Звук был настолько назойливым, что его уже было сложно игнорировать. Первые несколько минут я искренне надеялся, что звонок прекратится сам собой и перевернулся на другой бок, стараясь не обращать внимание на телефон. Кто бы там не звонил – мне было неинтересно… Однако телефон продолжал дребезжать, не переставая… Я протянул руку и сбросил входящий вызов. Воцарилась долгожданная тишина. Я поудобнее устроился на своей кровати и снова закрыл глаза…
Звонок раздался вновь…
В этот раз я решил не ждать и тут же сбросил входящий вызов. Спустя пару минут телефон снова зазвенел… Кто-то на том конце явно очень жаждал до меня дозвониться, потому что каждый раз стоило мне только отклонить звонок, как он тут же раздавался вновь.
– Да? – я ответил на вызов.
Телефон послушно развернул передо мной небольшую голограмму с изображением звонящего.
– Макс! Дорогой мой! – раздался знакомый голос.
Я уже начал жалеть, что сразу не выключил телефон…
– До тебя не так-то просто дозвониться, – усмехнулся мужчина на голограмме. – Я с удивлением обнаружил, что мой основной номер у тебя в чёрном списке, так что пришлось пойти на некоторые уловки.
Передо мной предстал хлыщеватый худой мужчина в дорогом костюме и аккуратных очках в золотой оправе, болтающихся на самом кончике его длинного носа. К несчастью, его хитрое лицо было мне слишком хорошо знакомо… Лекс – самый влиятельный и пронырливый работодатель внутри Станции. С последней нашей встречи он заметно помолодел, видимо проводит каждый Цикл в своих апартаментах во Внешнем Контуре, в крыле для корпоративных шишек. Его звонок мог означать только одно – Лекс ухватился за чей-то кошелек и готов вытрясти из него как можно больше кредитов, а для этого ему нужны люди.
– Я уже говорил, что больше не беру заказы, – хмуро ответил я. – И уж тем более от тебя.
– Подожди, подожди! – замахал руками Лекс, широко улыбаясь. – Да, я знаю, что наше с тобой последнее совместное предприятие прошло… – он задумался, подбирая слова. – Отвратительно. Наверное, это самое подходящее определение.
– Катись ты к чёрту, – сказал я и был уже готов отключить телефон.
– Поверь, если бы у меня был выбор, то я бы ни за что не стал бы звонить тебе, – буквально в один момент с лица Лекса сползла его дежурная улыбка.
Это уже было интереснее. В распоряжении Лекса была целая гвардия Охотников, готовых на всё лишь бы получить от него даже самую скромную работёнку. Сотрудничество с такой «акулой» как он, само по себе могло стать внушительной рекомендацией для резюме. Тем не менее, Лекс звонит именно мне – единственному человеку на всей планете, который знает, чего он стоит на самом деле и какие тайны скрывает его напускная улыбка.
– Оплата более чем достойная, – торопливо произнёс Лекс.
– Давай ближе к сути, – тяжело вздохнув, ответил я. – Что тебе от меня надо на этот раз?
– Всё такой же прямолинейный, – усмехнулся мой собеседник. – Я уже успел слегка поотвыкнуть, но мне нравится.
– Или ты говоришь зачем я тебе понадобился, или я отключаю телефон.
– Нужно провести кое-кого по Станции, – ответил Лекс.
– А я тут причём? – спокойно произнёс я. – Я не проводник и не работаю с туристами.
– Это не совсем, как ты выразился, «туристы» …
– У тебя под рукой совсем закончились люди? – усмехнулся я. – Вроде же всегда хватало дурачков согласных на спуск.
– Макс… – вздохнул он. – Всё не так просто.
Я лишь покачала головой в ответ.
– Это не просто спуск, – продолжил Лекс. – Нужно провести клиента на нижние уровни Станции.
Я молча слушал.
