Глава 4 Знакомство с миром 376758

В тот же миг я пришел в себя. Мда. Надо же, как не повезло. Хорошо хоть все вспомнил, а то эти обрывки памяти сильно раздражали. Ну, раз я окончательно попал, а в том, что это так, сомнений не было никаких, значит надо приспосабливаться. Интересно, перенесся ли я полностью, или мое тело с проломленной башкой осталось лежать в той подворотне? Алене тогда не поздоровится, если не догадалась бежать, такие отморозки свидетелей оставлять не будут… хотя этот Перец вроде ее знакомый… А если я найду портал, то вернусь в тот же самый момент? Вот весело будет. Через десятки лет приключений, с кучей новых навыков и друзей, наконец, добраться до портала, чтобы вновь получить трубой по голове… хотя…

Я посмотрел еще раз на удобно устроившуюся на моей груди фею. А в следующую минуту столкнулся с ее взволнованным взглядом.

– Что? – спросил я.

– Хозяин все нормально? – с тревогой в голосе поинтересовалась она. – Ты как – то вздрогнул и твой взгляд затуманился на секунду…

– Все нормально, – успокоил я ее и сильнее прижал к себе, заставив довольно замурчать. Ну прямо как кошка…

В общем, я слишком увлекся очарованием этого момента и не услышал душераздирающего скрипа половиц. Застывший у входа управляющий напоминал статую, в которой скульптор попытался изобразить крайнюю степень изумления. Не хватало только открытого рта и выпученных от удивления глаз. Но, в принципе, наблюдалось что-то близкое к этому. Я даже испугался, как бы старика инфаркт не схватил.

– Сергей Игнатьич, спокойствие, только спокойствие! – поспешно заявил я, прикрываясь простыней. Хихикающая девушка напротив выгнулась, демонстрируя себя во всей красе – по-видимому, феям не было знакомо такое чувство, как стыд.


– Это… это кто? – озадаченно спросил он. – Она не из нашей деревни…

– Знакомьтесь, это Уна, мой фамильяр!

Старик издал то ли стон, то ли крик и бухнулся на колени, громко отбивая поклоны о деревянный пол.

– Радость-то какая, господин! Первый фамильяр в роду! Да еще такой! Разумных-то, поди, во всей империи по пальцам пересчитать можно! Славься, Перун! Жаль, что родители ваши Петр Данилович и Анастасия Федоровна не дожили, вот бы они порадовались за вас.

Пока старик продолжал бить поклоны, я нацепил на себя штаны и пресек непотребство, помогая ему встать на ноги. Заодно почерпнул несколько полезных фактов: судя по реакции Сергея Игнатьича, Уна была не просто легендарной, а уникальной спутницей. И главное, что я отметил это слово, – разумный фамильяр; стало быть, таких. как Уна, очень мало. И раз старик говорил о родителях в прошедшем времени, значит, их нет в живых. Так… а родственники какие или кто еще? Эх, сколько вопросов…

– Я есть хочу! – тем временем капризно протянула фамильяр, перевернувшись на спину и свесив голову за край кровати. Пыль магическим образом отлетала от ее серебристых волос, остающихся все такими же чистыми, свежими и прямыми.

– Разумеется, госпожа! Я сейчас же распоряжусь, чтобы вам подали обед!

– Пусть несут сразу четыре порции! – крикнул я ему вслед.

После нескольких часов физических упражнений с ненасытной Уной во мне разыгрался зверский аппетит.

Дующаяся Марфа заставила весь стол чашками и блюдцами, а венчал все самовар с несколькими большими кружками.

– Спасибо, дорогуша, ты настоящая спасительница! – улыбнулся ей, отметив, что отношение ко мне улучшилось сразу на две единицы, подскочив до семерки. Очевидно, служанка была явно неравнодушна к Александру Морозову. Знать бы еще – это из-за статуса или ей был симпатичен прошлый хозяин тела.

Обед порадовал намного больше, чем завтрак, видимо, Сергей Игнатьич на радостях распорядился вскрыть стратегический запас. В распоряжении юного господина, то есть меня, оказались густой наваристый борщ с целой крынкой жирной сметаны, горячий черный хлеб и большая тарелка с соленьями. Помимо мяса в самом супе, нам тонко нарезали солонину, которую следовало вымачивать в воде, иначе было невозможно ее прожевать. Впрочем, Уна не парилась, отрывая большие куски заостренными зубами.

