Льдины очень старались сделать Белое море по-настоящему белым. И это им почти удавалось. Скрывалось море под гладким панцирем на долгую-долгую зиму. Из белых, косматых туч сыпал белый-белый снег. Он ложился на льдины, и превращалось море в бескрайнюю белую равнину. Лишь кое-где оставались чернеть полыньи, да время от времени прорезали лед темные трещины.
Тихо становилось вокруг.
Скучно.
Тогда принимались льдины играть. Трещали, толкались, выпихивали друг дружку из воды. Громоздились ступенями, карабкаясь к тучам. Строили замки, в которых никто не жил. А то, бывало, позовут к себе в гости метель. Та налетит, завьюжит – и появится на льду снежный белый медведь, и арктический кит белуха, подставляющий ветру рыхлую, снежную спину, и даже такие животные, каких на земле никто никогда не видывал. Безмолвные обитатели зимнего Белого моря.