Глава 3

После испытанного потрясения Гуров поменял планы. Крячко, вернувшийся из ресторана в умиротворенном настроении, тут же его лишился, узнав, что произошло за время его отсутствия. Он был потрясен, пожалуй, не меньше друга и тут же предложил идти к директору гостиницы.

– Не будем пороть горячку, – возразил Гуров. – Сначала нужно хорошенько обдумать, что здесь происходит. Не хочется выглядеть паникером, но последний момент мне очень не понравился. Был он сопряжен с весьма реальной опасностью для жизни и здоровья. Но что это – простая случайность или серьезное предупреждение?

– Неужели это из-за Рештина? – недоверчиво спросил Крячко. – Черт знает что! Мы ведь только приехали!

– Мы только приехали, но уже успели засветиться перед Вазалевским, перед метрдотелем в гостинице и перед майором Загоруйко. Ни перед одним из них мы своих целей не скрывали. Так что, если кого-то из них очень волнует наша миссия, он вполне мог принять кое-какие меры. Вопрос в том, могли ли они решиться на столь резкий шаг?

– Запросто могли, – кивнул Крячко. – Если с Рештиным нечисто, то могли. При условии, что это они помогли ему исчезнуть. А из фактов вырисовывается, что помогли. Ты не согласен?

– Возможно, – сказал Гуров. – Трудно отделаться от мысли, что эта машина стояла там специально и мужик в красной рубашке корректировал чьи-то действия по телефону. Возможно даже, у них не было намерений убивать, но напугать меня они собирались здорово. Между прочим, им это удалось.

– А я думаю, что они и убить бы не отказались, – заявил Крячко. – Ты вот в силу своей врожденной склонности во всем сомневаться, еще рассуждаешь, а я ясно вижу – это было покушение.

– Уж чересчур прытко! – покрутил головой Гуров. – Что же дальше будет?

– А дальше надо брать за шкирку директора отеля и этого чертова майора Загоруйко, – заявил Крячко. – Поднимать шум. Чтобы выйти из тени, так сказать. Если мы будем на виду, эти паразиты не решатся наглеть дальше.

– Так уж и не решатся? – усмехнулся Гуров. – И потом, кто они? Я перечислил три фамилии. Кто из них причастен к истории с Рештиным?

– В большей степени Вазалевский, – сказал Крячко. – В меньшей – Каневский. Загоруйко пока под большим вопросом. Но мне он, например, не понравился.

– Можно подумать, что мне он понравился, – проворчал Гуров. – Но я с тобой согласен. Поэтому предлагаю, не откладывая, ехать сейчас в «Барракуду». Заодно посмотрим, какая там обстановка.

– А как же звонок?

– Попросим портье, чтобы принял, – решил Гуров, – если таковой состоится. В конце концов, не первой важности дело.

Они заперли номер и спустились вниз. Портье выслушал просьбу с преувеличенным вниманием и пообещал выполнить все в точности.

– Кстати, раз уж ведете в гостинице ремонт, – небрежно заметил Гуров, – то стоило бы позаботиться о безопасности постояльцев. Это не дело, когда на голову падают ведра с раствором.

– Ведра? – потрясенно переспросил портье. – С раствором? На кого падают?

– На меня, – сказал Гуров. – Десять минут назад. Я стоял на балконе. Если не верите, обойдите здание – на площадке вы найдете лужу раствора и ведро. Вернее – то, что от него осталось.

– Поразительно! – воскликнул портье. – Вы не шутите? Я немедленно проверю. Виновные будут наказаны, уверяю вас.

Он был искренне изумлен и долго провожал взглядом уходящих Крячко и Гурова. Лишь когда они вышли через стеклянные двери отеля, он спохватился и почти бегом кинулся за ними следом. Они видели, как он, смешно взмахивая руками, устремляется вниз по ступенькам, а потом бежит вокруг здания, словно опасаясь, что обещанная Гуровым лужа развеется как дым.

