Когда Руслан пришпилил меня к стенке лифта, все посторонние мысли вылетели из головы.
– Отпустите! – потребовала я.
– Нет, куколка. Что попало в мой сачок, то моё.
Мне его самоуверенная улыбка совершенно не нравилась. Я упиралась, извивалась и всячески пыталась вырваться из рук босса. На мое счастье, путешествие с третьего этажа на второй было не бесконечным, и Руслан отлип сразу же, как открылись двери лифта.
Ага, значит на людях он так нагло не пристает? Сдерживает себя?
Заметочка.
Я выскочила из лифта и, рискуя свернуть шею, поцокала на подламывающихся каблуках в приемную Василия. Мимо сияющей Иванны, сегодня как-то невероятно вкусно пахнущей, в кабинет, на диван и… Разрыдалась. Вот прямо там. Сложилась, обхватив колени, и зарыдала.
– Эй, ты чего, малышка? – испугался Василий.
Вот если сейчас выяснится, что он боится женских слёз, то наберет еще баллов, чем щедрый Гоша!
Я плакала в подставленное плечо Васи, ничего ему не объясняя, но впервые осознав, что ввязалась в дело, которое может оказаться мне не по плечу. До этого жизнь и счастье Маринки были на первом месте. Боссы казались все как один развратными избалованными мужиками, которых надо непременно найти и наказать!
Но вот прошло пару месяцев, сестра скоро отправится на декрет, а я искренне желаю обрести с ней счастье хотя бы одному из этих прекрасных мужчин.
Только не с Русланом.
Я прижималась к Василию и до сих пор чувствовала на себе руки Руслана.
Брр-р!
Иванна внесла чай, молча поставила передо мной и подала салфетку. Я успела заметить, как они переглянулись с Василием, и тот незаметно кивнул. Вот, у них уже и заговоры совместные! А Василий еще не проверен на отцовство. Надо поторопить Маринку. Мне будет проще, если будущим папой окажется Вася или Гоша. Не нужно будет пачкаться о Руслана.
Работа сегодня не клеилась, все валилось из рук. Я испачкала юбку и порвала блузку, зацепившись за чертовый кактус. А, возвращаясь в приемную, услышала низкий недовольный голос:
– Мы вообще дождемся вашего флориста? Она с прошлой недели должна была заняться цветами, а я ее так ни разу и не видел!
Это кто еще такой?
А это за мной пришел Сергей Борисович. Главный юрист фирмы.
И я предстала перед ним… Уж предстала так предстала. В подранной блузке и измазанной юбке.
Он хмуро окинул меня взглядом, вздохнул и перевел осуждающий взгляд на Василия, а тот на меня.
– Сейчас переоденусь в униформу и сразу же поднимусь на четвертый этаж, – заверила я, крутанулась и побежала в свою комнату с удобрениями и униформой.
И день бы закончился спокойно, если бы…
– Я тебя отвезу, – сообщил Гоша, незаметно подкравшись и шлепнув меня по заднице.
Я подпрыгнула, закрывая руками зад и поворачиваясь к наглому парню:
– Зачем?
– Как зачем? Ты думаешь, я твои пакеты до весны развозить в багажнике буду? Собирайся. Жду внизу.
Я быстро вернулась в свои многострадальные джинсы, завязала волосы в хвост и вприпрыжку побежала вниз, успев заглянуть к Василию, эмоционально его поблагодарить за поддержку и наказать купить завтра нам с Иванной эклеры.
– Но угостишь во время визита Лены! – выставила я палец на него.
– А тебя-то за что?
– Много эклеров Иванне будет жирно. А я хочу посмотреть на эту Лену.
Внизу Гоша врубил какой-то клубный музон, заглушив звуки улицы и парка. И я почти добралась до него, когда сзади на бедра легли руки и пальцы жёстко вцепились в кости.
– Так ты с Васей или Гошей? Или с ними обоими?
Я вздрогнула. Поймала себя на том, что вздрагиваю каждый раз, когда Руслан подбирается ко мне. Но ведь я справлюсь? Я же бесстрашная! Я должна!
