Березовский на редкость жадный, поэтому услуги настоящего киллера не смог оплатить и выбрал что подешевле: четырех каких-то приезжих бомжей нанял, залетных птах. Первые два Листьева устранили, другие – непосредственных исполнителей, и полный ажур, концы в воду!
После того, как на Украине была многократно показана по телевидению и опубликована в прессе моя беседа с Дмитрием Гордоном, из Киева приехал знакомый и посоветовал: «Этому человеку больше никогда интервью не давайте». Я удивился: «Почему?». – «Потому, что вслед за вами он дал слово Березовскому и уж тот поливал Коржакова, как ему заблагорассудилось»… Сам, правда, я этого не видел и не читал, но друзья звонили, рассказывали…
Честно говоря, ничуть не расстраиваюсь из-за того, что меня обхаивает Березовский, – я даже рад, что бранит человек с такой репутацией (согласитесь, нормального, здравомыслящего гражданина, который бы любил или хотя бы уважал беглого олигарха, нынче в России не сыщешь). С другой стороны, зная все, что я о нем сказал, Борис Абрамович оказался в куда более выигрышной позиции.
Не утверждаю, что предварительно Дмитрий Гордон предоставил ему возможность мое интервью прочитать, – просто опальный политик отслеживает любое упоминание о себе, и все материалы, где его имя даже мелькнуло, ему непременно кладут на стол. В результате БАБ получил преимущество, и этически это, конечно, неправильно – с какой стати последнее слово должно остаться за ним? Вот если бы Дмитрий позволил мне ознакомиться с ответами Березовского на его вопросы заранее, а потом наши откровения параллельно опубликовали – тогда дело другое. Ну да ладно: лучше позже, чем никогда…
К идее издать оба интервью отдельной книжкой я отношусь нормально, но в отличие от Гордона не считаю это нашей заочной дуэлью. Дуэль предполагает честную борьбу, а из уст Бориса Абрамовича доносится сплошная клевета: напропалую врет и все на сто восемьдесят градусов переворачивает – это я готов повторить где угодно и доказать по пунктам.
В беседе с Дмитрием он, например, опустил такую важную вещь, как убийство редактора русскоязычной версии американского журнала «Форбс» Пола Хлебникова, которое произошло в июле 2004 года. Тогда же вся пресса цитировала слова Березовского: дескать, погиб Пол «из-за неаккуратного обращения с фактами», а в интервью Гордону БАБ сообщил, что якобы выиграл судебный процесс против «Форбса» в Лондоне. Вранье: несмотря на то, что английский суд самый либеральный в мире и поиск доказательств возлагает полностью на ответчика, Березовский должен был проиграть.
Редакция журнала попросила меня тогда выступить прямо в суде – по ее вопросам я набросал речь страниц на двадцать, которую Хлебников направил в США. Там доклад перевели на английский язык, затем переправили обратно в Москву, перевели уже с английского на русский, в результате чего написанное я попросту не узнал – это был уже совершенно другой текст. По этому поводу я с Хлебниковым изрядно цапался и бодался, а вдобавок возникли проблемы финансовые. «Ребята, – сказал его представителям, – мне нужно проезд туда-сюда оплатить, нормальное жилье и какой-нибудь гонорар не помешал бы за то, что свое депутатское время на вас трачу», но они почему-то пожадничали.
Надо признать (может, и грех так говорить), что покойный Пол Хлебников был очень прижимистым. Книгу «Крестный отец Кремля» он практически с моих слов написал, и где только не брал у меня интервью – в Думе, на даче, в автомобиле. Я его, помню, подначил: «Ты мне хотя бы бутылку поставил – все-таки диктовал я тебе, если уж так, по-простому, Христа ради, причем ни на йоту не отступил от правды. Как акын – что знал, то и рассказывал». Единственное, на что он раскошелился, так это в гостиничном номере налил мне из своего термоса кофе.
Впрочем, я немного отвлекся. Узнав, что я собираюсь в Лондон, Березовский затрясся как осиновый лист. Ему было ясно, что в этом процессе я положу его на лопатки, но «Форбс» в последний момент дрогнул. Жаль – мы ведь уже исправили ошибки, которые появились в англоязычном варианте, я все оформил, разложил четко по полочкам…
…Какая заочная дуэль? Какой бой политических тяжеловесов? Тут я с Гордоном готов поспорить, потому что не считаю Березовского опасным противником – он уже в прошлом. Если бы БАБ в свое время не сделал бы столько для Путина и не был бы так сильно связан с Семьей, сегодня это был бы Никто – полное ничтожество, просто своими «былыми заслугами» перед ними Борис Абрамович пользуется – из-за этого его и не трогают. На самом деле достать Березовского не проблема – его спокойненько можно было бы привезти в Россию в наручниках. У нас еще есть ребята, которые могут и готовы такое задание выполнить, однако верховной власти это не нужно – они пошумят-пошумят, и достаточно. Перефразируя известную поговорку, скажу: «Собачка из Лондона тявкает, а паровоз вперед летит – еще и на полной скорости».
