Как же громко… Больно…
Темно…
Протяжный непрекращавшийся свист начинает раздражать.
Хватит… хватит!
Монотонный звук разнообразился чем-то более приятным, захотелось зацепиться за него. Шум становился тише.
– А-а-а!
Это что-то новое.
Звук исходил как будто из меня.
Точно, это я кричу.
Тело и поток мыслей, никому не принадлежавших, слились в одно.
– Очнись! – услышала я мужской голос. – Ну же, очнись!
Зачем он меня будит? Я не хочу.
– Не… – я попыталась прогнать его, – не… над… оставь… – очередная волна боли и крик, мне неподвластный.
– Алёна, ты должна открыть глаза, – теперь я слышала его совершенно отчётливо.
Но кто такая Алёна?
– Я… не… Алёна, уйдите…
Этот голос…Он мой, но я никогда раньше его не слышала…
– Пожалуйста, посмотри на меня.
Если я сделаю это, он отстанет?
Открыть глаза оказалось легко.
Как ярко. Этот мужчина, он светится!
Я опять погрузилась в темноту.
Так лучше.
– Ты в сознании? – спросил мужчина.
– Да, вроде. Мне ярко. Больно.
– Что у тебя болит?
Я прислушалась к своему телу и пожалела об этом, боль до этого была фоном, а сейчас я ощутила её в полной мере, весь спектр.
– Голова, – я поморщилась, – ещё рука.
– Пошевелиться можешь?
– Что вам нужно?
– Ты меня не узнаешь? – голос прозвучал немного иначе.
Я открыла глаза. Чтобы разглядеть мужчину, потребовалось время, глаза должны были привыкнуть к свету. Ко мне склонился совершенно незнакомый человек.
– Нет.
– Я – Саша, а как зовут тебя?
– Меня?
Должно же быть имя… имя… Почему так пусто?
– Ты ничего не помнишь?
– Кажется.
– Хорошо, разберёмся с этим позже.
Саша вздохнул.
– Не бойся меня, я помогу. Дотронься руками до моих рук.
Может, он и правда поможет?
Одной рукой я коснулась его ладони, с другой возникли сложности: она почти не слушалась и являлась одним из основных источников боли.
– Хорошо, согни ноги.
Пожалуйста.
– Давай попробуем сесть?
Мужчина наклонился ко мне, одну руку подложил под шею, другую под спину.
– Очень медленно. Если будет хоть немного больно, сразу говори.
Он посадил меня, я упёрлась спиной во что-то твёрдое. В ушах тут же зашумело.
– Мне нужно осмотреть твоё плечо.
Саша какое-то время молча трогал его.
– Я сейчас кое-что сделаю, это необходимо. Тебе станет легче. Извини.
Я ничего не поняла. Он как-то странно обхватил меня и дёрнул за руку. Боль. Резкая, сильная боль.
– Скоро всё пройдёт, – заботливо сказал Саша.
До нас донёсся женский крик, за ним последовали слова:
– Сюда! Быстрее! Кто-нибудь! – голос срывался.
Саша посмотрел на меня.
– Не вставай, я скоро вернусь.
Он быстро исчез из поля зрения.
Плечо продолжало противно ныть, боль поглощала, заслоняя собой всё, захотелось закричать, но наступило облегчение. Оно продолжалось недолго. Равносильно пытке на меня градом обрушились вопросы. По мере уменьшения болевых ощущений голова начинала работать лучше. Мысли становились внятными и теперь казались вполне логичными и одновременно пугающими. Не сами вопросы заставили испытывать что-то близкое к панике, а полное отсутствие ответов. Простых ответов. Например, что происходит? Где я нахожусь?
В одно мгновение у меня активировались все органы чувств.
Я ощутила приятное тепло под левой рукой, сжала её. Это желтоватый песок, сверкавший на моей ладони. Я рассмотрела каждую крупинку, после чего развеяла его. Что-то громко шелестит.
Это не ветер.
Я посмотрела вбок в поисках источника – море с зеленоватой блестящей водой. Она то приближается, укрывая более тёмный песок у берега, то отдаляется, оставляя за собой пену. Оторвать взгляд от волн удалось только, когда загудела спина. Саша посадил меня к громадному камню, каких здесь много. Они шли высокой стеной параллельно морю. Скользнув взглядом по верхушке ближайшего камня, наткнулась на солнце. От него исходит тёплое, жёлтое свечение, а совсем рядом второе, только меньше, и свет его холоднее. Небо бледно-голубое, и помимо двух солнц на нём виднелись три блёклые луны. Я мысленно провела между ними линии – получился большой правильный треугольник.
Но долго наслаждаться пейзажем не пришлось. Подобно морской волне на меня нахлынула новая волна паники. Всё те же вопросы без ответов заполнили мысли, и ощущение полной опустошённости было ответом на них.
Что вообще нужно делать в такой ситуации? Саша! Я должна найти его!
Кое-как мне удалось встать, картинка перед глазами поплыла, а звук моря перекрыл звон в ушах. Игнорируя недуг, очень медленно я обошла камень, около которого сидела. Он выходит из ряда остальных и заслоняет собой другую половину пляжа. Увидела троих людей. Я узнала среди них Сашу. Он склонился к неподвижно лежавшему ко мне спиной, светловолосому мужчине. Немного в стороне, сжавшись в комочек, сидит девушка: она спрятала лицо в ладони, её плечи быстро поднимались и опускались.
Похоже, она плакала.
Все трое в одинаковой одежде – серо-красных комбинезонах. Это обстоятельно заставило посмотреть на себя сверху вниз, и я не удивилась, увидев точно такой же комбинезон.
Больше медлить я не стала и, слегка пошатываясь, направилась к ним. Пройдя треть пути, краем глаза я заметила движение слева. Повернувшись, замерла, уставившись на тех, кто привлёк моё внимание, – стайка маленьких насекомых передвигалась, соблюдая строгий порядок, создавая наполненный, ровный треугольник. Каждая из букашек имела определённый цвет, представляя собой цветовую гамму с плавным переходом одного цвета в другой.
Насмотревшись на этих созданий, я быстрее зашагала к цели.
– Зачем ты встала? – спросил Саша, едва увидев меня. – Голова болит?
Я вновь прислушалась к своему организму. На этот раз всё было тихо, лишь плечо продолжало слегка ныть.
– Всё в порядке, – мой голос прозвучал немного хрипло.
Сколько же мне понадобится времени, чтобы привыкнуть к нему?
– Алёна! Серёжа… он… он умер! – сказала девушка сквозь слёзы, явно обращаясь ко мне.
Её лицо всё красное и мокрое, ко лбу и щекам прилипли волосы, над бровью виднелась ранка – она уже перестала кровоточить, покрывшись коркой.
– Серёжа? – я посмотрела на лежавшего мужчину.
Он мёртвый?
Дыхание сбилось, я сделала пару шагов назад.
– Что происходит? Не понимаю…
– Успокойся, – ко мне тут же подбежал Саша, – пожалуйста, дыши глубже.
– Но я не помню, ничего не помню!
Вот сейчас стало по-настоящему страшно, я села и обхватила голову руками.
– Саш? – услышала я девушку.
– У Алёны амнезия, – ответил он, садясь рядом.
– Прости, не хотела тебя пугать, я не знала… – сказав это, девушка снова заплакала.
Я больше так не могу! Нужны ответы, срочно.
– Объясните, что здесь происходит!
– Хорошо.
Саша вздохнул. Он сделал большую паузу. Слишком большую. Моя паника переросла в гнев, я была уже на приделе и сорвалась бы, но Саша заговорил:
– Амнезия – значит потеря памяти. Это следствие травм, полученных тобой при катастрофе. Наш корабль потерпел крушение, мы чудом выжили…
– Саша! – заорала девушка, перебив его. – Корабль, где наш корабль?
– Если бы я знал…
Слишком мало информации!
– Какой корабль? Какая катастрофа?
Я хочу знать всё.
– У нас была исследовательская экспедиция, состоявшая из семи человек. Эту планету открыли недавно, набрали людей для её изучения. До нас здесь ещё никого не было, мы – первые люди, ступившие на землю Фа́туры. Планета необитаемая, но для жизни пригодна. Мы летели сюда два года. Незадолго до посадки корабль вышел из строя, начал падать. Я сам не знаю, как мы оказались за его пределами. Этот мужчина, – Саша показал на лежавшего к нам спиной человека, – один из участников экспедиции.
– Нужно найти остальных, – затараторила девушка, – им же, возможно, нужна помощь! А мы сидим тут. Просто сидим и болтаем. Саша, найди их! Пожалуйста.
– Аня, тише, я так и хотел.
Он встал.
– Вы останьтесь пока тут.
Саша направился к камням, я смотрела ему вслед.
Катастрофа, значит, амнезия. Замечательно!
В мою голову пришла ужасная идея посмотреть на Серёжу спереди. Я поднялась с песка в надежде, что это может помочь вспомнить хотя бы что-нибудь. Да и сам факт того, что мужчина погиб, а я его не помню, добавил решимости. Глубоко вздохнув, я обошла тело Серёжи: он лежит в луже крови, вытекшей из его проткнутой большим осколком груди. От вида раны стало не по себе, я быстро перевела взгляд на лицо: оно расслаблено, глаза закрыты, кажется, будто Серёжа просто спит. Он молод. И мёртв. На глаза навернулись слезы.
– Смотреть на смерть всегда страшно, правда? – спросила девушка.
От неожиданности я подпрыгнула.
– Жизнь коротка и бессмысленна. Ты живёшь, ешь, думаешь, что-то делаешь, а потом в один миг всё обрывается. И тебя уже нет, будто и не было никогда, мира больше нет, только беспросветная тьма и отсутствие всякой мысли.
Она усмехнулась.
– Вот мой муж верил в сверхъестественное. Мы даже один раз поссорились из-за этого. Наша первая и единственная ссора. Он, кстати, тоже умер. Жизнь такая справедливая, не находишь?
– Тебя зовут Аня? – я просто не знала, что ещё сказать.
– Да, – она посмотрела на меня. – Знаешь, Серёжа был очень хорошим. Он хотел семью, детей, – в глазах Ани показались слезы. – Ладно, раскисать нельзя. Помоги встать. Хочу умыться. Тебе тоже не повредит, всё лицо в крови.
В этот момент, я поняла, что не знаю, как выгляжу.
Не помню собственного лица!
Рука бессознательно устремилась к нему, я нащупала нос, рот, глаза…
– Алёна, ты чего? Поможешь? – Аня вопросительно посмотрела на меня.
– Да, извини.
Оказалось, что Аня получила травму ноги. Пока мы шли к морю, она то и дело морщилась, наступая на правую ногу.
«Это лучше, чем амнезия», – подумала я и убедилась в этом, когда, зачерпнув руками воду, встретилась взглядом с двумя большими напуганными глазами. Своими глазами, отныне мне незнакомыми.
– Ну что? – громко спросила Аня, смотря в сторону, откуда мы только что пришли.
Я тоже оглянулась – к нам приближался Саша.
– Я никого не нашёл. Эти камни, – он показал на каменную стену, – создают некое подобие лабиринта: чем дальше идёшь, тем их больше. Лучше одному туда не ходить. Могу сказать с полной уверенностью, тут есть животные. Их следы повсюду.
– Большие? – голос Ани прозвучал встревоженно.
– Нет.
– Хорошо, а то только этого и не хватало.
Она вздохнула.
– Саш, что нам делать?
Он вздохнул.
– Ну, я успел неплохо изучить карту планеты, так что примерно представляю, где мы и в какой стороне посадочная зона. Идти не близко, но за три-четыре дня с остановками и сном должны дойти. Но повторю: представляю примерно и не могу ничего обещать.
