Другая полусмерть.
«Уже время приходит и мне говорит дождь:
на моём теле листва
и мокрая шерсть волчиц
косточки ягод, белые косточки птиц
на моих рукавах паутина сонных грибниц
посмотри, разве ветвистый такой
тебе нужен я?
посмотри, я, сумрачен словно погост,
над которым шумит брат-близнец лес
и в любом краю -
я нежеланный гость
разве такому ты можешь сказать – люблю?
и объятья мои, осенние, потому -
это саван для мёртвых, не для живых
и зовёт погребальный колокол на ветру
между ветвями ив
разве такому ты можешь сказать – приди?
забери меня из сада солнечных роз?
– я отвечу – да, у меня в груди,
тоже дождь и колыбель слёз»10
Несколько дней спустя
Кер
Он приехал к Биллу, – в колледж, в котором он преподает.
«Мальчик по имени Билл» стал мужчиной, – красивым мужчиной – высокий, светловолосый, сероглазый…
У Кера защемило сердце – он мог бы быть сейчас мужем Фелис!
– Здравствуйте, сэр!
Билл пожал ему руку, – крепко пожал, тепло.
– Здравствуй, Билл!
Странно Кер почувствовал себя… Он считает Билла сыном, это чувство не ушло. Даже усилилось – не ушло!
Они сели на скамейку.
– Как вы, сэр? Как ваши дела?
– Нормально. А твои?
– Тоже – нормально.
Он не договорил, Билл – Кер это почувствовал.
– Как ты живёшь? Женился?
Странно Билл посмотрел на него… Больно!
– Нет, сэр.
– Почему?
Кер знал, почему.
– Из-за Фелис?
– Да…
Билл кивнул.
– Я люблю её… Шесть лет прошло. Люблю!
Кер понял.
Он вспомнил слова Анимы, он много думал об этих словах.
– Моя дочь любила тебя. Не останавливайся – живи!
Билл посмотрел на него со смятением.
Кер сказал:
– Затяжное горе – это, значит, остановиться!
– Вы тоже остановились, сэр?
– Да.
Кер посмотрел на краски осени, как красиво!
– Я прощу тебя, если ты будешь счастлив…
Посмотрел на Билла.
– А если не будешь – не прощу!
«Мальчик по имени Билл» печально улыбнулся.
– А вы, сэр? Вы будете счастливы? После всего!..
– Я не знаю!..
Кер покачал головой.
– Я ничего не знаю!
– Что вы имеете в виду?
– Чтобы жить дальше, мне нужно уничтожить что-то в себе, что живёт прошлым – монстра, который не хочет видеть будущее!
Анима
Она нашла Косту, – в Фейсбуке, она нашла профиль Косты Макриса, и написала ему. Он ответил – быстро и обрадованно.
Анима спросила его, знает ли он, где сейчас Кер, и он ответил ей, что, да, знает, вернулся в дом у озера.
Коста объяснил ей, как найти этот дом, спросил, как у неё дела, не нужна ли ей помощь с чем-либо, и… всё.
Она поняла его, он дал ей понять: дальше сама, – я дал тебе шанс найти брата, дальше сама!
– Ну, хорошо, – Подумала Анима. – Сама!
Она скучала по любимому, – он так внезапно уехал! Позвонил ей, сказал, что они расстаются – он, с ней расстаётся, попросил прощения, а голос дрожал…
Что-то случилось, – он бы не бросил – она это чувствует, он не такой, чтобы бросить!
Сколько она встречала мужчин за эти годы – всяких-разных, но только Кер затронул её сердце, её душу! Он – добрый… Он всегда был добр к ней, на съёмках и в жизни.
Кер Макрис.
Как она его любит!
С ним хорошо и спокойно – с ним тепло!
Анима вспомнила себя в его объятиях… Как ей было хорошо с ним! Как просто и как счастливо!
Она найдёт его – сама, и пусть он скажет ей в глаза, что не хочет быть с ней!
Кер
«Я уничтожила себя,
И живу только ради тебя,
И если я люблю тебя,
Я люблю себя»11
Он возвращался, возвращался домой после встречи с Биллом.
Они хорошо поговорили – как отец и сын!
Кер понял, что надо было давно его навестить – не бояться!
Внутренний голос спросил его, – Чего ты боялся? Его?
Кер понял: боялся нарушить его покой! Ему казалось, что «мальчик по имени Билл» успокоился и живёт счастливо, у него даже, возможно уже есть детишки…
«Мальчик по имени Билл»!
Кер закурил.
Внутренний голос сказал ему, – Не хочешь позвонить девочке по имени Анима?
Хочет, конечно!
Но не станет, может, она тоже уже успокоилась!
– Ты же знаешь, что, нет! – Вновь сказал ему этот внутренний голос.
Он мысленно посадил себя на цепь – он понял, что если не посадит, не остановится!
У них нет будущего, – трагедия в том, что у них нет будущего – можно пережить любую трагедию, но не отсутствие будущего!
Как безжалостно она с ним поступила, Лаура! Она и сама не представляет, насколько, безжалостно! Она отняла у него смысл жизни…
И что-то в нём зверело, неистовствовало, умирало от одной этой мысли: Анима, возможно, его дочь!
Кер не хотел знать правду – он не сможет с ней смириться, он себя знает – просто, не сможет, он сойдёт с ума!
Поэтому он выбрал уйти, – пока ещё может, уйти!
Пока ещё он только влюблён, пока ещё не полюбил – ещё возможно уйти!
У него вновь всё разболелось – нервы, просто боли, просто тупая боль в области торса.
Как его тянет к ней, Господи! Он и забыл что это такое, страсть и желание быть с кем-то!