– Ты самый опытный Охотник из всех, кого я знаю, – сказал мой собеседник. – Никто не знает Станцию лучше тебя и никто не спускался ниже, чем ты. Чёрт… Да ты же почти дошёл до источника Сигнала и вернулся обратно! Поэтому у меня просто нет другой кандидатуры для этой работы.
Его лесть меня никоим образом не затронула. Всё что было им сказано являлось правдой. Вот только он не знал, чего мне это стоило… Или делал вид что не знал, но предпочитал молчать. Вряд ли от него смогла бы ускользнуть подобная информация.
– Вместо обычного спуска ты предлагаешь мне практически пойти на самоубийство, да ещё и повести за собой людей на убой? – спокойно переспросил я.
– Это… Не то чтобы обычные люди, – замялся Лекс. – И нет – это не корпоративные шишки, желающие развлечься, если ты об этом подумал.
– Я должен сделать вид, что я заинтригован? Говори прямо – кто это?
– Это ученые, – ответил он.
– О как, – слегка удивился я.
– Точнее, один ученый в сопровождении группы военных, – продолжил мой собеседник.
– Тогда передай им, что там внизу нет ничего, – сказал я. – Только темнота, толпы Искаженных тварей, груды Артефактов и верная смерть. Зачем вообще ученому и военным идти на нижние уровни Станции?
– Источник Сигнала, – ответил Лекс. – Они хотят найти его.
Я посмотрел на календарь в углу голографического экрана моего телефона. До следующего Цикла оставалось три недели. Вполне достаточно времени, чтобы как следует подготовиться.
– Сколько человек в группе? – спросил я.
– Точно не знаю. Где-то около двадцати. Один ученый и отряд военных.
– Что за вояки?
– В основном, ветераны корпоративных войн. Могу выслать личные дела…
– Не надо. Я согласен, – оборвал его я.
Повисла тишина. Лекс удивленно таращился на меня с экрана.
– Вот так просто? – уточнил он.
– Они знают про экипировку и оружие?
– Не уверен. В конце концов, это военные, а не Охотники, – ответил Лекс. – Но бюджет у них стремится к бесконечности, так что любой каприз тут же будет оплачен и доставлен.
– Ладно, – кивнул я. – Передай своим заказчикам, чтоб были на Станции к началу следующего Цикла.
– Вот это уже дело, – на лице Лекса снова заиграла улыбка. Пройдоха уже почуял прибыль и мысленно начал её тратить.
– Бывай, – я протянул руку и сбросил вызов.
– Подожди! Я же не рассказал тебе про оплату… – успел протараторить Лекс перед тем, как звонок закончился.
– Да плевать мне на твою оплату, – ответил я отключенному телефону.
Сон теперь казался совсем неуместным. Я медленно поднялся с кровати. Мне предстояло утрясти несколько дел перед тем, как отправляться на Станцию. Да и не мешало бы привести себя в форму. Три недели… Время ещё есть… Я взял в руки телефон, нашёл нужный номер и нажал кнопку вызова…
Мой старенький джет стремительно мчался вперёд, рассекая холодное воздушное пространство Антарктиды. Маршрут навигатора ему был знаком хорошо. Наверное, даже слишком… Силовой купол, защищавший огромное монструозное строение, выросшее словно гнойник прямо посреди снежного материка, было заметно издалека. Сейчас уже никто бы и не поверил, что под всем этим металлом и неоновыми вывесками находится целая горная гряда. Для дополнительной безопасности силовой купол был защищен несколькими кольцами неприступных стен, высота которых достигала несколько сотен метров, а толщина несколько десятков. Для пущей предосторожности тут же имелись и высокоточные автоматические турели. По земле попасть в город было невозможно, как и перелезть через отвесные стальные стены на пронизывающем морозе антарктической пустоши. Оставался только воздушный путь, где любое подозрение на агрессию пресекалось точечными попаданиями разрывных снарядов.