– А корабль может быть там? – с надеждой спросила Аня.
– Я думаю, он падал в сторону места посадки. Да и в любом случае следует идти именно туда, чтобы встретить второй корабль.
– Второй корабль? – переспросила я.
– Да, на эту планету отправили два корабля. Второй прибудет через неделю, так что предстоит пережить только эти семь дней, дальше будет лучше. Мы справимся, – последние Саша произнёс не особо уверенно.
– Не хочу уходить отсюда, пока мы не найдём остальных, – сказала Аня.
– Я тоже.
Саша опять вздохнул.
Мы одновременно повернули головы на звук. Справа от меня, примерно в десяти метрах, три камня. Они начинаются с середины пляжа и почти касаются воды. Именно оттуда слышался кашель. Саша тут же сорвался с места. Нам с Аней пришлось немного пробежаться, чтобы догнать его.
За камнями на пляже лежал мужчина в таком же комбинезоне, как у нас. Вся его грудь в мелких разрезах, небольшие острые осколки торчали из кожи. Мужчина снова начал кашлять. Не открывая глаз, он поднёс руку к груди и ещё глубже вдавил осколки, поморщился. Один впился в ладонь.
– Миша! – закричала Аня. – Миша, ты меня слышишь?
– Аня… Не верещи так, – кашель, – прошу.
Она села рядом.
– Извини. Глаза-то откроешь? Ты как? Твоя грудь…
– Со мной ещё и не такое бывало, – Миша открыл глаза. – Вас только трое, где остальные? Где Серёжа?
– Давай я сначала осмотрю тебя? – предложил Саша.
– Не люблю вопросы без ответов, – Миша нахмурился.
– Всему своё время.
Саша сел напротив Ани, принялся вытаскивать осколки из его груди.
– Ну что, порезы глубокие, но несмертельные. Лучше их, конечно, обработать, но пока возможности нет.
Миша встал, осмотрелся.
– Как нас сюда занесло?
– Неизвестно. Были там – очнулись здесь, вот тебе и объяснение.
Повисло молчание. Саша на пару секунд закрыл глаза, а потом сказал:
– Ты должен кое-что увидеть.
Аня всхлипнула.
– Кто умер?
– Серёжа. Остальных мы не нашли. Пойдём? – Саша положил на плечо Мише руку.
Мы вернулись к прежнему месту. Мне стало крайне некомфортно от осознания, что Серёжа мёртв. А от выражения лица Миши, севшего совсем рядом с ним, моё сердце сжалось.
– Это должен был быть его последний полёт, так и получилось, – Миша ударил кулаком в песок.
Пляж исчез, все звуки стихли. Пульсирующая боль поразила мою голову. Она прошла так же быстро, как и началась, но облегчение было недолгим – боль накатила снова. Вокруг темно, но я чувствую, что меня кружит в воздухе. Темноту нарушил свет, очень яркий. Я узнала Серёжу, свечение исходит из него, поглощая Аню, Мишу… Дальше этот пляж, и только одна мысль: «Я умерла».
– Алёна! Ты меня слышишь? Сядь.
Я только сейчас почувствовала, что Саша держит меня за плечи.
– Что с тобой?
Какой хороший вопрос. Я только что словно в другое место переместилась…
– Алёна! – ещё раз позвал Саша.
– Не знаю, я что-то видела, – я рассказала ему про только что увиденное.
– Ты вспомнила катастрофу, – объяснил Саша, – и это хороший знак.
– Я тоже видела свет перед тем, как вырубиться. Серёжа уже был… – Аня запнулась, – с этим осколком. Он посмотрел на меня, и из раны засочился свет. Галлюцинации?
– Массовые галлюцинации? – Саша свёл брови.
– Нам нужно его похоронить, – вмешался Миша.
– За этими камнями лес, – Саша посмотрел на него, – давай сходим, найдём подходящее место и что-нибудь, чем можно выкопать яму.
– А можно мне с тобой? – спросила я. – Лишь бы не сидеть на месте.
Хочу отвлечься.
– Я одна тут не останусь, – Аня обратилась к Мише: – Посидишь со мной?
– Да, – сказав это, Миша кинул небольшой камешек, который сжимал в руке, с неожиданной силой.
Я поплелась за Сашей вдоль пляжа под палящими солнцами. В горле страшно пересохло.
– Пить хочу.
– Мы обязательно найдём пресную воду.
По мере нашего пути камни становились ниже. За ними начали выглядывать тёмно-фиолетовые кроны деревьев.
– Какая здесь природа, – сказал Саша, – всё испортила катастрофа.
Он показал на щель между камнями.
– Свернём тут.
Проходя через каменный лабиринт, я заметила на песке небольшое двигавшееся пятно кислотно-зелёного цвета с белыми круговыми полосками по бокам, но разглядеть существо не успела – слишком оно быстрое.
Удачно пройдя препятствие в виде громады камней, мы оказались в лесу. Мои глаза распахнулись от увиденной красоты. Возвышавшиеся деревья с тёмно-фиолетовыми или тёмно-синими листьями создают множество тропинок, обрамлённых кустами, некоторые из них покрывают ягоды, а некоторые – цветы, у ближе всего росшего ко мне красные, тоненькие и волнистые лепестки.
Мы пошли по зигзагообразной тропинке, под ногами чередовалась земля с травой. По пути я заметила двух пёстрых птичек. Думаю, их здесь невероятное множество, ведь помимо визуальной красоты, впечатляла музыка, которую исполняли жители этих лесов.
Тропинка привела на маленькую полянку, окружённую деревьями, создававшими почти ровный круг. Они касались друг друга длинными ветвями, будто обнимаясь. Поляна освещалась солнечными лучами, которые проникали сквозь просветы в шапках деревьев, маленькие насекомые перелетали от одного луча к другому. Под ногами раскинулся цветочный ковёр. Я не могла сосчитать, сколько вокруг разных разноцветных цветов. А какой аромат! Он настолько приятный, что я вдыхала его полной грудью, пока не закружилась голова.
Совсем рядом что-то зашуршало. Я повернулась и увидела одиноко росший куст: он шевелился. Мне стало любопытно, кто в нём прячется, и я, не подумав об осторожности, подошла к нему и увидела маленького зверька. Он поместился бы на моих ладонях. Его шерсть – белый полупрозрачный пух, из-за чего зверёк походил на снежок, из которого торчало одно длинное ухо, напоминавшее кружево. Я с трудом нашла его глаза – они тоже белого цвета, да ещё и с серым зрачком.
– Алёна, аккуратней, не трогай его, – сзади подошёл Саша.
– Такой хороший, он же безобидный.
Это существо посмотрело прямо мне в глаза.
Внезапно раздался громкий свист. Существо сжалось, а прямо передо мной что-то пронеслось, и маленькое существо исчезло. Сначала я ничего не поняла, но, подняв голову, увидела то ли большую птицу, то ли рептилию. Она кружилась над нами с добычей в клюве.
– Он его убьёт! Нет! – крикнула я.
Мне стало так жалко этого белого комочка.
– Назад, быстро назад!
Саша схватил меня за руку и потащил обратно в гущу деревьев.
– Тут опасно, нельзя вести себя так безответственно и подходить ко всему, что шевелится!
Саша отчитывал меня, как ребёнка, угрожая пальцем, затем сказал:
– Как они могли! – и грубо выругался. – Нам обещали, что никаких опасных хищников на этой планете нет, понимаешь? Что тут безопасно. А как оно вышло на самом деле?
Он выдохнул.
– Нужно вернуться к Ане и Мише, предупредить об этом.
Дорога назад показалась значительно длиннее. Я больше не всматривалась в каждую мелочь. Идти под обжигающими лучами солнц – задача не из приятных, особенно если больше всего тебе хочется пить. Но, признаюсь честно, если бы мне сейчас предложили стакан воды или вернуть память, я без раздумий выбрала бы второе. И пусть моё горло будто слиплось, а язык распух – потерплю. Конечно, паника уже отступила, в голове прояснилось, да и я сама вроде что-то начала вспоминать… Надеюсь, потеря памяти – только временная пытка и, возможно, уже через пару дней я всё вспомню, но до того момента это будет моей самой заветной мечтой.
Неожиданно я осознала в полной мере, что нас ждёт, представив, как мы без еды и воды идём по этой жаре. Вдалеке показались Аня и Миша. У них явно что-то случилось – Аня бегает из стороны в сторону, напрочь забыв про больную ногу, очень возбуждённо размахивает руками и о чём-то быстро-быстро говорит. Миша ведёт себя полностью противоположно, сидит и смотрит в одну точку, без движений, только волосы развеваются от поднявшегося ветра.
– Что у них там происходит? – удивилась я вслух.
– Сейчас узнаем, – Саша ускорил шаг.
Срывающийся голос Ани донёсся до нас раньше, чем мы успели к ним подойти.
– Это бред какой-то! Я знаю! Я ударилась головой, и мне всё это мерещится! Или лежу сейчас где-то в отключке, и сознание выдаёт такие сюрпризы!
– Почему ты кричишь? – спросил Саша.
– Ха! Сам посмотри! Миша, покажи им!
Аню просто переполняли эмоции.
– Покажи!
Миша бросил на неё быстрый взгляд, покачал головой, но с песка встал. Мы молча за ним наблюдали. Казалось, что Аня сейчас или рассмеётся, или расплачется. А Миша неторопливо подошёл к Серёже, оторвал кусок рукава от его комбинезона, сел обратно, положил ткань перед собой и уставился на неё, не моргая.
– Что ты делаешь? – спросил Саша.
– Терпение, – попросил Миша, продолжая безотрывно смотреть на ткань, лежавшую перед ним. Это продолжалось около минуты, потом кусочек ткани запылал огнём.
– Видели? – закричала Аня, показывая на Мишу пальцем. – Это он сделал! Может, это трюк такой? Розыгрыш. Решили свести меня с ума!
Я смотрела, как огонь быстро поглотил ткань и потух, оставив горстку пепла.
Повисла тишина. Не удивительно, даже мне показалось, что это совсем ненормально. Такого просто не бывает…
– Как ты это сделал? – Саша свёл брови.
– Честно – понятия не имею. Я так зол давно не был. Понимаешь, никто не должен был умирать, тем более Серёжа. Я просто начал закипать, потом посмотрел на ту траву – она загорелась, потом на ту.
Миша показывал рукой на камни, около которых ещё недавно росла пучками трава.
– Это заметила Аня и подняла такую истерику, ну, вы видели.
– А что, я такое каждый день вижу? Извините, но с головой пока дружу.
Аня скрестила на груди руки.
– Так, – вмешался Саша, – пока я ничего не понимаю. Но чтобы ты вот это повторил, тебе нужно разозлиться?
– Да, наверное, – Миша пожал плечами.
– Не обидишься, если я спрошу, бывало ли такое с тобой раньше?
Саша не сдержал улыбку.
– Конечно, каждый день, – Миша усмехнулся, – ты серьёзно? Разумеется, нет.
Я вспомнила про катастрофу.
– Подождите, то есть получается, Миша поджигает взглядом, а Серёжа умел перемещать людей? Я тоже что-то такое умею?
Мне показалось это вполне логичным и одновременно глупым.
– Перемещать людей? – голос Ани срывался. – Вот что значит потерять память.
– Это бы и правда всё объяснило.
Саша рассмеялся.
– Мама, я сошла с ума.
Аня места себе не находила.
– Ты правда считаешь, что это разумное объяснение?