Березовский вообще проиграл мне по всем статьям. Вспомните, в каком положении мы были лет десять-двенадцать назад. Я в девяносто шестом году был свергнут, уволен с должности руководителя Службы безопасности президента, а он – с почестями на трон воздвигнут. В девяносто седьмом я был избран депутатом Госдумы, а его заместителем секретаря Совета безопасности России Чубайс назначил (не Ельцин – тот вообще ничего в последние годы не соображал)… Ну и где Борис Абрамович сейчас – при том режиме, который якобы сам создал? Меня между тем люди уже четвертый раз в Государственную Думу избирают – вот вам и ответ на вопрос, кто победил.
Березовский сам это хорошо понимает, потому и бесится от бессилия. Замечу: будучи связан с Кремлем, я этим никогда не бравировал, и после себе такого не позволял – мне было стыдно своим положением пользоваться, а вот он, никакого отношения к Кремлю не имея, постоянно этим везде козырял: перед партнерами, собутыльниками, банкирами и правоохранительными органами. Ну а народ-то у нас бояться привык, поэтому многое ему с рук и сходило…
Он утверждает, что я убил Листьева, но в таком случае, зачем ему нужно было стремглав бежать со всех ног в Кремль и, не дожидаясь выводов следствия, кого-то обвинять, искать варианты? К чему было прятаться три дня в приемной у Барсукова: ночевать там на диване, не мыться, не бриться – лишь бы только не вылезать наружу? Да чтобы, не дай Бог, не арестовали! Известно же, кто громче всех кричит: «Держи вора!» – тот, у кого рыло в пуху.
Он и Ирена Лесневская наперебой уверяли, что в гибели Листьева виноват Гусинский, что там еще кто-то замешан… Я предложил: «Давайте-ка мне на пленочку все это проговорите». Видели бы вы, как они сбавили перед видеокамерой тон – ну, совершенно показания поменяли. Если Лесневская еще более-менее откровенно обвиняла, с фамилиями, то БАБ фактически ничего вразумительного не сказал.
Вряд ли это преступление когда-нибудь будет раскрыто – столько прошло времени… Давно нет на свете ни тех, кто стрелял в Листьева, ни тех, кто ликвидировал исполнителей… Обычно на заказуху нанимают либо киллера-суперпрофессионала, которого в жизни ни в чем не заподозришь, либо таких придурков, которых потом убирают. Я, например, считаю, что тут был, скорее, второй вариант. Березовский на редкость жадный, поэтому услуги настоящего киллера не смог оплатить и выбрал, что подешевле: четырех каких-то приезжих бомжей нанял, залетных птах. Первые два Листьева устранили, другие – непосредственных исполнителей, и полный ажур, концы в воду!
Я, кстати, всегда предупреждал, что все, кто становятся Борису Абрамовичу близки, рано или поздно помирают: или от полония, или от сердечного приступа… Думаю, Березовский был заинтересован и в том, чтобы своего лучшего друга Бадри Патаркацишвили убрать, – слишком уж много тот про него знал, а это опасно. Мало ли: любая нечаянная ссора – и все может выйти наружу, как говорится, от любви до ненависти один шаг…
Как по мне, надо помочь человеку: что-то слишком много вокруг него смертей, так что пусть Скотланд-Ярд, который корни этих преступлений ищет в России, у себя под боком пороет. Еще раз совершенно серьезно и ответственно заявляю: будь у нас желание доставить Березовского домой в наручниках, мы нашли бы такую возможность и ничего бы спецслужбы Великобритании не узнали.
Не думаю, что Борису Абрамовичу удастся когда-нибудь вернуться на политическую арену в сколько-нибудь серьезном статусе, но если невозможное вдруг случится, если народ, как когда-то в Карачаево-Черкесии, его изберет и мы встретимся в Думе, руку ему все же подам. Понятно, что в то время Березовский, по сути, купил себе депутатский мандат, пообещав огромные деньги президенту Семенову. Там буквально в одну ночь все решилось: мол, если выполнишь свои обязательства, кое-что получишь взамен, а в маленьких республиках власть может обеспечить и девяносто восемь процентов поддержки (в моем, например, округе таких цифр не наблюдалось – у меня был процент нормальный, борцовский).
Короче, когда в девяносто девятом БАБ пришел в Думу, я протянул ему руку, потому что мы уже стали коллегами. Помню, стояли и беседовали в фойе втроем: Черномырдин, он и я, – все нормально! Гляжу – мимо Рома Абрамович идет. Увидев меня, решил почему-то не подходить: бочком-бочком обогнул нас и слинял – так меня, бедный, боялся. Ну а я что? Раз граждане выбрали, я с Березовским здороваюсь и работаю – не с гражданином, а с депутатом: это совсем разные вещи.
