Кира резко открыла глаза, очнувшись от неприятного сна. Ей снилось, что она принцесса, живёт в прекрасном замке. И вроде бы всё хорошо, но в то же время что-то было не так. Вокруг было много еды, но ей давали блюда, которые ей не нравились; в гардеробе было много разных платьев, но одевали её не в то, во что она хотела; она могла бы гулять прекрасных местах, но ей приходилось присутствовать на нудных официальных мероприятиях и обмениваться лицемерными любезностями со всякими расфуфыренными особами… Вокруг было много возможностей, но не было выбора. За неё всё время кто-то решал. Жизнь этой принцессы красива, но фальшива.
Макс лежал рядом и сладко спал. В соседней комнате мирно спали Саша с Олей. Кира глянула на часы. Полдень. Несмотря на то что они много выпили накануне и поздно легли после празднования Нового года, девушка чувствовала себя хорошо и бодро, но невесело. Тёмные облака затянули небо. И даже снег был каким-то серым и унылым. Неприятный сон и пасмурная погода погрузили Киру в тяжёлые раздумья. Она лежала на кровати, смотрела в белый потолок и вспоминала прошлое. А точнее последние несколько лет, все горести и радости, произошедшие за время отношений с Максом.
Они начали встречаться, когда девушка училась в 10 классе. Тогда ещё они жили в другом, далёком, маленьком городке. После 11 класса Кира решила поступать не в их областной центр, а в город покрупнее. Парень поддержал эту идею, но он не хотел отпускать туда её одну и тем более не хотел, чтобы она жила в общежитии, которое представлялось ему злачным местом, средоточием безумия и разврата. Поэтому он поехал туда чуть раньше, снял квартиру, нашёл работу и забрал Киру к себе, когда та поступила. Так они с Максом стали жить вместе. Летом, после 1 курса обучения в университете, ребята сыграли свадьбу. Он продолжал работать и обеспечивать их молодую семью. Она училась и заботилась о нём. В целом Кира гордилась собой и своей семьёй. Прекрасная история любви. Если не вдаваться в подробности и не вспоминать, сколько чёрных дней пришлось пережить, сколько слёз пролить, сколько нервов перепортить и сколько раз перешагнуть через себя ради этого. Но ведь это нормально, правда?..
Она пошла на кухню и поставила чайник греться. «Но что за странный сон? – эта мысль резко щёлкнула в голове, отодвинув всё остальное на задний план. – И приснился же в новогоднюю ночь. Может, он что-то значит?» Беспокойство и тревога тихо прокрадывались в душу. Голова тяжелела и начинала болеть от переживаний. Спасти могло лишь одно: чай. Это любимый напиток нашей героини. Она пила его и днём, и ночью. Везде и всегда. У каждого свои предпочтения. Вот у Киры, например, такое: именно чай в кружке, тщательно подобранной под настроение, расслабляет, настраивает на хороший лад и вызывает особое вдохновенное состояние. Дело даже не в самом чае, а в той атмосфере умиротворения, которая возникает, когда ты сидишь, попиваешь из красивой кружки слегка дымящийся, ароматный напиток и созерцаешь настоящий момент. В этом состоянии девушка обычно любит читать книги, писать свои эссе, статьи, рассказы или стихи, чувствуя себя такой настоящей, такой живой, увлечённой и, конечно, счастливой. Тело устаёт долго сидеть, а глаза – долго смотреть на буквы, но зато душа наслаждается красотой и творчеством.
Поэтому сейчас, в это омрачённое смутной тревогой утро, девушка хотела выпить чаю и прогнать прочь это неприятное состояние. Но как это обычно бывает, когда пытаешься что-то забыть, получается, что только об этом и думаешь. «Принцесса… Дворец… Слуги… Всё величественно и строго…» – в её голове проносились слова и картинки из ночного видения, как вдруг она обожгла пальцы об горячий чайник. Раздражённая мелкой неприятностью, Кира стала нервно перебирать кружки, желая найти какую-нибудь одну из её многочисленной коллекции, но ни одна на неё не «смотрела»…
– Доброе утро, милая! – сонный и ласковый голос Макса неожиданно громко прозвучал в тишине первоянварского утра. – С Новым годом тебя! – и он по-доброму усмехнулся заспанной физиономией. Его появление возвратило девушку в реальность из омута её хмурых мыслей и переживаний.