– Есть ещё варианты? – спросил он, прекратив смеяться.
– Да, например, мы ударились головой и бредим.
– И вновь мы вернулись к массовым галлюцинациям?
– Бывали случаи, я тебе скажу, – кивнула Аня.
– Но не такие же.
– Учёные, чтоб вас.
– Хватит! Голова и без того болит, – громко сказал Миша. – Не важно, что это. Ни Серёжу, ни нас это не спасёт.
– Кстати, у меня есть ещё одна хорошая новость, – Саша показал в воздухе кавычки, – на этой планете есть хищники.
– Поберегите мои нервы, – Аня закатила глаза, – столько сюрпризов сразу – уже перебор!
Каждый пытался переварить увиденное, в случае Миши – сотворённое. Только разумных объяснений не было. Да и какие тут могут быть вообще объяснения?
Вскоре Миша предложил Саше сходить на поиски остальных и подходящего материала для сооружения оружия. Мужчин не было долго. Вернулись они с охапкой веток и камней и принялись мастерить, как сказал Миша, копья. Когда они закончили, Саша о чём-то напомнил Мише. Тот кивнул. После того, как нам с Аней объяснили, что ребята собираются делать, мне стало дурно.
А как справится сам Миша? Аня успела шепнуть, что они были старыми друзьями.
– Ты уж прости, но с военными почестями тебя похоронить не получится.
Миша вытащил из груди Серёжи тот роковой осколок и обратился уже к нам:
– Сейчас полагается помолчать.
Примерно через минуту он скомандовал:
– Отойдите, – и отдал Серёже честь.
Настал самый сложный этап. Миша смотрел на Серёжу сосредоточенно. Сперва загорелся комбинезон, затем пламя нехотя принялось за тело, вскоре начав жадно поедать его. Я поняла, что не выдержу такого зрелища, и отвернулась. Но это не спасло от дыма и запаха, что окутывает во всех сторон, и меня, вполне возможно, вывернуло бы на изнанку, но мир потух. Исчезли запахи, звуки и пляж. Осталась только боль в голове. Она прошла, и я увидела кладбище…
Небо светло-голубое, чистое, на нём одно солнце, оно согревает своими лучами. С цветка на цветок перелетает светло-зелёная бабочка, но мне не до природы, мне больше ни до чего нет дела. По щекам рекой текут слёзы, ощущение, что такое состояние стало неотъемлемой частью меня. Я стою совсем рядом с глубокой ямой и смотрю на белый гроб, медленно опускающийся в неё. Когда гроб достиг дна ямы, я сжала чью-то руку и перевела взгляд на её владельца. Это седой мужчина с неописуемой грустью в глазах, наполненных слезами. Я почувствовала сильное давление в груди, будто сердце сжали в тиски, и уже приготовилась к настоящей истерике, но кто-то положил на моё плечо руку со словами:
– Мама всегда с тобой, – этот мужской голос подействовал как успокоительное. Я хотела обнять его, начала поворачиваться, но всё кончилось. Только слезы продолжали течь по щекам.
Саша не оставил это без внимания и удостоверился, всё ли со мной в порядке. Я соврала, ответив «да». Всё совсем не в порядке.
Похоже, моя мама умерла, а я даже не знаю её. Теперь.
Я так и сидела, уставившись в одну точку, пока от Серёжи не остался только пепел, который постепенно развеивался по пляжу, и не заговорил Миша:
– Почему-то я уверен, что Андрей и Костя тоже мертвы, – он неуместно ухмыльнулся.
– Нет. Я не хочу об этом думать, – покачала головой Аня.
– Тогда верь, что они вместе с кораблём ждут нас на посадочной зоне, – предложил Саша.
– Сомневаюсь, – не унимался Миша.
– Миша, хватит, – попросил Саша.
Повисло молчание, вскоре снова нарушенное Мишей.
– Надеюсь, ты хорошо изучил карту, потому что я дезориентирован.
– Изучил-то хорошо, а доведу ли – не уверен.
– Пойдём, куда скажешь, выбора нет.
Уйти, не убедившись окончательно, что только нам удалось волшебным образом оказаться на этом пляже, никто не мог. Поэтому ещё несколько часов ушло на бессмысленные поиски остальных двух парней. Мы обошли весь пляж и близлежащий лес, выкрикивая их имена, пока, наконец, не сдались.
Перед тем как начать путь, Саша нарисовал на песке маршрут – нам предстоит идти через лес, раскинувшийся на несколько сотен километров вперёд, выйти к стене из гор, а там до посадочной зоны останется около дня непрерывной ходьбы.
Миша вручил каждому по самодельному копью, и мы оставили место, на котором навсегда попрощались с Серёжей.
Пошло около часа разговоров о невероятных впечатлениях от фантастической природы. Обилие разнообразных растений и звуков, сливавшихся в один, сопровождали нас и отвлекали от тяжёлой дороги. Хуже всех было Ане. Сейчас она остановилась, и если б её лицо не расплылось в довольной улыбке, я бы подумала, что нога заболела настолько, что Аня больше не может идти.
– Вы слышите? – вытянув указательный палец вверх, спросила она. – Или это галлюцинации, как в пустынях бывает?
Я сосредоточилась на звуках: шуршание листьев, пение птиц и других существ, а вот и оно – тихое журчание воды.
– Я думала, что не дотяну, – Аня от радости захлопала в ладоши, – пойдёмте же быстрее, или я одна хочу пить?
Быстрым шагом все устремились на звук. Он становился громче, указывая на то, что мы уже почти достигли цели. Миша, шедший впереди, резко остановился, да так, что я врезалась в него, развёл руки и тихо, но с восклицанием сказал:
– Сто-ять!
Пока руки Миши были разведены, я не видела, что стало причиной остановки, но вот Миша опустил их, открывая вид на желанный родник и склонившегося к нему громадного зверя. Я не стала разглядывать его и спряталась за спину Миши.
На наше везение, рядом оказался небольшой овраг. Мы залезли в него, чтобы избежать нежеланного знакомства. Вскоре Саша высунулся наружу и объявил:
– Зверь ушёл.
Миша с Сашей не стали медлить и направились к роднику удостовериться, что там безопасно, а у меня от волнения за них перехватило дыхание. Слабо верится, что копьё поможет выстоять против такого хищника.
– Не нервничай, Миша же у нас супергерой, – Аня покачала головой.
Саша жестом позвал нас.
Какое же удовольствие я испытала, начав пить, снова и снова зачерпывая воду ладонями, пока не поняла: ещё один глоток, и я просто взорвусь. Напившись вдоволь, решила осмотреться. Груда камней вперемежку с землёй создают горки разных размеров, родник вытекает прямо из одной такой небольшой горы, превращаясь в быстрый ручеёк.
– Хорошо-то как, – Аня с трудом перешагнула узкий ручей из-за своей травмы. Чтобы сесть, ей пришлось опереться рукой о камень.
– Не рекомендую рассиживаться, – сказал Миша.
Я подумала о том, что родник – это, конечно, хорошо, но мы же скоро уйдём, а когда подвернётся другой водоём – неизвестно.
Так не пойдёт.
– Мы можем найти что-нибудь, куда было бы возможно набрать воду? – спросила я.
– Надо бы, но мы не на нашей планете, где все вечно мусорят, так что задача в разы усложняется, – ответила Аня, сидя с закрытыми глазами.
– Придётся включить фантазию, – улыбнулся Саша.
Рядом громко хрустнули ветки. От неожиданности я вздрогнула, повернув голову на звук, встретилась взглядом с тем, кому парочка веток сорвали удачную охоту. Зверь, на которого мне не хотелось смотреть даже мирно пьющего, предстал сейчас перед нами во всей красе. Я рефлекторно попятилась назад и упёрлась спиной в камень, но взгляда от зверя не отвела. Сейчас он показался мне ещё больше, хоть и стоял на полусогнутых лапах, готовясь к нападению. Бежевая короткая шесть встала дыбом, а его чёрные глаза просто переполнены желанием полакомиться нами.
– А вот и первые встречи, – тихо, совершенно спокойно произнёс Миша.
– Ничего себе безопасная планета! – вскрикнула Аня.
Зверь оскалился, слюна потекла по острым зубам. Перед тем как побежать на Мишу, стоявшего ближе всех, зверь издал громкий рык. Миша не сдвинулся с места, сжав копьё в руке настолько сильно, что костяшки пальцев побелели, и бесстрашно ждал нападения. Расстояние между ним и хищником сокращалось слишком быстро. Подбежав достаточно близко, зверь прыгнул на Мишу, который тоже подался вперёд и с большого размаха вонзил копьё в грудь чудовища, при этом умудрившись отпихнуть его назад. Зверь заскулил и неуклюже упал на спину, но сдаваться не захотел, быстро поднялся, встал на дыбы прямо перед Мишей. Я не смогла сдержать крик, казалось, зверь сейчас загрызёт Мишу. Возможно, так и произошло бы, если б Саша не обежал хищника и не воткнул ему копьё прямо в шею. Саша сразу же вынул его – тёмная кровь полилась фонтаном. А Миша изо всей силы ударил зверя ногой в брюхо – тот завалился на бок. Прямо на моих глазах он сделал последний вдох-выдох и замер.
Меня просто парализовало от ужаса, я смотрела на мёртвого зверя, широко распахнув глаза.
– Кушать подано! – сказал Миша с ухмылкой. – Благодарю, – он пожал руку Саше.
Аня нервно засмеялась – у неё тоже сдали нервы от увиденного. Она смеялась долго, успокоившись, спросила:
– Издеваешься?
– Есть другие предложения? – Миша вытер со лба кровь.
– Фу! – Аню передёрнуло.
– Мясо не ешь? – он засмеялся. – А разве не ты на корабле тушёнку трескала?
– Тогда был мой последний раз.
Я всё так же не могла пошевелиться и отвести взгляд от неподвижного зверя, из его ран ещё сочилась кровь. Саша это заметил:
– Алёна, может, присядешь?
Я попыталась проглотить ком, застрявший в горле, но наглоталась воздуха, и стало ещё хуже.
– Но… – я осеклась, – нормально.
– Какие же вы слабонервные, девушки, – Миша закатил глаза. – Нужно разделать эту тушу. Сделаю себе лук – от него будет больше пользы, чем от этих веток, – он показал на копьё.
– О, нет! – покачала головой Аня. – Это вы без нас.
– Ну а ты? – Миша обратился к Саше. – Ты-то поможешь?
– Да, – кивнул тот, потом посмотрел на меня и Аню, – а вы пока придумайте, во что можно набрать воды. Только не уходите далеко и, если что, кричите, хорошо?
– Это и так понятно, – Аня махнула рукой.
Казалось, мы идём целую вечность, что на деле было не так. Ноги плохо слушались, а воображение рисовало красочные картины расчленения убитого зверя. Разместившись под деревом, я, чтобы отвлечься, решила придумать, в чём всё-таки можно унести воду. Идея пришла быстро. Пока мы пили, я обратила внимание, что наши комбинезоны водонепроницаемые и сделать из штанин и рукавов мешки для воды было бы возможно. Аня одобрила предложение, тем более альтернативы не было.
Мы сидели в тишине, пока в животе у Ани не заурчало и она не затянула разговор о вкусной еде и нынешней безысходности. А положение действительно было не очень, и ничего не исправить, по крайней мере в ближайшее время. Сейчас мне меньше всего хотелось слушать о еде, я решила перевести тему и попросила рассказать о полёте и этой планете.
– Ну…
Аня села удобнее и приступила к рассказу.
Очень удивил тот факт, что я проспала два года. Затем Аня поведала о цели полёта и сообщила, что, похоже, мы застряли здесь надолго.
