Рэйчел Розен выглядела совершенно спокойной; казалось, что ей совсем не мешают ни приклеенный к щеке диск, ни бьющий в уголок левого глаза луч света.
Рик еще раз проверил, что обе стрелки прибора Фойгта-Кампфа стоят на нуле, и сказал:
– Сейчас я схематично опишу вам несколько жизненных ситуаций. Вы должны быстро, без раздумий выразить свое к ним отношение. Само собой, время вашей реакции будет регистрироваться.
– Само собой, – сухо заметила Рэйчел, – мои ответы не будут приниматься во внимание. Все ваши выводы будут базироваться исключительно на покраснении кожи и на подергивании глазного мускула. Так что можно бы даже и не отвечать вам, но я отвечу, пусть все будет по правилам. Ну что ж, давайте, мистер Декард.
Рик начал с ситуации номер три: «Вам подарили на день рождения бумажник из телячьей кожи». Обе стрелки мгновенно метнулись из зеленого сектора в красный, начали бешено дергаться и затем понемногу стихли.
– Я не возьму его, – сказала Рэйчел. – А кроме того, сообщу об этом случае в полицию.
Рик сделал запись в протоколе тестирования и перешел к восьмой ситуации по вопроснику Фойгта-Кампфа: «Ваш малолетний сын показал вам свою коллекцию бабочек и орудия лова, включая банку для усыпления насекомых хлороформом».
– Я бы отвела его к доктору, – твердо сказала Рэйчел. Стрелки снова дернулись, но уже не так далеко, да и успокоились они побыстрее; Рик сделал очередную запись.
– Вы сидите, – продолжил он, – смотрите телевизор и вдруг замечаете на своей руке осу.
– Я ее прихлопну, – сказала Рэйчел.
На этот раз стрелки не сдвинулись с места, только слегка вздрогнули. Рик записал это обстоятельство и подошел к выбору следующей ситуации с особым тщанием.
– Вы обнаружили в журнале цветную вкладку с фотографией обнаженной девушки. – Он сделал паузу.
– Так вы что там сейчас проверяете? – раздраженно вскинулась Рэйчел. – Мою сексуальную ориентацию?
Стрелки не двигались.
– Вашему супругу эта картинка понравилась, – невозмутимо продолжил Рик.
Стрелки не двигались.
– Девушка, – добавил он, – лежит на роскошной медвежьей шкуре.
Стрелки так и не шелохнулись.
Типичная для андроидов реакция, сказал он себе. Она сосредоточила все свое внимание на второстепенных, маскирующих деталях и начисто прозевала ключевой элемент – шкуру мертвого животного. Она? Или оно?
– Ваш супруг решил украсить этой картинкой свой кабинет, – завершил он историю; теперь стрелки сдвинулись, и довольно сильно.
– Я ему не позволю, – сказала Рэйчел. – Ни в коем случае.
– О’кей, – кивнул Рик. – А теперь подумайте о следующей ситуации. Вы читаете старый, еще довоенный роман. Живущие в Сан-Франциско герои посещают «Рыбацкую пристань». Они проголодались и заходят в ресторанчик, где кормят «дарами моря». Один из героев заказывает омара; шеф-повар прямо у них на глазах бросает омара в котел с кипящей водой.
– Господи, – воскликнула Рэйчел, – какой ужас! Они что, действительно так делали? Это гнусно, омерзительно! Я не ошиблась, он бросил в кипяток живого омара?
И при всем этом возмущении стрелки почти не шевелились. Правильная вроде бы реакция, но – наигранная.
– Вы арендуете хижину в горах в зоне бореальной растительности. Хижина выполнена в архаичной, деревенской манере – сруб из сучковатых сосновых бревен и огромный камин.
– Понятно, понятно, – нетерпеливо кивнула Рэйчел.
– По стенам развешаны литографии Каррира и Айвза[6], старинные карты и гравюры, над камином прибита оленья голова с прекрасными ветвистыми рогами. Ваши гости восхищены декором хижины, вы все вместе решаете…
– Только не с этой головой, – прервала его Рэйчел; стрелки качнулись, но не вышли за пределы зеленых секторов.
– Вы забеременели, – не останавливался Рик, – от мужчины, обещавшего на вас жениться. Этот мужчина уходит к другой женщине, вашей лучшей подруге, и поэтому вы делаете аборт…
– Я никогда не стану делать аборт, – сказала Рэйчел. – Да это и попросту невозможно. За аборт дают пожизненное, и полиция следит за врачами очень бдительно.
На этот раз обе стрелки дружно прыгнули чуть не за край шкалы.
– Откуда вы это знаете? – удивился Рик. – Я насчет трудностей с абортами.