И эта музыка в его машине – Modjo – «Lady»:
Леди… Слушай меня этим вечером,
Ведь моё чувство реально,
Ведь мы танцуем в лунном свете.
Ты не видишь восхищения в моих глазах?
Леди… Я просто чувствую,
Что не забуду тебя никогда.
И чувствую любовь с первого взгляда,
И я знаю, что это правда, я могу сказать, посмотрев в твои глаза.
Кер подумал с нежностью, – Малышка моя, что ты сейчас делаешь?
Анима
Дом Кера был построен в стиле Райта и хорошо вписывался в окружающий ландшафт – лес и озеро!
Она вошла в дом – двухэтажный дом у самой воды.
Дом казался одиноким и недовольным своим одиночеством, как пожилой господин, оставшийся без родни – внутри было темно и душно.
Коста сообщил ей все пароли – позаботился о том, чтобы она не ждала Кера на улице.
Она вошла в холл, поставила сумку на пол.
Кер, возможно, разозлится на неё за то, что она приехала, но лучше сделать, чем не сделать!
Ей стало не по себе от мысли о том, что он может её выгнать, а он может – он же решил расстаться с ней!
– Буду как рыба прилипала! – Весело подумала Анима, весело и немного испугано.
Кер
У ворот дома стояла машина – Ситроен, малолитражка мятного цвета. Он удивился; кто приехал? Понял, или почувствовал… Анима!?
Кер ощутил, как сердце забилось чаще, а боль что мучает его, стала проходить.
Он взбодрился, напустил на себя неприступный вид и пошёл в дом.
Да, это была Анима – пахло ею – парфюмерной водой YSL Mon Paris Intesement.
Кер почувствовал радость и счастье, заулыбался – смелая девочка!
В доме было прохладно, шторы раздвинуты – светло!
Пахло кофе, чем-то жареным, и цветами – он увидел букет полевых цветов в изящной вазе. Он и не знал, что у него есть такая ваза…
Кер подумал, – Сколько ты уже тут? Часа два-три? А дом ожил, и я ожил…
Он ощутил тоску и нежность, подумал, – Любимая, я же к тебе привыкну!
Он ощутил боль – он не хочет с ней расставаться!
Анима и Кер
Кер приехал домой.
Они посмотрели друг на друга, – заглянули друг другу в глаза.
– Привет, любимый!
– Привет, Анима!
Они так спокойно восприняли друг друга, словно не расставались – словно уже привыкли друг к другу.
– Как дела, медвежонок?
Она подшучивала, смотрела в глаза, смотрела неотрывно, так, словно боялась потерять его из виду.
Кер улыбнулся – заулыбался.
– Хорошо, ангел мой. А у тебя?
– Не очень.
– ¿Por qué?12
– Ты уехал!
Он заглянул ей в глаза.
– Не мог остаться!
– Почему?
– Кое-что произошло.
– Что?
Анима вновь заглянула Керу в глаза.
– Не могу сказать.
– Хорошо. Скажешь, когда сможешь заговорить об этом!
– Анима!
– Что?!
– Уезжай! Пожалуйста!
Она подошла к нему, прикоснулась – к предплечью, к руке, – к кисти, погладила.
– Dos cabezas mejor que una…13
Посмотрела в глаза.
– Не надо – не страдай один, – в одиночестве!
Подняла руку, прикоснулась к щеке.
– Ты уже настрадался в одиночестве!
Он смотрел на неё, такой интересный – подстригся, волосы стали немного короче, а стрижка стала выглядеть аккуратнее, над верхней губой появились стильные усы…
Анима заулыбалась – он нравится ей даже с усами!
– Нравлюсь?
Улыбка на его губах цвета зрелой сочной вишни… Глаза вспыхнули, – засияли.
– Спрашиваешь!
Он засмеялся, посмотрел на неё счастливо и влюблённо.
А потом:
– Уезжай… Умоляю!
Кер
«боль, закрытая наглухо,
на рыданья скупа,
кристаллической давности
соляная крупа.
есть ещё полудетская
боль слезливой смолы,
словно клетка немецкая,
где немеют щеглы.
но иная, нездешняя,
с прошлым видится связь -
отболеть да и выпорхнуть,
рассыпаясь, кровясь»14
Какая она красивая, его юная девочка! Какая она… домашняя, простая – своя!
Он посмотрел на её чёрную футболку с принтом AC/DC на груди, голубые джинсы-бананы… Улыбнулся – Своя!
– Ты что-то готовила? – Спросил её, Кер. – Пахнет чем-то жареным…
– Хлеб с чесноком и помидором… Пан кон томате!
Анима смущённо улыбнулась.
– Есть захотела!
– А мне оставила?
Он подтрунивающе улыбнулся.
– Угу, – там…
Она кивнула на столешницу.
Кер удивился.
– Оставила?!
– Конечно!
Он недоверчиво посмотрел на неё, встал, и подошёл к столешнице – на тарелке под крышкой клош лежал хлеб. Кер взял один ломтик, попробовал…
– Вкусно!
Французский багет был разрезан на ломтики, и чуть-чуть поджарен на оливковом масле, натёрт чесноком – сверху тёртый помидор.
Анима смущённо улыбнулась.
– Хочешь, я, приготовлю ужин?
– Умеешь готовить? – Мягко спросил Кер.
– Да… Довольно-таки неплохо.
Они посмотрели друг другу в глаза.
Кер понял: она боится, что он снова будет просить её уехать. Он понимал; сказать «да» значит, продлевать агонию – не только свою, но и её!
– Не надо, я сам. Ты скоро уедешь.