У меня со всеми думцами ровные отношения и насчет соседства с БАБом в книжке Гордона никакого предубеждения не имею. Я, между прочим, и сам новую книгу задумал, но времени катастрофически не хватает. Я человек конкретных дел и действий, и если бы не работал добросовестно в своем Тульском округе, люди бы не избирали меня трижды в Госдуму как депутата-одномандатника. На четвертых выборах прошли по партийному списку «Единой России» я и два преуспевающих предпринимателя, и теперь нужно тянуть воз за троих. К слову, на мне не только Тула, но и Тульская область, плюс еще партия ставит свои задачи, а ведь помимо этого я депутат Парламентского собрания Союзного государства Беларусь – Россия.
Очень хотелось бы вторую книгу издать, но из-за постоянного цейтнота решил пойти по другому пути – фактически все лето и осень диктовал ее журналисту Феликсу Медведеву. Формат – развернутое интервью: я только попросил, чтобы не было тем, затронутых в предыдущих воспоминаниях.
Получилось неплохо, но Медведев просто подлецом оказался: взял и потихонечку начал печатать отрывки в своей «Экспресс-газете», срывая по тысчонке «зеленых» (ему достаточно скромно платили). Одну главу тиснет, потом вторую… Без моего ведома, без редактирования – просто нахально, и судьба его наказала. Попался на вымогательстве – взял у алюминиевого короля Олега Дерипаски сорок две тысячи долларов за то, чтобы компрометирующие материалы о нем не печатать.
Сейчас Медведев под следствием – при этом у него хватило совести меня попросить, чтобы за него заступился, и я, не имея права вмешиваться в ход расследования, написал прокурору: так, мол, и так, обратите внимание, что он больной и заслуженный. Нельзя ли обойтись без заключения под стражу – чтобы не переусердствовали, в камеру к уголовникам не посадили?..
Жаль, что раньше этого проходимца не раскусил – доверился тем, кто мне его рекомендовал. Столько времени потерял – и все впустую: записи ведь у него остались. Единственное, что я могу, – запретить ему их публиковать. Сразу предупредил: «Если ты, негодяй, еще хоть главу выпустишь, я на тебя в суд подам». У меня же с ним официальный договор на издание книги подписан, а он мало того, что его нарушает, так еще и в историю вляпался, на шантаже попался.
Не везет мне, увы, с журналистами! Я уж привык: кто бы ни брал у меня интервью, обязательно мои мысли перевирает. Из того, что наговорю, хорошее вырезают, а оставляют одно дерьмо, обрывки какие-то (из-за этого я просто ненавижу себя на экране). Не возражаю: спрашивайте, что хотите, но зачем же разговорную речь переносить на бумагу дословно – со всеми, так сказать, междометиями? Я категорически против того, чтобы усекать мысль, сглаживать остроту, но переводить ее в письменный формат, редактируя сказанное, необходимо.
Если честно, раньше я был уверен, что среди журналистов непорядочных людей не так много, однако из-за очень частых смысловых несоответствий между сказанным мною и опубликованным либо показанным по телевидению (обусловленных, в первую очередь, конъюнктурными соображениями) мое мнение о пишущей братии стало меняться в худшую сторону. Постепенно пришел к выводу, что абсолютное большинство журналистов, с которыми мне приходилось общаться, – идеологические проститутки, но Дмитрий Гордон, к счастью, к ним не относится. Он произвел на меня впечатление человека приличного, свободного от влияния на него идеологических и политических пристрастий власть предержащих, и именно благодаря ему мой голос был в Украине услышан, мои слова не обкорнали, даже дубляжом не забили. (Кстати, попытки властей заставить все население перейти на мову – это, конечно, беда для страны, где существует реальное двуязычие. Я, например, уверен, что Украине нужны два государственных языка, но эту проблему никто за вас не решит).
Я по-прежнему внимательно за украинскими событиями слежу, получаю информацию о них по разным каналам, и все же от каких-либо советов и комментариев воздержусь. Конечно, нынешние ваши лидеры вызывают у меня неоднозначную оценку, но разве Кучма был идеальный? Я рассказал Дмитрию, как и почему его ставили, сколько нефти ради этого в Украину перегнали, как Сосковец лично все контролировал, – и что вышло? Дочурка Данилыча купила самый дорогой в мире дом!
Нет у вас комитета по коррупции, как в Южной Корее, чтобы привлечь Кучму к ответственности и возбудить дело, потому что дочь его так «заработала». Таня Дьяченко (теперь Юмашева), наша принцесса, тоже много нахапала, но бизнесом она в Австралии занимается. Тихонечко скупает там острова, землю, недвижимость, деньги туда перекидывает (в Европе-то слишком заметно и тесно), а ваша чувство меры совсем потеряла.
Впрочем, вам не до этого: драка идет пятьдесят на пятьдесят. Я не хочу гадать, кто у вас победит, но твердо знаю, что не народ, потому что когда паны дерутся, у холопов чубы трещат. В заключение хочу пожелать всем гражданам братской Украины избрания, наконец, мудрой власти, которая работала бы не на себя, а на свой народ.
Честь имею.