Они не стали дожидаться, чем закончится ревизия, и отправились в другую сторону. На первом же перекрестке поймали такси и объяснили, что хотят попасть в «Барракуду». Шофер знал «Барракуду», но тут же озадачил Гурова вопросом:

– Так вам куда нужно – в их офис или прямо на базу?

– А есть разница? – удивился Крячко.

– А то! – сказал шофер. – Офис здесь, в городе. Так, конура, ничего хорошего. Сидит там этот, как его, Вазалевский и делает вид, что командует. А на самом деле всем заправляет Дудник. Вся техника у него, и людей он в кулаке держит. У нас люди знаете какие? Своенравные у нас люди. С такими каши не сваришь, если их в ежовых рукавицах не держать. А Вазалевский что? Горе одно. Исполнительный директор, одним словом.

Гуров посмотрел на Крячко.

– Ну что, куда едем? Раз там сегодня получку дают, то, наверное, все-таки в офис?

– Э, нет! – покачал головой таксист. – Если получкой интересуетесь, то вам прямо на базу надо. Деньги Дудник туда привозит. Да и вообще, офис только до обеда открыт. Сейчас вы там ни одной живой души не застанете.

Гуров был раздосадован таким недоразумением, но рассуждать на эту тему не стал и велел шоферу ехать на базу.

– А откуда вы так хорошо про Вазалевского знаете? – спросил он по дороге.

– А он у нас тут известная личность! – засмеялся таксист. – Первый бизнесмен! Чего он только не затевал! И концерты сборные устраивал, и футбольный клуб организовывал, и страховую компанию – всего и не вспомнишь. Только результат всегда был один и тот же – банкрот. Но, надо сказать, выкручиваться он умеет замечательно. Другого на его месте давно бы убили или по миру пустили. А он ничего, процветает, можно сказать. Домину вон какую отгрохал! Сейчас у него, правда, спонсор солидный появился, дружок из Москвы. Вот тот, говорят, действительно крутой бизнесмен. Денег – море. Вся «Барракуда» на эти деньги кормится. А все потому, что тот мужик обожает на воде отрываться: акваланг, лыжи, катер – это все его. Вообще-то я сам одно время в «Барракуде» водилой пахал. Но это еще в самом начале было, когда они только начинали. Дела у них тогда не слишком гладко шли.

– Поэтому и уволились? – спросил Гуров.

– Нет, не поэтому, – ухмыльнулся таксист. – Я ведь тоже человек своенравный.

– А Дудник – он кто? – спросил Гуров.

– Да он у них вроде как старшим инструктором числится. Но, в принципе, его можно просто старшим называть, так точнее будет. Жесткий мужик, кремень. Хотя и справедливый, лишнего себе не позволяет. Но раз вам туда, сами все увидите. Отдыхать приехали?

– Вроде того, – сказал Гуров. – А еще кого вы в «Барракуде» знаете? Зацепина, например, Кияненко?

– Зацепина знаю, – кивнул водитель. – Серьезный мужик, надежный. Он раньше на флоте служил, в какой-то спецгруппе. Акваланг как свои пять пальцев знает. Не пьет, не курит. Короче, профессионал. А про Кияненко я чего-то не слышал. Наверное, он недавно туда устроился, не знаю. Мы уже приехали, кстати.

Он нажал на тормоз и выжидательно посмотрел на Гурова. Они стояли на перекрестке. Налево к центру города уходила тихая улочка, усаженная по обе стороны аккуратно постриженными деревьями, а направо, к берегу моря, вела короткая асфальтовая дорога, заканчивающаяся площадкой в виде идеального круга. На площадке стояло несколько автомобилей.

– Спуститесь по лесенке, – объяснил таксист. – Там увидите.

– Спасибо, – сказал Гуров, доставая бумажник. – Вы первый человек в городе, с которым нам удалось нормально поговорить. Остальные в основном занимались саморекламой.