Анима посмотрела на него с тоской и болью, и тихо сказала:
– Не выгоняй!
Кер посмотрел на хлеб в своей руке, положил обратно на тарелку, закрыл крышкой.
– Я же тебе сказал; между нами всё кончено.
Анима
Она не знала, как до него достучаться – он не желал понять её, просто не желал, и всё!
Анима почувствовала глухое отчаянье и боль.
Как до него достучаться?!
Она вдруг сказала ему, сама не своя:
– Я же вижу, как ты на меня смотришь… Почему?
Посмотрела ему в глаза.
– Почему ты не позволяешь мне быть с тобой?!
– Мы не подходим друг другу, Анима.
– Почему?!
– Я старше тебя, – на много лет, старше. К тому же…
– Что?!
Он посмотрел ей в глаза.
– Неужели ты думаешь, что ты – у меня одна?
Анима почувствовала, что краснеет – лицо, глаза, глаза наполнились слезами.
– Не одна? У тебя есть другие женщины?
– Есть…
Его чёрные глаза, казалось, стали ещё чернее.
– Отдохни. Я приготовлю ужин, мы поедим, а потом я отправлю тебя домой!
Кер
Его вновь объяла боль.
Эта странная сковывающая ноющая боль!
Когда-то он переохладился… и Миозит стал его лучшим недругом!
Кер подумал с усмешкой, – Этот недруг – самый верный, он всегда с ним, недруг Боль!
Он подумал, – Надо позвонить Косте и попросить намазать его волшебной мазью от этой боли египетской!
Анима ушла в гостиную – он обидел её, сделав вид, что не понимает.
Кер подумал, – Чтобы понимать тебя, надо всё тебе отдать, а я бы и отдал, да не могу!
Эта мысль вновь начала мучить его: Лаура отняла у него его самого!
Он порезался, нарезая тыкву – хотел сделать вок: лапша с тыквой и грибами…
Кер смотрел, как кровь капает на столешницу, и было больно, но больнее – его малышка, сидящая в гостиной и не идущая к нему… Обидел!
Аптечка в гостиной, не напугать Аниму не получится.
Кровь капала, капала, а ему казалось, что это – шампанское, опьянён… Пьян, от любви!
Кер и Анима
– Я не буду ужинать…
Анима вошла в кухню, и увидела Кера, завороженно смотрящего на свою руку, с которой капает кровь.
– Кер!
Она быстро подошла к нему.
– Кер!.. Боже!
Он посмотрел на неё с такой грустью, словно солнце и луна поменялись местами, и на земле теперь всегда будет темно полутьмой.
– Кер!? – Испуганно взмолилась Анима.
Она взяла кухонное полотенце и обернула его руку.
– Сядь!
Посадила на стул.
– Где аптечка?!
– В гостиной.
Кер сказал, где именно.
Анима сходила и принесла.
– Кер?
Она посмотрела ему в глаза.
– Что случилось?!
– Порезался!..
Он улыбнулся её карим глазам.
– «Порезался»?
Анима выразительно посмотрела на него, посмотрела с укором.
– Так больно, что порезался!?
Он заглянул ей в глаза – он был очарован!
– Да.
Кивнул.
– Любимый!.. Поделись со мной!? Что произошло?!
– Не знаю, как тебя отпустить!
Анима поняла, посмотрела на него с любовью.
– Не отпускай!
Она нежно обняла его, прижалась к нему, прижала его к себе.
– Не отпускай… Умоляю!
Анима и Кер
Нина Симон пела рядом с ними «Ain't Got No – I Got Life»:
У меня нет дома, нет обуви,
Нет денег, нет класса,
Нет юбок, нет свитера,
Нет духов, нет постели,
Нет мыслей.
Нет матери, нет культуры,
Нет друзей, нет образования,
Нет любви, нет имени,
Нет билета, нет талисмана,
Нет Бога.
И что у меня есть?
Почему же я всё равно жива?
Да, что у меня есть,
Чего никому не отнять?
Кер ел без аппетита. Анима видела, что ему нехорошо.
– У тебя что-то болит?
Он удивился, – посмотрел на неё с удивлением и смущением.
– Да…
– Что?
– Спина.
– Травма? – Удивилась она.
– Нет, – Миозит – старая недобрая болячка!
– А что это такое?
– Воспалительный процесс в скелетных мышцах…
Кер заглянул Аниме в глаза.
– Это общий термин. В моём случае – кости ноют, – ломает.
Она улыбнулась – со смущением тоже.
– У меня так болят ноги – на перемену погоды!
Улыбнулась подтрунивающе.
– Не списывай на возраст!
Кер засмеялся. Счастлив… Необыкновенно!
– У тебя есть обезболивающая мазь? – Спросила Анима. – Когда у меня болят ноги, я намазываю их мазью, и становится легче.
– Есть.
Они заглянули друг другу в глаза.
– Давай намажу спину, Кер!?
– Мой ангел, я же живой!..
– Я тоже, Кер, я тоже!
Кер дал Аниме мазь.
– Волшебная мазь!
Заулыбался.
– «Волшебная»?
Она тоже заулыбалась – они, смотрели друг на друга счастливыми глазами.
– Ну, снимай рубашку, ковбой!
Он прыснул со смеху.
– Почему «ковбой»?!
– У тебя крутые сапоги – я видела!
– Понравились?
– Очень!
Кер заглянул Аниме в глаза, подумал, – Как с тобой расстаться!? Это возможно?! Расстаться с тобой!..
Он вновь подумал о Лауре, – матери Анимы.
– Какая страшная ошибка! – Подумал он.
– Помочь?