– Очень радует только одно – второй корабль. Неделя – не так уж и много. Будем верить, что мы правильно идём, и Саша не уведёт нас неизвестно куда. А самое главное, чтобы со вторым кораблём не случилось того же…
Аня замолчала и напряглась, чем напугала меня. Совсем рядом послышались шаги.
– Это я, – сказал Саша, – мы закончили.
– Ну и видок, – заметила Аня: он заляпал свой комбинезон кровью.
– Что поделаешь, – Саша вздохнул. – Неподалёку есть неплохое место для привала, идём.
Миша развёл костёр, за что Аня назвала его ходячей зажигалкой. А меня очень смутило лежавшее на больших листах, с которых тонкими струйками стекали остатки крови, мясо и кожа. Я села подальше от всего этого.
– Ты чего такое делаешь? – поинтересовалась Аня у Миши.
Помимо останков зверя, он обложил себя ветками, палками и камнями.
– Я же говорил, хочу сделать лук.
Миша уже приступил к проведению очень странных манипуляций с кожей и камнем.
– И как, успешно?
Миша посмотрел на Аню.
– Если отвлекать не будешь, то да.
Лук правда получился хорошим, а стрелы острыми, и довольно улыбавшийся Миша принялся нанизывать на ветки мясо. Саша помог ему, затем они пересели ближе к огню и стали жарить это. Меня передёрнуло.
– У нас прямо настоящие шашлыки, – Аня рассмеялась.
Миша протянул ей палку с готовым обедом.
Я угощаю.
Аня отмахнулась со словами:
– Пожалуй, воздержусь. Ещё окажется, что это мясо радиоактивное.
Теперь рассмеялся Миша.
– Составишь компанию?
Он протянул ветку Саше – тот взял.
Они приступили к еде, мы с Аней уставились на них: я – с отвращением, Аня – с интересом.
– Ну как? – спросила она.
– Не самый худший шашлык в моей жизни, – ответил Миша. – Может, попробуешь? – он опять протянул ей ту же ветку, на которой осталось несколько кусочков, один из них надкусан.
Аня сморщила нос.
– Ты такая привередливая, а это всего лишь пищевая цепь, сильнейшие едят слабейших. В нашем случае это ещё и необходимость, ничего лучше ты не найдёшь.
– А как же яркие ягодки? Их здесь много, – улыбнулась Аня и, придвинувшись к Мише, сняла с палки кусок и съела, не поморщившись.
– Удивила. Бери пример, – обратился ко мне Миша.
Я покачала головой:
– Точно не сейчас.
Недавно я видела смерть этого животного. Хоть и понимаю, что мы могли оказаться на его месте, если бы обстоятельства сложились менее удачно, всё равно от мысли, что я сейчас его ещё и съем, начинает тошнить.
Сложно есть того, чью смерть ты видел. Может, я раньше вообще мяса не употребляла, кто ж его знает.
Забавно получается: на протяжении всей жизни, а я даже не знаю, сколько живу, у меня формировался характер, личность, интересы, нерушимые принципы, а потом раз – и в одночасье всё стёрлось, как будто только что родилась.
А если допустить, что я ничего не вспомню, сильно ли я изменюсь или нравиться мне будет то же самое? Буду браться за любимое дело и также погружаться в него, также наслаждаться им, как раньше? Или всё это закладывается вследствие воспитания, окружения, жизненных обстоятельств? По сути, я умерла, и появился новый человек, ведь прежней меня уже не существует…
– Алёна, – позвала Аня, перебив мои мысли, – ты иногда так зависаешь, это выглядит странно.
– Я задумалась.
– Расскажешь, о чём?
– Хочу хотя бы что-нибудь о себе вспомнить, – я озвучила своё самое главное желание на данный момент.
– Могу рассказать, кем ты была до полёта, – улыбнулась Аня, – ты работала хирургом, а раз сейчас с нами, значит, хирургом ты была хорошим.
Я не смогла сдержать улыбку.
Какая-то я слишком слабонервная для хирурга.
– Зря училась, – сказал Миша, нанизывая вторую порцию мяса.
– Почему же зря? Если бы она окончила другое училище, то не полетела с нами, – не согласилась Аня.
– Я и говорю: зря училась. Жила бы себе, наслаждалась. Чувствую, мы ещё не так повеселиться успеем, – Миша посмотрел на меня таким взглядом, что стало страшно.
– Я так привыкла к Алёне, что не хотела бы видеть на её месте другую девушку, ну, или ещё хуже – парня. С кем бы я секретничала, с тобой, Миша?
Аня пихнула его в бок.
Миша хотел ответить, но вдруг посерьёзнел, а потом спросил:
– Вы слышите это?
– Опять начинается, – Аня нахмурила брови.
Саша с Мишей встали и уставились на куст, росший неподалёку. Я тоже посмотрела на него: кто-то копошится внутри, периодически замирая. Миша направил стрелу на вновь зашевелившийся куст. Ветки раздвинулись и показалась нижняя, выступающая вперёд часть морды с красным носом и двумя пухлыми пушистыми щеками с шерстью песочного цвета. Ноздри то и дело раздувались, зверёк принюхивался.
– Миша, не стреляй, – попросил Саша, – он боится нас, может, сам уйдёт.
– Чтобы привести ещё кого-нибудь?
– Пожалуйста, подожди.
Но зверёк не торопился уходить. Вслед за носом высунулась вся мордочка целиком, такая же пушистая. К песочному цвету добавились светло-розовые узоры, около левого уха небольшое пятно, напоминавшее звезду. Большие уши свёрнуты в трубочки, полностью розовые, а пара огромных круглых оранжевых глаз смотрела на нас очень внимательно. Зверёк задержал взгляд на стреле, направленной прямо на него, и не отвёл своих умных глаз, пока Миша не опустил лук. Теперь зверь решил выйти из куста целиком. Его тело ещё пушистее морды, с разнообразными узорами. Он передвигается на четырёх коротких лапах. Если бы я встала рядом, он едва бы дотянул до колена.
– Удивительно! – Аня не могла оторваться от невиданного зверя.
– Сейчас набросится на тебя, и будешь знать.
Миша сел.
– Вы когда-нибудь слышали, что внешность бывает обманчива?
– Давайте я кину ему кусочек? Он же такое никогда не пробовал, – предложила Аня.
Миша хмыкнул.
– Ты слишком злой, так нельзя, – Аня сняла с палки кусок мяса, вышла вперёд. Миша прицелился.
Зверёк внимательно наблюдал за Аней, но сам не двигался.
Аня кинула мясо. Оно докатилось прямо до его лап. Затем вернулась назад. Зверь не шелохнулся, продолжив сверлить Мишу взглядом. Это продолжалось, пока последний не опустил лук. Зверёк нагнулся к куску, понюхал его, посмотрел на нас и, наконец, съел предложенное лакомство.
– Зря ты это, Аня, – Миша покачал головой.
Зверь, облизываясь, посмотрел на неё.
– Наверное, хочет ещё, – Аня сняла с палки три кусочка и кинула их. Два далеко не улетели.
– Кидала бы по одному.
Мише такая затея совсем не нравилась.
Зверь съел тот, что ближе к нему, но к другим идти не торопился. Очевидно, что ему тоже не понравился Миша. Зверь очень настороженно смотрел на него. Но желание плотно и вкусно поесть победило, зверёк медленно поднялся и, косясь на опущенный лук, начал красться к остальным кускам, сел рядом с ними и съел.
– Отлично, теперь он будет таскаться за нами! – Миша закатил глаза.
– Будь проще, – Аня злобно посмотрела на него. – Ругайся, как хочешь, но я не жадная. Дам ещё.
Ане уже не нужно было выходить вперёд, чтобы докинуть еду до зверя. В этот раз он медлить не стал и, расправившись с очередной порцией, лёг на передние лапы.
– А если он и правда будет за нами ходить? – спросила Аня. – Но он же неопасный?
– Пока сытый – нет, а когда проголодается… – Миша посмотрел на неё. – Знаешь, и собаки иногда не против полакомиться человечинкой.
– Может, его припугнуть? – предложил Саша.
– Вдруг набросится? Мне жалко делать ему больно, – вздохнула Аня.
– Тебе этого делать точно не придётся, – Миша широко улыбнулся.
– Мне страшно с тобой ночевать.
– Ты слишком безобидная, – он посмотрел на Аню и добавил: – Ещё симпатичная.
– Спасибо, – она просияла.
– Есть идея, – сказал Саша. – Миша, ты можешь поджечь траву около него?
– Скорее всего.
У Миши получилось сделать это с первого раза. Зверь от удивления вскочил, жалобно посмотрел на нас, начал пятиться назад, потом развернулся и скрылся в кустах.
– Отлично! – Саша похлопал Мишу по плечу.
– Не будем задерживаться, – сказал Миша. – Придумали, как воду понесём?
Аня озвучила мою идею.
– Я надеюсь, тебя раздевать будем? – улыбнулся Миша. – Ладно, шутки в сторону.
Он встал.
– Пойдём воды наберём, – обратился он к Саше, – а вы ждите.
Когда Саша с Мишей ушли, я пересела поближе к костру, чтобы согреть руки. Несмотря на жару, они ледяные. Стоило посмотреть на огонь, как голову тут же пронзила боль.
Перед глазами появился лес, совершенно другой. Растения и деревья в нём почти такие же, но все зелёные. Я сижу уже не на земле, а на упавшем дереве. Передо мной развернулся не менее красивый вид: на небе одно солнце, и оно встретилось с горизонтом, наполовину окунувшись в озеро, размыто отражаясь в нём. Я наклонилась к костру, чтобы погреть замёрзшие руки. Тут холоднее. Посмотрела на людей, сидевших напротив: их пятеро. Сколько ни всматривалась в лица, вспомнить, кто они и хорошо ли мы знакомы, не удалось. Это молодые ребята, выглядят лет на шестнадцать – двадцать, а за их спинами друг за другом бегают две одинаковые маленькие девочки, то и дело что-то громко выкрикивая, визжа и смеясь.
– Алина, Полина, не носитесь так! – крикнул парень, сидевший рядом со мной.
Я не перевела на него взгляд, продолжив наблюдать за девочками.
– Я так и знал, что брать вас не надо!
– Ну Костя! – обиженно сказала одна из них, остановившись.
Её дыхание сбивалось.
– Зачем так носиться? Сядьте и передохните немного.
Парень прикоснулся к моей руке и тихо сказал: – Как хорошо, что ты выбралась из дома.
Я уже начала поворачиваться к нему, но картинка рассеялась.
– Опять что-то вспомнила? Я уже знаю: если хватаешься за голову, значит, что-то вспоминаешь, – Аня улыбнулась.
– Воспоминания такие реалистичные. Это как будто происходит прямо сейчас.
– Это хорошо? – спросила Аня.
Я пожала плечами.
Дальше пошли бессмысленные попытки вызвать ещё какое-нибудь воспоминание. Даже голос того парня в голове проиграла – ничего не помогло. Я сдалась. Послышались шаги.
– Чего такие кислые? – спросил Миша, садясь рядом с Аней.
А уже через пару минут мы продолжили путь.
Нам предстояло до наступления темноты найти подходящее для ночёвки место. Я шла рядом с Сашей, слушая песенки, которые он напевал. Совершенно неожиданно возникло ощущение, будто я забыла что-то очень важное, но этим всё и ограничилось.
Близился закат, ничего подходящего встретить до сих пор не удалось, поэтому пришлось ускорить шаг. Для Ани это стало настоящим мучением: каждый раз, наступая на больную ногу, она либо морщилась, либо закусывала губу. Мне захотелось хоть как-то помочь Ане, и я взяла её под руку.