Отклячив задницу назад, как можно дальше, я запела первое, что пришло на ум, перекрикивая даже музыка Гоши:
Лента красная вилась,
Семерым я отдалась.
Только толку-то на чуть
Восьмерых теперь хочу! Ух!
Руслан резко отпустил меня. Гоша вырубил музыку. И только я, поправив хвост на затылке, подскочила к машине и села под прикрытие Гоши. Он меня не отдаст этому демону.
– Поехали!
И мы поехали. Быстро, с ветерком и при полном молчании. У подъезда загрузились пакетами, причем Гоша мне все не отдал, настаивая, что проводит. И как я ни упиралась, не желал уступать.
– Давай я в два захода, – умоляла я. – Мне нетрудно. Они же не тяжелые!
– Я провожу, – упрямился Гоша, подталкивая меня к подъезду.
Вот так мы и предстали перед Маринкой, распахнувшей нам дверь, даже не поглядев в глазок.
– Ты?!
Пока ошарашенные Гоша с Мариной стояли и глазели друг на друга, я протолкалась через них и кинула пакеты на диван. Потом повторно проделала этот путь между истуканами, забрала вторую партию у Гоши и закинула оставшиеся.
Только потом ввела босса за руку внутрь и закрыла дверь:
– Валерьянки или чего покрепче?
– У меня своё, – отморозился Гоша, продолжая таращиться на живот Маринки. – Давно?
– С корпоратива, – тихо ответила сестра.
– Чей?
Она пожала плечами:
– Не знаю…
И тогда Гоша повернулся ко мне:
– Мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит? Ты специально затащила меня сюда, чтобы вот так сообщить, что я стану папой?
Я думала, Гошу взвинтить больше, чем он обычно взвинчен, невозможно. Но вот сейчас увидела – потолок еще высоко!
– Я тебя затащила? Ты же сам приперся! Давай чай выпьем? С валерьяночкой? И я все-все расскажу. А?
Гоша уплетал в нашей кухоньке котлетки из кафе, заедал «своё», видимо, очень забористое, потому что после каждого откровения про наш план ржал.
– Значит, ты на ДНК волосы с паха брала? А не чтобы так оригинально подкатить?
– Я? Подкатить? Сразу к обоим? – возмутилась я, даже не подозревая, что можно так интерпретировать наказание.
– Ну-у-у…
Протянул Гоша и выразительно уставился на Маринку, та покраснела.
– Нет. Нет. И нет! – решительно заявила я.
Гоша доел, и пока я убирала со стола, ушел с Маринкой в нашу комнату-спальню.
– Мой?
– Не знаю.
– В смысле?
– Тест еще не сделали, – вмешалась я, скрещивая руки на груди. – Денег нет пока. Сейчас точно можем сказать, что Илья выбыл из гонки.
– А у кого еще успела взять?
Я пожала плечами:
– Ты, Вася и вот, Илья, который не подтвердился.
Гоша присвистнул:
– Так, поехали, сдадим сейчас. Я заплачу.
Босс подхватил сестру под локоть и потащил к выходу.
– Куда?! – заорала я, перекрывая прихожую. – Гоша, тебе нельзя, ты же под этим! Давайте сейчас посидим дома, обсудим всё, а завтра можете поехать в лабораторию и вечером узнаем по тебе и по Васе.
Гоша был не в себе. Из-за открытий, из-за волнения, ну и из-за принятого «успокоительного». Пока мы с Маринкой уговаривали его молчать и не раскрывать наш план друзьям-боссам, он накручивал круги по маленькой комнате, спотыкаясь, матюкаясь и доказывая снова и снова, что парни должны знать, что скоро станут папами!
– Не все же разом, – возражала я. – Зачем всех беспокоить, если реально обрадуем, – тут я сделала кавычки жестом, – только одного?
– Но другим будет обидно. Они же тоже как бы принимали участие!
– Гош, ты дебил? – не выдержала Марина.
Босс приосанился и впервые за последние два часа остановился:
– Пока отец не вычислен – потенциально каждый является отцом, поняла? И не спорь! Мы все имеем равные шансы стать папой в скором будущем… Кстати, когда?