Анима посмотрела Керу в глаза.
– Снять рубашку…
– Я сам!
Снял – красивую бежевую рубашку.
– Ты носишь красивые рубашки!
– Будем говорить о рубашках?!
Как взволнованно прозвучал его голос…
– Кер?!
– Да?!
– Почему ты уехал?! Что произошло?!
– Я не могу быть с тобой!
– Почему?
Она посмотрела на него так спокойно… Это удивило его – нежно и спокойно!
– Я испорчу тебе жизнь, Анима.
– Называй меня «Ани»!
– Дурочка!
– Просто скажи мне; Ани, я не могу быть с тобой!
Кер расхохотался, так бурно… Посмотрел с блеском в глазах, – ласково и очарованно.
– Умеешь ты быть Женщиной!
Анима посмотрела ему в глаза.
Шепнула:
– Ты меня научил… Помнишь?!
Кер вновь захохотал, – откинул голову назад, и хохотал. И смех звучал горячо и влюблённо.
– Коготок увяз – всей птичке пропасть, да, Ани!?
На этот раз расхохоталась она, расхохоталась сладко, – допьяна.
– Ты говоришь обо мне, или о себе?!..
Они сели на диван в гостиной – Анима не торопясь, намазывала мазью спину Кера.
– Не хочешь поторопиться?
– Не хочу!
Мазь пахла деревом и апельсином – пряно, – резковато, но приятно.
Баночка была алюминиевой с гофрированной крышкой без этикетки.
Анима поняла, что мазь – от частного производителя.
– Кто приготовил эту мазь?
– Местная ведьма—Майя, – жена и дочь Эекатля!
– «Ведьма»? – Очень удивилась она.
– Угу.
– Ты шутишь!?
– Нет, – только её мазь и помогает – снимает боль сразу!
– А кто это Эекатль?
– Бог.
Анима удивлённо посмотрела на Кера.
– А почему «жена и дочь»?
– Он – её отец, и муж.
– Как странно!
– Да!
– Не доверил дочь смертному мужчине?
– Не знаю!.. Легенды они такие – странные!
Анима закутала Кера кардиганом – он откинулся на спинку дивана.
– Можно к тебе? – Спросила она нежно, с тоской.
Он посмотрел ей в глаза – он не мог сказать ей, «нет», – он не мог отказать себе!
– Не в этом, – Подумал Кер. – Не в этом! Чтобы отказать себе в этом, надо начать ломать себя!
– Да, – Сказал он, Аниме. – Можно!
Внутри себя он понимал: он уже всё ей разрешил! Не себе – ей! Они же были близки – он сделал её женщиной!
– Значит, и себе! – Подумал Кер.
Анима забралась к нему на колени, легла на грудь.
– Тебе легче?
– Да.
– И мне.
Он улыбнулся.
– Потому, что мне легче?
– Потому, что я могу к тебе прикоснуться!
Кера зазнобило от желания.
Он понял – ощутил, что боль прошла, – всё прошло – успокоился, Анима рядом – успокоился!
Ему не было покоя все эти дни, он понимал: он уехал от любимой!
Он успел привыкнуть к ней за несколько дней – он тосковал по ней! По близости с ней, по её объятиям, весёлому нраву, поцелуям, разговорам с ней – по всему с ней!
Он влюблён – он страстно влюблён!
Внутренний голос спросил его, – Что будешь делать? Скажешь ей, что, возможно, она – твоя дочь? Что она – возможно, влюблена в своего отца!
Кер вспомнил «– А кто это Эекатль?
– Бог.
– А почему «жена и дочь»?
– Он – её отец, и муж.
– Как странно!
– Да!
– Не доверил дочь смертному мужчине?
– Не знаю!.. Легенды они такие – странные!».
Он подумал, – Смогу ли я отдать тебя другому мужчине?
Он вспомнил, как у него внутри всё перевернулось, когда Анима сказала ему, что Локк живёт в её номере, в отеле. В глазах потемнело от… желания быть с ней, – самому!
Как он был зол на неё – она не понимала: Локк – друг, но мужчина, пусть и юный!
Кер поднял руку, и погладил Аниму по голове.
– Я пойду спать. Твоя комната – комната для гостей.
– Хорошо!
Анима поняла его: он не подпускает её к себе… близко.
Анима
Утром следующего дня Кер уехал в офис – помогает брату вести бизнес. Он не стал просить её уехать, спокойно отнёсся к её желанию приготовить обед, и просто отдохнуть.
Анима спросила Кера, как он себя чувствует, и он ответил ей; лучше, – намного, лучше!
Они позавтракали, и Анима проводила Кера до машины.
– Ты приедешь на обед?
Он улыбнулся до ямочки на щеке.
– Пока не знаю…
Посмотрел ласково, с трепетом.
– Хочешь, чтобы, я приехал?
– Хочу!
Она заглянула ему в глаза, прикоснулась к предплечью.
– Я буду рада…
Улыбнулась с нежностью и любовью.
– Нет!.. Я буду счастлива!
Кер посмотрел на неё с интересом, чёрные глаза заблестели.
– Я приеду.
– Правда?!
Анима обрадованно заулыбалась.
– Чтобы увидеть тебя счастливой!
Она сходила в душ, помыла голову, нанесла чуть-чуть макияжа, и задумалась; что приготовить на обед? Анима поняла, что забыла спросить Кера, что он любит есть, – какие блюда, к чему он привык!
В двери позвонили – Анима удивилась; кто это?
Она пришла в холл и посмотрела в монитор видеодомофона: у ворот стояла женщина – брюнетка в возрасте.
Анима, почему-то, поняла, что это – мать Кера.
