Ничего то теперь не осталось,
От прошедшей веселой весны.
Моя глупая, глупая радость,
Превращается в темные сны.
Я наверное жить на умею —
Все себя раздаю по кускам.
В долговые расписки, в «Не верю» —
Превращаются годы – в туман.
У меня пара сносных рубашек,
Пара новых почти башмаков,
И одна – обнаженная – пляшет,
В теплом серце, больная Любовь.
Пусть безумна танцовщица эта,
Пусть костяшки на пальцах – в кровь!
Ей, не нужно аплодисментов.
Не игра ее танец – зов.
Ей, нельзя прерывать этот танец —
Лихорадочный, глупый, смешной.
Он мне дарит последнюю радость —
Оставаться душою с Тобой.