– Ситуация такая, – деловито сказал таксист. – Сами видите, сколько тут всего понастроили, а отдачи пока не видно. Значит, нужно привлекать людей, создавать привлекательный имидж. Но реклама только на дураков действует, я так считаю. Умный человек сам разберется, что к чему.

Сделав такое заключение, он уехал, а Гуров и Крячко отправились искать базу. Собственно, искать ее не пришлось: когда они подошли к краю площадки, база уже была перед ними как на ладони – приземистое белое строение со множеством окон и с хищно оскалившейся пластмассовой рыбиной над входом. Чтобы исключить возможность ошибки, рыбину укомплектовали надписью из огромных красных букв – «Барракуда». Чуть подальше, прямо над водой, стоял на сваях вместительный металлический ангар. Совсем близко от берега покачивалась на волнах небольшая яхта – видимо, глубина здесь была приличная.

Гуров и Крячко спустились вниз и почти сразу же столкнулись с выкатившимся из дверей «Барракуды» Вазалевским.

– Ух ты! Вы уже здесь? – скороговоркой произнес он. – А я думал, вы попозже будете.

– А о том, чтобы объяснить нам разницу между офисом «Барракуды» и ее базой, вы не подумали? – сердито спросил Гуров. – Спасибо, человек объяснил. Мотались бы сейчас по городу!

Вазалевский был в замешательстве.

– Ах, черт, а я ведь действительно не сообразил! – смущенно признался он. – Забыл, что вы нездешние. Но все хорошо, что хорошо кончается. Только Зацепина пока нет. С клиентами он.

– Это мы уже слышали, – сказал Гуров. – Кияненко здесь?

– А! Точно! Ведь вам нужен был и Кияненко, – вспомнил Вазалевский. – Вроде вертелся он здесь. Сейчас посмотрим…

Вазалевский засуетился и повел их искать Кияненко. Они вошли в помещение базы. Все окна были открыты, и по коридорам гулял ветер. На надраенных полах лежали солнечные пятна. Пахло соленой водой. В одной из комнат, где стоял узкий длинный стол и несколько стульев, находились трое мужчин.

Один из них, тот, что по-хозяйски сидел за столом, казался субъектом довольно мрачным. Худой, черноволосый и дочерна загорелый, он к тому же предпочитал темные тона в одежде и был сильно небрит – то ли отпускал бороду, то ли просто не придавал этому значения. Широкие плечи и крепкие кулаки, покрытые мелкими шрамами, довершали картину. Больше всего этот человек был похож на морского разбойника, по недоразумению попавшего в наш просвещенный век.

Напротив него сидел еще более худой парень с вытянутым некрасивым лицом, жидкими прилизанными волосами и с беззастенчиво наглым взглядом. На нем были голубые джинсы и рубашка в полосочку. Не обращая внимания на вошедших, он жадно следил, как черноволосый отсчитывает деньги.

Третий стоял у раскрытого окна и курил, аккуратно пуская дым наружу. Дым подхватывало сквозняком и несло обратно в комнату, но курильщик не сдавался и продолжал свое безнадежное дело. Он был невысокий, крепко сбитый, с веселыми светлыми глазами.

– Ребята, а мы к вам! – жизнерадостно объявил Вазалевский. – Вот, разрешите представить, это господа Гуров и Крячко – из Москвы. Я вам про них уже рассказывал. Это вот господин Дудник, это – Саша Веселый. У него фамилия такая, говорящая… А это вот и есть тот самый Кияненко Олег, который вам нужен.

Прилизанный парень поднял голову и неприязненно взглянул на Гурова.

– Кому это я понадобился? – развязно спросил он. – На хрена, культурно говоря?

Взгляд его Гурову категорически не понравился. Гуров знал таких нагловатых, приблатненных ребят, привыкших уважать только силу. Договориться по-хорошему с ними было сложно. Будь они сейчас в Москве, все было бы по-другому, но здесь чужая милиция бессильна, и этот хлюст будет пользоваться своим положением вовсю.