Всё началось в двадцать первом веке, когда группа исследователей с антарктической станции случайно поймала отдаленное эхо Сигнала, идущего прямиком из-под горы, расположенной практически в самом центре Антарктиды. Уже тогда начались первые случаи искажения сознания, но никого это не смутило, а наоборот, лишь вызвало дополнительный интерес… Спустя какое-то время, одна влиятельная компания, прародительница нынешних корпораций, потратив огромное количество сил и денег, обустроила на этом месте гигантский исследовательский комплекс. Прямо внутри чертовой горы… Это и по сей день удивительно, учитывая уровень технологий того времени, а уж то, что на тот момент им удалось сохранить такой масштабный в проект втайне от всего мира вообще не укладывается в голове… Именно построенный тогда исследовательский комплекс позже назовут Станцией. К нынешнему дню не сохранилось практически никаких данных о том, что ученые смогли обнаружить под этой горой. Ходят слухи, что им удалось добраться до источника Сигнала и вступить с ним в прямой контакт, а записи их открытий до сих пор хранятся где-то глубоко под землей, в остатках лабораторий на самых нижних уровнях… Страшно даже представить сколько кредитов готовы будут заплатить корпорации за подобную находку. Единственная проблема – нижние уровни Станции находятся в непосредственной близости к источнику Сигнала и являются настоящим Адом на Земле, где шансы на выживание стремятся к нулю буквально с каждой проведенной там минутой. И что ещё хуже – они находятся внутри Контура Цикла. По-простому – в полноценной временной петле, которая по каким-то причинам не влияет на самих Искаженных. Любой, кто не успеет выбраться из неё в течении суток – будет обречен провести там вечность вновь и вновь погибая в попытках покинуть это адское место. Рано или поздно Сигнал возьмёт верх над этим несчастным и заставит того сдаться, превратив в очередную из своих марионеток, сотни которых блуждают по темным коридорам Станции.
По итогу, проект исследовательского комплекса просуществовал относительно недолго. Вскоре большая часть сотрудников комплекса попросту погибла от рук своих бывших коллег, обратившихся в первых Искаженных. Тогда никто не мог знать, как бороться с Сигналом и его порождениями, поэтому гибель этих бедолаг была быстрой… Любые дальнейшие исследования тут же были прекращены, а сама станция законсервирована. Всех причастных заставили забыть о проекте, который послужил причиной гибели несметного числа людей. Правда забвение это длилось относительно недолго. Спустя несколько десятков лет другая группа исследователей оказалась заперта в пещерах горной гряды, отрезанная от мира, неожиданно накрывшей их отряд, Бурей. Благодаря этому они обнаружили вход в исследовательский комплекс. Не имея другого выбора, вынужденные выживать, эти люди проникли внутрь. Именно их сейчас принято называть первыми Охотниками, хотя ничего общего с нынешними представителями этой профессии они, по большому счёту, не имеют. Тем исследователям лишь удалось найти саму Станцию и первые Артефакты. Половине из них даже удалось выжить, выбраться наружу и рассказать всему миру о своих находках. Следом за этим к горной гряде постепенно начали подтягиваться другие смельчаки и любопытные, положив начало нынешнему городу-муравейнику. И вскоре, то что началось, как исследование, превратилось в зарабатывание денег. Люди смекнули, что Станция и её Артефакты являются солидным источником дохода. Всё остальное уже история… Разумеется, не обошлось и без корпораций, приложивших немало усилий и средств, чтобы распространить влияние на этот замерзший клочок земли. Однако горная гряда и её окрестности, даже несмотря на это, находились вне чьей-либо юрисдикции. Слишком уж много сюда стекалось самого разношёрстного люда со всех уголков планеты, в первую очередь любящих свою независимость и готовых за неё умереть. Ценность Станции была настолько высока, что никто из сильных мира сего не был готов идти на риск и захватывать этот город силой. Местные жители вполне могли уничтожить своё жилище, лишь бы не дать толстосумам наводить здесь порядки. Корпорациями было проще купить влияние, а вместе с ним и места во Внешнем Контуре, позволявшие им править своими денежными империями практически бесконечно. Оно и понятно – на Земле существовал лишь один источник вечной молодости и ради него можно было пойти на самые разные уступки.