– Доброе утро! – ответила она, забыв о раздражающих мелочах. – Ты уже встаёшь? Или ещё пойдёшь спать?
– Не знаю… Я думал, мы ещё с тобой вместе поваляемся… – промурлыкал Макс.
Кира улыбнулась мужу, но ничего не сказала. И он ушёл в ванную комнату.
Что-то изменилось в этот день в отношении к Максиму. Этого не описать словами. Но тонкая душа женщины отметила про себя нечто новое и неявное, как человек иногда боковым зрением замечает, что происходит вокруг, – не привлекающее особого внимания, но всё же необычное. Внешне вроде бы всё как всегда, но Кира точно почувствовала что-то незримое, неизвестное и немного настораживающее, и у неё возник вопрос: что происходит и что с этим делать? Но ничего не поделаешь с тем, у чего нет названия… Это лёгкое недоумение можно оправдать количеством выпитого накануне, усталостью и бурным воображением творческого человека, что девушка, собственно, и пыталась сделать.
Люди боятся неизвестности, поэтому готовы поверить любым, хоть сколько-нибудь похожим на правду, причинам или доводам в пользу привычного. Проще же отодвинуть на задний план свои переживания и оставить всё как есть. А ведь наши ощущения не обманывают, им нужно научиться доверять. Они сообщают, что что-то не так, безошибочно, но очень робко, так что можно приглушить их голос и продолжить обманывать себя…
Вскоре после Максима проснулись и Ольга с Сашей. Только что спящая квартира наполнилась своеобразным суетливым оркестром: довольные голоса бурно обсуждали утреннее самочувствие, на фоне загалдел телевизор, зашумела вода в душе, захлопала дверца холодильника в поисках еды… К тому времени, как все ребята привели себя в порядок, уже настал вечер. И было решено продолжить празднование в баре неподалёку от дома Киры и Макса.
На радость всем погода выдалась просто чудесная: в меру холодно и очень красиво. Дневная серость ушла. Снег, лежащий практически везде, помогал уличным фонарям и праздничным гирляндам освещать темноту зимнего вечера. В это время холодный автобус вёз ребят к пункту назначения – к бару. Сзади болтали Оля и Саша. Рядом молча сидел Макс. И Кира привычно держала его за руку. У неё было замечательное настроение: вокруг весёлая суета, все улыбаются, на улице красота, и они сейчас едут продолжать празднование Нового года.
– Ты чего такой? Всё хорошо? – Кира начала разговор с задумавшимся мужем.
– Да нормально всё, – как-то грубовато ответил Макс, не отрывая взгляда от запотевшего стекла. Затем протёр его свободной ладонью и со вздохом добавил: – Сколько раз я просил тебя собираться быстрее и не спорить со мной?
Спичка упала в бензин…
– Ты опять начинаешь? Ты можешь хотя бы один день прожить и не вынести мне мозг?! – зашипела девушка, вспомнив сцену перед выходом из дома. Ничего особенного, просто Макс постоянно поторапливал её сборы, и Кира не могла промолчать. Ей было обидно, что муж всё время предъявлял какие-то глупые претензии. Тем более праздник, рядом друзья – общайся и веселись, – а он, вместо того чтобы наслаждаться моментом, зацикливается на мелочах, которые его почему-то так бесят, и портит ей настроение. Как всегда, они ругались из-за мелочей, за которыми скрывались более глубокие недовольства. Так, Максим злился, когда его жена прихорашивалась и привлекала внимание других мужчин, потому подгонял и мешал ей собираться; а Кира чувствовала в этом поторапливании неуважение, пренебрежение к себе и тоже злилась. Оба не признавались в этом друг другу и продолжали бессмысленно сталкиваться лбами.
– Замолчи! А то сейчас бегом домой отправишься, – грубо обрезал Макс.
Они обменялись возмущёнными взглядами и отвернулись в разные стороны. Кира хотела заорать от злости, но это было неприлично, ведь в автобусе люди. Да и вечер только начинается. Не хочется омрачать его ни себе, ни Саше с Олей. Пришлось подавить свой гнев.
«Как всегда, – подумала Кира, немного успокоившись, но, конечно, затаив обиду на несправедливую и несвоевременную придирку Макса, – всё как обычно. Ничего не меняется! И как человек, который ластится у моих ног и мурлыкает, словно кот, может превращаться в жестокого тирана? Так бесит! Я просто не понимаю, как мне реагировать… Он вроде и любит, но временами обращается со мной, как не знаю с кем… Я устала уже с этим бороться. Неужели я заслуживаю такого к себе отношения?»