Гуров уже был раздосадован, когда услышал, что Вазалевский все про них растрепал. Вообще-то с самого начала они договаривались, что Юрий Леопольдович будет держать язык за зубами, но, видимо, он просто об этом забыл. Теперь про их визит будет знать весь город, и вряд ли это поможет в работе.

– Мы хотели бы задать вам несколько вопросов, господин Кияненко, – тем не менее сдержанно объяснил Гуров. – Ничего официального, простая беседа. Мы заняты поисками известного вам человека – Рештина – и хотели бы выяснить обстоятельства вашего с ним общения.

– Ладно пишешь, майор! – зычно хохотнул Кияненко, взглядом приглашая мрачного Дудника разделить вместе с ним веселье. – Ты, как в анекдоте, с кем сейчас разговаривал?.. Я что-то ни хрена не понял!

– Господин Гуров не майор, а полковник, – укоризненно поправил Вазалевский. – И вообще, Олег, ты бы посерьезнее, что ли…

– А нам по хрену – майор, полковник… У нас тут выше майора чина нету, ха-ха! А серьезным я сегодня быть не могу – у меня получка сегодня. И отгул, между прочим. Так что я сейчас бабки за пазуху и в кабак! А вы оставайтесь тут… выясняйте обстоятельства…

Он протянул руку за деньгами, которые все еще находились у Дудника. Но тот неожиданно убрал в сторону кулак, в котором были зажаты купюры, и негромко, но внушительно произнес:

– Ты еще не в кабаке, поэтому веди себя прилично. Что это за базар? Перед тобой человек стоит в два раза тебя старше, полковник, а ты тут комедию ломаешь! Я чему тебя учил?

– Ну ладно, Григорий Михайлович… Чего я такого сказал? Пошутить нельзя, что ли? Настроение хорошее – получка, – вот и пошутил маленько…

– Не умеешь шутить – лучше помолчи, – уничтожающе сказал Дудник и сурово добавил: – Вот поговоришь с нашими гостями – тогда и деньги получишь. Все, ступай!

Саша, до сих пор молча покуривавший у окна, рассмеялся. Кияненко бросил на него злой взгляд, но ничего не сказал и, поднявшись со стула, буркнул в сторону Гурова:

– Ну, давайте свои вопросы, что ли!

– Выйдем на свежий воздух! – предложил Гуров.

Кияненко не стал спорить. Вазалевский, было, тоже увязался за ними, но Гуров попросил его подождать в помещении. Вопросы лучше задавать, когда рядом нет суфлеров.

Они вышли на веранду и облокотились на балюстраду. Кияненко, прищурившись, смотрел на море.

– Нам говорили, что вы два дня провели вместе с Рештиным, – начал Гуров. – Расскажите об этом подробнее, пожалуйста.

– Чего рассказывать-то? – с горечью подневольного человека сказал Кияненко. – Нечего там рассказывать. Сходили на катере до Трех Скал – и все дела. Чего там больно рассказывать?

– И все-таки. Рештин исчез, не вернулся домой. Нам важно знать каждую подробность. Оброненное слово, телефонный звонок, клочок газеты… Любая мелочь может дать ключ к поискам.

– Да не было никакой газеты! – раздраженно отозвался Кияненко. – Пришли к скалам, легли в дрейф, потом этот чудик баллоны напялил и стал нырять. Нанырялся до соплей и запросился обратно. И наутро то же самое. И никуда он, по-моему, исчезать не собирался. Воду он мутит, по-моему. Сидит сейчас у какой-нибудь бабы, наслаждается…

– Рештин один нырял или вместе с вами? – спросил Гуров, игнорируя версию с бабой.

– Чего я там на дне забыл? – презрительно сказал Кияненко. – Они с Зацепиным ныряли, а я на баночке прилег себе и покемарил от души.