Открыла.
Женщина вошла в дом.
Красивая – потрясающая фигура! Высокая, с шапкой чёрных вьющихся волос…
– Кто вы?!
Анима встретила её полный недоумения взгляд.
– Гостья Кера.
– «Гостья»?!
Вновь недоумение.
– А где ваши родители, «гостья моего сына»?!
Аниме стало больно от её пренебрежения.
– Я – совершеннолетняя, если вы об этом.
– Да? А выглядите лет на пятнадцать!
– Перестаньте! – Одёрнула её, Анима. – Моя молодость не повод для издевательств вашей зрелости!
Женщина возмущённо фыркнула.
– Я сейчас же позвоню сыну!
– Хорошо.
Анима развернулась, и пошла в гостиную.
– Меня зовут Сантана.
– Меня – Анима.
– Вы встречаетесь с Кером?
– Я с ним – да, он со мной – не знаю!
Красивая черноволосая женщина, похожая на изящную птицу, прыснула со смеху.
– То есть, вы, решили, что он – ваш!?
– Я не «решила», я – знаю!
– Каким образом?
– Когда думаешь о ком-то больше, чем о себе… разве это не Судьба!?
Сантана смутилась.
– «Судьба»?
– Любить!
Анима посмотрела ей прямо в глаза.
– Необязательно мужчину! Кого-то необъяснимо родного – родство необъяснимо!
– Да…
Сантана усмехнулась.
– И не сродство в родстве!
Анима удивилась.
– Значит, вы любите моего сына.
– Люблю.
– И не боитесь?
Сантана колюче, с насмешкой заглянула Аниме в глаза.
– Чего?
– Что он никогда не полюбит вас так, как любит свою жену!
– Не боюсь.
Мама Кера посмотрела на неё с ехидцей.
– Почему?!
– Даже если мне достанется только капелька его любви, я буду счастлива!
Сантана изменилась в лице.
Кер
Он ехал домой!
Счастливый!
Домой!
Он ехал к Аниме!
Он хотел быть с ней – хотел к ней, обнять, забыться!
Кер Макрис был счастлив.
Он понимал… всё! И не хотел об этом думать!
Понимал!
– Если Лаура права, – Думал Кер. – То, что? Незачем жить? Опять… Незачем!
Он вспомнил «мальчика по имени Билл».
Понимал ли он его боль?
Понимал ли, что его боль – боль не мальчика, это боль мужчины лишившегося любимой!
Не понимал…
Понял только сейчас, сейчас, когда сам боится лишиться любимой!
Кер почувствовал, что прошлое не так страшно мучает его – мучает, но уже не хочется проснуться в ужасе, – нет ощущения, что всё это сон.
Полы – его жены, не стало в его жизни слишком внезапно – просто дом обрушился…
Всё рухнуло!
Вся его жизнь, рухнула!
У жены случился инсульт через несколько дней, после гибели их дочери – она жива, но не жива, она никогда больше не будет ждать его дома.
Мозг умер четыре года назад – есть тело, тело, лежащее в паллиативном центре, а жены давно нет…
Мама – Сантана, просила его (и просит) дать Поле умереть.
Для него она жива.
Как дать умереть живому – Своему, – тому – той, что считаешь Своим!?
Как они любили друг друга! Все – втроём, – любили! Он так и не забрал у мамы Куки – собачку дочери…
Анима и Кер
Он приехал… ковбой!
И она забылась, побежала ему на встречу!
Он обнял её, приподнял, обвил руками, прижал к себе.
– Как я соскучился!
– И я, Кер!
– Малышка моя!
– Кер!
Анима обняла его за шею, прижалась к нему.
– Я долго?!
– Очень долго!
– Прости!
– Я уже!
– «Уже»?!
– Всё, простила!
– Я люблю тебя, Анима!
Анима отстранилась, посмотрела Керу в глаза.
– Ты не расстанешься со мной?!
– Я не знаю… Я не знаю, хватит ли у меня сил – расстаться!
Она посмотрела на него с нежностью и любовью.
– Зачем нам расставаться?!
– Я тебе всё объясню!
– Не объясняй! Я не хочу ничего знать! Я хочу только одного – быть с тобой!
– Я тоже хочу…
Кер смотрел на любимую, смотрел… Какая она… Своя!
– Малышка моя!..
Он заглянул ей в глаза.
– Ты мне очень нравишься!
– А ты – мне!
Анима прикоснулась к лицу Кера, погладила.
– Ты мне тоже очень нравишься, любимый!
Анима нежно поцеловала его в губы, и он закрыл глаза, не стал отталкивать, – не смог, – не смог бы оттолкнуть!
– Что ты приготовила на обед?
– Я забыла спросить тебя, что ты любишь… Приготовила курицу, – запекла в духовке с имбирём и апельсином – на гарнир: булгур с томатами!
– Любишь томаты, малышка?
– Люблю!..
Анима посмотрела Керу в глаза.
– Тебя!
Он заулыбался, – на щеке появилась ямочка.
– Я так влюблён в тебя, милая!
Она тоже заулыбалась, засветилась счастьем.
Они сели за стол в красивой кухне Кера, – сели рядом – близко.
– Ты останешься? После обеда!?..
– Хочешь побыть со мной? – Улыбнулся Кер.
– Очень!
Анима посмотрела ему в глаза.
– Не уезжай! Побудь со мной! Ты хочешь?!
Кер поднял руку, и ласково погладил любимую по щеке.
– До безумия!
– Я…
Она смутилась.
– Я хочу спросить… Можно?!
Они заглянули друг другу в глаза.
– Да, малышка, – спрашивай!?