– Через три месяца, – буркнула сестра.
– Боже! Уже так скоро? А коляску ты купила? А кроватку? А одежду? Пол ребенка уже знаешь?
Мы с Маринкой переглянулись, наверняка подумав об одном и том же.
– Нет, Гоша, ничего не купили. Денег просто на всё нет.
– Надо купить. Завтра с утра едем выбирать.
И тут он сдулся. Это я тоже видела впервые. Внезапно проговорил, что устал, лег на мой диван, закинул ноги и вырубился.
– У него выключатель сработал?
Я пожала плечами:
– Вопрос, что будет, когда он включится обратно. И запомнит ли Гоша всё, что мы сегодня наговорили?
– Знаешь, Ариш, поеду я лучше к Вальке переночую. Если Гоша наутро ничего не вспомнит, или все будет смутно – стирай ему память начисто. Отрицай и списывай на галлюцинации. Припиши еще горячий секс между вами – так ему будет стыдно признаваться, что он даже секс не помнит.
– Нет, это лишнее, – засомневалась я, полагая, что Гоша потребует повторить, чтобы постараться вспомнить.
– Если не забудет – звони мне, потащу его по магазинам за покупками для малыша.
– А в лабораторию?
– Туда после покупок, Рин, ведь он пока потенциальный отец, а как перестанет быть потенциальным, вряд ли станет покупать коляску.
– Какая же ты меркантильная, – непроизвольно вырвалось у меня.
Маринка остановилась, развернулась и посмотрела на меня:
– Думаешь, я это планировала? – она показала на живот. – Нет! Но из-за этих вот богатеньких козлов у меня все будущее под откос. Поняла? Пусть платят за это.
– Ч-ч-что?
Я совершенно точно помнила другую историю. Что сестра вляпалась в долги, сама напросилась на яхту, сама старалась охмурить боссов, сама оставила беременность, чтобы устроить личную жизнь. Но сейчас она словно пылала местью за совершенное с ней насилие!
– Ты же сама подписалась на корпоратив! За что им теперь мстить?
– Не хочу я, понимаешь? Не хочу всего этого. Лучше бы я тогда таблетку выпила и осенью поступила в универ…
– А чего не выпила?
– Да Валька…
Марина вздохнула. Я осторожно взяла ее за руку и отвела на кухню.
– Валька науськала, что это счастливый билетик, я и повелась. Представляешь? Приехать в столицу и за год устроить свою личную жизнь, жить в хоромах, не считать денег, которые тратишь на что хочешь… Сказка же? – спросила меня Марина и сама же себе ответила: – Сказка. И я купилась. А теперь думаю, что с родами, с маленьким ребенком, со всеми этими тестами нарвусь, например, на Руса или того же Громова, а они швырнут мне в лицо деньги и скажут: избавься от него. Или себе заберут. А я…
– А ты? – эхом переспросила я.
– Я не хочу отдавать им малыша, – сестра вцепилась мне в руку, впервые признаваясь в обуревающих ее страхах. – Мне все равно, чей он, потому что он мой!
Маринка осталась дома, я не пустила её к алчной Вальке. Кто ее знает, чем она еще голову сестры засрёт? Может, теперь науськает продать ребенка подороже, обосновывая, что Маринка себе еще одного родит.
Я поняла главное, от Вальки надо сестру держать подальше.
Мы легли вместе на раскладное маринкино кресло, долго еще шептались, договариваясь, что если Руслан окажется отцом, то мы ему ничего не скажем, сами как-нибудь поднимем малыша. Устроим в садик, будем отводить и забирать по очереди. А Маринка на следующий год поступит учиться, пока я на фирме зарабатываю деньги.
Под вопросом осталась мамка. Говорить ей или нет?
Но уснули мы, решив пока ничего маме не рассказывать. Вряд ли она обрадуется что Руслану, что Гоше-шалопаю. С последним вообще чего-то решать надо. Ведь балабол! Разболтает раньше, чем я доберусь до Громова!
