнили документы на выписку и вышли из больницы. На улице стояла ясная погода. Я подняла голову вверх, закрыла глаза и вдохнула свежий воздух. В этот момент я испытала мимолетный прилив счастья и улыбнулась.
Он довез мою коляску до парковки, на которой стояла машина. Я не особо разбираюсь в них, но по виду могла сказать лишь то, что она явно дорогая и из последних моделей. Эш открыл переднюю дверцу, и я села на пассажирское сиденье, пристегнув ремень безопасности. Он сложил коляску, убрал ее в багажник и сел за руль.
– И так, какой у тебя там адрес? Или ты согласна пройти реабилитацию у меня дома?
– Нет, спасибо. Я предпочитаю свою родную квартирку.
Я сказала ему адрес, и мы плавно и практически бесшумно поехали. Тишина меня угнетала, да и вообще, я не очень уютно чувствовала себя в дорогом авто рядом с красавчиком, одетым с иголочки. А если еще и вспомнить мой внешний вид, то хочется сквозь землю провалиться.
До моего дома мы доехали быстро. Его авто сильно выделялось на фоне однотипных многоэтажек и стареньких машин, припаркованных рядом. Прохожие то и дело кидали на нас заинтересованные взгляды, пока Эш парковался, доставал коляску и усаживал меня в нее. Сказать, что мне было безумно неловко, ничего не сказать. Я живу в этом доме пять лет, и не особо общаюсь с соседями, но в лицо мы все друг друга знаем. Я затылком чувствовала, что меня уже начинают обсуждать, выдвигая несуразные идеи по поводу моего состояния и моих взаимоотношений со стоящим рядом красавчиком.
Мы вошли в подъезд и поднялись на шестнадцатый этаж. Слава богу, лифт сегодня работал. Я достала ключи из рюкзака и открыла дверь. В квартире все было именно так, как я помнила. Уже сухое полотенце, которым я сушила голову, висело на спинке дивана. Пустая и засохшая кружка от кофе на столе и полный пакет мусора у порога, который я забыла захватить в тот день, когда последний раз покидала свою квартиру. Благо, кроме упаковок от полуфабрикатов в мусорном пакете ничего не было, иначе бы меня встретил запах тухлых отходов, от которого сложно избавится.
Я пересела на стул на кухне и предложила ему кофе.
– Я не откажусь. Сиди, я сам все сделаю!
Я прекратила свои попытки проявить гостеприимство и села обратно на стул. Он проверил наличие зерен и включил кофе машину. Заглянул по-хозяйски в холодильник, проверил полки, и ничего съестного не обнаружив, кроме пары батончиков шоколада и прокисшего молока, вздохнул.
– Попьем кофе, и иди, отдыхай. Я схожу в магазин, куплю продукты и заберу лекарства, которые тебе выписали.
Я не стала спорить, а лишь согласно кивнула. За кофе мы поговорили на нейтральные темы. Оказалось, что ему двадцать восемь лет, и он работает в крупной юридической фирме, принадлежащей его семье. У него есть старший брат и младшая сестра, семья обеспечена. По его рассказам, я бы решила, что Эш должен быть избалованным богатеньким мальчиком, но судя по тому, что увидела сегодня, я в этом сильно сомневалась. Я знаю его всего несколько часов, рано делать выводы.