– У тебя, правда, есть другие женщины?!
Кер заулыбался – с волнением, засмущался.
– Нет. Никого у меня нет!
– Почему сказал, что есть? – Тихо спросила Анима.
– Не знал, как с тобой расстаться!
– Зачем расставаться?! – Больно спросила она.
– Есть кое-что.
– Я не хочу ничего знать!
Кер посмотрел на неё, подумал, – Боишься? Почему? Что ты чувствуешь?
Он вдруг сказал ей:
– Давай погуляем? После обеда!.. Если ты не сильно устала… Давай?!
Анима удивилась, – посмотрела на него с удивлением.
– Давай! Куда пойдём?
– Куда-нибудь, – Улыбнулся Кер. – Поместье большое…
– «Поместье»? – Удивилась она. – Ты богатый человек?
– Скорее удачливый.
– «Удачливый»?
– Несчастливый, но удачливый.
Анима смутилась.
– Можно быть несчастливым, но удачливым?
– Как сказал один человек: я не создан для счастья – я создан для денег.
– Что за чушь!
Кер улыбнулся – её глазам, её юности.
– Думаешь, чушь?
– Уверена!
Она обняла его, – обняла за шею, прижалась к нему.
– Не придумывай, дурачок!
Они вышли на улицу, – после обеда, они вышли прогуляться.
Кер вновь надел один из своих тёплых свитеров, – шерстяной, кремового цвета с круглой горловиной.
– Как ты заболел? Этим… Мио…
– Миозит.
– Да!
– Родители погибли.
Анима посмотрела на него с болью и с сожалением.
– Сколько тебе было лет?!
– Шесть.
– А Косте?!
– Четыре. Он был страшно напуган – всё время плакал.
Аниме тоже захотелось заплакать.
– У вас никого не было?! Кроме родителей!..
– Тётка. Но она не захотела нас взять.
– Взяла мама Сантана!?
– Да – мама Сантана!
– Как больно!..
Её это поразило, равнодушие одного человека и неравнодушие другого.
Анима подумала, – Что делает человека – Человеком? Способность пожалеть? Или способность увидеть своё, – в чужом – Своё!
Она вспомнила «– Когда думаешь о ком-то больше, чем о себе… разве это не Судьба!?
– «Судьба»?
– Любить! Необязательно мужчину! Кого-то необъяснимо родного – родство необъяснимо!
– Да… И не сродство в родстве!».
Сейчас слова Сантаны поразили её – «И не сродство в родстве!»…
– О чём ты думаешь?
– Мне жаль, – жаль, что жизнь беспощадна и… благостна?.. Жаль!
– «Благостна»?
– Вы потеряли, но обрели – женщину по имени Сантана, – маму!
– Да, – Сказал Кер. – Да!
Он внимательно посмотрел на неё, – какая она необычная – не по годам… Его Анима!
Он вновь подумал, – Как с тобой расстаться?! Это возможно!?
Анима остановилась, посмотрела на Кера.
– Почему ты не занимаешься со мной любовью? Что не так?
Он порывисто поднял руку, погладил её по щеке.
– Всё так!
– А к себе не подпускаешь…
У Кера внутри всё перевернулось – он нежно взял лицо любимой в руки.
– Мы не можем быть вместе, Анима!
– Почему?!
Она заплакала.
– Что я сделала не так?!
– Малышка моя, это я… Я виноват!
– В чём?!
– Во всем!
Он посмотрел ей в глаза.
– Я никогда не скажу тебе правду! Я ставлю, точку в наших отношениях! Ты должна уехать!
Анима подошла ближе, взяла край его свитера, подняла, погладила живот – грудь, и Кер застыл, застыл, как кролик перед удавом – в страхе и в восторге. Смотрел на неё, смотрел, как завороженный, – растаял!
– Ну, я поехала!
Убрала руки.
И ему захотелось завыть, – зарычать, от желания!
Кер
Два дня спустя
И она уехала, не хотела уезжать – уехала!
Кера охватила такая боль, что, пока не выпил текилы – легче не стало!
Он понимал, что поступил правильно, только… скучал, – соскучился сразу, как только Ани уехала!
Как она преобразила его жизнь своим присутствием, своей любовью и заботой! Какая она добрая и весёлая, – он с ней воспрянул духом…
Как он скучает по ней, Господи! Как с ней хорошо – легко, – спокойно, как он влюблён!
Солярис Тарковского по телевизору… Крис и Хари в невесомости – Кер всё не понимал эту сцену, а теперь понял! В космосе… они в своём космосе – влюблённые… как звёзды – в космосе, светят загадочно и неведомо!
Анима тоже светит ему, светом странным, светом непонятным, но счастливым! С ней хочется жить!
Анима
Она не уехала, – заселилась в отель, заболела – болезненные месячные! Лежала, и было больно.
Как она его любит!
И как скучает!
Неужели всё?!
Неужели, он, правда, от неё отказался?!
Какая невыносимая мысль!
Всё её тело страдало по нему – грудь, лоно… Всё!
Какой он нежный – любовник, – человек! Как с ним хорошо!
Анима испугалась этой мысли: она больше никогда не будет счастлива!
Он дал ей что-то… Он дал ей больше, чем дали другие – тепло!
Внутренний голос спросил её, – И ты не боишься? Не боишься любви мужчины, который старше тебя на двадцать три, года!
И она ответила этому голосу, – Его – нет!
Кер
Мама позвонила ему, и попросила помочь – сломалась дверца шкафчика на кухне!
Он приехал – он всегда рядом и она это знает!
– Здравствуй, сын!
Мама посмотрела на него с нежностью.