Полностью опустошив горшочек и съев все до крошки, я откинулся на спину, сыто отдуваясь. На десерт нам принесли горку пряников и небольшую плошку с медом, а чай оказался крепок и вкусен.

«Просто и со вкусом», – я покосился на кровать, но возвращаться в нее совершенно не хотелось, так, глядишь, до вечера проваляюсь, а там и спать пора. Следовало заняться чем-нибудь полезным, например почитать газеты, лежавшие на туалетном столике. А потом уже можно, наверное, и на белый свет выйти. – «Блин, вставать лень, может, Уну попросить?»

Фея поднялась с табуретки, некогда бывшей стулом, и, на ходу жуя пряник, взяла стопку газет и передала мне. Я уставился на девушку. Она что, мысли читает?

– У меня что-то с лицом? – недоуменно спросила она у меня.

– Как ты поняла, что мне нужны газеты?

– Ты же сам сказал, – пожала она плечами, возвращаясь к по-настоящему важному делу – поеданию пряников.

«То есть ты читаешь мои мысли?», – подумал я, на всякий случай прикрыв рот ладонью.

«Нет конечно, – мысленно ответила увлеченно жующая фея. – Только когда ты ко мне обращаешься… Или мечтаешь… Я же твой фамильяр, это у нас стобой такая связь. Можно мы попробуем придуманные тобой позы ночью? Пожалуйста, пожалуйста! Жаль только здесь люстры нет, мне с ней особенно понравилось!»

– Конечно, – только и смог промолвить я.

На переваривание мысли, что теперь в моей голове всегда будет кто-то еще, ушло некоторое время. Стараясь думать потише, я развернул первую попавшуюся газету и погрузился в чтение. Кстати, они были написаны на обычном русском языке.

«Император Всероссийский Иван VIII Рюрикович в стольном граде Москве принял делегацию из Свободных Эльфийских Штатов (СЭШ). Жандармерия предотвратила теракт, подготовленный сторонниками ТЭРА (организацией, запрещенной в СЭШ и Российской империи). Чрезвычайный и полномочный посол Фанадарэль выразил надежду, что террористы будут в скором времени пойманы…»

Разумеется, о чем еще писать, как не о политике. Но упоминание об эльфах сразу настроило на мечтательный лад. Этих ушастых красоток я уважал, особенно когда рисовал по ним манги. Да и вообще эльфийки это… Эх, не будем отвлекаться от учебы, в конце-концов я еще с феями не разобрался до конца.

Я открыл большую статью, но через какое-то время испустил разочарованный вздох. В ней не было ничего об устройстве американских государств, зато целый разворот посвятили выставке известной художницы-полукровки Талисенты, призывающей к единству обоих народов. Единственное что я понял, – что тут эльфы были разделены… Светлые эльфы, они же СЭШ, господствовали на американском континенте. Эльфийская Темная Конфедерация – ЭТК, которая представляла темных эльфов, – напомнила мне небезызвестную ИРА в Англии. В общем, светлые гнобили темных, а темные отвечали всякими терактами и прочими грязными вещами.

«Цены на хлопок выросли более чем в три раза на фоне очередной экономической блокады. Английские и немецкие рабочие выходят на массовые забастовки».

Посмотрев на черное лицо мужчины с криво сколоченным деревянным плакатом, я неопределенно хмыкнул и перевернул страницу. Больше интересных новостей не попадалось, все внимание редакции было сосредоточено на визите остроухих и расхваливании мудрости царя, который, если верить местным писакам, просто-напросто обведет вокруг пальца всех этих золотоволосых надменных снобов…

Причем это была практически дословная цитата из газеты. Видимо, не любили в России эльфов… хотя и пиндосов тоже в России моего мира не любили, ничего не меняется. К сожалению, как следует рассмотреть этих снобов у меня не получилось. На плохо пропечатанной черно-белой картинке тяжело разглядеть лица, а сложные прически скрывали уши, и эти самые эльфы были такие же серые, как и те люди, что на фотографии встречали их. Качество печати оставляет желать лучшего… Скриншот фотографии с экрана и то смотрелся бы эффектнее.