Зато нам везло и удалось избежать случайных встреч. Похоже, что сами звери тоже не горели желанием контактировать с пришельцами. Несколько раз неподалёку слышался громкий рык, но с его владельцами мы так и не встретились.
А вот поющие птицы, маленькие невиданные зверьки и множество разных насекомых, только добавляли этому лесу шарм.
Я рассматривала каждый цветочек, каждый листик на пути, а вот Аню это сейчас совсем не интересовало. С каждым пройденным километром она начинала хромать сильнее и идти медленнее, пока вовсе не сдалась:
– Всё! Я больше не могу, привал!
Аня села туда, где только что стояла, а именно на небольшой цветочный холмик.
– Слабенькая ты, – сказал Миша.
– Я бы на тебя посмотрела, – Аня дотронулась до колена и поморщилась.
– Не возражаешь, я посмотрю? – Саша нагнулся к ней.
– Нет, но вид у моей ноги сейчас не особо привлекательный, я чувствую, как сильно там всё распухло.
Саша закатал штанину. Я увидела один сплошной красный синяк на сильно распухшем колене.
– Стало намного хуже. У тебя не просто ушиб, а, скорее всего, гемартроз, – Саша вздохнул. – Кровь заполняет сустав, от этого такой сильный отёк и боль. Учитывая наше положение, это плохие новости. Если запустить такую травму, понадобится операция. Но не стоит пугаться раньше времени, без рентгена точного диагноз не поставишь, всегда есть вероятность ошибки, может, всё не так уж и плохо, – он сказал последнее, чтобы Аня не нервничала.
С её ногой всё очень плохо, одного взгляда достаточно, чтобы это понять.
– Тебе очень больно?
– Если честно, я еле сдерживала крик, пока мы шли. Кажется, у меня ещё и температура.
Было принято решение ночевать на этом месте. В таком состоянии Ане нужен покой.
– Схожу-ка прогуляться, может, найду место лучше.
Миша пощупал мешки с водой.
– Было бы неплохо пополнить запасы.
– Один пойдёшь? – Саша встал.
– Ты серьёзно? – Миша хмыкнул. – Я справлюсь, лучше за девушками присмотри.
Саша махнул в его сторону рукой, а тот улыбнулся и скрылся за деревьями.
– А как ты себя чувствуешь? – спросил у меня Саша.
Я очень сильно вымоталась, даже думать удаётся с трудом.
– Устала.
Саша кивнул.
– Нужно, чтобы нога Ани находилась выше тела, хочу поискать что-нибудь…
– Не надо! – крикнул Миша, от неожиданности мы вздрогнули.
Он, улыбаясь, вышел откуда-то справа и, дойдя до нас, воткнул в землю прямо перед Аней палку в виде рогатки.
– Не стоит благодарности. Хотя…
– Спасибо.
Аня протянула к нему руки, Миша присел, и она поцеловала его в щеку.
– На большее не рассчитывай.
– Ладно, я ещё не пришёл, – уходя в противоположную сторону, сказал Миша.
Саша аккуратно зафиксировал ногу Ани.
– Это, конечно, не подушки, но так надо. Если станет больно, скажи.
Аня кивнула.
Её голова покоится на моем плече и сквозь комбинезон чувствуется, как Аня горит.
– Может, ты хочешь пить? – спросила я.
– Воды мало.
– Это неважно, – возразила я, а Саша протянул ей мешок.
Вскоре Аня уснула. Я сидела, не шевелясь, чтобы случайно не разбудить её.
– Что-то Миша долго, – прошептал Саша.
– Мне кажется, с ним ничего не случится.
Я зевнула, глаза уже начинали слипаться.
– Ты тоже можешь поспать.
– Спасибо.
Длинный белый коридор, на потолке лампы в ряд. Они светят холодным голубоватым светом, одна из них мигает и трещит. Это единственный источник звука на данный момент. Я повернула голову вправо: в конце коридора балкон, за стеклом темно.
Мне страшно, по-настоящему страшно. Пульс учащённый, руки трясутся так, что я не знаю, куда деть их. В голове заела мысль: «Может, это ошибка?», но я понимаю, что это практически невозможно, но не верю, всё как во сне…
– Вы его дочь?
Я дёрнулась от неожиданности, сердце на несколько секунд остановилось.
– Вы меня слышите? – ко мне обратилась пожилая женщина в белом халате.
Я просто уставилась на неё.
Женщина села рядом, положила руку на моё плечо.
– Если хотите, можете позвонить кому-нибудь ещё, кто сможет опознать его.
Было бы кому звонить…
– Да нет… нормально, – я не узнала свой голос.
Женщина вздохнула и встала.
– Идите за мной.
Я уже была в морге и далеко не один раз. Там, где я учусь, это обычная практика. Но этот раз не сравнится ни с чем, даже с первым вскрытием.
Медсестра остановилась около двери, спросила:
– Вы точно готовы?
Я кивнула, хоть это было и не так. Ужас, отчаяние, застрявший в горле крик, желание убежать отсюда подальше – вот, что я чувствую.
Женщина открыла дверь. Первое, что я увидела, – это кушетка, на которой лежит мой отец, полностью накрытый белой простынёй. Я не могла оторвать от него взгляд.
– Здравствуйте, – поприветствовал меня патологоанатом, – у этого мужчины с собой был мобильный телефон и права на имя Матвеева Виктора Егоровича.
– Это мой отец.
Женщина, которая привела меня сюда, поднесла руки к щекам. Её лицо выражало искреннее сострадание.
– Сможете опознать?
– Да.
Моё сердце снова перестало биться.
Патологоанатом приподнял простыню.
Это был тот мужчина, что держал меня за руку, тогда, на кладбище.
Мой папа…
Я проснулась с криком, не понимая, где нахожусь.
– Тише.
Меня кто-то взял за плечи, я начала отбиваться, и моя повреждённая рука заныла.
– Алёна, это я, Саша. Успокойся.
Я посмотрела на него: Сашу освещал только оранжевый свет от костра.
– Извини, – прошептала я.
– Ничего страшного. Кошмар?
Лицо мужчины на столе в морге появилось перед глазами.
– Да, то есть нет… Я не знаю.
– Всё хорошо.
Саша обнял меня.
Я увидела сидевших около костра Аню и Мишу.
– Я долго спала?
– Сложно сказать, но, как видишь, уже ночь.
– Похолодало.
Меня затрясло, возможно, от холода, а возможно, от того страшного сна.
Саша предложил погреться у огня, я села рядом с Аней.
– Ты как?
– Намного лучше, – она улыбнулась, – температура спала.
Меня перестало трясти: от костра исходило приятное тепло.
– Миша, как же хорошо, что ты с нами, – сказала Аня, подумав о том же, – ты нас греешь.
– Что я слышу, – он рассмеялся, – а не ты ли мне истерику закатила?
– Ты ожидал другую реакцию?
Миша вздохнул и изменился в лице.
– Что такое? – спросила Аня, начав оглядываться по сторонам.
– Серёжа мог бы сейчас сидеть с нами. Чёртов корабль, чтоб его, – Миша начал громко выражаться. – Серёжа всегда был готов отдать жизнь за товарища, мы с ним в разные ситуации попадали, знаете ли, но всегда проносило, – он с ненавистью ударил кулаком в землю. – Пойти бы сейчас и напиться.
– Тебе это, правда, не повредило бы, – Саша похлопал Мишу по плечу.
Дальше произошло то, что удивило всех, особенно самого Мишу. Его лицо секунду назад было искажено злобой, а тело напряжено. Сейчас же каждая мышца на лице расслабилась, глаза сощурились, щеки покраснели. У Миши идеальная осанка, от которой не осталось и следа.
– Что… что ты сделал со мной? – произнёс он тихо, немного невнятно.
– Я? – удивился Саша.
Миша засмеялся, затем криво улыбнулся:
– Чувствую себя, будто бы целую бутылку виски выпил.
Саша впал в ступор: он не понял, что сейчас произошло. Никто не понял. Все уставились на Мишу, переставшего быть похожим на себя. Он прилёг на локти.
– Хорошо.
Посмотрел на Аню.
– А ты мне нравишься.
– Ничего не поняла. Серьёзно, что ты с ним сделал?
– Аня вопросительно посмотрела на Сашу.
– Чтобы это не было, мне нравится! – вмешался Миша.
– Почему вы думаете, что это я?
– Да потому что его размазало после того, как ты его по плечу похлопал.
Аня развела руками.
– Да я просто… – Саша замолчал. – Подождите, я представил… Да нет, не может быть.
Он посмотрел на свои руки.
Миша чихнул, и цветы, росшие около костра, запылали.
– Ой, извиняюсь.
– Давай осторожнее.
Саша ногой затушил их.
Миша вытянул указательный палец перед собой, скосив глаза, посмотрел на него и произнёс, растягивая слова:
– Я когда такое делаю, тоже про себя думаю: «Да нет, не может быть».
Аня пыталась сдержаться, но не выдержала и громко рассмеялась.
– Значит, ты теперь можешь напоить нас одним прикосновением? Попробуй на мне, пожалуйста. Мише, по-моему, очень хорошо.
– Ты уверена? – Саша нахмурился.
– Давай уже, – Аня протянула к нему руку, – главное, чтобы мы с Мишей не навсегда такими остались.
Никто не сказал ни слова, пока Саша не опустил руку Ани. Я посмотрела на неё, Миша тоже.
– Скажи, хорошо! – лицо Миши расплылось в улыбке.
– Да, хорошо, потому что ничего не изменилось. Может, Миша просто с ума сошёл?
– Я вообще-то вас слышу.
Он пригрозил пальцем.
– Хватит уже! Ты же шутишь? – Аня нахмурилась.
То, что с Мишей что-то не так, понятно сразу. И я сомневаюсь, что он притворяется.
– Попробуй на мне, – решилась я.
Саша долго держал меня за плечо, но никаких изменений я не чувствовала.
– Саш, тебе плохо? – спросила Аня.
Я посмотрела на него. Саша очень побледнел, но, не отпуская меня, отрицательно покачал головой. Шея, болевшая с того момента, как я проснулась, постепенно начала проходить.
Саша молча сел рядом.
– Это ты сделал?
Я потёрла шею – от боли не осталась и следа.
Он не ответил.
– Что сделал? – было видно, что Аню переполняет любопытство.
– Моя шея…
Я посмотрела на Сашу.
– …она сильно болела, а теперь всё прошло.
– Саш… – начала Аня, но он поднял руку, показывая, что нужно немного подождать.
Обстановку разрядил Миша, громко захрапев.
– Да, думаю, это я, – заговорил Саша. – Сейчас, я просто… – он покачал головой.
– Значит, Миша с Серёжей не одни такие? – Аня вздохнула. – А я надеялась, что их облучило на какой-то другой планете.
– Ты расскажешь, что случилось? – моё любопытство тоже требовало объяснений.
– Конечно, расскажу, просто это сложно.
Саша снова принялся рассматривать свои руки.
– Когда я дотрагивался до Миши или до тебя, Аня, я ничего не чувствовал, совершенно. Но…
– Но когда дотронулся до Алёны, что-то произошло? – перебила Аня.
– Да, но я не почувствовал, а увидел. Увидел весь её организм изнутри, каждый орган, более того, даже состав крови, будто в микроскоп смотрел.
Мне стало не по себе.
– Но это не объяснило того, что я сделал с Мишей, поэтому представил, как бы подействовали анальгетики. Снизил проведение нервных импульсов, и у меня, похоже, получилось снять боль.