Я задумчиво разглядывал город, вальяжно развалившись в кресле пилота. Моё участие в управлении тут не требовалось – джет шёл по навигатору, так что было предостаточно времени на то, чтобы перебрать в голове воспоминания, да продумать грядущий спуск внутрь Станции, который должен стать особенным… Я прекрасно помнил своё первое прибытие сюда. Тогда эта груда металла и бетона, залитая блевотными неоновыми огнями, выглядела захватывающе. С тех пор многое изменилось, и я смотрел на весь этот человеческий муравейник с весомой долей отвращения. Слишком многое мне пришлось потерять благодаря Станции и всему что с ней связано, слишком многим пришлось пожертвовать. Я прекрасно знал, что скрывается под оболочкой этого города – там были лишь жадность, разврат, насилие и смерть… Мой отец был Охотником и больше всего на свете мне, в детстве, хотелось пойти по его стопам. Тогда я не понимал, что папа выбрал свой путь поневоле. Корпорации отобрали у нашей семьи практически всё за долги по займам, которые услужливо сами же и предоставляли, а быстро заработать кредитов можно было только в недрах Станции. Тем не менее, беспечному мальчику, коим я тогда был, казалось, что это самая крутая работа в мире. Мне со слезами на глазах приходилось упрашивал папу показать мне Станцию и окружающий её город, искренне удивляясь почему он отказывается это делать. В какой-то момент отец сдался… Моему счастью не было предела, но тогда я попросту не понимал какую огромную ошибку совершаю, связываясь с работой Охотника. В тот момент для меня всё уже было решено… Спустя ещё несколько лет я совершил свой первый спуск и вытащил пару Артефактов. Ничего особо ценного, какие-то безделушки с первого уровня Станции, но эйфория, испытанная мной тогда перекрыла все остальные эмоции, убеждая меня в необходимости продолжать дальше, становиться лучше, идти глубже… Я не пропускал ни одного Цикла, с каждым разом стараясь пройти всё дальше и дальше. Станция стала для меня практически родным домом. В какой-то момент моя страсть к исследованию этих тёмных коридоров завела меня в неизведанные ранее глубины, куда не решался зайти ни один из нынешних Охотников. Я видел то, что было недоступно другим, бывал там, где выживание казалось невозможным, приносил на поверхность Артефакты немыслимой стоимости. Мной восхищались, меня уважали, мне завидовали… Всё это вскружило мне голову заставив поверить в свою неуязвимость… Тогда я ещё не знал, что Станция умеет находить управу даже на таких, как я. Однажды моя мать заболела. Лечение было отнюдь не дешевым, поэтому нам пришлось снова залезть в долги перед корпорациями. Охота за Артефактами приносит хороший доход, но даже его было мало… Все наши сбережения ушли на погашение займов, а для полного курса лечения мамы нужно было ещё в два раза больше… Выхода не было. Мы с отцом вновь отправились на Станцию. Время тоже работало против нас. Каждый платеж по займу должен производиться в срок, иначе никакой медицинской помощи… Нам пришлось практически жить внутри Станции, каждый раз пробираясь всё глубже и глубже в поисках самых ценных Артефактов. Вдвоём мы добрались до нижних уровней, настолько близко к источнику Сигнала, насколько это было возможно. В этих глубинах не ступала нога ни одного из ныне живущих Охотников. Здесь можно было найти Артефакты, которые стоили целое состояние. Это бы могло покрыть все расходы на лечении мамы. Вот только… У нас ничего не вышло… Даже для таких опытных Охотников, как мы, тут было слишком много Искаженных… И очень мало времени из-за временной петли Контура Цикла… До сих пор горько вспоминать, но вернуться обратно суждено было лишь мне одному… Мой отец навсегда остался где-то там внизу, пожертвовав собой, чтобы спасти меня… Папа остался внутри Контура