Характерный щелчок заставил меня замереть. В появившемся интерфейсе появилась новая папка с сиротливо горящей единичкой. Внутри, как и предполагалось, оказался скриншот газеты, сделанной через мои глаза. Во дела. И ведь качество гораздо лучше! Похоже, на бумагу перенести нельзя, вот и страдают с художниками.

Отложив газету, посвященную внешней политике, я взялся за другое издание, подкинувшее куда больше полезной информации.

«Небывалый урожай зерна! Амбары переполнены запасами! Больше никакого голода! Император Всероссийский Иван VIII Рюрикович издал указ о всеобщей благодарственной службе для восхваления Мокоши! Все, все, все, приходите в ближайшую церковь и возносите хвалу! Бесплатное вино всем холопам!»

Получается, язычество не умерло, а вполне себе процветает, хотя и трансформировалось странным образом. Идти в церковь восславлять Мокошь, придумают тоже.

«Столбовая дворянка Макиева объявила о своем девятом разводе! Напоминаем, от прошлого мужа она избавилась всего три месяца тому назад ради мельничного магната Истропова. Теперь он пополнит собой длинный список разбитых роковой красоткой сердец, которой осталось всего два развода до рекорда, установленного императором Павлом III! Подробности на третьей странице!»

Разводы разрешены, а сплетни явление межмировое. Интересно, почему я вообще решил, что найду среди этого бреда что-то полезное?

Без особого интереса перелистнув еще несколько страниц, я с раздражением отложил газетенку, напечатанную на мелованной бумаге, и прошелся по заголовкам оставшихся изданий.

«Очередное нападение диких тварей на Нижний Новгород! Часть из них сумела прорваться через городскую стену. Жертвы среди мирных жителей! Род Бутурлиных заверяет в полном контроле над ситуацией, однако проведенное расследование выявило сокрытие многих фактов».

Сердце странным образом заныло. Я будто смотрел на что-то смутно забытое из раннего детства, такое родное и близкое и в то же время бесконечно далекое. Пальцы сами собой раскрыли газетенку «Нижегородский вестник» на короткой статье.

«Не успел Нижний Новгород оправиться от визита Шатуна, как его посетили новые гости. Первого августа сего года произошло массированное нападение с пустошей на многострадальный город. Очевидцы сообщали не только о массовых стаях диких псов, которые уже давно никого не удивляют, но и про организованный рейд ежей! Бронированные твари пробили пролом в южной стене и вышли на городские улицы. Потери среди дружины не разглашаются владеющим городом родом Бутурлиных».

Мое сердце вдруг кольнуло. Внезапно я почувствовал какую-то бешеную злобу, мне хотелось рвать, бить, крушить. Я изо всех сил сжал зубы, издав сдавленный рык.

– Ты чего? – обеспокоенно спросила Уна, отрываясь от пряников.

Фее хватило одного моего взгляда, чтобы резко встать и обнять меня. Постепенно злоба отступила, и мое дыхание выровнялось.

– Сам не знаю, что на меня нашло, – признался я, сам обеспокоенный ситуацией. Вообще я не считал себя конфликтным малым и не испытывал подобной злости даже к тем, кто меня убил.

– Так, дай сюда, лучше я почитаю тебе вслух. – С удобством устроившись на коленях хозяина, фея отобрала у меня газету.

Ее нежный мелодичный голос успокаивал. Наслаждаясь его звучанием, я с трудом улавливал значения слов.

– …Одного броненосца убили, остальные отступили. Разрушено несколько домов, беженцам не предоставлено никакой поддержки со стороны Бутурлиных. Объявлен всероссийский сбор пожертвований, деньги и вещи слать по караванной почте по адресу…

«Ну вот, опять», – я глубоко вдохнул, переживая короткую вспышку злости.

– Лучше не произноси их фамилию вслух.