Глаза Ани широко распахнулись.
– Можно я ещё раз попробую?
Саша подошёл к ней.
– Возможно, я смогу тебе помочь.
Но Саша не смог. Сколько бы он ни пытался, увидеть ничего не получалось.
– Что со мной не так? – расстроилась Аня.
– Может, у тебя способность такая, – ответила я в шутку.
– Я бы уже ничему не удивился, – пожал плечами Саша.
– Да ну, – Аня надула губы, – неинтересная способность какая-то.
Саша пытался сдержаться, но всё-таки зевнул.
– Ты же ещё не спал? – вспомнила Аня. – Давай ты поспишь? Миша там уже десятый сон видит.
Сашу пришлось уговаривать долго, но он сдался, лёг набок, подложил под голову руку, потом резко вскочил, вспомнив про Мишу, подошёл к нему, буквально на секунду сжал его плечо, кивнул и лёг обратно.
Мы с Аней не хотели мешать Саше, поэтому молча ждали, пока он уснёт. Я вслушалась в наполовину спавший лес. Иногда до нас доносился шелест листьев или хруст веток под чьими-то лапами. Были и другие звуки, более приятные, чем гулявшая рядом опасность, например пение птиц и насекомых, потрескивание костра… Огонь танцевал, а вместе с ним и тени, отбрасываемые деревьями и кустами. Иногда мне казалось, что это вовсе не тени, а притаившийся зверь готовится напасть. На свет костра слетались насекомые, некоторые сгорали сразу, а некоторые кружились вокруг, в само пламя не залетая. Кто-то успел ужалить меня в плечо – об этом говорили четыре противно чесавшихся волдыря.
– Будь другом, посмотри, сколько осталось воды, – попросила шёпотом Аня.
Воды оказалось очень мало, но я всё равно протянула ей единственный оставшийся мешок.
– Хочешь спать? – спросила я.
– Немного.
– А мне хватило.
Перед глазами опять появилось лицо папы.
– Поделишься? – Аня сделала большой глоток воды. – Ты так кричала, что мне тоже страшно стало.
– Мне приснилось… – я на секунду замолчала, – или я вспомнила…
– Да неважно, – сказала Аня.
Но мне важно, очень важно, и лучше, чтобы это оказалось кошмаром, но я что-то сильно сомневаюсь.
– Меня пригласили в морг для опознания тела… – я вздохнула. – Тела моего отца.
– А я даже на похороны Дениса не смогла пойти, – Аня посмотрела на огонь.
– Это твой муж?
– Да. Я хотела запомнить его живым, я бы не пережила, если б каждый раз, закрывая глаза, видела его мёртвым.
Аня легла на землю, её нога была всё так же зафиксирована в рогатке.
– Как думаешь, что это за ерунда с нами происходит?
– Ты о чём?
– Я про эти странности, способности, ну или как там?
Я тоже легла. Мне открылся вид на маленький кусочек звёздного неба.
– Я сейчас не самый лучший собеседник. Тем более на такие темы.
– Уверена, что никто не сможет ответить на мой вопрос, – Аня зевнула. – Главное, не уснуть, как-то не хочется стать чьим-нибудь ночным перекусом.
Мы больше не разговаривали, я попыталась пересчитать звезды, но сбилась, перевела взгляд на Аню: она успела уснуть.
Пусть спит.
Меня снова затрясло от холода. Я вернулась на прежнее место. Костёр уже начинал затухать.
Надо бы закинуть веток.
Миша оказался предусмотрительным и запасся хворостом и листьями. Встав, я услышала неподалёку шорох, доносившийся из кустов.
Это точно не ветер.
Сейчас костёр освещал слабее, и, посмотрев в сторону, откуда только что шёл звук, конечно, ничего не увидела. Я замерла на месте.
Наверное, стоит кого-нибудь разбудить, ведь в любом момент на нас могут напасть. С другой стороны, день выдался тяжёлым, и просто так будить никого не хочется. Решено: если услышу что-нибудь ещё, точно разбужу Мишу, а сейчас пусть все спят.
Опять шорох, но уже ближе.
Что мне делать?
Я продолжала стоять и вслушиваться, звуки прекратились. Я ещё немного постояла: тишину больше ничто не нарушало – и потянулась за хворостом. Но раздавшийся вой заставил выронить ветки из рук. Миша вскочил, от неожиданности я вскрикнула, он уставился на меня:
– Это ты выла? – Миша улыбнулся, а затем посмотрел на спавших Сашу и Аню. – Ты одна, что ли, не спишь?
– Так получилось, Аня заснула, а я не стала никого будить.
– Я не помню, как вырубился, – Миша взъерошил свои волосы.
– Ещё бы, – я собрала ветки и бросила их в костёр.
– Ну и что это было? Теперь не я один буду издеваться над Аней?
– Сомневаюсь, что Саша будет издеваться над ней, – я просмотрела на Сашу, спокойно спавшего на боку, – но да, теперь не ты один умеешь… – я попыталась подобрать слово.
– Может, посвятишь? – не дождался Миша.
Я пересказала события, которые он проспал.
Миша кивнул и встал.
– На будущее: если дежуришь, то только с кем-то.
– Я хотела тебя разбудить, но ты меня опередил. Здесь рядом кто-то ходил.
– Отлично.
Миша взял длинную палку, лежавшую рядом с ним, поджёг её.
– Откуда звук шёл?
Я махнула рукой влево.
– Сейчас вернусь.
Какой же Миша бесстрашный, это может плохо кончиться…
– Ну что? – спросила я, увидев возвращающегося Мишу.
– Да ничего, кроме полудохлой птицы. Похоже, для того обитателя мы слишком большая добыча, а птичке не повезло.
Бедная птичка.
Я представила её пёстрой и переломанной.
– Ладно, давай ложись спать, пока я добрый.
– А как же наставление про дежурства?
– Я-то справлюсь, – он усмехнулся.
– Хорошо.
Я легла на твёрдую холодную землю в полной уверенности, что уснуть больше не получится, но ошиблась.
– Алёна, – кто-то погладил меня по голове, – вставай.
Я открыла глаза, увидела Сашу. Уже светло, костёр потушили.
Миша будил Аню:
– Выспалась?
– Да, – Аня зевнула. – Ой, Алёна, прости, я не заметила, как уснула.
– Ничего страшного, тебе лучше?
– Да, намного.
Мы одновременно посмотрели на её колено. Оно было замотано оторванной от комбинезона штаниной.
– Что вы сделали со мной? – удивилась Аня.
Саша просиял.
– Это Мише скажи спасибо. Пока вы спали, мы обсудили наши способности, и он предложил попробовать полечить тебя во сне. Я смог увидеть проблему, полностью обезболил ногу, сделал мини-операцию по удалению лишней крови из сустава, используя подручные средства, продезинфицировал и, наконец, ввёл лекарство.
– Из подручных средств?
– Да, лучше не спрашивай, но всё было стерильно, не переживай.
– Звучит жутко, но, Саша, ты волшебник.
– Эй, а моё спасибо где? – спросил Миша.
Аня протянула руки к нему. Пока они обнимались, Саша сказал:
– Это только начало. Так быстро колено не пройдёт.
– Каждый раз будешь это делать, пока я сплю? – Аня подняла бровь.
– Звучит не очень, я понимаю, но другого выхода нет.
– Почему вам повезло, а мне нет? – Аня действительно расстроилась из-за своей странности.
– Тебе же всё это неинтересно было, – заметил Миша.
– Да, но всё же.
– Смешная ты.
– Ой, вот как научусь блокировать ваши способности, будете знать, – Аня скрестила руки на груди.
– Ну давай, попробуй, – бросил Миша вызов, ухмыляясь.
– Да без проблем.
Аня вся напряглась, от чего Миша засмеялся.
– Я готова. Давай!
Он посмотрел на потушенный костёр, смотрел долго, сосредоточенно, но ничего не происходило. Я улыбнулась.
– Ха, я же сказала! Так-то! Ты же не поддаёшься мне?
– Ещё чего.
У Ани очень громко забурлило в животе.
– Аня права, – улыбнулся Саша, – есть и правда хочется.
Миша вообще чуть со смеху не упал. Сегодня настроение у него, очевидно, хорошее.
– Надо поохотиться, – сказал он, отдышавшись.
– Мне пойти с тобой? – предложил Саша.
– Я справляюсь, буду охотиться на птиц.
Миша взял свой лук и несколько стрел.
Благодаря Мише у нас получился сытный, но не сказать, чтобы вкусный завтрак. Правда, возникли проблемы с костром. Оказалось, при Ане больше никто не может пользоваться своей способностью, блокирует она их не намеренно. Мише пришлось отойти на приличное расстояние, чтобы поджечь палку и донести её до нас, пока огонь не потухнет. Это было очень смешно, потому что получилось у Миши не сразу, и несколько раз он бегал туда-сюда.
Было принято решение найти хорошее место с водоёмом поблизости, ведь все запасы воды мы выпили ещё за завтраком, и остановиться там на пару дней, чтобы Саша подлечил Аню. Если бы Саша мог делать это не только, когда она спит, процесс значительно бы ускорился, но лучше уж так, чем никак.
Буквально через полчаса ходьбы у Ани заболела нога настолько сильно, что Мише пришлось взять её на руки.
Погода не радовала. Сегодня было слишком душно и жарко, небо окутывали тёмные тучи, предвещавшие скорый дождь.
– Вы только посмотрите! – сказал Саша, остановившись.
Прямо перед нами ползли три длинные переплетённые пёстрые нити, похожие на змей, только без глаз.
Мы шли уже около шести часов. Пейзажи менялись. Всякий раз, увидев необычное растение, я думала, что ничего красивее просто не может существовать, но ошибалась. Долго не получалось оторвать глаз от одного цветущего дерева с серебряными листьями, белыми цветками и маленькими круглыми коричневыми плодами.
Всё бы ничего, если б не жажда. Столько часов ходьбы по жаре без воды – это настоящее издевательство. Я уже с трудом перебирала ногами и была готова упасть, но раздался гром, и мне на нос упала капля. На нашу удачу, рядом оказалось невысокое дерево с густой кроной: казалось, что между листьями совсем нет просветов.
– Отлично! – обрадовалась Аня. – Промокнуть, конечно, нестрашно, но неприятно.
Мы свернули к дереву и удобно под ним разместились.
– Как под зонтиком, – улыбнулся Саша.
Дождь начался, но капал ещё несильно. Раздавались раскаты грома.
Мне не показалось – просветов между листьями действительно не было. Один лист, наверное, сантиметров двадцать – двадцать пять в длину и тридцать в ширину.
Миша решил нарвать листьев, чтобы набрать в них дождевой воды. Вернулся к нам уже промокшим, сел рядом с Аней и потряс мокрой головой так, чтобы обрызгать её.
– Очень смешно, – возмутилась Аня, – моя собака тоже любит так делать.
– А это уже обидно.
– Сойдёт, – Аня положила руку ему на плечо.
Морось сменилась настоящим ливнем. Я смотрела вперёд: дождь создавал сияющую стену. Громыхал гром, молнии сверкали розово-жёлтым светом, капли с шумом разбивались о землю.
Я переместилась в другое место. Насквозь промокшая, я бежала к небольшому розовому домику через цветочную полянку. На половине пути остановилась, подняв голову и раскинув руки, начала кружиться. Шёл сильный дождь, и мне нравилось, как тёплые капли приземляются на лицо. Я засмеялась.
– Эй, пчёлка, лети домой, простудишься!