– Откуда? – пожала плечами Рэйчел. – Да кто же об этом не знает?
– А звучало так, словно вы говорили по собственному опыту. – Рик внимательно проследил за стрелками. Они снова качнулись на красное. – И еще. Вы регулярно встречаетесь с неким мужчиной, и вот однажды он приглашает вас к себе в гости. Там он предлагает вам освежиться коктейлем. Стоя с бокалом в руке, вы видите через приоткрытую дверь его спальню. Она украшена яркими афишами боя быков. Вы заходите в спальню, чтобы разглядеть афиши получше. Он тоже заходит туда и прикрывает за собою дверь. Потом он обнимает вас за плечи и говорит…
– А что такое «афиша боя быков»?
– Рисунок, обычно цветной и очень большого формата, изображающий матадора с мулетой и быка, который пытается поддеть его на рога. Послушайте, а сколько вам лет? – Вопрос Рика не лез ни в какие ворота, но, может быть, тут все дело в возрасте…
– Восемнадцать, – сказала Рэйчел. – Ну хорошо, этот человек закрыл за собой дверь и обнял меня за плечи. Что он при этом сказал?
– А вы знаете, чем кончался бой быков?
– Ну, вроде бы кого-нибудь могли поранить.
– В конечном итоге быка убивали. Обязательно.
Стрелки беспокойно задергались, но – не более того. Никакого отсчета.
– И последний вопрос, – сказал Рик. – Вы смотрите по телевизору старый, еще довоенный фильм. На экране – званый обед, гости закусывают сырыми устрицами.
– Брр, – передернула плечами Рэйчел; стрелки прыгнули на красное.
– После закусок, – продолжил Рик, – подают главное блюдо – тушеную собаку, фаршированную рисом со специями.
На этот раз стрелки дернулись не так сильно, слабее, чем при упоминании сырых устриц.
– Странно, неужели тушеная собака – более приемлемое блюдо, чем устрицы? Мне кажется, что нет. – Рик отложил карандаш, выключил источник света и отклеил от щеки девушки датчик. – Вы – андроид, – подытожил он. – Таков результат тестирования. – Он обращался вроде бы к Рэйчел, но информировал при этом не столько ее, сколько Элдона Розена, чье старое осунувшееся лицо перекосилось в гримасе страха и озабоченности.
– Я ведь прав, не так ли? – спросил Рик.
Розены потерянно молчали.
– Послушайте, – начал Рик, изо всех сил стараясь говорить дружелюбно и рассудительно, – нам же тут попросту нечего делить. Я хочу, чтобы тест Фойгта-Кампфа оказался работоспособным, для меня это важно, почти столь же важно, как и для вас.
– Она не андроид. – Лицо старшего Розена разгладилось, да и говорил он на удивление спокойно.
– Я вам не верю, – качнул головой Рик.
– А с какой стати ему врать? – почти крикнула Рэйчел. – Если бы они хотели вас обмануть, то разве что в противоположную сторону.
– Я хочу, чтобы у вас взяли пробу костного мозга, – сказал Рик. – Это внесет окончательную ясность в вопрос, андроид вы или человек. Процедура, конечно же, болезненная, да и результатов анализа придется ждать довольно долго, и все равно…
– По закону, – прервала его Рэйчел, – человека нельзя принудить к анализу костного мозга – равно как и нельзя принудить его давать показания против самого себя, на этот счет было решение Верховного суда[7]. Да и вообще, это труп можно проверить довольно быстро, а с живым человеком все очень длинно и сложно. Вы получили возможность проводить этот проклятый Фойгт-Кампфовский тест исключительно по милости аномалов, их выявлением занимаются постоянно, вот полиция и сумела под шумок подсунуть в перечень тех разрешенных тестов и своего Фойгта-Кампфа. Но теперь, после сегодняшнего, вашему тестированию приходит конец.
Она встала, отошла в другой конец комнаты, уперла руки в бедра и отвернулась к окну.
– И главное тут не в законности или незаконности анализа костного мозга, – сказал Элдон Розен. – Главное в том, что ваше тестирование дало на моей племяннице непростительный сбой. Я могу объяснить, почему она оказалась у вас андроидом. Рэйчел выросла на борту «Саландера-три». Там она родилась, там провела четырнадцать из своих восемнадцати лет, черпая информацию о мире из корабельной библиотеки да из того немногого, что рассказывали ей о жизни на Земле девять взрослых членов команды. Потом, как вы, конечно же, знаете, корабль повернул назад, пролетев лишь шестую часть пути до Проксимы. Не случись этого, Рэйчел вообще никогда не увидела бы нашу планету – разве что в весьма преклонном возрасте.