– Ясно. Но ведь если они целый день ныряли, то потом все равно должны были обмениваться впечатлениями, рассказывать о чем-то? – заметил Гуров. – Как же иначе? Ведь они не в баню мыться пришли. У них же какой-то интерес был!

– Не знаю я их интересов, – буркнул Кияненко. – У Димана Зацепина, понятно, свой интерес – ему Дудник за погружения доплачивает. А мне-то по хрену!

– Значит, не можете сообщить никаких подробностей?

– Почему не могу? Могу, – дурашливо ответил Кияненко. – Жестко в катере спать. Все пластиковое, с горбами. Сто раз зарекался одеяло с собой брать и опять забываю.

– Жаль, – сказал Гуров. – Мы рассчитывали, что вы сможете хоть немного прояснить ситуацию. Может быть, Рештин сокровища там искал? Говорят, в том месте самолет разбился да еще судно какое-то утонуло – с золотыми монетами?

– Может, и утонуло – я не видал, – независимо ответил Кияненко. – Мне чужих монет не нужно, своих хватает.

– Это похвально, – заметил молчавший до сих пор Крячко. – Редко встретишь человека таких высоких моральных качеств. Тебе бы еще вежливости добавить – цены бы тебе не было.

Кияненко враждебно посмотрел на него. Новая грубость уже готова была сорваться у него с языка, но он, видимо, вовремя вспомнил указания Дудника и, криво усмехнувшись, сказал только:

– Воспитывать меня некому было. И в институтах я не обучался. Так что откуда хорошим манерам взяться?

Крячко тоже усмехнулся.

– Бывает. Как говорится, горбатого могила исправит. Я сам, если честно, жуть какой неотесанный. Вообще-то шкура у меня толстая, но если меня долго достают, вот как ты, например, – он выразительно посмотрел на Кияненко, – то я просто в зверя превращаюсь. Совершенно перестаю себя контролировать. Вплоть до телесных повреждений средней степени тяжести…

Кияненко тут же нахохлился и недобро сверкнул глазами.

– Пугаешь, начальник? – спросил он.

– Ну что ты! – благодушно сказал Крячко. – Ты мне о своем тяжелом детстве рассказал, я – о своем. У кого что болит, как говорится.

Гуров счел своим долгом вмешаться. Этот нахальный парень нравился ему не больше, чем Стасу, но вступать в откровенную конфронтацию было глупо.

– Спокойнее, ребята! – сказал он. – Вы, Кияненко, не принимайте близко к сердцу – полковник не всегда удачно шутит. У нас к вам нет никаких претензий. Только учтите одну простую вещь. Законы везде одинаковы. Если с Рештиным случилось что-то нехорошее, а вы утаили от нас важную информацию, отвечать все равно придется. Вы это понимаете?

– Я одно понимаю – нет у вас никаких прав меня прессовать! – зло ответил Кияненко. – У себя в Москве вы, может, и короли, а здесь свои короли имеются. Так что я пошел, господа московские начальники! Счастливо оставаться!

Он резко развернулся и шагнул мимо Гурова к двери. Крячко дернулся, словно намереваясь силой остановить его, но Гуров предостерегающе посмотрел на него и заставил остановиться. Кияненко скрылся за дверью. Было слышно, как он демонстративно топает каблуками по звенящему дощатому полу.

– Эх, врезал бы я ему! – мечтательно сказал Крячко, поглаживая кулак ладонью.

– Только этого нам не хватало! – сурово ответил Гуров. – Международная встреча по боксу! Ты эти штучки брось! По сути дела, он прав – мы здесь на птичьих правах. Чтобы побеседовать с таким вот типчиком официально, нам придется искать благосклонности майора Загоруйко, а он ведь нам тоже не слишком-то симпатизирует. Хочешь не хочешь, а придется нам с тобой быть скромными и приветливыми.