Перестав кружиться, я посмотрела в сторону домика. На террасу вышла женщина в голубом платье в пол, длинные волосы карамельного цвета аккуратно заплетены в косу.
Я побежалая к дому и, вбежав на террасу, бросилась в объятья этой женщины.
– Мама! Я так люблю дождь.
– Ты же вся мокрая.
Мама отстранилась.
– Давай переоденемся и помоем руки? Я испекла печенье.
Перед глазами появилась стена из дождя. Воспоминание кончилось, но атмосфера осталась – детское искреннее счастье.
Дети умеют радоваться простым вещам, например дождю или свежеиспечённому печенью…
Что же случилось с моими родителями?
Я постаралась отвлечься от грустных мыслей, но тщетно, поэтому решила обратиться к остальным:
– Хочу кое о чём вас попросить, – начала я. – Можете рассказать о себе? Почему решились на полет? Вы, наверное, уже рассказывали это. Я просто… – я запнулась, – хочу отвлечься, память ко мне возвращается, и то, что я вспоминаю, мне не нравится.
Я закрыла глаза и покачала головой из стороны в сторону в надежде всё-таки прогнать угнетавшие меня мысли.
– Слушайте, а идея-то неплохая. Мы же ничего толком не знаем друг о друге, всё как-то поверхностно, – поддержала Аня, – и если уж быть до конца откровенными, не от хороший жизни мы здесь.
– Говори за себя, – возразил Миша, – я с детства мечтал об этом.
– Тогда ты и начинай, я внимательно тебя слушаю.
– Раз ты внимательно слушаешь, так уж и быть, расскажу.
Миша улыбнулся.
– Немного о моём старике. Он генерал, своего единственного сына, – он поднёс руку к губам, – меня, растил себе под стать. Я закончил кадетский корпус, в котором ещё и жил. Мне это не нравилось, но отец считал, что так мне привьют железную дисциплину. Он просто не догадывался, чем мы на самом деле занимались после уроков.
Миша усмехнулся.
– Окончив корпус, я пошёл служить. Отец запихнул меня в самую скучную часть. Мне хотелось пострелять, но вместо этого я целыми днями сидел с бумажками. После армии заключил с частью контракт – спасибо отцу. Но был в этом один большой плюс: я познакомился на службе с Серёжей. Чего мы только не творили, хорошее было время.
Он выдержал паузу.
– Но всё равно каждый день одно и то же, сплошная рутина. Я думал, что умру от скуки, пока однажды к нам не пришли солидные такие мужики в дорогущих костюмах. Они целый день ходили за нами, наблюдали. Я уже хотел им врезать, но узнал, кто они и зачем пришли, и желание отпало. На следующий день меня пригласили в кабинет нашего главного, там сидели эти самые мужики, Серёжа и мой разгневавшийся отец. Нам с Серёжей предложили перевестись в космические войска, дали контракты для ознакомления. Это было именно то, чего мне хотелось всю жизнь. После обучения нас могли отправлять на другие планеты для выполнения кое-каких заданий. Подробности рассказывать не буду, информация засекреченная. Отец чуть слюной не подавился, когда я прямо на его глазах подписал контракт. Он мне бойкот на несколько лет объявил после этого. Ну а у нас с Серёжей началось самое веселье, нам всегда везло, и только эта планета вышла боком.
– Да ну, ты неинтересно рассказываешь, – Аня скрестила руки на груди, – давай, делись, чего вы такого секретного делали на других планетах?
– Воевали и выживали, – коротко ответил Миша.
– И ты хочешь сказать, что тебя устраивает такая жизнь? – удивилась Аня.
– Сидеть в части отца без дела – это скука смертная. Да я на седьмом небе был, узнав, чем занимаются в космических войсках.
Миша посмотрел на Аню.
– Хочу заметить, что ты сейчас не дома в кроватке валяешься, а кочуешь с нами.
– Если бы обстоятельства в моей жизни сложились иначе, меня бы в корабль силой не запихали. И солидный гонорар тоже ничего не смог бы изменить.
– Чего же в твоей жизни такого случилось? – настаивал Миша.
Аня заметно погрустнела.
– Это обязательно?
– Сама же хотела.
Миша пожал плечами.
– Хорошо, – сказала Аня, – слушай. Училась я в гимназии, была отличницей, надо мной даже издевались из-за этого, называли зубрилой, ведь дети слишком жестоки. После школы ходила в кружок, в который меня записала мама, – она просто мечтала сделать из меня балерину.
Миша улыбнулся.
– Серьёзно. Я занималась балетом десять лет, мама заплатила за это много денег, и мне не хотелось её расстраивать. Но так как я была зубрилой, по-настоящему интересовала меня только наука. На десятилетие папа подарил мне микроскоп, тогда я и выбрала свою будущую профессию. Ведь микроорганизмы – это же целый мир, маленький мир. Они живые и повсюду. Как же мне это нравится. А вирусы вообще отдельная история. Как быстро они могут поразить и убить живой, совершенно здоровый организм. Все помнят ту страшную эпидемию, о которой говорили целыми днями во всех новостях? Это был пик моей карьеры, я участвовала в разработке вакцины от этой поганой болезни, была самым молодым учёным в команде. Через год мне позвонили и пригласили принять участие в этом полёте, сказали, что им нужны такие первоклассные специалисты, влюблённые в свою работу. Я согласилась, не раздумывая. Представляете, как мама удивилась?
– Чего-то плохой жизнью там не пахнет… Или во всем виноват балет? – спросил Миша, – Нет, я знаю, всё дело в жестоких детях, я угадал?
– Миша, – Аня ещё больше расстроилась, – плохое в моей жизни, поверь, было. Именно из-за этого я здесь.
– Зачем ты пристаёшь к Ане? – заступилась я, потому что не нравится мне смотреть на то, как всё это расстраивает её. – Не хочет рассказывать – её дело и жизнь её. Ты сам рассказал свою историю, не вдаваясь в подробности.
– Мне нельзя, я документы подписывал, – напомнил Миша.
– Сам напросился, – не выдержала Аня. – Я безумно любила, рано вышла замуж и была, наверное, одной из самых счастливых женщин. А потом мой муж умер, и, кроме работы, у меня ничего не осталось. Я жила с собакой, которую мы вместе выбирали, иногда ездила по миру, когда работа угощала. Интересно? – с укором спросила она.
– Мне всё про тебя интересно, – ответил Миша.
– Остался я? – вмешался Саша. – Помню, как с самого раннего детства мечтал стать врачом. Событие, произошедшее в моей юности, убедило в этом окончательно. После школы с одним школьным товарищем, Максимом, мы ходили в кафе его мамы, делали там уроки и ели пироги, которыми нас бесплатно угощали. В тот день мы, как обычно, пошли в кафе и прежде, чем приступить к домашнему заданию, попросили картофельный пирог. Прямо на моих глазах Максим подавился, схватился за горло и покраснел, распахнув заслезившиеся глаза. Сначала я растерялся, но, собравшись, применил приём Геймлиха. Всё обошлось, а я ещё больше загорелся медициной.
Теперь расскажу о своей семье. Растила меня только мама – папы не стало, когда мне было три месяца. Мы жили бедно, поэтому учёбу приходилось совмещать с работой в лаборатории. Платили мало, но нам хватало. Правда, бывало, что поспать не удавалось совсем, просто не хватало на это времени, но маме помощь была необходима. Я родился, когда ей было тридцать девять, к пятидесяти у неё начались проблемы со спиной, она не могла больше работать. Через год после того, как я окончил университет, мамы не стало. Я же решил пойти дальше и получить профессию космического врача. Очень интересная была практика, мы летали в космос, изучали его влияние и отсутствие гравитации непосредственно на себе. Мой любимый преподаватель говорил, что так нагляднее, ни один учебник не научит лучше, чем личный опыт. В двадцать семь я познакомился со своей будущей женой, женился и устроился работать терапевтом в больницу рядом с домом. У нас родились две дочки, помните, я показывал вам их фотографию? Всю сознательную жизнь я работал – это вошло в привычку, по-другому уже не получалось. Я допоздна задерживался на работе. Как-то раз пришёл домой раньше – хотел порадовать жену. Девочки были у бабушки, а она была не одна, думаю, все понимают, о чём я. Мы не ссорились, просто мирно разошлись. Она не хотела разлучать девочек со мной, поэтому они иногда ночевали у меня, да и я сам к ним ездил, но, к сожалению, из-за работы виделись мы не так уж и часто. Позднее я принял участие в подобном полёте, это заняло несколько месяцев, а уже через неделю мне позвонили и пригласили на Фа́туру. Девочки очень расстроились, я до сих пор не понимаю, как решился на это, сомневался до последнего. Но дочки сказали, что безумно гордятся мной, и тогда я принял окончательное решение.
Саша закончил рассказ, Аня вздохнула.
– Девочки гордятся тобой, конечно, – она улыбнулась. – Сколько им сейчас?
– Ангелине девять, а Юле почти восемь.
– Большие уже и настоящие красавицы.
Аня похлопала Сашу по плечу.
Теперь ливень сменился моросью. Саша порадовал, объявив, что горы, служившие ориентиром, уже должны быть близко, если мы правильно шли. Он предложил остановиться там. В горах или около них наверняка будет подходящее место, тем более рядом с ними водопад. Набрав полные мешки воды, Миша посадил Аню на спину, и мы пошли за Сашей.
Прошло около трёх-четырёх часов, прежде чем деревья начали редеть, открывая вид на большое поле и четыре высокие горы, одна из которых образует ущелье. Усталость сменилась радостью – Саша не ошибся.
Большое количество маленьких птиц и насекомых копошились в фиолетовой траве. Глянцевые букашки всех цветов радуги, крылатые и мохнатые насекомые повсюду, большие и маленькие, глаза разбегаются.
Мы приближались к горам: я увидела большой обрыв, к нему бежала речка, превращавшаяся в громкий водопад. Просто пройти мимо – слишком сложная задача. Когда я посмотрела вниз, от высоты закружилась голова, но это нисколько не помешало насладиться видом на зажатое земляными стенами озеро, на водопад, стекавший в него, и тоненькую речку, быстро бежавшую по камням куда-то очень далеко вправо.
Одно солнце уже краешком коснулось горизонта, а мы никак не могли найти подходящее место. Долго шли вдоль гор, надеясь найти пещеру или что-то в этом духе, прошли ущелье, открывавшее вид на очередной лес. Я хотела предложить немного передохнуть, но Миша, шедший впереди, остановился и радостно крикнул:
– Нашёл! Так, Саша, посади Аню и Алёну подальше, я сделаю факел.
Миша вручил мне два копья, а Саша повёл нас в обратную сторону. Природа создала на горе пять больших ступенек. Саша занёс Аню на самую верхнюю.
И как я не заметила эти ступеньки раньше?
– Немного подождите, мы скоро, – вздохнул Саша, – если увидите кого-то, кричите изо всех сил, и копья вам в помощь.
Он ушёл.
Я села на ступеньку рядом с Аней, посмотрела вперёд – над лесом раскинулась двойная радуга. Я пихнула Аню в плечо и указала на неё.
– Да, очень красиво, – кивнула она без энтузиазма, а через минуту произнесла: – Мне не нравится, что им приходится избавляться от меня, чтобы использовать свои способности. Может, и ты уже что-то умеешь, просто я тебе мешаю.
– Не стоит расстраиваться раньше времени, – я решила подбодрить её, – помнишь, вы с Мишей поспорили, сможешь ты заблокировать его или нет? Я не знаю, получилось у тебя тогда это осознанно или ты, уже проснувшись, блокировала их, но попробуй наоборот, вдруг ты можешь контролировать это.