– Хорошо, – раздраженно ответила Уна, по-видимому, она не слишком любила, когда ее перебивали. – Редакция вестника не получила ответа ни на один из вопросов, посему мы предлагаем поразмыслить читателям. Почему Нижний Новгород подвергся восьмому нападению за лето, хотя другие города пережили в лучшем случае два? Почему бездействуют Бу… ну ты понял. Не проводится никаких работ по укреплению стен или закупке защитных артефактов. Напротив, из Нижнего Новгорода периодически уходят груженые караваны с золотом и людьми. Складывается впечатление, что, отвоевав город у рода Морозовых, Бу… буду звать их буками. Буки бросили его на произвол судьбы, обрекая на медленное вымирание. Воздадим хвалу Перуну и попросим его обратить внимание царя на данную проблему.

Уна осторожно посмотрела на меня. Я тихо вздохнул, слабо улыбнувшись девушке.

– Не переживай, я в порядке. И, кажется, понял, почему тело так остро реагирует. – Осторожно вернув себе газету, я пробежался глазами по фото: разрушенный дом, в который, словно шаровой таран, влетело изрешеченное тело твари, и впрямь напоминающей броненосца, только с кучей дополнительных пластин и размером с деревенскую хату. Седой старик со злыми глазами-щелочками, подписанный как Бутурлин-старший, глава рода, смотрел на меня, как на слизняка.

– И почему же? – нетерпеливо спросила фея.

– Здесь же все написано, – ответил я, сдерживая злобное шипение. – Нижний Новгород раньше принадлежал мне. Этот напыщенный урод забрал у меня город.

– Так, хватит сидеть в четырех стенах! – решительно заявила Уна.

Зашевелив крыльями, она взлетела под потолок, пытаясь поднять меня за шею.

– Идем гулять!

– Оденься хотя бы, – рассмеялся я, ловко выпутавшись из объятий. Возможная реакция других жителей деревни на появление обнаженной красавицы веселила. – Не стоит смущать крестьян.

– У меня ничего нет! Ты мой хозяин, вот и одевай меня.

– Посмотри в шкафу, может, найдешь что-то для себя. Если нет, подыщем наряд горничной. – Я невольно представил умилительную картину, густо покрасневшая смущенная Марфа без одежды и рядом фея в фартуке горничной.

– Просила же, давай ночью, – хитро улыбнулась Уна мне, и я даже, по-моему, слегка покраснел. Не дожидаясь, пока я придумаю ответ, она зарылась в шкаф, устроив настоящие раскопки.

Пока Уна подбирала себе наряд, я вытащил лиру из под подушки и вновь залюбовался ей.

Передо мной возник нелегкий выбор. Взять лиру с собой или оставить здесь? По идее, она являлась оружием, но в моей собственной деревне разве было кому мне угрожать? Да и как я ей драться буду? Нет, лучше оставить, а то засмеют.

– А если ее украдут? – спросила Уна откуда-то из глубины шкафа.

По всей моей коже галопом пробежал табун мурашек. Терять уникальное сокровище решительно не хотелось. Хотя я вспомнил, что украсть-то ее нельзя, о чем сразу сообщил своему фамильяру.

– Все равно, я бы не оставляла ее, – раздался тихий восторженный шепот из-за моей спины. – Красивая какая…

Что ж, последуем совету. Я открыл инвентарь и перетянул туда иконку предмета.

– А куда она делась? – поинтересовалась Уна.

– В инвентарь положил, – ответил я. – Ну что, готова?

Девушка быстро кивнула, покрутившись перед треснувшим зеркалом. Она отыскала что-то вроде старой парадной формы: черная рубашка с классическим воротником облегала большую грудь, подчеркивая отвердевшие соски. Строгие брюки, напротив, скрывали изящные ножки, как и классические офисные туфли. Заодно фея сделала в спине несколько вырезов для крыльев и немного поводила ими для проверки. Вышитый на груди серебряными нитям герб выглядел как огромная снежинка, по-видимому, являясь знаком семьи Морозовых.

– Так себе, но лучше ничего не было. – Она посмотрела на меня огромными анимешными глазами, прикусив губу. – Можно мы сходим в магазин? Я хочу другой наряд! Выглядеть женственной и красивой, а не как…

– Школьница? Да ладно, тебе идет. – признался я. – Как только у меня появятся деньги, наведаемся в ближайший магазин одежды… где бы он ни был.

– Ура! У меня лучший хозяин на свете! – Уна взмыла, ударилась головой о потолок и сердито фыркнула, потянув меня за рукав. – Чего мы тогда ждем? Вперед навстречу приключениям!

Загрузка...