– А вы бы меня быстренько «нейтрализовали», – бросила через плечо Рэйчел. – Попади я в полицейскую облаву – и все, конец. Я знаю это уже четыре года, с того самого момента, как сюда попала, и это было далеко не первое мое знакомство с тестом Фойгта-Кампфа. Собственно говоря, я торчу в этом здании почти безвылазно, слишком уж велик риск. Тут и обычные дорожные заставы, и летучие отряды полиции, проводящие массовые проверки в самых неожиданных местах, и все для того, чтобы отловить незарегистрированных аномалов.
– И андроидов, – добавил Элдон Розен. – Само собой, широкой общественности об этом ничего не говорится, люди не должны знать, что здесь, на Земле, есть андроиды.
– Вряд ли они здесь есть, – покачал головой Рик. – Я думаю, что многочисленные полицейские структуры, и наши, и у соседей, в Советском Союзе, быстро их всех прибирают. Людей на Земле осталось мало, рано или поздно каждый, кто здесь есть, нарывается на неожиданную проверку.
Так ему, во всяком случае, хотелось думать.
– А какие у вас были инструкции, – спросил Элдон Розен, – на случай, если вы примете человека за андроида?
– Это – служебная информация, – отрезал Рик и начал укладывать безнадежно опозоренную аппаратуру в чемоданчик; Розены молча за ним наблюдали. – Само собой, – добавил он, – мне было велено отказаться от дальнейшего тестирования – что я и делаю. Какой смысл продолжать, если была хотя бы одна ошибка?
– А ведь мы могли бы вас обмануть, – сказала Рэйчел. – Ничто не заставляло нас ловить вас на вашей ошибке. То же самое относится и ко всем остальным отобранным нами субъектам. Нам только и надо было, – она подкрепила свою тираду энергичным взмахом руки, – что соглашаться со всеми вашими результатами, что бы вы там ни намерили.
– Мне следовало заранее получить у вас список тестируемых, – вздохнул Рик. – В запечатанном конверте. А потом проверить результаты на соответствие этому списку.
И практически наверняка, подумал он, никакого соответствия не было бы. Да, Брайант был прав. И слава богу, что я не начал охотиться на беглых андроидов, ориентируясь по Фойгту-Кампфу.
– Да, вам совсем не мешало попросить у нас список, – сказал Элдон Розен и вопросительно взглянул на свою племянницу; та коротко кивнула. – Мы обсуждали такую возможность, – добавил он с явной неохотой.
– Вся эта проблема, – сменил тему Рик, – коренится в вашем бездумном подходе к производству. Ничто ведь не вынуждало вас совершенствовать гуманоидных роботов до такой степени, что…
– Следуя освященным временем принципам, лежащим в основе любой предпринимательской деятельности, – сказал Элдон Розен, – мы производили то, чего хотели колонисты, наши клиенты. Не перейди наша фирма на выпуск таких предельно очеловеченных моделей, это сделали бы наши конкуренты, ну разве что чуть попозже. Разрабатывая мозговой блок «Нексус-шесть», мы полностью осознавали риск, на который идем. Но ваш тест Фойгта-Кампфа, на который мы ориентировались, имел скрытый дефект, так и не выявленный к моменту поступления новых моделей на рынок. Не сумей вы распознать в андроиде с «Нексусом-шесть» андроида, запиши вы его человеком, все было бы ясно с самого начала, но произошло нечто значительно худшее. – Его голос стал резким и безжалостным. – Весьма вероятно, что ваш департамент – равно как и прочие полицейские структуры – «нейтрализовал» многих и многих людей, настоящих людей с недоразвитой способностью к эмпатии, вроде моей ни в чем не повинной племянницы. В моральном отношении ваше, мистер Декард, положение весьма незавидно. Ваше, а не мое.
– Иными словами, – подытожил Рик, – никто и не собирался дать мне протестировать хотя бы одного «Нексуса-шесть». Вместо этого вы подсунули мне эту шизоидную девицу.
И тест теперь, подумал он, безнадежно скомпрометирован. Не стоило мне браться за это дело.
– Да, мистер Декард, вы в наших руках, – спокойно, по-будничному согласилась Рэйчел Розен и одарила его ослепительной улыбкой.
Рик и сейчас не мог понять, как это ассоциация «Розен» сумела поймать его в ловушку, сделала как маленького. А с другой стороны, кто он такой против этих спецов? Огромная компания типа Розенов неизбежно обладает огромным опытом. Более того, она обладает чем-то вроде коллективного разума. А Элдон и Рэйчел Розены – не просто дядя и племянница, а полномочные представители этой корпоративной сущности. Его ошибка состояла в том, что он воспринимал их как обычных людей; больше эта ошибка не повторится.