Цикла, сдерживая толпу Искаженных тварей, давая мне достаточно времени, чтобы сбежать… Вернувшись обратно я узнал, что мама тоже умерла. После того, как мы просрочили очередную выплату – всё наше имущество было изъято в пользу долга, а мою мать попросту выкинули на улицу. Лечение было не завершено, жить ей было негде и в конце концов болезнь её доконала где-то под мостом в трущобах. Корпорациям было плевать на её жизнь – их интересовали лишь деньги, а муниципалитет даже не удосужился выделить ей место на городском кладбище и кремировал тело моей матери вместе с другими мертвыми бездомными… В один момент моя жизнь рухнула… Всё что у меня оставалось это Станция и моя работа… Следующие несколько Циклов я продолжал спускаться внутрь Станции на автопилоте, оправдывая себя тем, что таким образом мне удастся почтить память погибших родителей. На самом же деле моим желанием было вновь добраться до нижних уровней, чтобы найти тело отца или то, что от него осталось. Однако в одиночку это было сделать не так просто. Раз за разом я добирался до нижних этажей, останавливаясь возле Контура Цикла. У меня попросту не хватало сил, чтобы продвинуться дальше и остаться в живых… За это время с моих глаз спала пелена и всё, что когда-то казалось романтичным и захватывающим начало принимать омерзительные очертания. Станция попросту высасывала из людей все соки, превращая их в жадных до добычи животных. Всё что интересовало большую часть Охотников – это деньги. Самое смешное, что они рисковали своей жизнью, спускаясь за Артефактами, а львиную долю с их продажи получали работодатели вроде моего старого знакомого Лекса. Однако и этого хватало, чтобы забыть про всё и очертя голову снова и снова бросаться в темноту коридоров Станции. Рано или поздно самые жадные из них больше никогда не возвращались назад, пополняя ряды Искаженных… В какой-то момент, я понял, что больше не могу смотреть, как Станция и работодатели планомерно уничтожают одного человека за другим, как город и его жители всё больше и больше отравляются бесконечным циклом из жажды наживы. Мне стало противно от одной только мысли о спуске… Бессильный что-либо изменить я просто ушёл, стараясь забыть эту жизнь и всё что с ней связано. Благодаря Станции и её Контурам мне удалось прожить намного дольше, чем полагалось обычному человек, однако не удалось построить хоть что-то ценное. Никакой семьи или близких людей. Сгинь я в коридорах Станции – некому было бы меня оплакивать… Самое смешное, что даже спустя долгие годы после моего ухода – ничего не изменилось. Я по-прежнему был один… Вероятно, отрава Станции уже засела глубоко во мне, потому что мне было неимоверно сложно находить общий язык с людьми вне её. Я жил отшельником в маленьком городке, практически не появляясь в обществе. И где-то меня это даже устраивало, но вот один звонок смог повернуть всё вспять. Видимо правы были те, кто говорил, что Станция никого не отпускает… Возможно стоило отказаться от предложения Лекса. Послать к чёрту этого хитрого ублюдка и продолжить своё мирное существование, но… Отряд военных и ученый… Имея такое количество людей я могу сделать всё правильно и осуществить свою давнюю задумку… В этот раз Контур Цикла не сможет меня остановить…
Ход моих размышлений бесцеремонно прервал голос диспетчера из динамиков.
– Пилот джета… – голос резко оборвался. – А… О… Это ты?
– А на кого похоже? – спросил я, нажав на кнопку передачи.
– Ты же завязал? Или все-таки решил здесь поселиться?
Голос был не особо знакомым, но меня не удивляло, что сигнатуру моего джета знают все диспетчеры.
– Скажем так, – ответил я. – Появилось интересное предложение.
– Что ж, рады видеть в нашем захолустье, – рассмеялся голос из динамиков. – Готовлю третий ангар. Остальное ты сам знаешь.