– Привет, мам!
Кер поцеловал её, обнял.
– Как ты, мама?
Посмотрел в глаза.
– Хорошо, любимый. А ты?
– И я, – хорошо!
– Правда?
Сантана посмотрела на своего любимого сына задумчиво.
– Я сама Честность, мам, ты же знаешь!
Заулыбался – рассмеялся.
– Ну-ну.
Она тоже рассмеялась.
Она умирала от любопытства – хотела спросить о той, о молоденькой девочке ждущей его дома!
– Влюбился? – Подумала она. – Наконец-то! А то всё один да один!
Улыбнулась про себя: пусть и в эту бойкую малышку!
Как она ей понравилась, девочка! Не испугалась… ни её, ни своей любви! Интересная…
– Как твои дела, сын? Что у тебя нового?
– У меня? Да ничего!..
Сантана заулыбалась вновь.
– Это же я, твоя дорогая мама – мне можно сказать всё!
Кер расхохотался.
– Я сказал!
Посмотрел в глаза, весело, с любовью.
– Я тебе доверяю, мам, ты же знаешь!
Сантана поняла, что не готов сказать, – не готов делиться – чувствами, ещё не пережил их внутри себя. Он всегда был таким, её старшенький – ему нужно время, чтобы поделиться чувствами – он поделится, но не сейчас!
Она заметила в ребёнке перемену – так улыбается… Как раньше!
Анима
Анима пошла прогуляться – устала лежать! Она чувствовала себя нехорошо, но решила, что на улице станет легче. На улице, и правда, стало легче, но разболелось сердце – стало тяжело.
Анима поняла, что нужно было лежать. Как давно у неё не было таких тяжёлых месячных – всё болит!
Она зашла в кафе, выпила чаю с пряником – стало лучше.
Внутренний голос сказал ей, – Почему не уезжаешь? Чего ждёшь?
Анима знала чего – Кера!
Она подумала, – Человек всегда так живёт? Надеждой… Надеждой, которая глупа!
Она подумала, – А может, это я – глупа, влюбилась в мужчину, которому я не нужна!
Анима прислушалась к интуиции: не, не нужна – что-то другое… Не говорит – что-то другое!
Другая женщина?
Нет.
Она вспомнила, как Кер замирает, когда она прикасается к нему – какими глазами смотрит!
Улыбнулась.
Такой очевидный!
Как он вспыхнул, когда она погладила его – живот, грудь! В глазах было: продолжай, – не останавливайся – продолжай!
– Любимый! – С нежностью подумала Анима. – Что не так?
Она вспомнила, какие у него руки, большие и тёплые – добрые! Как Кер обнимал её тогда, в отеле в момент их первой близости.
Как он целовал её! – С каким трепетом и нежностью, что ей было не страшно… не страшно, стать женщиной в его объятиях!
Анима вновь подумала, подумала влюблённо и нежно, – Мой красивый седеющий мальчик, что не так?
Кер
Он не хотел домой – там нет Анимы, не хотел!
Затосковал.
Запереживал: Анимы нет дома пару дней, а он… беспокоится!
– Где ты? – Думал Кер. – С кем?! С Локком?
Соскучился!
Если бы не Лаура, он бы её не отпустил, Аниму!
Как она ему нравится, Господи! Какая она необыкновенная юная женщина! Сколько в ней женского…
Улыбнулся.
Кер смотрел на город, на людей – все к кому-то возвращаются! – Есть к кому!
Ему хотелось только одного: найти Аниму, обнять, прижаться к ней и быть вместе! Забыть про слова Лауры – быть вместе!
Он понимал, что она может быть и не права, Лаура – он это понимал! Но если она права, то что?! Он сгорит в аду?
Кер подумал, – Я там уже столько лет, – так долго!.. Уже не страшно – страшно, жить без любви! Человек жив любовью – страшно! Страшно умирать без любви…
Анима
Ей стало плохо – упала!
Вышла из кафе, и упала.
Сама не поняла, что произошло!
Просто – плохо!
Голова кружится, живот болит, грудь болит – всё!
Её быстро окружили люди, начали спрашивать, что с ней – кто-то дал воды, протёр руки, помог встать и уйти с жары в помещение с кондиционером, сесть на стул.
Аниме стало лучше.
Она увидела Сантану.
– Ну, привет!
Красивая черноволосая женщина смотрела с тревогой.
– Здравствуйте!
Аниме было – всё ещё нехорошо, трясло, и руки дрожали.
– Я позвонила сыну. Он сейчас приедет и заберёт вас!
– Нет…
Анима покачала головой.
– Он не хочет меня видеть… Мы – расстались!
– Да?
Мама Кера посмотрела на неё, приподняв красивую тонкую бровь – насмешливо.
– Ничего не знаю! Ребёнок мне ничего не говорил!
– «Ребёнок»?
Анима улыбнулась, забывшись.
– Он – добрый, только немного очерствел в своём одиночестве! Мужчинам, Анима, нельзя быть одним – они теряют себя!
Сантана заглянула ей в глаза.
– Не надо его бояться, Кер только с виду медведь, а в душе – медвежонок! Он – хороший человек и чувствительный мужчина – вы будете счастливы с ним!
Анима удивлённо посмотрела на Сантану.
– Я ему, возможно, не нужна!
– Он тоже так думает, что он, возможно, вам не нужен… Вы ещё не поняли друг друга – ещё рано!
– Что «рано»?
– Чтобы «за тобой хоть на крест»!
– А когда будет не рано?
– Когда придёт ощущение Судьбы!
Аниму поразили слова Сантаны.
Её поразила незаурядность этой женщины.