– Вашему начальнику, – сказал Элдон Розен, – будет трудно понять, как это случилось, что вы позволили нам убедительно продемонстрировать неработоспособность вашей методики тестирования еще до начала теста.
Он показал на потолок, и Рик увидел объектив телекамеры. Все его дикие ляпы и просчеты были зафиксированы на пленке.
– Я полагаю, – сказал Элдон Розен, – что нам стоит сесть и поговорить. Думаю, что с вами, мистер Декард, мы сумеем прийти к какому-нибудь разумному соглашению. Собственно говоря, нет никаких причин для суеты и беспокойства. Модель «Нексус-шесть» является свершившимся фактом; мы в нашей фирме давно этот факт осознали, а теперь, надо думать, осознали его и вы.
– Вам бы хотелось, чтобы у вас была сова? – спросила Рэйчел и чуть наклонилась к Рику.
– Какой мне смысл чего-то там хотеть? – пожал плечами Рик. – Все равно совы у меня не будет никогда.
Но он, разумеется, понимал, что она имела в виду, какую сделку предлагают ему Розены. Понимал и внутренне напрягся в ожидании дальнейшего развития событий.
– Сколько помнится, вы изъявляли желание иметь сову, – сказал Элдон Розен и вопросительно взглянул на свою племянницу. – Похоже, до него не совсем доходит…
– Еще как доходит, – отмахнулась Рэйчел. – Он сразу сообразил, к чему мы клоним, верно, мистер Декард? – Она наклонилась к Рику еще ближе, обдав его легким терпким ароматом каких-то духов, он почти ощущал тепло ее тела. – Ваша мечта почти сбылась, мистер Декард. Сова уже считай что ваша.
– Не забывайте, что он – платный охотник за андроидами, – повернулась она к Элдону Розену. – Он живет не столько на зарплату, сколько на премии, верно, мистер Декард?
Рик молча кивнул.
– Сколько андроидов сбежало на этот раз? – спросила Рэйчел.
– Восемь, – неохотно сказал Рик. – Их было восемь. Двое уже нейтрализованы. Не мною, другим человеком.
– А сколько вы имеете с головы?
– Точно и не скажешь, – пожал плечами Рик. – Бывает по-всякому.
– Не имея надежного теста, вы не сможете выявить андроида, – сказала Рэйчел, – а не выявив андроида, вы не получите свою премию. Таким образом, если вопросник Фойгта-Кампфа будет отставлен за его неработоспособность…
– Ничего, – усмехнулся Рик, – его быстро заменят чем-нибудь другим. Такое случалось и прежде.
Трижды, если говорить точно. Но тогда все проходило гладко – разрабатывали и проверяли новый, более совершенный вопросник, и только тогда отказывались от старого. На этот раз создавалась совершенно иная ситуация.
– Само собой, когда-нибудь вопросник Фойгта-Кампфа устареет, – согласилась Рэйчел. – Но спешить с этим не стоит. Мы убедились, что он надежно выявляет модели с «Нексусом-шесть», и хотели бы, чтобы вы без всяких помех продолжили труды на вашем весьма своеобразном поприще.
Скрестив руки на груди и чуть покачиваясь, она внимательно смотрела на угрюмо молчавшего Рика.
– Скажи ему, что он может взять сову, – проскрипел Элдон Розен.
– Вы можете взять сову, – сказала Рэйчел, продолжая разглядывать Рика как некое экзотическое существо. – Ту, что на крыше. Скрэппи. Только мы сохраняем за собой право спарить ее, если, конечно же, удастся найти самца. И сразу договоримся, что весь возможный приплод отходит нам.
– А может, поделим птенцов пополам? – предложил Рик. – Так будет справедливее.
– Нет, – отрезала Рэйчел. – Мы не хотим, чтобы вы получили возможность разводить сов самостоятельно. И еще одно условие. Вы не сможете передать эту сову по наследству – в случае вашей смерти она возвращается в собственность ассоциации.
Элдон Розен энергично кивал головой, соглашаясь с каждым словом племянницы.
– Это сильно смахивает, – криво усмехнулся Рик, – на огромный соблазн для вас угробить меня в каком-нибудь темном углу. Чтобы поскорее вернуть себе эту птичку. Нет, на такое я ни за что не соглашусь – слишком опасно.
– Да чего вам бояться? – удивилась Рэйчел. – Вы же бывалый охотник на андроидов. Вы не расстаетесь с лазерным пистолетом, он и сейчас при вас. Если вам не защитить самого себя, как же вы надеетесь нейтрализовать эту шестерку «Нексусов-шесть»? Они же куда сообразительнее старых «В-четвертых» компании «Гроцци».