Утром проснулась от того, что кто-то стоял надо мной и в упор разглядывал.
Я проснулась и вскрикнула, не сразу узнав Гошу и не сразу вспомнив, какого фига он тут делает.
– Значит, не сон, – хрипло констатировал он. – Подвинься.
– Зачем? – прохрипела я спросонья в ответ.
– Решать будем, что с вами делать.
Я сдвинула ноги, позволяя Гоше примоститься на краешек кресла.
– Сейчас едем в лабораторию и проверяем меня и Васю.
Я кивнула, скосив глаза на заворочавшуюся Маринку.
– Если пронесет, я помогать вам не стану, уяснила?
Я опять кивнула, отмечая, что характер то у Гоши прескверный, когда он без дури.
– Только не сдавай меня другим. Обещаю, мы шантажировать никого не собираемся, – заговорила я.
Гоша фыркнул:
– Даже если бы попробовали. Ты думаешь, кто-то с радостью помчится жениться на твоей неразборчивой сестре?
Маринка проснулась и резко села:
– А никто вас женится и не заставляет! Вот только алименты на содержание платить придется!
Не знаю, как это произошло, но уже в следующий момент Гоша лежал на мне, придавив к креслу и сжимая Маринку за горло. Но больше всего напугал его оскал и холодный взгляд убийцы:
– Ты считаешь, мы тебе что-то должны? Мне позвать парней на пати? Выдержишь еще раз всех одновременно?
– Игорь Вячеславович, пожалуйста, не надо! – пискнула я.
Гоша перевел злой взгляд на меня и прищурился.
– А ты мне еще должна за шмотки.
– Я отдам, – тут же вставила я, прикидывая сколько придется отстегнуть за испорченную блузку и юбку, ведь я надевала только их.
– Мне не нужны деньги, – отрезал босс.
– Так я шмотки верну.
Он фыркнул и отпустил Маринку.
– Вчерашние котлеты остались?
Сестра скованно кивнула.
– Грей. Пока завтракаю, придумаю, что с вами делать.
Мы обреченно переглянулись. Ну отлично, блин! А ведь почти дошли до цели.
– Ты будешь дерьмовым отцом, Гоша, – разочарованно брякнула я, не подумав.
И он тут же перенес всю агрессию на меня:
– Хочешь попробовать?
– Что?
– Каким отцом я буду? Но сначала придется долго терпеть меня как любовника.
– Я не это хотела… сказать.
Но босс сегодня явно не был расположен к шуткам.
Маринка кормила Гошу, я убирала постели и думала, думала. Что ему важно настолько, чтобы еще несколько месяцев придержать нашу тайну? Но я слишком мало знала о Гоше, чтобы воспользоваться его слабостью.
Черт!
Влив в себя чашку заваренного кофе и поморщившись, Гоша ушел в душ, а мы с сестрой зашептались. Я сразу разочаровала ее, так ничего и не придумав. У нее тоже идей не оказалось.
– Но если он или Вася окажутся отцами, то на этом всё и закончится, – грустно констатировала Маринка.
– Ничего не закончится! Марин, не унывай. Знаешь, если Гоша сдаст нас, я найду другую работу. Потом ты родишь, поступишь учиться, вечером можешь в кафе подрабатывать. Как-нибудь выкарабкаемся и без боссов. А?
Сестра всхлипнула и обняла меня. Сбоку раздался протяжный вздох:
– Вот что с вами, дурочками, делать? А?
Я во все глаза смотрела на Гошу, потому что у меня было много вариантов, что можно сделать с нами. Но босс сам все решил:
– Собирайся, едем в лабораторию. А ты чего сидишь? Дуй на работу. Как вернусь, будем готовить тебя к съемкам. Отрабатывать шмотки.
Против воли я заулыбалась, внезапно обретя надежду, что Гоша будет на нашей стороне.
Он аккуратно посадил Маринку на заднее сидение автомобиля, подвез меня к офису, строго-настрого наказав не рвать волосы с боссов. С голов и не только. Тут я густо покраснела, но Гоша был неумолим, обещав приехать и проверить.