Аня задумалась.
– Надо попробовать, а то сейчас чувствую себя лишней и всё портящей.
– Не говори так.
Если здесь есть кто-то лишний, то это я.
Мы увидели довольных Сашу и Мишу, которые шли к нам.
– Видом любуетесь? – спросил Миша, залетая на нашу ступеньку.
Саша остался стоять внизу.
– Грот просто идеальный, хотите посмотреть?
Миша взял Аню на руки.
– Мне никогда это не надоест, – она рассмеялась, – мужчины прямо на руках носят.
Как же быстро Аня умеет переключаться: пару секунд назад она выглядела сильно расстроенной, а сейчас грусти как ни бывало.
Я поплелась за остальными.
Вход в пещеру овальной формы, обрамлённый высокими острыми камнями, поросшими мхом. Дальше короткий тёмный коридор. Я смогла разогнуться, только оказавшись в просторном зале. Он неплохо освещён благодаря сквозному отверстию на «потолке». А самое главное – здесь прохладно. Настоящее удовольствие после долгого, безумно жаркого дня оказаться в таком месте, сесть на холодный пол, расслабиться и просто отдохнуть.
Но не всем было дело до отдыха. Миша даже не присел, сразу отправился на поиски материала для двери, которую решил смастерить, чтобы нежданные гости не заглянули к нам на огонёк. Саша присоединился к нему позже из-за просьбы Ани.
– Мне тут Алёна предложила попробовать отключить свою, – она показала в воздухе кавычки, – способность.
– Это было бы здорово. Давай попробуем, – Саша прикоснулся ко мне и кивнул Ане.
Она закрыла глаза и вся сморщилась от усилий. Был бы с нами Миша, он бы точно засмеялся.
– Ну что? – с надеждой в голосе и глазах спросила Аня через какое-то время.
Саша отрицательно покачал головой.
– Чёрт!
– Не ругайся, не всё же сразу.
– Да конечно, а если я просто по-другому не могу?
– Ты этого не узнаешь, если не будешь пробовать.
Саша встал.
– Помогу Мише, скоро стемнеет.
И мы с Аней остались вдвоём. Мужчин долго не было. Они вернулись, когда последнее солнце почти справлялось с землёй.
Миша с Сашей успели соорудить прекрасную дверь, поохотиться и найти, я не представляю, где, просто громадный лист, чтобы закрыть отверстие сверху пещеры.
Ужин получился очень вкусным: у пойманной птицы мясо мягкое и сочное.
С заходом солнц значительно похолодало, но мы не торопились в пещеру. Я легла на землю и наслаждалась звёздным небом. В ту ночь я видела больше десятка падающих звёзд. Лёжа около потрескивавшего костра, я чуть не уснула. Аня, заметив это, предложила пойти в пещеру. Мы ушли, оставив мужчин одних.
Пол в пещере ещё неудобнее земли. Я, конечно, подложила под голову листья, заботливо принесённые Мишей и Сашей, но это несильно помогло.
– Я мечтаю помыться, вот серьёзно, – сказала Аня, лёжа рядом, – и срочно нужно переодеться. Надеюсь, на втором корабле много девушек с моим размером.
– Ты не знаешь никого из второй экспедиции? – удивилась я.
– Знаю только одну девушку, Алису, и у неё вроде как раз мой размер. Ты тоже с ней общалась перед вылетом, это было обязательной процедурой. А остальных даже по именам не знаю, но это не страшно, скоро познакомимся.
Она немного помолчала и продолжила:
– Ха! Как же они испугаются и удивятся, когда с ними начнёт твориться то же, что с нами. Это мы по непонятным причинам адекватно к этому отнеслись, хотя какое адекватно, по-моему, видеть внутренности, напаивать прикосновением или поджигать взглядом – полная противоположность адекватности, так что ей тут и не пахнет. Короче говоря, хочу посмотреть на лица этих несчастных, уверена, про зверей они тоже не в курсе. Надо будет…
У Ани такой приятный, мелодичный голос, он подействовал на меня как колыбельная. Глаза больше не слушались, начали закрываться, я перестала слышать её.
Несмотря на усталость, спала я сегодня странно. Окружающего мира не слышала, открыть глаза не получалось, но думать могла. Мысли были не совсем внятные и развивались сами собой. Это как осознанный сон. Я думала о том, почему именно меня пригласили полететь сюда. Судя по рассказам остальных, они одни из лучших в своём деле. Получается, я тоже была не хуже. Впервые задумалась о своём возрасте.
Как-то ненормально не помнить, сколько тебе лет. Аня сказала, что два года из своей жизни я проспала, при этом совсем не постарев. Это же можно уснуть и проснуться через сто лет. Используют ли такие технологии на людях? Какой-то сомнительный способ продлить жизнь. Другое дело интерес – а как оно будет потом? Или если ты смертельно болен. Засыпаешь с надеждой, что найдут способ вылечить твою болезнь – терять-то нечего. Сколько вопросов, главное, не забыть и завтра же всё разузнать.
После пробуждения мне опять понадобилось время, чтобы сообразить, где я нахожусь. В пещере темно, но из-под листа уже сочится свет. Я встала слишком резко – голова закружилась, пришлось немного постоять, чтобы прийти в себя. Выйдя из пещеры, потирая не привыкшие к яркому свету глаза, увидела Сашу. Он полностью погрузился в свои мысли и не заметил, как я села рядом.
– Саша, – тихо позвала я.
– Доброе утро, – его голос непривычно тихий и расстроенный.
– Что-то случилось?
– Я больше не могу лечить Аню даже во сне.
– Ты спал? – я посмотрела на его уставшее лицо.
– Немного, но не переживай, этого достаточно.
Саша показался мне каким-то слишком расстроенным, я его таким ещё не видела. Обычно он не уступает Ане в жизнерадостности, его мысли всегда хорошие и вера только в лучшее. Я хотела сказать, что, кажется, дело не только в Ане, но сзади кто-то подкрался.
– Вы чего такие серьёзные? – спросил Миша.
– Не стал рассказывать тебе ночью, но я больше не могу лечить Аню.
– Чёрт, – он сел.
Повисло долгое молчание, я переключилась на природу. Сегодня на небе много розово-белых облаков. Одно солнце уже вовсю сияло, дожидаясь друга. Фиолетовую траву, покрывавшую поле перед нами, окутало туманом. Птички играли в нём, щебеча и перелетая с место на место.
Тишина, нарушаемая лишь пением птиц, продолжалась, пока не проснулась Аня.
– Доброго всем утра, – она посмотрела на нас, – или не доброго?
Саша рассказал то же, что и нам.
– Замечательно, – она села рядом.
– Это ещё ничего не значит. Давай я посмотрю, что с твоей ногой. Болит так же или сильнее?
– Да вроде бы меньше. Но я же не хожу почти.
Саша размотал ногу: колено выглядело немного лучше. Опухоль спала, но большой синяк остался, к красному цвету добавился фиолетовый.
– Ранка немного загноилась, но кровь дольше не скапливалась. Надо сходить промыть рану и это… – Саша кивнул на оторванную штанину, служившую вместо бинта.
– Давайте сначала поедим. За двадцать минут ничего же не произойдёт? Я есть хочу.
– Хорошо, – кивнул Саша.
Миша разогрел остатки вчерашнего ужина.
– Хочу чая, – сказала Аня, – и в душ, а лучше в горячую ванну.
– Я бы с тобой тоже не отказался, – улыбнулся Миша.
– Чая попить? – Аня засмеялась. – Обязательно попьём.
Вчера Миша нашёл удобный спуск к озеру, в которое спадает водопад. Мы, не торопясь, пошли через поле. Туман рассеялся, а жара начала стремительно набирать обороты.
Озеро оказалось больше, чем казалось сверху. Миша посадил Аню на землю, стянул с себя комбинезон и побежал к воде. Забежав глубже, нырнул.
– Я тоже так хочу! – закричала Аня, затем обратилась ко мне: – Помоги раздеться, и пойдём купаться!
Она протянула руку, я помогла ей подняться.
– Я тоже искупаюсь, – сказал Саша, – только найду, куда повесить штанину.
Он только закончил её стирать.
Оставив Аню сидеть у берега по пояс в воде, я зашла глубже. Вода просто замечательная, тёплая. Я окунулась с головой, волосы сильно спутались и распушились, превратившись в настоящее гнездо с маленькими веточками и листьями. Мне удалось вынуть всё лишнее без особого ущерба для волос – парочка вырванных клочков не считается.
Саша проплыл мимо меня, а Миша перебрался под одиноко стоящее дерево.
Я вернулась к Ане, села рядом. Она затянула рассказ о своей последней поездке на море. Краем глаза я заметила, что Миша резко вскочил, повернула голову в его сторону и поняла, что причиной тому был разогнавшийся до невероятный скорости зверь. Его даже разглядеть невозможно, он бежал так быстро, что превратился в чёрно-белую полоску. Крик вырвался сам собой, Аня вздрогнула и обернулась.
– Миша! – закричала она.
Саша, который уже доплыл до середины озера, услышал крики и со скоростью пловца рванул к берегу.
Миша взял с собой только лук, но хищник был уже настолько близко, что он просто не успел бы выстрелить, поэтому осталось только стоять и ждать скорого, неизбежного нападения.
– Мне надо что-то сделать. Мне надо… – Аня повторяла эту фразу, словно её заклинило, срывавшимся от страха голосом.
Саша пробежал около нас.
– Всё из-за меня, – продолжила Аня, а потом закричала: – Миша, сожги его!
Вряд ли он услышал – водопад слишком громкий. Но то, что произошло дальше, заставило Сашу остановиться.
Зверь был на расстоянии двух прыжков, когда Миша напрягся всем телом и, разведя руки, в прямом смысле запылал, а в направленных к зверю ладонях образовались огненные шары. Хищник затормозил, но слишком поздно – нападавший стал жертвой. Прорезая когтями землю, он скользил прямо в огненные объятья Миши. Зверь бы развернулся и убежал, отойди Миша назад. Но Миша не отошёл. Вместо этого он разбил огненные шары о голову хищника. Раздался жалобный, наполненный болью стон. Пламя моментально поглотило шерсть целиком. Это были страшные мучения, зверь упал на землю и забился в агонии, а огню было мало, он разрастался, ненасытно поглощая траву, цветы, кусты…
– Мама… – прошептала Аня.
Зверь издал последний стон и замер.
Как бы я хотела этого не видеть. Никогда. Но меня парализовало, я смотрела на мучения когда-то грозного хищника и не могла моргнуть. Всё кончилось, огню осталось только превратить место схватки в пепелище, но предсмертная агония, отпечатавшаяся в голове, проигрывалась снова и снова, не желая прекращаться, гипнотизируя.
– Помоги встать, – голос Ани, тихий, напуганный, звучал издалека.
Я перевела на неё невидящий взгляд. Ане пришлось сильно дёрнуть меня за руку, чтобы привести в себя.
Аня шла неожиданно быстро, почти сама, я лишь слегка поддерживала её. Мы добежали до горящего Миши. Огонь, исходивший из него, потух, только когда он посмотрел на Аню.
Они смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова. Это продолжалось какое-то время, а потом Аня поцеловала его.
– Пойдём прогуляемся.
Предложил мне Саша, и я, перебирая ватными ногами, поплелась за ним.
Мы медленно шли вдоль узенькой речки, Саша немного впереди. Я успела надышаться дымом, голова кружилась, теперь я жадно вдыхала чистый воздух, стараясь очиститься.
– Скоро это всё уже закончится? – Саша покачал головой. – Если бы не эти чудеса, я бы не успел.