– Так мы тут далеко не уедем, Лева! – с упреком сказал Крячко. – Нам тут не только на голову ведра сбрасывать будут, нам вообще на шею сядут. Нужно показать, что мы тоже не лыком шиты.

– Другим способом показывай, – возразил Гуров. – Умом бери, маневром.

– Похоже, наши маневры здесь ни на кого не действуют, – с досадой заметил Крячко. – Ходим вокруг да около, как этот… кот ученый!

– Ничего, мы только сегодня приехали, – постарался воодушевить его Гуров. – Вот поговорим еще с Зацепиным, с Каневским – тогда видно будет. Не может быть, чтобы никто ничего не знал.

– У меня такое ощущение, что они здесь все что-то знают, – мрачно заявил Крячко. – Даже больше, чем хотелось бы. Вот только делиться этим знанием они не хотят.

– Не торопись, все еще впереди, – сказал Гуров. – Я уверен, что уже сегодня мы узнаем что-то важное…

Он оборвал речь на полуслове, потому что вдруг внутри помещения базы раздались шум, испуганные возгласы и затопали тяжелые шаги. Не успели Гуров и Крячко опомниться, как на веранду вдруг выбежали все присутствующие на месте работники «Барракуды» – впереди, сурово сжав челюсти, шагал мрачный Дудник, за ним Кияненко, Веселый и еще один незнакомый парень в тельняшке с засученными рукавами. Около них, подпрыгивая и всплескивая руками, крутился бледный Вазалевский. На него никто не обращал внимания, хотя основной шум исходил именно от него.

– Кошмар какой! – восклицал он. – Как же это, а? Этого не может быть! Гриша! Дудник! Как же это так?!

Вся компания прогремела мимо Гурова и Крячко, даже не повернувшись в их сторону, и направилась прямиком к берегу – в сторону железного ангара. Вдруг Дудник резко остановился и повернулся к дергающемуся около него Вазалевскому.

– Ты вот что, Юрий Леопольдович, – строго сказал он, – ты не вертись под ногами. И без тебя тошно. С собой тебя не возьмем – ни к чему это. Ступай в контору и жди. Как будут новости – я тебе сообщу. Панику прежде времени не разводи и в истерику не бросайся. Ты все-таки у нас руководитель.

Гурову показалось, что в последних словах прозвучала откровенная насмешка. Но Вазалевский был сейчас не в том состоянии, чтобы обращать внимание на такие тонкости. Он растерянно уставился на Дудника, потом обреченно махнул рукой, повернулся и засеменил обратно, что-то бормоча себе под нос.

Остальная компания скрылась в ангаре, а через минуту оттуда с оглушительным ревом мотора выскочил белоснежный красавец-катер и, разрезая волну, помчался куда-то вдоль побережья. Парень в тельняшке стоял за рулем, прочие устроились на удобных сиденьях у него за спиной и, не отрываясь, всматривались в даль. Ни один из них так и не оглянулся.

Вазалевский с унылым видом поднялся по ступенькам, остановился, ухватившись за балюстраду, и словно впервые увидел Гурова.

– Не могу прийти в себя! – пожаловался он, мотая головой. – Такой ужас! Такой ужас!

– Да что случилось, Юрий Леопольдович? – встревоженно спросил Гуров. – Только что все было нормально, и вдруг…

– Не спрашивайте, Лев Иванович! – с горечью сказал Вазалевский. – Кошмар! Ужас!.. Такого у нас еще никогда не случалось. Катастрофа!

– Да что такое, наконец? – начиная сердиться, повторил Гуров.

Вазалевский поднял на него глаза. Взгляд у него был, как у побитой собаки.

– Только что позвонил Бородюк – он сегодня работает в паре с Зацепиным, – жалобно сказал он. – Случилось несчастье. Дима Зацепин не поднялся на поверхность. Утонул, одним словом!

Загрузка...