Кира продолжала молча размышлять, когда они вчетвером уже шли от автобуса к большому, стеклянному, светящемуся зданию, внутри которого их ждали свободный столик, музыка, вкусные напитки и атмосфера отдыха. Макс уже давно оживился и что-то рассказывал ребятам, как обычно широко размахивая руками. У него была удивительная для Киры способность быстро переключаться с их семейных проблем на весёлые разговоры с друзьями. Это было вдвойне обидно. Как будто ему неважно, неинтересно, наплевать…
Тем временем ребята уже сидели за столиком.
– Ну, что ты будешь, Киришка? – участливо поинтересовался муж. Так, уменьшительно-ласкательно, с ударением на второй слог, он называл свою жену, не находя более подходящего слова, чтобы передать превосходное расположение духа.
«Как же резко у тебя меняется настроение!» – ответила она ему мысленно.
– Кир, ты с нами? А то задумалась чего-то, – добавил Саша.
Оля тоже с улыбкой посмотрела на неё, и девушка поняла, что сейчас не время загружать себя всякими мрачными мыслями. И, наверное, вовсе не стоит зацикливаться на мелких неприятностях.
– Да, я тут! Просто вспомнила об экзаменах.
И пока официант не принёс ребятам их заказ, разговор шёл о Кириной учёбе. Выпив пару коктейлей, она совсем отошла от того разговора с мужем, развеселилась и болтала. И вдруг как всегда…
– Куда ты смотришь? – раздражённо шепнул на ухо Макс.
Столик, за которым сидела компания, находится посередине большого зала. Кира и Максим повёрнуты лицом в ту сторону, где находится барная стойка, а их друзья – в противоположную. На высоких изящных стульях около барной стойки располагались трое молодых людей лет двадцати пяти. Они были модно одеты, пили пиво, громко смеялись и заигрывали с официантками. На некотором расстоянии от них сидела очень милая парочка: они разговаривали, и в это время парень гладил девушку по волосам и заправлял их ей за уши, а она смотрела на него счастливыми глазами, прижималась щекой к его ладони и просто сияла. Кира действительно время от времени смотрела туда. Ей было интересно думать о том, что это за люди, как они живут, что чувствуют, что стоит за их взглядами, выражениями лиц, жестами.
Кира – творческий человек. Она любит наблюдать за происходящим вокруг, наполняя себя разнообразными ощущениями и получая пищу для размышлений. Это могут быть волны на воде, работа экскаватора или какой-то человек. Макс раздражается, не видя в этом смысла, или начинает ревновать, если вдруг этот человек мужского пола.
– А что, я не могу никуда посмотреть? – наигранно спокойно поинтересовалась девушка.
Внутри неё закипал вулкан возмущения, который был готов выплюнуть горячую лаву – скажи Макс хоть ещё одно слово. Но он быстро повернулся лицом к Саше и что-то спросил у него.
В очередной раз праздник был испорчен несколькими колкими фразами близкого человека. В очередной раз Кира подумала, что, наверное, в её жизни что-то идёт не так, иначе почему слишком часто бывает до отчаяния грустно и до боли обидно? Каждый день, кажется, по мелочи, по капельке – и так вся жизнь похожа на пытку.
Кира выдохнула, глотнула сладко-горький напиток из своего бокала и снова посмотрела в сторону барной стойки. Эти парни, что за ней сидят, веселятся, видно, что им хорошо и комфортно, они – что называется – в своей компании. Те парень с девушкой – видно, что они влюблены, что наслаждаются обществом друг друга, им больше никто не нужен. Эти люди счастливы, по крайней мере, здесь и сейчас.
А счастлива ли Кира? Сложно сказать… Вроде по всем внешним признакам должна быть: все здоровы, есть еда и крыша над головой, с учёбой всё в порядке, муж рядом, обеспечивает и всё такое… Она должна быть благодарна за всё это – и она, конечно, благодарна, но почему-то мрачно и тяжело на душе. Приходится радоваться, сглатывая ком обид…
Если подумать, для счастья не так уж много нужно. Жизнь – это череда моментов. Она складывается из мелочей. Но если каждая мелочь раздражает и каждый момент не в радость, то, вероятно, с этим надо что-то делать.