– Мама, что произошло?! – Раздался рядом с ними голос Кера, вошедшего в магазин.
– Привет, сын! – Сказала Сантана, как будто с укором.
Она закрыла Аниму собой, женщина по имени Сантана…
– Что же это ты… Недосмотрел – твоя юная любовь лишилась чувств около кафе господина Балама!
Сантана отошла, и Анима увидела Кера – их глаза встретились.
Сантана насмешливо, с лаской к сыну, добавила:
– Девочка, возможно, беременна, а ты не с ней!..
Кер изменился в лице.
– Что? Ты беременна?!
Анима не успела ответить – Кер быстро подошёл к ней, и обнял её.
Анима была потрясена.
– Дурочка! Надо было мне сказать!
– Кер!
– Я рад… Я счастлив! Ничего не бойся!
– Быстро же вы!.. – Поражённо рассмеялась Сантана.
Кер и Анима
Он был счастлив.
Он был так счастлив, что забыл прошлое.
Кер подумал о том чернокнижнике из Санта-Фе, к которому хотел поехать, – о котором всё думал и думал… Этот человек может лишить человека памяти, стереть её, как капли дождя со стекла…
Как много он думал об этом – забыть!
Имел ли он на это право, забыть? Это было бы правильно? Не жестоко? Не беспощадно к тем, кто «светит ему в небесах»?
Кер посадил Аниму в машину, пристегнул ремнём безопасности, ласково прикоснулся к щеке – погладил.
Малышка, правда, беременна, или это сон? Сон, в котором он счастлив – сон, в котором он начинает другую жизнь!
Кер вспомнил пьету Ронданини15 – Христос и Мария «сплавлены» в одно. Вдвоём в этом одиноком мире, – скорбном мире!
Кажется, что Богоматерь учит ребёнка ходить, – после всех смертей – учит! И ребёнок её плачет, но идёт – шаг за шагом – в жизнь!
Он понял, что никогда никуда её не отпустит, – если Анима беременна, не отпустит! И будь он проклят!
Анима и Кер
Какой он красивый, мужчина по имени Кер… Мужчина, одетый в красивую синюю рубашку в тонкую белую полоску из плотной ткани.
Она засмотрелась на его массивную шею, – на грудь, виднеющуюся в открытом воротнике рубашки – красивый!
Анима ощутила, как её сердце тянется к нему, – как она скучает по нему!
Чувствует ли он, если не то же самое, то хотя бы чуть-чуть думает о ней?
Он вдруг показался ей совсем молодым – мальчишкой! Мальчиком с сединой на висках…
Как странно!
Анима поняла, что так она чувствует его сердце – воспрянул духом, стало легче, стало веселее жить!
Суровость, конечно, не ушла – не ушла горечь – он моментами так горько усмехается, – горько складывает губы!
Ей захотелось погладить его, – прикоснуться к лицу – погладить! Любовь жива нежностью, невозможно представить отношения влюблённых без нежности!
– Ты познакомилась с моей мамой!?
Кер глянул на Аниму.
– Да.
– Когда?
– Она приходила.
– Мне не сказала!
Недовольство в голосе Кера… Металлическая нота.
– Извини, пожалуйста.
Анима почувствовала себя несчастной – она его раздражает!
– К чёрту извинения! – Вспылил он. – Ты говоришь мне то, что считаешь нужным!
– Я… – Начала она. – Я…
– Жалеешь, что встретила меня!? – Севшим голосом сказал Кер. – Жалеешь, что беременна от меня!?
– Не жалею!
– Разве?
Они посмотрели друг на друга.
Анима заглянула ему в глаза.
– Разве чувствуешь, что жалею?
Она прикоснулась к нему, – к его ноге – к бедру, провела рукой, погладила.
– Разве в том, как я смотрю на тебя, есть сожаление?
– Нет, Ани.
Кер сглотнул, – как голодный, сглотнул.
Он посмотрел на дорогу перед ними.
– Я не беременна, Кер, но я бы хотела, я бы хотела, чтобы у нас был ребёнок – я знаю; я сделала бы тебя счастливым! Знаю, – я всё знаю, Кер, любимый!
Он вновь посмотрел на неё, посмотрел с таким томительным желанием, что Анима почувствовала боль внизу живота.
– Нам нельзя!
– Чего «нельзя»? Любить друг друга? – Удивилась Анима. – Почему?!
Кер вновь посмотрел на дорогу.
– Возможно, я – твой отец…
Он глянул на любимую.
– Девичья фамилия твоей матери – Казатти, вы – наследники несчастного графа Казатти!..
Его глаза покраснели.
– Проклятые – проклятые им самим же, – любить и никогда не быть счастливыми – вы перед ним согрешили!
– Да.
Анима знает эту историю, эту «сказку старых времён».
– Значит, ты был знаком с Лаурой!?
– Да.
– Ты был женат, когда… Что? Влюбился в неё?
– Был!
Кер взял Аниму за руку, – сжал, сжал её руку в своей руке.
– Молод был…
Посмотрел на любимую с мрачной усмешкой.
– Горячий был!
Она слабо улыбнулась, ощущая силу его руки.
– Уезжай от меня, – Сказал ей, он. – Уезжай так далеко, чтобы я не смог тебя найти!
– А то, что?
Они вновь заглянули друг другу в глаза.
– Не смогу остановиться… Ещё немного, Анима, и я не остановлюсь – я не смогу, я себя знаю, – не смогу!
– Почему?
– Любовь – это Дьявол, увидевший ангелово перышко – ему же тоже хочется летать! И он тянется за этим перышком, тянется – он сломает себе руки, но тянуться не перестанет всё равно!