Я кивнул и отключил передатчик. Моя репутация в этом городе давала некоторые привилегии. Обычным Охотникам пришлось бы повисеть в очереди для посадки, а то и вовсе понарезать круги вокруг купола пока служба безопасности города соизволит его впустить. Поэтому большая часть этих авантюристов предпочитала рейсовые аэробусы. Добираться приходилось дольше, за то никаких проблем с посадкой. Главное не забыть заранее купить билет, иначе к очередному Циклу можно остаться без работы. Для меня же всегда был готов свободный ангар. Даже спустя столько времени… Я отнюдь не гордился своими достижениями и полученными благодаря им положением, но нельзя было отрицать определенное удобство статуса подобного моему.
Джет плавно проскользнул сквозь силовой купол, оставляя позади мерзлую землю и вековые льды Антарктиды. Внутри него, как и прежде, вовсю кипела жизнь. Никакой вечной зимы – системы жизнеобеспечения поддерживали комфортную температуру и влажность воздуха. Цветущих садов тоже ждать не стоило – любой свободный клочок земли был застроен самыми разнообразными зданиями, которые нагромождались одно на другое или попросту сливались в одно метало-бетонное целое, залитое неоновым светом местных притонов и лавок. Пока мой джет парил над окраинами города, можно было в последний раз насладиться солнечным светом и свежим воздухом. Наш с ним путь тянулся дальше – внутрь самого муравейника, облепившего горную гряду, а точнее в самое его сердце – печально известную Станцию. Там меня ждало лишь искусственное освещение и затхлые ароматы Искаженных тварей. Сам силовой купол через пару дней накроет Буря и ближайшие два года даже снаружи будут царить сумерки.
Двери третьего ангара услужливо отворились перед моим джетом и тот плавно зашел на посадку. Я дождался конца приземления, отключил двигатель своего летательного аппарата, поднялся с кресла и покинул кабину пилота, попутно прихватив рюкзак. Ещё одним удобством подобных ангаров было то, что они сообщались напрямую со Станцией. Всё что мне требовалось это спуститься на лифте в дальнем углу помещения, который вёл к жилой части.
Вокруг всё было привычным. Серый металл стен и флуоресцентное освещение, звуки города где-то внизу, готовящегося к очередному циклу. Я десятки, если не сотни, раз проделывал этот путь… Двери лифта в углу ангара бесшумно раздвинулись, открывая передо мной своё белесое ярко освещенное нутро. Я тяжело вздохнул и шагнул вперёд… В считанные секунды лифт спустил меня вниз, в самую глубь горы. И снова Станция… Здесь всё так же ничего не менялось – те же светло-серые стены, яркий свет и снующие взад-вперёд Охотники и прочий сброд. Тут было наплевать кто ты и откуда – каждый был занят своим делом. Оно и неудивительно – через пару дней начнется Цикл, а вместе с ним рекой польются кредиты. Особо удачливые смогут сколотить неплохое состояние и вернуться обратно, остальные же… Те, кому повезёт меньше навеки останутся во тьме коридоров Станции и если они просто погибнут, то значит удача немного улыбнулась им напоследок…
Я спокойно шагал вперёд, погруженный в свои мысли, когда меня окликнул знакомый голос.
– Да ну? – прогромыхал гулкий бас. – Какие люди!
Я повернулся. В мою сторону двигался огромный бородатый мужчина в серой робе и кепке.
– Здорово, Михалыч, – улыбнулся я.
– Здоровей видали, – рассмеялся мужчина, протягивая мне свою широкую мозолистую ладонь. – Я уж думал, что больше тебя не увижу.
Михалыч был бессменным техником на Станции. Я иногда любил называть его викингом – за его великанский рост, габариты и рыжую бороду. Остальные почему-то называли его варягом… Михалыч чинил тут всё, начиная от одежды и заканчивая оружием. Большую часть времени он проводил в Полуактивном Контуре, поддерживая работоспособность Заслонов, защищающих жилую часть станции от Сигнала и Искаженных, поэтому сложно было сказать сколько ему на самом деле лет. Выглядел он максимум на сорок с небольшим, хотя я прекрасно знал, что этот великан работал на Станции задолго до моего первого появления здесь, а оно было… Чёрт, сейчас даже уже сложно вспомнить сколько лет прошла с того момента…